Арли часами терпела, пока женщина колола ее иголкой. Она даже задавалась вопросом, не нарочно ли портниха ее все время колет. Если во время примерок миссис Кандора показалась Арли особой неприятной, то после того, как женщина сожгла прямо на глазах у девушки ее любимые бриджи и рубашку, она и вовсе возненавидела портниху. Огонь громко трещал в камине, а Арли, закипая от ярости, наблюдала, как удобная одежда превращается в кучу обгоревших лохмотьев и пепла.

Арли удалось спасти только одну пару бриджей. Они были надежно спрятаны под матрасом, где, как она надеялась, их никто не найдет.

Миссис Кандора показалась Арли суровой сверх всякой меры. Но бесконечная череда учителей совсем вывела юную подопечную графа из себя. В списке графа наиважнейшим предметом был этикет. Очевидно, он полагал, что девушка совершенно не умеет вести себя в обществе. И вот под руководством мисс Элридж Арли предстояло за шесть недель стать настоящей леди.

Как ни раздражали Арли все эти уроки, она старалась внимательно слушать каждого учителя, надеясь, что опекун будет доволен и наградит ее поездкой в Лондон. Иногда девушке было трудно сосредоточиться на учебе, ведь она знала, что ее ждет целый мир.

Но Рочфорд весьма недвусмысленно дал понять, что уроки должны стоять на первом месте, и свободного времени у Арли почти не оставалось. Она лишь иногда прогуливалась по саду, мечтая о том дне, когда сможет вырваться из стен особняка — стен, в которых она начинала задыхаться.

Рочфорд обычно уезжал с утра и не возвращался до семи вечера. Каждый вечер был как две капли воды похож на предыдущий. Они ужинали, потом быстро обсуждали прошедший день, затем граф извинялся и уходил.

Позже, когда Арли читала в своей комнате, она часто слышала тихий звук его голоса. Граф с друзьями засиживались допоздна, ни разу не пригласив Арли присоединиться. Она так и не познакомилась ни с одним его приятелем.

Арли закусила нижнюю губу, размышляя о том, почему Рочфорд не посчитал нужным ее представить. Неужели он думает, что ее манеры настолько плохи, и боится, что она поставит его в неловкое положение? Если бы он только соизволил потратить немного времени на то, чтобы узнать ее получше, он бы увидел, что она хорошо воспитана и образованна и совершенно не нуждается в бесконечной череде учителей, являвшихся в дом изо дня в день. Учителей, которые приходили обучать Арли тому, что она уже знала. Если графа ввела в заблуждение ее манера одеваться… так ведь она ни разу с самого своего приезда еще не надевала бриджи. Вместо них она носила новые стягивающие тело платья, которые находила слишком тяжелыми и неудобными.

Арли тяжело вздохнула. С каждым днем она все острее чувствовала одиночество. Несколько раз девушка пыталась завести разговор со слугами, но ни один из них не проявил к ней ровным счетом никакого интереса. А учителям платили за то, чтобы они ее учили, а не вели с ней беседы. Именно так они отвечали Арли каждый раз, когда она пыталась вызвать их на некое подобие разговора.

Девушка запрокинула голову и сощурилась от лучей вышедшего из-за облаков солнца. Какой прекрасный день для верховой прогулки!

Арли улыбнулась. Осмелится ли она? Рочфорд уехал и вернется еще не скоро. Даже самая короткая прогулка верхом отвлечет ее от мыслей об одиночестве и позволит выплеснуть часть накопившейся энергии. Арли стремглав помчалась в свою комнату, чтобы натянуть костюм для верховой езды.

Конюх оказался пожилым мужчиной, очень серьезно относящимся к своей работе. Он ясно дал понять, что Арли не должна выезжать одна за пределы земель Рочфорда. Девушка заверила его, что она совсем ненадолго и не станет далеко уезжать от особняка, и легко забралась в седло. Конюх сказал правду: кобыла была отличная, похожая на ту, на которой Арли ездила у себя дома, пока не пришлось продать ее, чтобы были деньги на хлеб.

Не послушавшись совета конюха, Арли поскакала на юг, в сторону Лондона. Она слышала, что граф в карете добирается туда за час. Но если она поторопится, то может обернуться скорее, и он даже не узнает, что его подопечная покидала поместье.

Лошадь, казалось, почувствовала радостное возбуждение Арли и пустилась вскачь. Арли пригнулась к ее шее, и они полетели по полям и долинам. Как раз то, что ей сейчас нужно!

Арли скакала вперед, милю за милей, потеряв счет времени, не думая ни о чем, в восторге оттого, что наконец-то снова скачет верхом и от перспективы увидеть город, о котором так мечтала. Арли всю жизнь прожила в деревне и не знала, чего ей ожидать от такого большого города, как Лондон.

При мысли о родных местах девушку захлестнула ностальгия. Она вспомнила прежнюю жизнь и живо представила себе свое нынешнее существование. Арли ненавидела то, что каждый ее день был расписан по минутам. Каждый день одно и то же, все повторялось до мельчайших подробностей. Конечно, девушка была благодарна, что ей дали кров, одежду, которая ей впору, и что каждую ночь она ложится спать сытой.

Если бы только ее опекун понял, как отчаянно она нуждается в его дружбе…

Рочфорд, конечно, принял ее и создал ей самые лучшие условия, но он не потрудился узнать ее. Каждый день Арли отчаянно хотелось спросить его, когда же она увидит достопримечательности Лондона; когда сможет посещать приемы, званые вечера, театр… выходить хоть куда-нибудь. Но он всегда был так занят, что у Арли духу не хватало задать этот вопрос.

Ну хоть теперь она на свободе. Наконец она вырвалась из наскучивших стен Рочфорд-Мэнор и не видит больше равнодушных лиц слуг. Каждую свободную от притязаний учителей минуту Арли исследовала особняк и знала теперь каждый его уголок и закоулок.

Она чуть натянула поводья, и кобыла сбавила темп. Девушка победно улыбнулась. Она должна быть терпеливой с Рочфордом. Может быть, он все еще не оправился от потрясения, которое пережил, когда в его доме оказался незнакомый человек. Ведь он к этому не привык.

Когда мимо Арли проезжала карета, она придерживала лошадь. Девушка кивала проезжающим, а те улыбались ей в ответ или отвечали на ее приветствие коротким вежливым кивком. Когда же карета исчезала из виду, Арли снова пускалась вскачь, развивая головокружительную скорость.

Когда девушка подъехала к городу, ей стало трудно сдерживать волнение. Повсюду было полно людей, и в воздухе стоял непрекращающийся гул, в котором смешивались самые разные звуки. Элегантные экипажи, простые повозки, джентльмены, дамы и простолюдины наводняли улицы.

Арли поймала на себе несколько удивленных взглядов. Она уже поняла, что глупо было одной ехать в Лондон, но ничего не могла с собой поделать. Слишком долго она мечтала об этом. И теперь, когда она уже здесь, она не может уехать просто так.

На каждом углу стояли фонари. Красивые кирпичные особняки с витыми железными лестницами и перилами выстроились по одну сторону улицы. Другую сторону занимали магазины, клубы и отели. Арли улыбнулась. Лондон оказался таким, каким она его себе и представляла, и даже больше того.

Женщины в дорогих платьях выглядели так изысканно! Их вид напомнил Арли о том, что именно такой хотел ее видеть Рочфорд, обучая хорошим манерам. Он хотел, чтобы его подопечная стала настоящей леди, чтобы она могла найти мужчину, который увезет ее подальше от Рочфорд-Мэнор.

При мысли об этом настроение Арли испортилось. Она стала смотреть на огромный парк, в котором прогуливалось множество роскошно одетых людей. Наверное, это Гайд-парк,[2] о котором она читала. Да… в книгах ему явно не отдавали должное. В представлении Арли это был акр травы с тропинками, где можно гулять и ездить верхом. На самом деле парк протянулся на несколько кварталов, там можно было и людей посмотреть, и себя показать.

С высоко поднятой головой Арли миновала группу женщин, которые смотрели на нее с удивлением. Они ничего не сказали, но девушка почувствовала в их взглядах явное неодобрение. Почему они так на нее посмотрели? Потому, что она ехала верхом без сопровождения? Мисс Элридж говорила, что молодая девушка никогда, ни при каких обстоятельствах не должна выходить без сопровождающего. Подобное поведение могло легко спровоцировать скандал.

Арли постаралась побороть нахлынувшее чувство вины. Она совершила ошибку, отправившись в Лондон. Девушка вся съежилась, услышав, как зашептались женщины в проезжающей мимо двуколке, Их смех обжег Арли, как огнем.

Она должна уехать сейчас же.

— Добрый день.

Арли вздрогнула от звука мужского голоса. Мужчина сидел на крупной темной лошади и, внимательно ее рассматривал. Примерно одного возраста с Рочфордом, довольно приятные черты лица: карие глаза, орлиный нос, полные губы и золотистые волосы. Взгляд Арли скользнул по его темно-зеленому сюртуку отменного покроя, коричневым брюкам и черным, до блеска начищенным сапогам. С первого взгляда было ясно, что мужчина принадлежит к высшему обществу.

— Позвольте представиться. — Приложив руку к сердцу, он коротко кивнул: — Меня зовут Джордж Хоуторн. Но друзья зовут меня Лэнгли.

Девушка выдохнула и только тогда поняла, что не дышала все это время. Он не назвал титула. Может быть, он не знает Доминика. Она тепло улыбнулась:

— Арли Уитман.

Он нахмурился:

— Арли Уитман? Уитман? Хм-м… Вы случайно не родственница Терренса?

— Нет, — откликнулась Арли чуть быстрее, чем нужно. — Боюсь, в Лондоне у меня нет родственников.

Мужчина нахмурился еще сильнее.

— Я сейчас живу в доме своего опекуна.

На лице мужчины появилась улыбка:

— А могу я спросить, кто ваш опекун?

Арли судорожно сглотнула и ответила:

— Доминик Сантрелл. Граф Рочфордский. Вы его знаете?

Лэнгли на секунду разинул рот от изумления, потом опомнился и быстро его закрыл. Но продолжал неотрывно смотреть на Арли, а уголки его губ приподнялись в чуть заметной улыбке.

Арли могла только догадываться о том, что он думает, — и предпочла не строить предположений.

— Рочфорд один из самых близких моих друзей. Я виделся с ним только вчера. Странно, что он о вас ни словом не обмолвился.

Эти слова врезались в сердце Арли, как острые шипы, подтвердив ее худшие опасения… Рочфорд ее ненавидит.

— А сколько вы уже живете у Дома?

— Несколько недель.

— Должен сказать, я весьма удивлен. Не представляю себе Дома в роли опекуна. Вы с ним родственники?

Хотя Арли и ожидала, что беседа примет подобный оборот, она растерялась. Что следовало говорить, если опекун, выбранный твоим отцом, тебя презирает? Ответить девушка не успела: Лэнгли от души рассмеялся:

— Скажите, мисс Уитман, а Дом знает, что вы в Лондоне?

Лэнгли бросил на нее взгляд, от которого Арли почувствовала себя неловко: обычно так смотрят на распоясавшегося ребенка, которого нужно призвать к порядку. Ей очень хотелось сказать Лэнгли — и Рочфорду тоже, что она может сама о себе позаботиться, что перед тем, как переехать жить к графу, она месяцами жила одна и никто за ней не следил, кроме Джоанны, которая приходила и уходила, когда ей вздумается. Ее жизнь была свободна от нелепых расписаний и утомительных занятий.

Арли заерзала в седле:

— Ну, я не сказала ему прямо, что еду в Лондон.

— А вы понимаете, насколько далеко вы отъехали от Рочфорд-Мэнор?

— Нет, — ответила девушка, надеясь, что ее голос звучит удивленно. — Хотя я давно уже не ездила верхом. Наверное, я просто не заметила, как пролетело время.

— И вы случайно оказались в Лондоне, — сказал Лэнгли, причем убежденности в его тоне слышно не было. Он вынул из кармана часы, взглянул на время и изумленно моргнул: — Сейчас уже почти половина пятого. Скоро стемнеет. Боюсь, если мы не поторопимся, ваш опекун отправится вас искать. И что-то мне подсказывает, он не очень обрадуется, обнаружив вас в Лондоне.

Да, Рочфорд, скорее всего, будет недоволен. Но какое ей до этого дело? Он даже не рассказал о ней своему другу. С чего ему переживать, когда он узнает, что она пропала? Да он, вероятно, жутко обрадуется, узнав о том, что Арли уехала.

Она должна была вырваться из Рочфорд-Мэнор. Сидеть взаперти в этом мрачном музее и учить то, что она и так знает, пока граф не убедится, что она готова к выходу в свет… мысль об этом сводила Арли с ума.

— Едем? — спросил Лэнгли.

Арли хотела сказать ему, что может вернуться сама. Она будет скакать во весь дух и доберется до особняка очень быстро. Может быть, еще до того, как вернется Рочфорд. Однако ее лошадь устала, а мужчина вряд ли благосклонно отнесется к тому, что она опять поскачет одна, особенно учитывая то, что они с Рочфордом друзья.

Они ехали не торопясь, Арли была погружена в свои мысли и почти ничего не говорила своему спутнику. Она смотрела вдаль и от всей души надеялась, что граф еще не вернулся домой.