— Не понял. Вы… кто?

— Муж Джулии. Я уже сказал, — ровно ответил Робби, но в его черных глазах светилось предупреждение, на которое нельзя было не обратить внимания. Да и поза его была напряженной. — Мы здесь для того, чтобы она собрала необходимые вещи и уладила кое-какие дела, потом отправимся в Крей-Хаус. Не беспокойтесь, Камерон, через день-другой нас здесь уже не будет.

Глаза у кузена были светло-серые, почти серебряные, и, когда он посмотрел на нее, Джулия увидела в них злость и, вне всякого сомнения, боль.

— Ты вышла за него? Скажи мне, Джулс. Я хочу, чтобы именно ты сказала об этом вслух.

От того, как Эйдан хрипло произнес ее уменьшительное имя, которым называл ее только он один, Джулия чуть не вздрогнула. Но, распрямив плечи, напомнила себе, что не знала на самом деле, что он за человек. Только думала, что знала. Того Эйдана, которого она когда-то обожала и даже любила, в действительности не существовало.

— Мы поженились в Эдинбурге, — невозмутимо подтвердила она, склонив голову и глядя кузену в глаза. — Теперь я миссис Роберт Маккрей.

— Зачем? — Эйдан сунул руку в волосы, взъерошив черные пряди. — Господи, я даже не знал, что вы знакомы друг с другом. Когда ты пропала, я боялся, что случилось самое страшное. Тебя искали четыре дня. Я не ел и не спал.

— Искал меня так же, как Рэндала?

Эйдан замер, уловив едкий сарказм в ее голосе.

— Рэндал пропал при тебе. Я приехал сразу, бросив все свои дела, чтобы организовать его поиски. Ты права, мы искали тебя, как искали Рэндала. Я делал все, что мог.

Он скорее всего не лгал. Вид у него был усталый, невольно отметила она. На подбородке лежала легкая тень щетины, а вокруг рта залегли складки, которых раньше она не замечала.

— Странно, что его так и не нашли, даже когда ты с таким знанием дела руководил поисками, — неучтиво пробурчала она. — Или, возможно, в этом нет ничего странного.

— Джулс, мы ведь все это уже обсуждали, — с легким упреком в голосе напомнил он. Его глаза помрачнели. — Неужели ты способна поверить в то, что я мог причинить вред Рэндалу? Он мне как брат.

— А я? Сестра, которой у тебя никогда не было? — ласково поинтересовалась она, но в глазах вспыхнуло презрение.

— Не отрицаю, что люблю тебя.

Когда-то эти слова взволновали ее до дрожи. Сейчас они были еще одним доказательством коварства.

Эйдан снова перевел взгляд на мужчину рядом с ней.

— Я хотел бы посмотреть свидетельство о браке, Маккрей. По какой-то непостижимой причине Джулия считает меня злодеем. Но я отвечаю за ее благосостояние, и, несмотря на ее недоверие, мне не хочется, чтобы она оказалась опозоренной фиктивной церемонией.

К ее удивлению, Робби не обиделся, а наоборот, согласно наклонил голову:

— Конечно, Камерон. Я поступил бы точно так же, окажись на вашем месте. Вы увидите, что все это законно, а теперь еще и… необратимо.

Было абсолютно понятно, что Робби имел в виду: они вступили в супружеские отношения. Вспомнив эротические подробности того, как это происходило, Джулия залилась краской, но не отвела глаз от кузена, чтобы тот убедился в очевидном.

— Проклятие! — прорычал Эйдан. Рот его закаменел, предательские складки стали еще заметнее. — Не сомневаюсь в ваших успехах, учитывая вашу репутацию, Маккрей.

— Я не из тех, кто может разочаровать даму. — Робби многозначительно приподнял бровь. — Это не в моих правилах.

— В особенности если дама не только обворожительна, но еще и обладает таким наследством, как Джулия. — В его словах отчетливо прозвучала горькая ирония. Похоже, Эйдан остро прочувствовал свое поражение. — Полагаю, вам известно, что она получит половину отцовского состояния и в этом заключалась цель такого скоропалительного брака. Говорят, недавно англичане конфисковали два ваших корабля. Какой, однако, остроумный способ восполнить потери!

— Не забудем, что и очень приятный к тому же, — лениво откликнулся Робби, но взгляд его оставался внимательным.

Эйдан не шевельнулся, но глаза его сверкнули. Эти серебряные глаза остановились на ней в последний раз, взгляд их был тверд, как алмаз, и суров, как зима.

— Надеюсь, — тихо сказал кузен, — в своем настойчивом стремлении отправить меня в ад, ты не все учитываешь, Джулс. Как бы тебе самой там не оказаться.

Потом он развернулся на каблуках и через главную дверь вышел во двор замка.

Немного взволнованная, Джулия перевела дух и четко произнесла в повисшей тишине:

— Все прошло просто чудесно, не правда ли?

Теперь в огромном зале они остались одни. Робби повернулся к ней и пронзительно глянул на нее.

— Когда ты говорила, что Камерон принуждал тебя к замужеству, надо было не забыть упомянуть, что он очень любит тебя. А то у меня тогда сложилось впечатление, что он просто домогался твоего наследства.

Он пытливо разглядывал ее. Джулия взяла себя в руки и чинно ответила:

— Человек, который убивает членов своей семьи из-за материальной выгоды, не имеет никакого понятия о любви, Маккрей. Разве не так?

Муж слегка удивился, на лице появилась печальная улыбка.

— Пока я не получил никаких доказательств относительно участия твоего кузена в убийстве из корыстных побуждений, прелестная Джулия. Ты была настолько уверена в его вине, что мне не пришло в голову усомниться в том, что все происходило именно так. Давай пока оставим в стороне его вполне естественное желание проткнуть меня любым подвернувшимся под руку оружием из-за того, что я уложил тебя в постель! Но способен ли он совершить то, в чем ты его обвиняешь? Ты уверена, что это Камерон убил твоего отца и брата?

— Абсолютно, — холодно подтвердила Джулия.

— Может, соизволишь объяснить почему? Какие у тебя доказательства?

— Нет. — Она повернулась к лестнице, которая шла вверх по левой стене. — Моя комната наверху. Расположимся в ней вместе. — Против своей воли Джулия покраснела, вспомнив минувшую ночь и то, с какой неистовой страстью он пользовался ее телом. — Сейчас я хочу помыться и переодеться после дороги.

По выражению лица Робби ей стало абсолютно ясно, что он неудовлетворен ее отказом, но муж только склонил голову в ответ.

— Мне нужно взглянуть на Соломона. Он никого к себе не подпустит, кроме меня. Один в новой конюшне, еще чего доброго, устроит переполох.

Согласно кивнув, она повернулась, чтобы уйти, радуясь тому, что больше не нужно представлять мужу аргументы против Эйдана.

— Прелестная Джулия!

Она обернулась и увидела, что муж смотрит на нее с дерзкой усмешкой. Его черные глаза сияли.

— В чем дело? — с опаской спросила она.

— Не торопись, — тихо сказал муж. — Через пару минут я тоже поднимусь и помогу тебе с ванной.

Ее поневоле охватило возбуждение в ответ на обещание наслаждения в его глазах.

— Я смогу прекрасно принять ванну одна, Маккрей.

Усмешка превратилась в ухмылку.

— Можешь, только вместе со мной это будет намного приятнее, девочка моя.


— Так, значит, это вы муж Джулии?

Робби поднял голову. Он как раз отмерял овес из деревянного ларя. На входе в конюшню стоял молодой человек и, слегка нахмурившись, разглядывал его. Он был хрупок, почти как девушка, темноволос, с бледным лицом, по которому можно было безошибочно определить его принадлежность к Камеронам. Робби выпрямился:

— Да. Я Роберт Маккрей.

— Мой брат никого не убивал.

Юноша тяжело опирался на костыль с небольшой кожаной подушкой под мышкой. Вид у него был не то чтобы враждебный, но и не дружелюбный.

— Но ведь кто-то все равно это сделал. — Робби насыпал зерна в кормушку и погладил Соломона по гладкой шее. — Ваш дядя мертв, а кузен пропал. Вывод вытекает сам собой, потому что ваш брат получает прямую выгоду от их смерти.

— Какая тут выгода, если он потерял человека, которого любил как родного отца, верного друга и девушку, которая теперь стала вашей женой?

На вид не старше шестнадцати-семнадцати лет, младший брат Эйдана говорил теперь с нескрываемой горечью.

— Никакой, разумеется, выгоды, если он не приложил к этому руку.

— С самого начала Джулия не считала его виноватым.

Робби задумчиво разглядывал младшего брата Эйдана.

— Мне это приходило на ум. Она ждала почти год, прежде чем попыталась предпринять что-то, чтобы защитить свое наследство от посягательств. И утверждает, что все это время надеялась на возвращение своего брата.

— Мы все на это надеялись… Но время шло. — Юноша замолчал, а потом быстро заговорил: — У нас тут несколько человек говорят, что видели его призрак. После наступления ночи он является на тропинке вдоль обрыва. Люди теперь избегают этого места.

Робби мало интересовали разговоры о сверхъестественном. Если всерьез воспринимать все сообщения о неупокоенных душах, в Шотландии не останется места для живых. А его прежде всего интересовали живые люди и, в частности, собственная жена.

— Скажите, когда Джулия перестала доверять вашему брату?

— Если бы не ее траур, они с Эйданом поженились бы несколько месяцев назад. Потом вдруг распространились слухи о том, что он виноват в смерти ее отца, но никто так и не понял, откуда они пошли. Когда исчез Рэндал, слухов стало еще больше. Сначала Джулия была на стороне Эйдана, но потом… — Юноша отвернулся и безнадежно махнул рукой. — Он так и не понял, почему она переменилась к нему, но это все-таки случилось.

— Я тоже не понимаю.

Какие-то моменты своей прежней жизни Джулия не хотела обсуждать, в этом он лишний раз убедился буквально несколько минут назад. И хотя она не вводила его в заблуждение сознательно, у него сложилось впечатление, что вся ситуация оказалась намного сложнее, чем ему показалось вначале.

— Боюсь, над нашей семьей нависла какая-то тень. Может это ощущение связано с моей ущербностью. Но у меня есть глаза и уши. Так вот, Эйдан страдает гораздо сильнее любого другого.

— А моя женитьба на Джулии — все равно что повернуть кинжал, который кто-то уже загнал ему под ребра, да?

Робби чувствовал, как враждебность прямо-таки лучится от входа в конюшню.

— Да, — решительно глядя на него, подтвердил юноша.

— Понятно, я тебе не нравлюсь.

Смутившись от такого откровенного заявления, молодой человек слегка покраснел.

— Да, сэр. И по-другому быть не могло.

— Вероятно. Но возможно, тебя удивит, что меня все это страшно заинтересовало, после того как я познакомился с твоим братцем. Я несколько раз спасал свою шею благодаря тому, что в течение каких-нибудь долей секунды правильно оценивал характер человека. И вдруг обнаружил, что полностью согласен с тобой. Эйдан Камерон производит впечатление благородного человека, и неожиданно возникает совсем иная ситуация. — Робби рассеянно похлопал жеребца по крупу. — Скажи мне, паренек…

— Артур.

— Скажи мне, Артур, что ухватили твои глаза и уши из того, что не знает Джулия?

— Она — женщина, прошу прощения.

— Я заметил, — сухо усмехнулся Робби. — Только объясни, как это отражается на ее наблюдательности.

Резко взмахнув свободной рукой, молодой Камерон торопливо заговорил:

— Вот вы смогли бы задушить старика куском веревки, а потом сбросить его в воду? Думаю, что нет. Вы отлично владеете шпагой и поэтому сразились бы с ним лицом к лицу. У Эйдана, может, нет вашей репутации, сэр, но он прекрасно управляется с клинком, спросите любого. Если бы ему захотелось убить дядю, он не стал бы убивать его тем способом, каким это было сделано. Брат не трус. А убийство было совершено так, словно змея подколодная боялась посмотреть дяде в глаза.

Робби удивленно приподнял бровь и, сложив руки на груди, прислонился спиной к столбу возле стойла Соломона.

— Согласен… Но ведь наверняка найдутся те, кто скажет, что убийство совершено так, чтобы отвести от себя подозрения. По-моему, Джулия убеждена в том, что именно твой брат стоит за гибелью ближайших родственников. Теперь ее благополучие и безопасность лежат на мне.

— Осмелюсь предположить, что она не в восторге от сложившейся ситуации, — убежденно сказал Артур Камерон. — До всего случившегося они были не просто помолвлены, но…

— Я понял, что это была не просто помолвка по договоренности между семьями. И с той и с другой стороны существовали некие романтические чувства.

Робби остановил юношу, не желая, чтобы тот вдавался в подробности. Ему не хотелось выслушивать их. Это было неприятно и неуместно. Ему было известно о ее помолвке, и после знакомства с Камероном он ничуть не заблуждался насчет того, как они действительно относились друг к другу. Он испытывал некоторое не удобство от того, что его жена знала о том, что другой мужчина любит ее.