– Пусть едет, – заявила она баронессе де Бодэ. – Он довольно приятный молодой человек, но не для меня.

Баронесса попыталась ее вразумить:

– Он сын короля Англии. Каролина парировала:

– Второй сын, смею заметить.

– Боже правый, Ваше Высочество рассчитывает на принца Уэльского?

Каролина отвернулась со смехом. Пусть все так и думают. Пусть воображают, что у нее непомерные амбиции. Она действительно самолюбива, но прежде всего ей нужен дом с любимым мужчиной, полный детей, счастливых детей.

И к тому же она была влюблена.

Под прикрытием сумерек она убегала на свидания со своим майором. Он переживал из-за нее, конечно. И часто говорил, что ему все равно, что с ним будет.

– Глупый, – ворковала она влюбленно, – мой отец понимает меня. Он знает, что никогда не сможет принудить меня к замужеству. Он разрешит мне выйти замуж, за кого я захочу.

Тогда, если это действительно так, почему не открыть их планы герцогу? Так думала Каролина, но майор Тебинген просил ее держать все в секрете еще некоторое время.

Она сдалась. Но предупредила его, что ненадолго.

Он поджидал ее в тени, высокий, загадочный, в длинном плаще.

Она бросилась ему в объятия и обняла его в своей обычной страстной манере, это восхищало и тревожило его.

– У меня для тебя подарок, мой дорогой, – сказала она. – Это памятный подарок.

Она дала ему булавку с большим аметистом, которую велела сделать для него из одного из своих колец.

– Я хочу, чтобы ты носил ее всегда, – сказала она ему.

И стала торопливо говорить о будущем. Она скоро поговорит с отцом, и они поженятся.

– Никогда этого не будет, – убеждал он в отчаянии. – Они никогда не позволят принцессе выйти замуж за простого солдата.

– Простого солдата! Ты… простой солдат! В тебе нет ничего простого. Я люблю тебя, слышишь. Я люблю тебя. Это значит, что отец даст свое согласие.

Он шептал, что надо говорить тихо, иначе их подслушают.

– Пусть слышат! – Ее голос звенел. – Что это значит? Я хочу, чтобы весь двор знал. Почему бы и нет? Я сделала свой выбор.

Она была многословна и нетерпелива. Она убеждала его, что их брак будет блаженством.

– Дети… ты хочешь детей? Ну, конечно, хочешь. Дорогие маленькие дети, Наши собственные. Каждый раз, когда я езжу в деревню, чтобы повидаться с моими приемными детьми, я говорю себе: «Они очаровательны. Я обожаю их, но скоро у меня будут мои собственные». Я не могу ждать. Почему я должна? Я не ребенок. Я должна поговорить с отцом. Я должна. Я должна. Я так хочу.

Но он просил ее еще немного подождать, и она согласилась, потому что любила его.

* * *

Все вскоре обратили внимание, что майор Тебинген носит булавку с большим аметистом. Иногда он проводил по ней пальцами, и они любовно застывали на розоватом камне. Принцесса Каролина постоянно ухитрялась быть там, где был майор. Она не сводила глаз с булавки. Это ее подарок, решили все. Было невозможно не заметить чувства принцессы. Она была не из тех, кто скрывает свои чувства, а влюбленная Каролина была полностью погружена в свои переживания.

Как это похоже на принцессу Каролину – отвергнуть принцев Оранского и Прусского, показать, и вполне явственно, принцу Йоркскому, что не хочет за него замуж, а потом потерять голову от любви к армейскому майору.

Слухи быстро росли. Она ждет ребенка, шептали кругом. Ну, это не в первый раз. Вспоминали тот, другой случай, когда во время бала во дворец вызывали акушера.

Был готов разразиться новый скандал.

Мадам де Гертцфельдт все обсудила с герцогом, и вот результат: в один прекрасный день Каролина пришла на их обычное заветное место и напрасно прождала там своего Тебингена.

* * *

Он исчез, а когда она принялась расспрашивать офицеров, где он, никто ничего ей не мог сказать. Утром он еще был здесь, а днем – куда-то исчез. Просто бесследно исчез.

Она топала ногой, она была в ярости.

– Где? Где? Где? – кричала она. Никто не мог ей помочь.

Один из офицеров предположил, что ее отец герцог мог бы все объяснить.

Она направилась в апартаменты отца. Мадам де Гертцфельдт была там, судя по всему, они ее ждали.

– Мое дорогое дитя, – начал отец и хотел обнять ее, но она закричала:

– Где майор фон Тебинген?

– Майора фон Тебингена призвал его долг, – мягко произнес герцог.

– Какой долг? Куда?

Герцог вскинул бровь, даже родная дочь не должна была с ним так разговаривать.

– Достаточно сказать, что его больше нет с нами, дорогая.

– Больше нет с нами! Заявляю, меня это не удовлетворяет. Я хочу знать, где он. Хочу, чтобы его вернули. Я собираюсь за него замуж. Ничто… ничто… ничто… не остановит меня!

Герцог посмотрел на мадам де Гертцфельдт, которая тихо вступила в разговор:

– Каролина, вы должны понять, принцесса не может выйти замуж без одобрения семьи.

– Слышать ничего не желаю о других принцессах. Я знаю одно, я выйду замуж за майора фон Тебингена! Выйду!!!

– Нет, моя дорогая, вы не выйдете, – сказал герцог.

Она повернулась к нему:

– Вы обещали, что меня не заставят выйти замуж против моей воли.

– Я обещал, так и будет. Но я не давал вам обещания, что вы выйдете замуж без моего согласия.

– Так это вы его отослали?

– Каролина, – опять вмешалась мадам де Гертцфельдт, – это единственное, что нам оставалось сделать.

– Единственное, что вам оставалось сделать! А кто вы такая, мадам, чтобы распоряжаться мной? Замолчите! Если я должна слушать моего отца, то это еще не означает, что я должна слушать вас. Я здесь не останусь. – Она начала ходить по комнате.

«Она подобна тигрице, – думала мадам де Гертцфельдт. – Как бы мирно мы жили, если бы она вышла замуж и удалилась от двора».

Герцог попытался возразить, но мадам де Гертцфельдт подала ему знак, чтобы он за нее не заступался. Она была уверена, что с Каролиной надо обращаться мягко, терпимо. Она всегда боялась, что в подобном случае с перенапряженным рассудком Каролины может что-нибудь случиться, а это было бы большим горем для герцога.

Герцог сказал:

– Вы должны понимать всю недостойность такой перепалки. И вы должны понять, что он вам не пара.

– Нет, пара, потому что мы любим друг друга. Разве можно найти более подходящую партию? Вы хотите мне такого же брака, как ваш? Вы найдете мне мужа, которого я буду ненавидеть, как вы – свою жену?

Герцог сжал кулаки. Она кричала, и он знал, что ее слова услышат в замке.

– Не пытайтесь заткнуть мне рот. Вы отослали моего любовника. Он хороший, добрый, красивый… но все это вам не подходит. Вы скорее выдадите меня замуж за урода… лишь бы он был королевской крови. Вот такой подойдет… подойдет… подойдет…

Мадам де Гертцфельдт выскользнула из комнаты, Герцог понимал, что надо что-то предпринять. Пока же он пытался успокоить дочь.

– Каролина, я не позволю вам так кричать. Помните о своем месте здесь. Если бы я захотел, я мог бы устроить ваш брак по своему выбору. Не воображайте, что если я был уступчив с вами, то всегда таким и останусь. Многое зависит от вашего поведения.

Это утихомирило ее. Правда, она всегда в глубине души побаивалась его. Она понимала, что обязана ему свободой, достаточно вольной жизнью, ведь с ней не обращались так, как с многими принцессами в ее положении.

– Папа, – сказала она, – я люблю его.

– Я знаю, моя дорогая, но это непозволительно. Вы должны понять свое положение принцессы при дворе.

– Почему? Ведь это так бессмысленно. Почему мы должны быть несчастны, когда могли бы быть счастливы, могли бы иметь здоровых детей и растить их в счастливой семье?

– Это плата за то, что мы короли.

– Но мы сами придумываем себе эту плату! Почему? Почему?! Почему мы не можем быть свободными? Почему замыкаемся в нашем горе? Просто ради того, чтобы оставаться королями? Ответь!

– Умоляю, оставьте это, дочь моя.

– Итак, я даже высказывать не могу то, что думаю. – Ее глаза засверкали от неожиданной ярости. – Я не потерплю такого обращения, говорю вам. Я буду жить своей жизнью. Я уйду, я найду его… Я отрекусь от вашего драгоценного королевского происхождения во имя любви.

Мадам де Гертцфельдт вернулась, неся чашку.

– Каролина, – сказала она, – вы знаете, мои симпатии на вашей стороне. Умоляю, сделайте, как я прошу.

– Что это?

– Выпейте отвар. Это поможет вам заснуть. Вы расстроены. Когда вы выйдете из состояния шока, вы поговорите с отцом еще раз. – Одно мгновение казалось, что Каролина выбьет чашку из рук мадам де Гертцфельдт, но эта тактичная женщина принялась убеждать: – Вы почувствуете себя спокойнее и сможете убедить его или принять то, что говорит он.

Безнадежность происходящего стала доходить до Каролины. Стены комнаты под косым углом сомкнулись над ней. «Заперта навеки, – подумала она, – обречена быть королевой».

* * *

Принцесса Каролина была больна. Она не хотела есть, она не могла спать. Она лежала, уставясь пустыми глазами в потолок. Каролина получила письмо от майора фон Тебингена, в котором он прощался с ней. Он просил ее принять как должное разлуку, та была неизбежна с самого начала, он чувствовал это сердцем. Она не должна пытаться его найти его, ведь даже если это произойдет, что почти невозможно, он не сможет жениться на ней. Такой поступок сродни государственной измене, и она должна понять это. Он никогда не забудет ее. Он будет любить ее до смерти. Если она вспомнит о нем с грустью – это все, что он может просить от жизни.

Она горько рыдала над его письмом, держала под подушкой и перечитывала снова и снова. Мечта о любви и замужестве с человеком, которого она любит, рассыпалась в прах. Она была безутешна, врачи опасались за ее жизнь.

Ей доставляло дикое удовольствие видеть всеобщую озабоченность. Отец приходил в ее комнату каждый день. Он был мягок с ней. Если она чего-то хочет, кроме одной вещи, которую как раз она и хотела, она все получит.

– Ничего, ничего мне не надо, – бормотала она и отворачивалась лицом к стенке.

Но она горевала, видя, как он несчастен. Он был хорошим отцом, и она любила его.

Ради него она немного поела и старалась отдохнуть. И через некоторое время смогла встать с постели.

Герцог предложил сменить обстановку, и она покинула двор. Когда она вернулась через некоторое время, то была похожа на прежнюю Каролину, открытую, многословную.

Однако, когда принц Георг Дармштадтский сделал ей предложение, она отказала ему.

– Хотя мне не разрешают выбрать, – твердо заявила она, – по крайней мере, мне разрешают отказать.

Чудо

Каролине двадцать семь. О ней говорили: – Теперь уж ей не выйти замуж. Она и сама начала так думать. Очень часто бывала в семьях подданных ее отца, где должен был родиться ребенок, проявляла к ним огромный интерес, каждый день ездила навещать «своих детей».

И часто вспоминала майора фон Тебингена, гадала, не женился ли он. Мысль о том, что он, возможно, отец прелестных ребятишек, была невыносима. Может быть, она глупа, раз уж они не дали выйти замуж за любимого человека, то надо было выходить за того, кого считали для нее подходящей парой. У нее, по крайней мере, уже был бы ребенок.

Она была подавлена, замкнута более, чем обычно. История с майором фон Тебингеном изменила ее. Каролину не волновало, что с ее именем связывали скандалы, а многие со злобным удовлетворением говорили, что она не замужем, потому что родила двух незаконнорожденных детей. В качестве доказательства приводили случай во время бала, когда во дворец вызывали акушера, и то, что после истории с Тебингеном ее долго не было при дворе. Какое ей до этого дело? Она была равнодушна к такого рода сплетням.

Она устала от жизни в Брунсвике. Правда, она любила отца, но ее угнетали ревность и зависть матери к герцогине де Гертцфельдт, которая, в свою очередь, лишь терпела присутствие ее матери. Положение было нелегким, а у Каролины не сложилось хороших отношений ни с одной из этих женщин.

В ней обнаружилась склонность к меланхолии. «Я закончу свои дни в Брунсвике, – думала она, – мечтая о детях, которых у меня не будет. Я была дурой. Надо было соглашаться на предложение хотя бы одного из тех, кого мне прочили в мужья».

И вдруг случилось чудо.

Однажды за ней прислал отец. Она пришла, ничего не подозревая, и застала у него мать. Герцог выглядел торжественно, герцогине потребовалась вся ее выдержка, чтобы не выложить сразу ошеломляющую новость дочери.

Познакомить дочь с этой новостью должен был герцог, что он и сделал:

– Каролина, я должен сообщить вам очень важную вещь. У нас хорошие новости. Вот письмо от вашего дяди, короля Англии. Принц Уэльский просит вашей руки.

– Принц Уэльский? – Ее обуяла дикая радость. Она думала: «Значит, еще не все для меня пропало. Я ждала, и вот он, главный приз».