Виктория Холт - Опрометчивость королевы

Они были счастливы все вместе в Карлтон-хаузе, пока принц был в Брайтоне и редко навещал свою дочь, зато часто заезжал король, показать, как он любит невестку.

– Что касается королевы, – говорила Каролина мадам Хейман, – очень хорошо, что она у нас не бывает и ее старые девы дочери тоже. Я была рада от них избавиться. Его Величество – мой друг, и сказать вам правду, моя дорогая любовь, он меня немножко любит. Все было бы иначе, если бы я приехала сюда невестой отца, а не сына. Моя благословенная Шарлотта уже была бы сестрой моего следующего ребенка. Ха! Ха! Но этому не бывать.

Мисс Хейман смеялась, но удивлялась несдержанным и легкомысленным речам принцессы Уэльской.

Принц переживал. Подумать только, эта непредсказуемая женщина жила в Карлтон-хаузе, его Карлтон-хаузе, храме его талантов и тонкого вкуса, который он воссоздал из руин. Их ему подарил отец, когда уже больше не мог тянуть с предоставлением сыну резиденции.

Каролина в Карлтон-хаузе, с Марией он разлучен. Жестокая Мария, она ведь знала, как неудачен его брак с принцессой Брунсвикской, знала, что он не любил леди Джерси. Это было временное затмение, сумасшествие, которое нашло на него, заклятие, которое наложила на него хитрая Франсес. В сердце своем он никогда не изменял Марии. Она должна знать об этом.

Она не замечала его скрытых намеков, редко бывала в городе. Она отказалась от аренды Марбл-хилла, дорогого Марбл-хилла, где он впервые познакомился с ней, ричмондской возлюбленной! И теперь она уехала в Касл-хилл в Илинге, где проводила все свое время – а его, к сожалению, было много – с преданной мисс Пигот.

Нет, так не может продолжаться. Он не позволит.

Его первым шагом станет выдворение Каролины из Карлтон-хауза.

Он дал ей знать, что хочет отремонтировать покои. Это означало, что она должна освободить их на время работ, которые там начнутся.

В Чарльтоне был прекрасный дом, недалеко от Блэкхита. Место показалось принцессе чудесным. Дом немедленно привели в порядок, как только Каролина согласилась жить там во время ремонта.

«А как же Шарлотта?» – хотелось ей знать.

Очевидно, принцесса должна оставаться в королевской детской. Она останется под присмотром нянек и придворных дам. Впоследствии она снова будет вместе с матерью.

Это показалось Каролине разумным. Она готовилась переехать в Чарльтон.

Она не знала, что принц поклялся, что его ненавистная жена никогда больше не вернется в Карлтон-хауз, он также ясно давал понять, что не желает, чтобы его дочь воспитывала такая вульгарная особа, как ее мать.

Принцесса-наследница торопливо вошла в апартаменты, которые она занимала вместе с сестрами. Можно было не спрашивать ее, и так видно, что случилось что-то из ряда выходящее. Это было написано у нее на лице.

– Я только что видела папу, – захлебывалась она от восторга. – Это правда, правда!

Елизавета оторвалась от холста, по которому писала маслом.

– Не может быть, – сказала она. – Наконец-то зашел разговор о муже?

София вскочила и обняла свою старшую сестру.

– О, вы самая счастливая женщина!

Принцесса-наследница согласилась:

– О, как я благодарна судьбе! Как я устала выгуливать собак и наполнять табакерки табаком. Я буду свободна… свободна от ограничений навсегда.

– Мужья, бывает, больше ограничивают жен, чем отцы и матери, – напомнила ей Августа.

– Ну, не больше, чем наши, – возразила принцесса-наследница. – Я верю, что папа ревнует нас ко всем. Мне всегда казалось, что он хочет удержать нас всех здесь… чистых и непорочных, вот почему для нас до сих пор не нашлось мужей.

– Да, и теперь нашли всего одного! – вздохнула София.

– Ну, необязательно оставаться непорочной, будучи незамужней! – воскликнула Августа, состроив гримасу. – Ты думаешь, дорогой папа этого не понимает?

– Будьте осторожнее, когда кругом дети.

София и Мэри переглянулись со смехом.

– Это не про нас, – затараторили они.

– Мне восемнадцать, и я не так невинна, как кажется, – высказалась Мэри.

– Охотно верю, – ответила Августа.

– Молчите! – закричала принцесса. – Кто на вас захочет жениться, если вы разговариваете, как… как…

– Шлюхи? – помогла ей София. – Признаюсь, мне часто кажется, что у них жизнь намного интереснее нашей.

– Да, уж не такая скучная, – уныло добавила Мэри.

– Зато, – утешила Елизавета, – если нашли мужа сестре, то, может, найдут и нам? Не надо отчаиваться.

– Нас так много, – захныкала Мэри, – и все мы стареем с каждым днем, стареем.

– Судьбы не избежать, будь ты мужчина или женщина, – напомнила им Елизавета.

– Да, но чем ближе мы, принцессы – старые девы, к могиле, тем дальше от брачного ложа. Я должна признаться, это ужасная мысль.

– Ну, давайте утешимся тем, что у одной из нас скоро будет муж, – сказала Елизавета. – Что вы знаете о нем, сестра?

– Что он принц.

– Естественно, что еще вам известно?

– Что он уже был женат.

– Вдовец, – гримасничала София.

– Умоляю, не смотрите на меня с жалостью, – вспылила принцесса-наследница. – Мужчина, который был женат, лучше, чем никакой. Я вас уверяю. А второй брак – это судьба. Он мне больше нравится оттого, что у него была жена. Он такой опытный!

– Возможно, она была красавица.

– Вряд ли, ведь она сестра нашей Каролины.

– В самом деле?

– Уверяю вас. Мой принц Вюртембергский имел несчастье взять в жены принцессу Брунсвикскую. Ее тоже звали Шарлотта.

– У него страсть к этому имени.

– В этой семье столько Шарлотт! Наша мама, я сама и теперь эта малютка.

– Не говоря о сестре Каролины, покойной жене вашего принца.

– Интересно, что подумает Каролина о вашем браке с ее бывшим зятем.

– Мнение Каролины никого не интересует.

– Я знаю. Просто интересно. Может, она с ним встречалась. Наверняка, ведь она должна была присутствовать на свадьбе своей сестры, осмелюсь предположить.

София заинтересовалась, но принцесса-наследница торопливо перебила:

– Ни при каких обстоятельствах я и не подумаю обсуждать своего будущего мужа с принцессой Каролиной.

– Я бы вообще ничего не стала обсуждать с Каролиной.

– Я решила сама сшить себе подвенечный наряд. Я приступлю к этому тотчас. Если надо, я буду сидеть над ним всю ночь, но я решила его сшить сама, до последнего стежка.

– А не страшно бросить дом и уехать в чужую страну с вашим вдовцом?

Принцесса-наследница с жалостью посмотрела на сестер.

– Это вам будет страшно, – сказала им она, – может статься, что король решил никого из вас больше не отдавать замуж.

Каролина слышала о предстоящей свадьбе и была печальна. Она вспоминала свою сестру Шарлотту, которая вышла замуж за Фредерика Уильяма, принца Вюртембергского. Шарлотте было шестнадцать, а Каролине четырнадцать, как она тогда завидовала старшей сестре, начинавшей супружескую жизнь!

Но что случилось с Шарлоттой? Она так никогда и не узнает. Это был удар – узнать, что жених принцессы-наследницы, приехавший в Англию, бывший муж Шарлотты. Это означало, что Шарлотта умерла, хотя она никогда не верила в ее смерть.

История Шарлотты такая странная и загадочная. Каролина знала, что ее отец посылал послов в Россию, чтобы узнать правду. А что за муж был принц Вюртембергский, который покинул жену, оставил ее в России после того, как она родила ему трех детей?

Правда ли, что она влюбилась в сына императрицы Екатерины, женщины, чья жизнь сама по себе была легендой? Или она впуталась в политику? Откуда знать?

Остается фактом, что Шарлотта исчезла, и никто не знает куда.

А теперь ее смерть должна восприниматься как реальность, иначе вдовец не приехал бы в Англию жениться на принцессе-наследнице.

Какую странную жизнь мы ведем, выходя замуж за иностранцев.

* * *

Принцесса-наследница не придавала значения слухам. Ее желание выйти замуж и ускользнуть из унылого рабства при дворе под суровым присмотром матушки было огромным. Она в веселом расположении духа шила себе платье, а сестры приходили насладиться чужим счастьем и посмотреть, как она расшивает белый сатин, делая, по словам Софии, самые совершенные мелкие стежки в мире.

С нею случился просто приступ бешеной радости, когда ей объявили, что приданое готово. Она хлопала в ладоши, восхищалась драгоценностями, которые Форстер, ювелир королевского двора, изготовил для нее. Она терпеливо выслушивала советы матушки, как стать хорошей женой, и заверения отца, как он любит всех своих детей. Он вел себя с ней, как с ребенком, что было удивительно, ведь ей уже за тридцать, но все это она воспринимала с восторгом, так рада была будущему замужеству.

– Единственное, чего я боюсь, – делилась она с Елизаветой, – что может произойти что-нибудь непредвиденное и свадьбы не будет.

– Вы так любите мужа, которого никогда не видели?

– Я хочу замуж.

– Не важно, за кого?

– О, прекратите, сестра, все говорят, что принц красив. Он не урод. Он не калека.

– Он был женат.

– Говорю вам, мне все равно, все равно.

– Интересно, что с его первой женой?

Принцесса-наследница поморщилась. Она мало что знала о первой жене, кроме того, что та была родной сестрой Каролины, имела трех детей и умерла. А что еще ей нужно было знать?

– Перестань смотреть, как старая колдунья, – разозлилась наконец она, – говорю тебе, все будет хорошо.

Но будет ли?

Происшествие с бриллиантовым кольцом показалось дурным предзнаменованием.

Это было прекрасное кольцо с тридцатью бриллиантами. Форстер принес его рисунок и камни, чтобы обсудить подробности огранки с принцессой, в ее апартаменты.

Он вернулся к себе в мастерскую и приступил к работе над кольцом. Сделав часть работы, он оставил его на скамейке, а пока отсутствовал, цыпленок, который непонятно как заскочил в мастерскую, привлеченный блеском бриллиантов, несколько из них проглотил, даже выклевал один камень из кольца.

Их исчезновение осталось бы загадкой, если бы один из подмастерьев Форстера не видел, что цыпленок разглядывает камешки на кольце, и не догадался, что случилось.

Новость сразу же сообщили принцессе, и она очень расстроилась. Не из-за потери бриллиантов, а потому, что это был дурной знак. Она слышала странные слухи о первой жене своего будущего мужа, и, хотя ее заверили, что та мертва, точных доказательств пока не представили.

Ее настроение немного изменилось, и теперь она уже не пела, когда шила свое свадебное платье.

Несколько дней спустя ювелир явился к ней с триумфом, он принес кольцо, точь-в-точь как на рисунке, в нем гордо сверкали все тридцать бриллиантов.

– Это другое кольцо? – спросила она.

– Нет, Ваше Высочество. Мы зарезали цыпленка и вынули у него из зоба бриллианты.

Он смотрел на нее в ожидании похвалы за то, как находчиво он вернул камни, а она молча надела кольцо на палец.

Она все еще считала этот случай дурным предзнаменованием.

* * *

Король призвал дочь к себе. Он выглядел озабоченным, и принцесса-наследница, как и вся семья, переживала, что видит его в таком состоянии. Она никогда не забудет тот ужасный день, когда впервые узнала, что он сходит с ума. Тогда он схватил принца Уэльского за горло и пытался его задушить. Она также помнила случай, когда они с ним должны были поехать подышать свежим воздухом, а он всё время выходил из кареты и учил кучера, что тому делать, до тех пор, пока она не впала в истерику и не прибежала назад во дворец, сказав, что с папой больше никогда не поедет. Она вспоминала его безграничную любовь к Амелии и то, как он обнимал девочку настолько сильно, что ее пришлось у него отнять, а на него надеть смирительную рубашку. Считалось, что он выздоровел, но и теперь временами он говорил так быстро и так долго, прямо-таки до хрипоты, а речь его часто становилась бессвязной. Сейчас он был расстроен, это ясно читалось по лицу.

– Я должен сказать вам кое-что серьезное, – начал он. – Трудно мне. Я в затруднительном положении. Еще не знаю, что это значит, но мы скоро все узнаем. Не можете же вы выйти замуж за человека, у которого есть жена, да? Что?

– Уже есть жена? – воскликнула с удивлением принцесса. – Но ведь она умерла!

– Так мы думаем… надеемся. Но нельзя рассчитывать на смерть других людей, да? Что? Ходят всякие слухи. Говорят, она не умерла… в заточении… в России, а если это так, то, значит, принц Фредерик не может взять себе другую жену… это будет двоеженство, и мы не можем этого позволить, да? Что?

Принцесса была сражена. «От детей одни заботы! – думал король. – Нельзя же допустить двоеженства в семье… впрочем, в определенном смысле оно уже у нас есть. Принц Уэльский, полагают, был женат на Марии Фитцгерберт, а женился снова на Каролине. О Боже, Боже, семьей так трудно управлять. Почему они все не умеют подчиняться, как я, как королева, которая всегда выполняет свой долг!»