— Я что-то забыл? — Макс лихорадочно перебирает коробочки и пакетики и хлопает себя ладонью по лбу. — Фак! Молоко! Еля, я сейчас сгоняю! Пять сек!

— Если только молоко. Притащишь ещё что-нибудь, заставлю съесть. Все, что купишь и то, что уже купил!

— Еля, тебе нужны витамины…

— Нужны, но не в таких количествах. Тут половина испортится раньше, чем я до неё доберусь. Ты зачем столько творога купил? А сметаны?

— Тебе. И малышке.

— Три килограмма? — качаю головой и решительно сдвигаю большую часть на край. — Отвезем Воронцовским, Фая сырники на утро сделает и Лютику оставшееся скормят.

— О'кей. Я тогда за молоком, а потом завтракаем и едем?

— Да сдалось тебе это молоко! Творог поедим. Ещё молоко испортить не хватало. Складывай обратно свои творожные запасы. И сметану. Оставь две, остальное к Воронцовским.

— О'кей. А фрукты?

— Половину в холодильник, клубнику оставь — я в творог положу. И банан себе оставь.

— О'кей.

Без споров, уговоров, просьб и нервов. Так просто, что не верится. Я готовлю завтрак, завариваю себе чай и кофе Максу, улыбаюсь его суете и постоянным вопросам как я себя чувствую. Великолепно! Так, как никогда раньше. Чешу Пирата, наблюдающего за нашими сборами с подоконника, насыпаю ему корм в мисочку, отламываю и кладу на блюдечко кусочек банана. Кот блаженно жмурит глаз, нюхая угощение, и, словно гурман, оставляющий самое вкусное напоследок, сперва хрустит кормом, а потом неторопливо ест банан, фырча и смакуя каждый его кусочек. После позднего завтрака складываю вещи в сумку: пара футболок — одна для меня, вместо ночнушки, вторая Максу, домашние брюки, носки… А в груди все поет от счастья. Такого простого и в то же время настолько настоящего, что никак не верится, что оно реальное, мое, а не чье-то чужое. Отдаю ключи от "Мерседеса" Максиму, чтобы не слушать его ворчание про мою безопасность. Даже не хочу спорить и доказывать ему, что мой стаж за рулём в разы больше. Мне приятно от такой безумной заботы и самого факта поездки в "Сосновое" вдвоем. Вернее, втроём. Я, Макс и наша малышка. Почему-то он уверен, что будет именно девочка, и я чувствую, что Макс уговорит меня на второго, если родится мальчик.


"Прадо" Рокотова, стоящий рядом с "Патриотом" Фила и "Вольво" Ярика. Я сжимаю ладонь Макса, прошу ничего никому не рассказывать и держать себя в руках. Он кивает, достает из багажника сумку с пакетами, но несёт их к дому в левой руке, зажимая в кулаке правой зажигалку.

— Макс, пожалуйста…

— Еля, не парься. Все будет о'кей.

О'кей. Животное рычание в нем звучит слишком угрожающе и опасно, чтобы не заметить и пропустить мимо ушей, но просить второй раз просто бессмысленно — Макс не услышит. Он уже разминает плечи, все больше напоминая сжатую до предела пружину, которой достаточно намека, чтобы сорваться и пустить в ход кулаки.

— Братка, там Боречка, — Фил кивает в сторону обеденной, хищно улыбается Максу, подтягивая рукава, а потом здоровается со мной, как ни в чем ни бывало. — Привет, Лиз.

— Фил, не надо.

— Если ему хватит мозгов свалить, то никто его не тронет.

— Давно тут? — Макс, опускает пакеты на пороге, помогает мне раздеться, скидывает свой плащ и достает вторую зажигалку из кармана.

— Мы с утра. Этот два часа назад приехал. За Лизу спрашивал.

— Ну что, пойдем, поговорим, если спрашивает.

— Макс!

— Еля, все нормуль. Дяденька не выкупает, что ему давно пора идти на хуй.

— Максим!

Без толку. Я бегу следом за парнями, здороваюсь с тетей Зоей, дядей Севой и Яриком, а потом запинаюсь, увидев взгляд Рокотова и какие-то бумаги в его руках.

— Когда собиралась обрадовать? — цедит сквозь зубы, поднимаясь на ноги и игнорируя рык Макса:

— Дядя, повежливее…

— О чем ты, Боря?

— О чем я!? А ты догадайся, — бросив бумаги на стол, обходит его и, не говоря больше ни слова, идёт к дверям.

— Лиза? Что у вас с Борей стряслось?

— Тёть Оль, пожалуйста, не сейчас.

Подхожу к столу и чуть ли не рывком сгребаю три листа с распечаткой анализов Рокотова пока никто не успел заглянуть в них и увидеть на первом подчеркнутую несколько раз сухую строчку диагноза:”Бесплодие”.

18


Клей


— Тетя Зоя, Максу можно занять ту же комнату или там Фил с Ритой?

— Да-да, Лиза, конечно, ты ему покажи все. Ребят Алиса уже в дальней разместила, — и словно вспомнив, что мы так и не поздоровались, женщина улыбнулась мне. — Здравствуй, Максим. Молодцы, что приехали.

— Здравствуйте, Зоя Семёновна. Мы тут творог привезли на сырники, — крайне выразительный взгляд Ели на прозвучавщее "мы" бьёт кувалдой по мозгам, только я добавляю на абсолютном спокойствии, — Лиза сказала, что Фаина Андреевна делает самые четкие сырники. Мы с ней поспорили даже. И вот я купил, если, конечно, это не наглость. Можно Люцу скормить…

— Господи, при чем тут наглость? Сева, ты слышал? — мама Ярыча, явно сбитая с толку непонятной для нее сценой между Боречкой и Елей, чуть не выдыхает с облегчением. — Хоть кто-то подумал о завтраке. Идите, располагайтесь. А то с этим, — всплеснув руками, женщина покачала головой, — вообще не понимаю какая муха Борю укусила. Приехал злой, ни здравствуйте, ни пожалуйста… Лиз, вы поругались из-за ЭКО что ли?

— Тёть Зой, ну вы-то откуда знаете? Мама? Боря!? Да как так!? Идиот! Пошли, — Еля подтолкнула меня в сторону лестницы, — Макс пакеты с продуктами у дверей оставил, а у Бори, видимо, очередной заскок.

Поднявшись на второй этаж, Еля первой вошла в "мою" комнату и нервно рассмеялась, закрывая за нами двери:

— Припёрся ведь. Никогда не ездил, хрен вытащишь, а тут с проверкой, ещё и растрепал… Черт с ним. Так даже лучше.

— Еля? — я опускаю сумку на пол и ладонями накрываю ее хрупкие плечи. — Что за хрень это ЭКО? Все норм?

— Да, — отмахнувшись, мнет листы в руке, а потом прижимается спиной к моей груди и шепчет так, будто до конца не решилась стоит ли говорить правду. — Я забеременеть не могла. Долго. Очень долго, Макс. ЭКО — это искусственное оплодотворение. Мы с Рокотовым в центр планирования записались, анализы ездили делать, и когда мне сказали, что я уже, от тебя… — усмехается, — попросила мне срок больше поставить, чтобы Боря ничего не узнал, а оказалось, что это не я, а он бесплоден. Сука… — помотав головой, она показала мне край бумаг и, не дав ничего прочитать, разорвала. — Только и мог, что обвинять, а сам… И тете Зое ещё… Весь, блядь, такой сладко-выбритый. Трепло.

— Елечка, — развернув и притянув ее к себе, я осторожно провел пальцами по дрожащей спине и прошептал, — забей. Тебе нельзя волноваться. Ещё и из-за этого мудака.

— Я не волнуюсь, Макс, просто расстроена.

— Врешь, — целую в макушку и забираю клочки из ее пальцев. — Больше он тебе ничего не скажет. А если рискнёт, то я с него спрошу за каждое слово и выбью нахер зубы. Моих девочек нельзя обижать.

— Девочек? — поднимает на меня суровый взгляд и через мгновение он теплеет, а спустя секунду в нем уже искрится что-то невообразимо нежное. Еля улыбается уголками губ, потом чуть шире. — Ты так уверен, что будет девочка? Не мальчик, а именно девочка?

— Вообще без вариантов. Мне цыганка нагадала, что у меня будет две принцессы. Одна вредная и малехо чокнутая, а вторая такая же красивая, как ее мама. С твоими глазами и улыбкой.

— Да!? Веришь в гадания? — спрашивает и смеётся моему ответу:

— Ну да. Не зря же она у меня лопатник подрезала. Если бабки взяла, значит, правду сказала.

— Макс, она тебя просто ограбила… Что!? Кто чокнутый? Я!? — Елины глаза опасно вспыхивают, а ногти все ближе подбираются к моей шее и впиваются в загривок когда я киваю:

— Малехо есть. Ай! Еля! Я разве сказал, что мне не нравится, что ты такая?

— Чокнутая? Не боишься связываться с такой? — шипит разъяренной кошкой, только спустя мгновение прижимается плотнее и, уже улыбнувшись мне в губы, прикусывает нижнюю, мурча свой первый вопрос, смакуя каждую его букву. — Чокнутая? Не лучший комплимент для девушки, Макс.

— Взбалмошная, вспыльчивая, эмоциональная, горячая, страстная…

— О-о-о, — прерывает поцелуем поток более приятно-звучащих эпитетов и улыбается, чертя ногтем по моим губам. — Эти губы могут говорить что-то культурное и даже не выматериться ни разу?

— Для тебя могут, Еля, — киваю и едва не задыхаюсь от нового, безумно-долгого, поцелуя.


В доме Воронцовских можно с легкостью потеряться, но я иду на задний двор, где нас “проветривал” батя Ярыча, и, облокотившись о перила рядом с Филом и только приехавшим Мистиком, беру сигарету из протянутой пачки и зажигалку с гравировкой.

— Все о'кей, братка? — Фил выпускает два колечка, а оставшийся дым уже через ноздри.

— Норм. Там вчера "Онлайны" бабло перевели, — мну сигарету в пальцах и пихаю Мистика в плечо в ответ на подъеб про бычка:

— Выдоил? — ржет он.

— Малеха тебе оставил дососать.

— Иди на хер, Клей.

— Бычку это скажи.

Мистик не в курсе про Борино появление и трепаться об этом не хочется. Подкурившись, возвращаю зажигалку Филу и жду его реакцию на сумму.

— Нот бэд, братка, — хмыкает, чекнув счёт с мобильного, затягивается и дергает подбородком, когда наши с Мистиком телефоны практически синхронно трямкают сообщениями о переводах. — Проверяйте.

— Херасе! — Мистик пучит глаза, — Клей, ты там чё, стадо что ли опустошил?

— Типа того. Бычку так понравилось, что еще десятого будет за просмотры скидывать.

— Охуеть! Че, обмывать будем?

— Если бухать, то я пас. В завязке, — мотаю головой и ржу окончательно вылезшим из орбит глазам Мистика. — С меня трезвого выхлоп больше.

— Не, если так, то я не против на сухую. И че тогда? Не отметить же западло.

— В клубе вип-тусу устроим для избранных, — Фил щелчком выбивает новую сигарету из пачки. — “Груверсов”, “Лаунж” и “Стрит” всем составом подтянем, “Онлайнов” тоже. В благодарность. Клей, брякни там кому надо. Пусть готовятся.

— О`кей. Приглосы сделаем или тупо по списку, чтобы левых не было?

— Макс, у нас вип. Давай персональные приглашения и чтобы каждый мог с собой ещё одного человека привести. Места в клубе хватит. Ангела попрошу нарисовать что-нибудь в нашем стиле, отпечатаем в типографии и курьером разошлем. Мистик, замути самый драйвовый сет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ебать! — Мистик гогочет, потирая ладони. — Хочешь разъеб по полной?

— Типа того, братишка. Сделаешь?

— Филыч, говно вопрос. Качну так, чтобы на утро у всех ноги отвалились!

— Ну вот и порешали. И еще, бабками беспонтово не сорите. На счет положите или лучше в недвижку вбухайте. Мистик, это в первую очередь тебя касается. У нас с Клеем есть где жопу приткнуть, а ты по съемным шарахаешься, — Фил затушил окурок и кивнул своим мыслям. — Короче, если надумаешь, я через батю пробью где и как лучше сделать.

— Лады, — хлопнув его по плечу, Мистик повернулся и пихнул меня в бок. — Клей, найдешь еще пару бычков? У меня тут квартирный вопрос намечается.

— У тебя поход к стоматологу наметится раньше, если не притухнешь, — изобразив замах левой, правой показываю фак дернувшемуся в сторону другу. — Сыкло.

— Завались, — ржет, показывая два в ответ. — Пойду Сашке помогу со шмотками, заодно помозгуем в каком районе квартирку хочу.

— Вали уже, — взглядом провожаю Мистика и вроде как ради хохмы спрашиваю у Фила. — Филыч, может мне тоже стоит хату обменять на побольше?

— Трешку бери и тачку поменяй. Возьми, как у Яра.

— На кой?

— Клей, ты зубы не скаль под дурачка. Боря тебе морду расквасил, сюда прилетел в жопу ужаленный и кипятком ссался с пустого места что ли? Лиза с темы про ЭКО съехала, как от мамы Ярыча про него услышала. Ты на ее живот пялишься. Все еще не вдупляешь, папаня?

— Чё, так заметно? — охренел я.

— Пока нет, но когда знаешь, что тебя больше интересуют сиськи и задницы, очень, — усмехнулся Фил. — Ангел, кстати, тоже это спалила. Короче, дело ваше, мы ничего не видели и не знаем, только если вы реально бэбика заделали, я бы на твоем месте всерьез насчет хаты думал. Да даже, если и ошибаюсь, то бери. Хотя бы бабло не пробухаешь. Чё, звонить бате?

— Звони, — кивнул я. — Только, Филыч, это чисто между нами. Еля просила не говорить.

— А ты думаешь я Мистику про квартиру просто так по ушам проехался? Все путем, братка. Хер кто подкопается. На тачку, если что организуем тебе беспроцентный кредит.