Проглотив застрявший в горле комок, Фейт призналась:

— Похоже, той Фейт уже нет, она исчезла.

— Но ведь ты вернулась сюда, чтобы найти ее. Ты же сама так говорила. В противном случае я бы не сказала тебе ничего подобного. Но вижу, что ты не такая, какой кажешься.

Кейт была права. Какая удивительная наивность — рассчитывать, что тебя дружески примут в родном городе, если ведешь себя, словно выше других и не чета всем остальным. Фейт держала себя так, будто по-прежнему жила в доме на холме.

— Ты не сердишься? — осторожно спросила Кейт.

— На тебя? Нисколько.

Фейт крепко обняла подругу. Она злилась не на нее, а на ту Фейт, в которую превратилась и которая ей совсем не нравилась, на ту Фейт, которая так сильно отличалась от прежней, что даже не узнавала себя.

Она вернулась в Серендипити с целью обрести себя. По всей видимости, для такой метаморфозы придется копнуть поглубже, чем она предполагала.


Итан сидел за столом — одним из немногих предметов мебели, которыми он недавно обзавелся. «Стол и кровать. Вот, оказывается, каковы мои приоритеты», — усмехнулся он. Ему очень нравился кабинет, стены которого были отделаны панелями из темного дерева. Однако кабинет был единственным местом в доме, где он чувствовал себя уютно. Все остальные комнаты были оклеены цветастыми обоями, которые действовали на него угнетающе.

Он сбросил туфли и начал просматривать деловые бумаги и проекты контрактов, однако смысл прочитанного от него ускользал. Вместо цифр и букв перед его глазами все время всплывало лицо Фейт Харрингтон.

Она была одета совсем не по-летнему. Тело ее было скрыто от нескромных взглядов, тем не менее выглядело чрезвычайно соблазнительно. Его влекло к ней, и совладать с этим он был не в силах. Их объединяло многое. Правда прошлое коротко. Неизвестно еще, как все сложилось бы, скажи она тогда «да». Ее неожиданная настороженность. Печаль, затаившаяся в глубине глаз, в этом не могло быть сомнений. И самое главное, она была очень сексуальна, причем с годами ее привлекательность только увеличилась.

Кроме того, сейчас он сидел в особняке, который прежде принадлежал ее семье, а теперь стал его домом, пустым и неуютным. Итан купил особняк, предвкушая, как станет гордиться собой, когда поселится в нем. Ну как же?! Плохой мальчик добился успеха, стал преуспевающим бизнесменом. Как оказалось, в итоге он приобрел пустой дом с гулявшим по нему эхом.

Встряхнувшись, он напомнил себе, ради чего приехал в город. Ради братьев. Нэш стал адвокатом и купил дом на окраине города. Дэр работал в полиции, он тоже приобрел старый дом, заканчивал ремонт, а пока жил у брата. Братья дружили, но Итан был для них чужим.

В создавшемся положении ему некого было винить, кроме себя. Решительно вздохнув, Итан взял телефон и позвонил в офис Нэша. Итан не знал его домашнего номера, поскольку он не был указан в справочнике. Он надеялся, что брат согласится на встречу где-нибудь на нейтральной территории, может, в кафе.

Ему повезло, трубку взял брат.

— Нэш Бэррон, вас слушают.

— Нэш. — Он слегка откашлялся. — Это я, Итан.

— Нам не о чем говорить, — отчужденно-холодным тоном произнес брат.

— Нэш, дай мне возможность…

Итан в отчаянии стиснул трубку.

— Такая возможность была у тебя десять лет назад, — отрезал брат и отключился.

Итан поморщился. Настроение звонить Дэру у него пропало. Может быть, завтра, когда будет не так тяжело на душе. Он скомкал лист бумаги с уже ненужными записями и бросил его в мусорную корзину. И промахнулся.

— Будьте уверены, мусор за вами никто подбирать не будет, — раздался голос домработницы, ее голова высовывалась из-за полуоткрытых дверей.

От бдительного ока Розалиты не ускользало ничего.

— Мистер Итан, разве я вам не говорила, что надо снимать обувь, когда входите в дом?

Если бы кто-нибудь из его помощников посмел разговаривать с ним в таком духе, он моментально поставил бы нахала на место. Однако и в облике, и в манерах пожилой женщины было нечто настолько забавное, что нисколько не злило его, напротив, Итану даже нравились их словесные перепалки.

— Розалита, как по-вашему, вы работаете у меня или у кого-нибудь другого? — спросил он.

Она вошла в кабинет, держа в руках щетку для обметания пыли, и начала вытирать пыль с пустых книжных полок.

— Я же говорили. Мне нужна работа и деньги, а я нужна вам. Но ведь это не означает, что вы мне нравитесь.

— Да, да, говорила, — поспешно ответил Итан, ее туповатость не удивляла. — Ничего, я еще завоюю ваше уважение, Розалита.

Буркнув себе под нос что-то на испанском, она возразила:

— Этому не бывать, мистер Итан. Вы плохой мальчик.

— Был им, — в который раз напомнил он ей.

— А когда вы начнете обставлять дом мебелью? — спросила Розалита. — Сколько же можно мыть полы?

— А еще сдавать белье в прачечную и покупать продукты, — съязвил Итан, предугадывая ее дальнейшие сетования.

Впрочем, кое в чем Розалита была права. Если он собирался сделать этот особняк своим домом, то без мебели никак не обойтись. Надо было так все обустроить, чтобы обстановка как нельзя лучше отражала его вкусы. Будучи местной достопримечательностью, особняк должен был поражать не только своим внешним видом, но и внутренним убранством.

А Фейт говорила, что она — дизайнер по интерьерам и открывает в городе свой бизнес. Ему как раз нужен дизайнер, а также человек, который не очень его недолюбливает. Похоже, все дороги ведут… к Фейт Харрингтон.

Везение? Удача?

Нет, он покачал головой, это Серендипити.

Он не был уверен, согласится ли она, но попытка не пытка, спрос не беда, по крайней мере теперь у него был законный предлог увидеться с ней. Пусть все выглядит так, будто им двигает необходимость, а не влечение к ней.

Во всяком случае, ему хотелось в это верить.


Глава 3


Квартиру над баром никак нельзя было назвать подходящим местом для спокойного сна. Из-за гремевшей до часу ночи музыки Фейт долго не могла уснуть. Не мудрено, что проснулась она уставшей и не отдохнувшей. Когда она искала себе жилье, выбор, откровенно говоря, был не очень большой. Другой вариант, который находился в ее распоряжении, — жить вместе с матерью, но по сравнению с этим даже шумный бар выглядел предпочтительнее. Если можно было привыкнуть к постоянному шуму автомобильных гудков и полицейских сирен в Нью-Йорке, то почему нельзя научиться спать под музыку, звучавшую из бара «У Джо».

Приняв душ, Фейт стала просматривать свой гардероб, прикидывая, во что бы ей одеться сегодня. Фирменные джинсы, шелковые блузки, жакеты, шорты и юбки — все с этикетками известных фирм, туфли на высоких каблуках известной фирмы «Лубутен», да, у нее было много дорогих шмоток, от вида которых замерло бы сердце самой капризной модницы.

Но только не сердце Фейт Харрингтон.

Больше вещи ее не радовали.

Фейт росла в богатой семье, однако ее желания не отличались от желаний других девочек, а если и выходили за обычные рамки, то не дальше незначительных пустячков. Учась в школе, она одевалась, как одеваются в ее возрасте все подростки, ничем не выделяясь среди подруг. Но в колледже Фейт начала вырабатывать собственный стиль, определяя, что ей нравится, а что нет. Затем она повстречала Картера. Его мнение, его взгляды и цели возобладали над ее собственными, и она пошла у него на поводу. Она уступила его не слишком деликатным намекам о том, как должна одеваться и вести себя жена преуспевающего нью-йоркского адвоката. Она стала выглядеть так, чтобы нравиться другим. Все это происходило не без одобрения со стороны отца. И поскольку ее подруги и друзья по колледжу дальше шли либо учиться, либо работать, а Картер настаивал на том, чтобы она сидела дома, Фейт постепенно утратила связи со сверстниками, которые ей нравились, с которыми она дружила.

Такое положение дел сохранялось вплоть до развода, а после она столкнулась с проблемой, как ей жить дальше. Фейт Морленд внезапно обнаружила, что осталась совсем одна — без мужа, без друзей и без работы. Внезапное отрезвление заставило ее взглянуть правде в глаза. Развод изменил Фейт, но не настолько, насколько хотелось ей самой. Одного желания открыть дизайнерский салон тоже было недостаточно. Надо было меняться не только внутренне, но и внешне.

Для ведения успешного бизнеса Фейт нужны были клиенты, да и друзья ей тоже не помешали бы. Для того чтобы найти и тех, и других, ей следовало быть доступнее и покладистее. Для начала стоило подумать о том, чтобы выглядеть в чужих глазах проще. Неловко признаваться, что у нее целый гардероб вещей, которые не нравятся ей самой. Наряды, которые отталкивают людей, как бы говоря: «Я не чета вам. Я лучше вас». Можно было сколько угодно копаться в себе, и вместе с тем нельзя было отмахнуться от слов Кейт. Это вещи не той Фейт, какой она хотела быть.

Она возненавидела их точно так же, как ненавидела глупые шарады, в которые играла, чтобы занять гостей.

В углу комнаты стояли коробки, оставшиеся после переезда. Она взяла одну из коробок и стала складывать в нее свои вещи. Умопомрачительно элегантные платья, которые здесь ей было некуда надевать, ненавистные шелковые блузки, которые так нравились ее матери, — все полетело в коробку.

Разбирая одежду, Фейт внезапно с горечью осознала одну неприятную вещь. Ее наряды отражали то, что ей больше всего не нравилось в матери: бессмысленно-праздный, клубный образ жизни, который убивал время, а также, вероятно, клетки мозга. Полная решимости порвать с прежней жизнью, она аккуратно сложила часть нарядов в хозяйственную сумку, застегнула молнию и пошла к выходу.

Небольшой магазинчик «Одежда: прием на комиссию и дизайн» находился в переулке, отходившем от Мейн-стрит. По соседству с ним было еще два, в одном открыли булочную, другой пустовал. Все три заведения располагались в одном длинном здании.

Фейт толкнула дверь, и ее дружелюбно приветствовал звон колокольчика. Несмотря на небольшие размеры, магазин ей сразу понравился: внутри было уютно — светло-зеленые стены, деревянный пол и ряды вешалок с одеждой.

— Сейчас выйду, — послышался женский голос.

— Не спешите, — вежливо откликнулась Фейт, осматриваясь и отмечая про себя, что в глубине магазина довольно много модных вещей хорошего качества.

— Чем могу помочь?

Изнутри вынырнула женщина, за ней по пятам бежал крошечный щенок йоркширского терьера.

Придя в восторг от щенка, Фейт наклонилась и погладила его по головке.

— Какая прелесть!

— Благодарю.

Фейт выпрямилась и внимательно взглянула на женщину. Волосы у нее были выкрашены в ярко-красный цвет, одежда модная, но очень забавная: фирменная джинсовая жилетка поверх белого топа без рукавов и юбка с оборками.

Откашлявшись, Фейт стала объяснять, зачем пришла:

— У меня есть кое-какая одежда. Мне хотелось бы узнать, можно ли ее продать. Если получится, я принесу еще. Просто я подумала, лучше начать с немногого, а потом посмотрим.

Глаза женщины заблестели с явным интересом:

— Ну что ж, давайте посмотрим, что вы принесли.

Она взяла сумку Фейт, подошла к прилавку и начала выкладывать одну вещь за другой.

— О, «Шанель»! — воскликнула женщина, глядя на жакет, который был на Фейт вчера, когда она повстречалась с Итаном.

— Что скажете? — с надеждой спросила Фейт.

Хотя она намеревалась приобрести куда более дешевую одежду, неплохо было бы оплатить новый гардероб за счет старого.

— Как вы думаете, можно будет их продать?

— Можно, но только не здесь. — Женщина покачала головой. — Я выставлю все это на продажу в Интернете. Там за них дадут настоящую цену. У нас в округе те, кому по карману дизайнерская одежда, ни за что не станут покупать вещи, принадлежавшие другим. А мои постоянные клиенты предпочитают тратить деньги на более важные вещи, такие, как оплата ипотеки или аренды жилья.

Фейт настороженно посмотрела на женщину, не понимая, то ли с ней говорят покровительственным тоном, то ли ей это кажется. Впрочем, какая разница.

— Интернет — это замечательно.

— Вот и хорошо. Может, вам будет удобнее, если я после работы заеду в бар «У Джо» и с вашей помощью погружу в машину все, что у вас осталось?

Брови Фейт от удивления поползли вверх. До этого женщина с красными волосами даже не подала виду, что знает ее.

— Так вам известно мое имя?

— Так же, как вам мое. — Женщина приветливо улыбнулась. — Я Эйприл Манчини. Я думала, может, вы сами меня узнаете, но, поскольку прошло слишком много времени, я вела себя осторожно. Хотя и слышала о том, что вы вернулись.