Проснувшись, я, наконец, осознала, что так оно и есть.

Вы любили меня, несмотря на то, что я была несправедливо жестока к вам. В отличие от моих сыновей, которых я слишком избаловала, и которые после смерти их отца стали вовсе неуправляемы. Я вдруг осознала, что не могу положиться на них. Мало того, да простит меня Бог, я подозреваю, что это их пьяный дебош был виной того пожара, в котором погиб мой муж. Конечно, они не стали бы губить собственного отца. Но я имею все основания полагать, что они устроили поджог, желая напугать Джо, ведь с самого детства они испытывали неприязнь к бедной девочке, и эта неприязнь со временем переросла в откровенные издевательства над моей дочкой.

Это ужасно, я знаю… И было бы лицемерием, если бы я сказала, что якобы отправила малышку подальше ради ее же блага. К сожалению и моему великому стыду, я слишком поздно поняла, что она важнейший человек в моей жизни.

Я ненавидела ее… И я готова теперь отправиться в ад за это… Но я действительно ненавидела своего милого ангела, даже не осознавая что возможность быть ее матерью, это невероятный подарок, который я получила от судьбы.

Не злись сейчас на меня и не выкидывай письмо от злости, в нем таится ключ к твоему счастью.

Я увидела, как трепетно ты относишься к Джо. Поэтому надеюсь, что, когда меня не станет, ты позаботишься о ней. Ведь из предыстории тебе должно стать ясно, что у нее кроме тебя больше не осталось близких людей. Если вообще можно было считать таких ужасных родителей, как мы с Джозефом, «близкими людьми».

У Джозефа в этой истории особенная роль. Около двадцати четырех лет назад он завел интрижку со своей молоденькой студенткой. Как раз когда родился наш второй сын. Естественно, тогда я ничего об этом не знала и, возможно, никогда бы не узнала, если бы не гололед…

Нашему младшему сыну в тот год уже исполнилось четыре, когда однажды зимой Джозеф пришел сам не свой. Он сказал, что ее сбила машина. Вроде как девчонка пыталась перебежать дорогу и, поскользнувшись на льду, угодила под колеса.

Сказать, что я была в шоке… ничего не сказать… Я плакала, накинулась на него с кулаками, требуя, чтобы он объяснил, зачем мне это знать. Пусть наш брак был далек от идеала, но, если бы я не знала, мне бы было легче изображать счастье.

Я никак не могла понять, а он продолжал молчать, казалось, будто он рассказал мне это все, чтобы я поддержала его в трауре. Будто я должна была пожалеть его. Наверное, мои крики в тот день слышал весь город, что уж говорить о моих маленьких, но уже весьма сообразительных сыновьях.

Моя истерика продолжалась полночи. К утру он, наконец, решился объяснить мне причину своей откровенности, снова пробуждая во мне новую истерику.

Ребенок… Это был двухмесячный ребенок моего мужа и той суки, что нарушила покой нашей семьи.

Маленькая курносая девочка с потрясающими стальными глазами, пухлыми губками и розовыми щечками.

Ариана Гарден.

Я ненавидела ее…

Но и не посмела отказаться от образа счастливой семьи, к которому так привыкла.

Я согласилась ее удочерить с несколькими условиями: переименовать, минимум ее присутствия в доме, праздники без нее.

Мои сыновья были достаточно смышлеными, чтобы понять, что сестра не родная, поэтому они с детства невзлюбили ее. Так что в их жестокости тоже виноваты мы с Джозефом.

Мой милый ангел, дарованный мне небесами – ребенок любовницы моего мужа…

Моя прекрасная дочка, которую я ненавидела большую часть своей жизни.

Девочка, которая, будучи ненавистной дочерью злой мачехи, бежала по каждому ее зову.

Моя бесценная Джо…

Теперь ты знаешь.

К письму прилагаются документы на ее удочерение, как доказательства моих слов.

Джозеф сделал мне прощальный подарок, снова открыв мне глаза. Ведь, если бы я не увидела, я бы не поняла, какая катастрофа произойдет с вами двумя, если я не открою тайну, которую поклялась хранить вечно…

Когда ты примчался на похороны Джозефа… Я ведь только потом поняла, какую ошибку совершила, сказав по телефону, что Джо больше нет. Но увидев твои глаза. Этот пристальный взгляд…

Я была плохой сестрой, но одно я знаю точно. Ты никогда не любил. Поэтому ты выглядел тогда как влюбленный мальчишка. Ходил за ней по пятам, носил на руках, охранял ее сон, писал милые записочки и даже сделал всю работу по дому за нее, лишь бы она отдохнула.

А она едва дышала в твоем присутствии.

Сначала меня это немного насторожило. Ведь последние пару лет я действительно стала любить Джоди как родную. Но потом вдруг осознала, что это мой шанс искупить свою вину перед вами двумя. Только инсульта не было в моих планах. Я не могла ни на кого рассчитывать кроме моей Джо. Она, как и всегда, не задумываясь предложила свою помощь, услышав о моей проблеме.

Я знала, что мне отпущено немного… Мне захотелось узнать ее. Понять, что у нее на душе…

Теперь мне все ясно: ваши души, должно быть, болят, как и моя. Ведь вы считали, что совершили тяжкий грех…

Она каждый вечер перед сном слезно молила бога, чтобы он не заставил вашего ребенка страдать за вашу ошибку.

И я снова виновна. Нужно было признаться, чтобы бедная девочка не мучилась, но эгоистичное «кто обо мне, немощной, позаботится?» брало верх.

Я видела, как ее душа горела, и ничего не сделала…

Я видела, как она начинает волноваться при одном упоминании о тебе, и ничего не сделала…

Я видела, как она мается от желания хотя бы позвонить тебе, но ничего не сделала…

Прошу. Возненавидьте меня. Но будьте, наконец, счастливы.

Зная ее упрямство, она, скорее всего, не поверит тебе на слово, поэтому непременно покажи ей это письмо.

Пусть знает, что я люблю ее, пусть и своей запоздалой и жестокой любовью, но… она не моя дочь.

Позаботься о дочери моего мужа, Дэн.

И о моем… племяннике».


Даррен шокировано открыл рот, дочитывая послание с того света. Просмотрев бумаги, он убедился в правдивости сего письма.

«Значит, это даже нельзя отнести к какому-нибудь маразму. Все бумаги нотариально заверены. Что это…? – он приложил руку к сердцу, казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди. – «Ключ к счастью», – мысленно цитировал он письмо, – так вот как ощущается счастье, Эми?»

Он вскочил на ноги и замешкался, вспомнив, что сейчас не стоит будить Джо, раз уж готовится сюрприз к ее двадцатому дню рождения.

***

– Зачем ты пригласил няню? Мы прекрасно справляемся, – возмутилась Джо, недовольно спускаясь за Дарреном по лестнице.

– Ты совсем замоталась, – он подождал, пока она догонит его и откроет рот в изумлении, – и совсем забыла, что у тебя сегодня день рождения! Поздравляю, малышка, – он нежно коснулся ее виска губами, будто боясь вспугнуть.

Джо по инерции прикрыла глаза. Ее словно тело жаждало этих редких прикосновений.

Руки Даррена вдруг обвились вокруг нее. И она позволила себе насладиться этим.

«Только сегодня… Пусть это будет моим подарком», – оправдывалась она, мысленно утопая в его объятиях.

Девушка обняла его в ответ, неспешно, несмело. И уткнулась носиком в шею мужчины.

Этот запах сандала…

Она почувствовала, как по спине разбегаются мурашки удовольствия от одного только запаха.

И резко отстранилась.

– Раз уж сегодня у меня праздник, пойдем поедим.

Даррен, будто приходя в себя, прочистил горло:

– Я не был уверен, чего конкретно тебе захочется, поэтому заказал все.

Они вошли в зал, и он указал на стол, ломящийся от еды.

– Ты с ума сошел, – выдохнула она, чувствуя, как рот наполняется слюной, – мы же никогда это все не съедим.


Наступил вечер. Поблагодарив няню, которая позволила им весь день провести вдвоем, они попрощались с женщиной, расплатившись и дав ей с собой кучу вкусностей.

Джоди было отправилась к маленькому Дэмиану, когда Даррен поймал ее руку:

– Как уложишь Дэми, приходи на балкон, у меня для тебя подарок.


Не прошло и часа, когда Джо вышла в лунный свет, освещавший террасу второго этажа. В руке она сжимала радионяню и нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, ведь Даррена нигде не было видно. Вдруг над ее головой засветилось небо, Джо подняла глаза и в изумлении стала наблюдать великолепный фейерверк, когда на ее плечи опустился мягкий плед и большие руки завернули ее нежное тело в объятия.

– Тебе нравится? – спросил Даррен у самого ее уха.

– Невероятно… Я даже на Новый год не видела такой красоты.

Он вдруг отстранился, и Джо сразу стало холодно без его рук. Она обернулась, желая узнать, куда он собрался.

Даррен, нахмурившись, серьезно смотрел на нее.

– Джо… Ты поверишь мне, если я скажу, что мы можем… быть вместе?

Она удивленно взглянула на него.

– Я поверю, даже если ты скажешь, что земля плоская, хотя все утверждают обратное, – прошептала она, – но это не заставит поверить остальных.

– У меня есть доказательства, что мы не связаны родством, – он не хотел сегодня показывать ей тот конверт, будучи уверенным, что исповедь Эми однозначно, в первую очередь, расстроит ее, – можешь ли ты просто поверить мне?

– Ты решил подарить мне день без преград? Тогда тебе стоит быть осторожнее…

Его дыхание сбилось от столь дерзкого заявления.

– Я клянусь, Джо, – продолжил он, – завтра утром я предоставлю тебе доказательства.

– Ты же потом сам будешь жалеть об этом, – она привстала на цыпочки и осторожно прикоснулась к его губам своими, будто все еще ожидая, что он решит остановить это. Над их головами продолжал сиять фейерверк, тогда как его руки скользнули по ее телу, приподнимая ее за талию.

Он чувствовал животом, как по мере их скромного поцелуя увлажнялись ее трусики, отчего он возбуждался все сильнее.

– У тебя еще есть возможность передумать, – прошептала она, переживая, что назавтра он вновь пропадет, коря себя за содеянное.

– Я хочу тебя, малышка, – он снова поймал ее губы и неторопливо отправился в свою комнату через открытую стеклянную дверь.

Опустив Джо на кровать, он заглянул ей в глаза:

– Теперь я смогу с гордостью рассказать всему миру о своей любимой, и о нашем сыне, которого она мне подарила, – бормотал он, не в силах сдержаться, – Дэми будет называть меня папой, как и остальные наши дети. Ты будешь хранительницей нашего очага, матерью моих детей и единственной и полновластной хозяйкой моей души и сердца. Ты станешь моей женщиной, – он навис над ней, доставая с тумбочки маленькую коробочку, – моей женой… – под удивленным взглядом Джо он достал из коробочки кольцо и надел его на ее безымянный палец, – я буду прикасаться к тебе, когда пожелаю. Буду любить тебя, не скрывая своих чувств. Буду спать с тобой в одной кровати каждую ночь и заниматься с тобой любовью.

Все эти фразы словно обжигали душу Джо.

– Даррен… – прошептала она болезненно, – не заходи так далеко…

– Просто доверься мне, – он погладил ее лицо, – и ответь… Ты хочешь всего того же, что и я? Готова стать моей женой несмотря ни на что? Стать миссис Джоди Льюис?

– Да, – отбросив сомнения, ответила она.

Мужчина горячо поцеловал ее губы, пробежавшись языком по нежным устам, он заставил их открыться. Ее рука зарылась в его волосы, тогда как он уже нетерпеливо стягивал с девушки влажные трусики. И через несколько секунд его возбужденный до боли член упирался в ее мокрые врата…

– Если ты уверен, что не захочешь меня завтра оставить из-за чувства вины, то возьми уже меня, – гневно пробормотала она. Ее тело словно натянутая струна… вдруг почувствовав его вторжение, наконец, расслабилось.

– Да… – прошептала она в его приоткрытый рот.

– Больше никаких сомнений, – шептал он в ответ, – теперь я больше не отпущу тебя. Никогда, – он неторопливо проникал все глубже.

– Не отпускай, – вторила ему Джо, постанывая.

– Я буду входить в тебя ночью. И за завтраком, потом днем… и перед ужином, пару раз… О… – он вошел на всю длину и неспешно двинулся обратно, – я буду ласкать твою кожу, – его рука скользнула по ее телу под сорочкой.

– Еще… пожалуйста…

Он слегка ускорился.

– Буду целовать твои пухлые губки всегда, когда захочу, шептать, как сильно люблю тебя, заставляя тебя кусать губы. будто дразня меня, сводя с ума и призывая прикоснуться к твоему нежному ротику…

– Я не могу больше, – стонала она, – сейчас кончу…

Даррен замер.

– Еще рано, девочка, – будто успокаивая, шептал он, – я еще не все тебе рассказал, – он как-то игриво улыбнулся и с силой вонзился в нее, ловя своим ртом ее стон. Снова и снова совершая глубокие толчки, он начал ускоряться, уже не сдерживая своих стонов. Ее бедра двигались ему навстречу.

– Да, малышка, – шептал он, – хочешь сейчас?

Джоди с трудом соображала, что происходит.

– Я готова… – отозвалась она.

Даррен еще немного ускорился, заставляя Джо кричать от удовольствия, и, чувствуя ее оргазм, он излился в нее.