Адриенна Бэссо - Опьяненный страстью

© Adrienne Basso, 2010

© Перевод. А. И. Вальтер, 2015

© Издание на русском языке AST Publishers, 2016

Лондон, весна 1818 года

Сердце Доротеи взволнованно трепыхнулось, когда мистер Пимгроув, сменив место на мраморной садовой скамье, придвинулся к ней ближе. Опасно близко. Легкий весенний ветерок овевал их укромное убежище нежным ароматом экзотических цветов. С ночного неба струился свет мерцающих звезд. Из бального зала доносились приглушенные звуки музыки. Это была поистине волшебная ночь, словно специально предназначенная для любовного романа.

– Ваши голубые глаза самого очаровательного оттенка, мисс Аллингем. Они напоминают мне летнее небо на рассвете, предвещающее наступление великолепного дня, – прошептал он, устремив взгляд на ее губы.

– О, мистер Пимгроув!

Доротея прикрыла глаза трепещущими ресницами и чуть подалась вперед, слегка поощряя его. Наконец-то он собирается ее поцеловать! Последние две недели она уделяла Артуру Пимгроуву особое внимание, и сейчас намеревалась окончательно выяснить, тот ли он мужчина, за которого ей суждено выйти замуж, – будущий супруг, с которым ей предстоит провести остаток своих лет. Наступил жизненно важный, решающий момент, и сердце Дороти бешено колотилось от возбуждения.

Она ощутила щекой его дыхание. Героически пытаясь утихомирить отчаянное биение своего сердца, Доротея старалась сохранять спокойствие, держать себя в руках. Робко и нерешительно губы мистера Пимгроува коснулись ее рта, мягко, почти по-детски, скользнув по ее жаждущим губам. Первым побуждением Доротеи было с отвращением отшатнуться, но она подавила порыв в надежде, что дальше будет лучше.

Увы, этого не произошло.

Какое ужасное разочарование! Ничего общего с тем ослепительным, захватывающим чувством, которое она так жаждала ощутить. С той головокружительной страстью, которую она так отчаянно искала.

Доротея издала тихий гортанный стон, рассчитывая подбодрить чересчур сдержанного поклонника, но этот звук только напугал его. Вялые влажные губы мистера Пимгроува поспешно скользнули по ее губам во второй раз, и он решительно отстранился.

Плечи Дотти печально поникли. Разочарование причиняло почти физическую боль, уязвляя не только ее тело, но и душу. Она искренне верила, что он мог оказаться тем единственным. Это был третий мужчина, добивавшийся ее расположения в этом сезоне. Третий мужчина, которому она позволила ее поцеловать. Но, очевидно, излюбленное присловье тетушки Милдред «в третий раз обязательно повезет» не соответствовало действительности.

Доротея с трудом сдержала порыв опустить лицо в ладони от безысходности, но было бы непростительной грубостью поступить так неделикатно. Вместо этого она прижала пальцы к вискам, пытаясь унять внезапно возникшую болезненную пульсацию в голове.

Девушка была так расстроена и подавлена, что едва замечала мистера Пимгроува, пока уголком глаза не увидела, как он опустился на одно колено.

О господи! Теперь на пике глубочайшего разочарования предстояло еще и отвергнуть его брачное предложение. Вечер, начавшийся так оптимистично и многообещающе, быстро обернулся полнейшей катастрофой.

Мистер Пимгроув взял ее за руку, зажав пальцы между своими холодными влажными ладонями. Дороти вскинула голову, лихорадочно подыскивая слова, чтобы твердо отказать ему, но в то же время не ранить его чувства.

– Мисс Аллингем. – Голос сорвался на писк. Он прочистил горло и начал снова: – Дорогая мисс Аллингем, Доротея. Эти последние несколько недель, которые мы провели вместе, доставили мне огромную радость. Больше всего на свете я хочу должным образом оформить нашу взаимную привязанность и навсегда связать наши жизни, узаконив наш союз. Однако, прежде чем сделать вам официальное предложение, я должен переговорить с вашим опекуном. Вы не возражаете?

Дотти задумчиво смотрела на него, не зная, с чего начать. В лунном свете Артур выглядел бесконечно искренним и очень юным.

– Моим законным опекуном является мой дядюшка, мистер Флетчер Аллингем. Но, как вам хорошо известно, он не приехал в Лондон в этом сезоне, – ответила она.

– Тогда, я полагаю, эта роль возложена теперь на вашу сестру, – неспешно сказал мистер Пимгроув. – Или на ее мужа, мистера Джессона Баррингтона. Вероятно, мне следует обратиться к нему с моим предложением?

Говоря это, мистер Пимгроув слегка побледнел, и Доротея безошибочно угадала, что ему крайне нежелательно встречаться с этим человеком. Ее зять был широко известен в свете своим необузданным нравом и скандальным поведением, дерзкими выходками и опасными схватками. Он едва ли относился к тому сорту мужчин, с которыми обычно общался Пимгроув. К тому же Артур вряд ли был знаком с Джессоном Баррингтоном.

– В действительности Гвендолин и Джессона сейчас тоже нет в городе. Они остались дома в ожидании появления на свет своего первенца, – заявила Доротея, ухватившись за наилучший, как ей казалось, способ выпутаться из щекотливой ситуации. – Как вы, без сомнения, помните, сестра Джессона любезно согласилась позаботиться обо мне в этом сезоне. Поэтому обязанности моего опекуна возложены на ее мужа.

Мистер Пимгроув растерянно заморгал:

– Маркиза Дарлингтона?

– Да. И должна признаться, он относится к роли моего попечителя очень ответственно.

Последние следы краски покинули серьезное лицо мистера Пимгроува. Объяснение с Джессоном Баррингтоном, может, и казалось пугающим, но встреча с маркизом Дарлингтоном определенно была смерти подобна. Доротея ничуть не винила мистера Пимгроува за то, что его ужасала мысль оказаться лицом к лицу с этим высокомерным могущественным аристократом.

– Я уверен, что потребуется официальный запрос о встрече. – Мистер Пимгроув вытащил белый носовой платок и промокнул пот, выступивший на лбу. – Мне понадобится несколько дней, чтобы должным образом составить письмо, правильно отражающее серьезность моих намерений.

– Мистер Пимгроув… Артур. – Дороти смягчила тон. – Я думаю, будет лучше для нас обоих, если вы не станете торопиться говорить с маркизом. Последнее время его домашние постоянно пребывают в тревоге. Дело в том, что в палате лордов дела обернулись не так, как ему хотелось. Должна сказать, что всю прошлую неделю он был в ужасно скверном настроении, гораздо худшем, чем обычно.

Глаза Артура широко раскрылись. Доротея сочувственно похлопала его по руке. Ей по-настоящему нравился мистер Пимгроув. Он был всего на несколько лет старше ее. А ей исполнился двадцать один год. У него было приятное лицо, высокая худощавая фигура и дружелюбные честные глаза. Он отличался добрым нравом и покладистым характером. Многие в свете считали его занудой, но Доротея находила его простодушную открытую манеру держаться умиротворяющей. Он имел достаточное состояние и прекрасное поместье в Кенте, которым старательно и успешно управлял.

Дотти охотно простила бы ему глубокую привязанность к властной матери, мрачный стиль в одежде и даже пылкое увлечение коллекционированием насекомых, но бесстрастный вялый поцелуй нельзя было оставить без внимания. Она содрогнулась, представив, что до конца жизни будет вынуждена терпеть подобные поцелуи.

– Вы правы, разумнее будет повременить с визитом к маркизу, – пробормотал мистер Пимгроув больше для себя, чем для нее. – Я должен быть уверен, что все делаю правильно, а главное, так, чтобы не оскорбить его.

Доротея покачала головой:

– Мне кажется, что еще более разумным будет пересмотреть взгляды на наше будущее.

– Пересмотреть?

– Да. Я несказанно польщена вашим вниманием, но должна сказать откровенно: вы еще слишком молоды для женитьбы, мистер Пимгроув. Уверена, что маркиз скажет вам то же самое. – Она откашлялась, прочищая горло. – Помимо всего остального.

Мистер Пимгроув медленно поднялся с колена, затем уселся рядом с ней с задумчивым выражением лица.

– Возможно, достаточно продолжительная помолвка будет лучше всего. Если вы этого действительно хотите.

– Увы, я не могу позволить себе такую роскошь.

Доротея внимательно посмотрела на его профиль: вялый подбородок, небольшие залысины, острый крючковатый нос – далеко не красавец, но славный молодой человек. Со временем он возмужает и станет прекрасным мужем достойной женщине. Доротея вновь ощутила разочарование и досаду, осознав, что этой женщиной будет не она.

– Поверьте мне, для женщины замужество совсем иное дело, чем женитьба для мужчины, – продолжала Доротея. – Семья моего зятя великодушно оказывает мне поддержку, но я не могу злоупотреблять их гостеприимством дольше чем на один сезон, поэтому считаю своим долгом сделать все возможное, чтобы найти себе пару в этом году. И поскольку мы оба согласны, что вам следует подождать несколько лет, прежде чем жениться, ну что ж…

Голос Дороти осекся. Она предоставила своему поклоннику шанс элегантно и с достоинством отступить. Он с минуту обдумывал ее слова, колеблясь, затем спокойно ответил:

– Если вы действительно так считаете, тогда я должен уважать ваше решение.

– Боюсь, для нас это единственный выход. – Доротея опустила глаза, надеясь, что выглядит подавленной. – Однако я рассчитываю, что мы останемся добрыми друзьями, – сказала она с неподдельной искренностью, исходящей от самого сердца.

– Ничто не доставит мне большей радости.

Доротея довольно улыбнулась. Она не ошиблась в своем мнении об Артуре Пимгроуве. Его чувства были не так уж глубоки – он с легкостью отказался от намерения посвататься к ней. И недюжинный ум помог ему принять правильное решение. Хотя немного досадно было видеть, как легко им можно манипулировать. Печально вздохнув, Доротея признала, что все это к лучшему. Очевидно, не только неловкие поцелуи Артура делали его неподходящим кандидатом в мужья.

– Боже мой, я вас расстроил, – произнес мистер Пимгроув, неправильно истолковав ее вздох. – Пожалуйста, простите меня.

– Мне нечего вам прощать, – твердо ответила Доротея.

– Ну что ж, если вы уверены… – Мистер Пимгроув озабоченно нахмурился. Затем лицо его прояснилось и он встал, протягивая ей руку. – Нам больше не следует оставаться здесь наедине. Боюсь, что матушка заметит наше отсутствие и кому-нибудь об этом скажет.

Доротея колебалась. Она не была готова вернуться. Ей нужно было хотя бы несколько минут побыть одной, чтобы собраться с мыслями и избавиться от остатков разочарования и досады. Ведь покидая бальный зал совсем недавно, она была твердо уверена, что вернется туда уже будучи помолвленной.

– Идите, Артур, – сказала Доротея. – Мне хотелось бы побыть одной еще несколько минут в тишине на свежем воздухе, прежде чем вернуться в шумный зал в разгар веселья.

Лицо мистера Пимгроува омрачилось.

– Я никогда не позволил бы себе столь неучтивого поступка. Покинуть леди без сопровождения в таком уединенном уголке сада? Кто знает, что тут может случиться.

– Я уверена, что здесь абсолютно безопасно, – возразила Доротея, не допускавшая, что с ней может приключиться какая-либо беда. Это был званый вечер, устроенный графом Уэссексом. Только приглашенные гости могли оказаться в его саду.

Мистер Пимгроув ковырнул носком ботинка усыпанную гравием дорожку.

– Я решительно настаиваю, мисс Аллингем. Лорд Дарлингтон потребует мою голову на блюде, если с вами что-нибудь случится. Уверен, что он бы не одобрил ваше пребывание здесь в одиночестве.

– Ах, так вы полагаете, что он обрадуется, если нас обнаружат здесь наедине?

– О господи! Мы должны сейчас же уйти отсюда.

Доротея открыла рот, чтобы возразить, но тут же передумала. Губы мистера Пимгроува были упрямо сжаты. Он был взволнован, сильно нервничал, поминутно оглядывался, словно ожидал, что из-за густой живой изгороди внезапно выскочит маркиз, гневно вопрошая, чем они здесь занимаются.

Доротея поймала взгляд мистера Пимгроува и сердито уставилась на него. В глазах его на миг промелькнуло извинение, но напряженная поза давала понять, что он не собирается отступать.

Доротея понимала, что если будет настаивать, то со временем выиграет спор. Но это потребует больше усилий, чем дело того стоит, и только усугубит все возрастающую головную боль. Поэтому она грациозно поднялась со скамьи, машинально разглаживая морщинки, образовавшиеся на юбке ее платья из золотистого шелка, и взяла спутника под руку.

– Если вы так настаиваете, мистер Пимгроув, я вынуждена согласиться. Что касается ваших предположений относительно реакции моего опекуна, должна признать, что они совершенно верны. И, сознаюсь, мне намного приятнее видеть вашу голову у вас на плечах, чем на блюде.

Картер Грейсон, маркиз Атвуд, прогуливался по садовой дорожке, наслаждаясь весенним ветерком, мерцанием звезд, тишиной и покоем. Ему следовало давно привыкнуть к светским приемам, где пять сотен приглашенных набивались в бальный зал, способный вместить лишь половину этого количества гостей. Но, сказать по правде, обычно это страшно раздражало его.