Адриенна Бэссо - Опьяненный страстью

– Могу я получить поцелуй?

Картера не нужно было просить дважды. Его губы завладели ее губами с неукротимой страстью. Казалось, будто все те бурные эмоции, которые он таил, внезапно вырвались из-под контроля и хлынули наружу.

Доротея застонала и подалась вверх, коснувшись грудью его подбородка. Прервав поцелуй, он нетерпеливо задрал вверх ее ночную сорочку и обхватил губами набухший сосок. Медленно лаская нежный бутон языком, Картер затянул его глубоко в рот и с силой пососал.

Желание, жаркое и неудержимое, пронзило все ее тело. Доротея опустила руку и нашла предмет своего вожделения – его толстый затвердевший ствол. Любовно поглаживая шелковистую твердость, ладонь ее двинулась дальше и погрузилась в густую поросль темных волос.

– Я хочу тебя прямо сейчас, – прошептала она ему на ухо, вызывающе потершись о него телом.

Перекатившись на спину, Доротея раздвинула колени. Картер усмехнулся и накрыл ее своим телом. Глядя в глаза жене, он вошел в нее стремительным мощным рывком.

Она резко выдохнула, и звук этот эхом прокатился по комнате.

– Боже мой, я сделал тебе больно?

– Нет-нет, – задыхаясь, ответила она. – Это прекрасно. Больше чем прекрасно. Изумительно.

Чтобы подтвердить свои слова, Доротея выгнула спину, вскинув навстречу ему бедра. Картер протяжно вздохнул и закрыл глаза. Ее ладони скользнули по его спине к тугим мышцам ягодиц, и она притянула его ближе. Жар его тела окутал ее, и страстное желание глубоко внутри вспыхнуло с новой силой.

Доротея слышала, как кровать заскрипела в неспешном устойчивом ритме, когда он ринулся вперед. По ее знаку он ускорился, работая энергично, вторгаясь глубоко. Она остро ощущала каждое его прикосновение и каждое движение его души. Это было чудесно. Восхитительно. Сейчас они были больше чем просто муж и жена. Они были возлюбленными, слившимися воедино телом и душой.

Она почувствовала, как ладонь Картера, скользнув по ее бедру, проникла между их телами. Его длинные пальцы нащупали средоточие ее женственности и принялись нежно поглаживать влажные чувствительные складки, в то время как его ствол продолжал энергично вонзаться вглубь.

Напряжение, нараставшее у нее внутри, достигло предела. Мир вокруг исчез, когда ее начали сотрясать конвульсии. Доротея зарылась пальцами мужу в волосы и закричала, притягивая его к себе, в то время как ее захлестнула волна неземного блаженства.

Доротея первой достигла разрядки, но Картер вскоре догнал ее. Она тихо всхлипнула от избытка чувств и еще теснее прижалась к нему, когда он, яростно содрогаясь, выплеснул в нее свое горячее семя.

После этого они долго лежали обнявшись. Доротея уютно свернулась в объятиях Картера, положив голову ему на плечо. Ее мысли блуждали в радужном тумане. Полная радостных надежд, она рисовала себе их счастливое будущее. Если в их совместной жизни будет достаточно таких восхитительных моментов, какой они только что пережили, между ними непременно возникнет и окрепнет та эмоциональная связь, к которой она так отчаянно стремилась.

– Это был замечательный день, – прошептал он.

– Да, правда. Незабываемый день. – Доротея улыбнулась. – Может, счастье и скоротечно, но сейчас, в эту минуту, я бесконечно счастлива.

– Как и я.

После этих слов Доротея погрузилась в глубокий сон.

На следующее утро за завтраком в столовой царила праздничная атмосфера. Эмма поднялась необычно рано, чтобы снова увидеть новорожденных близнецов. Она сообщила, что Гвендолин провела ночь спокойно, в то время как Джессон постоянно сновал между спальней жены и детской. По словам Эммы, они собирались поспать подольше. По крайней мере до тех пор, пока близнецы не решат, что подошло время кормления.

Лорд Фарнхерст отправил сообщения жене и родителям, а также своей сестре, леди Мередит, и теперь все ждали, что они прибудут после ленча. Когда Доротея обсуждала с кухаркой меню на следующие дни, Картеру доставили послание.

– Это от отца, – объяснил он, прочитав письмо. – Он требует, чтобы я немедленно вернулся в Лондон по делу чрезвычайной важности.

– Может, он заболел? – обеспокоенно спросила Доротея.

Хотя у нее со свекром отношения по-прежнему складывались далеко не лучшим образом, она не желала ему неприятностей.

– Он ни словом не обмолвился о своем здоровье, – ответил Картер. – Кажется, это какое-то семейное дело – непредвиденная ситуация.

Доротея поспешно набросала несколько замечаний к меню, которое они обсуждали с кухаркой.

– Я буду готова к отъезду в течение часа.

Картер покачал головой:

– Тебе вовсе не нужно уезжать отсюда. Я ведь знаю, что тебе хочется подольше побыть со своими родственниками. Я съезжу в Лондон верхом, повидаюсь с отцом и вернусь назад до наступления ночи.

Доротея взяла мужа за руку, глядя ему в глаза:

– Ты уверен?

– Конечно. К тому же верхом ехать быстрее, чем в карете.

– Тогда могу я попросить об одолжении?

В глазах его вспыхнул интерес, а она почувствовала, что краснеет.

– Я вчера так торопилась сюда, что забыла захватить подарок для Гвендолин. В моей комнате осталась шляпная коробка из мастерской миссис Дженкинз. Будь добр, прихвати ее с собой, когда будешь возвращаться.

Картер удивленно заморгал.

– Неужели ты имеешь в виду ту ужасную шляпку, напоминающую корзину с фруктами?

– Ее самую. Я думаю, Гвен заслуживает того, чтобы от души посмеяться после всего, что ей пришлось пережить.

Картер со смехом согласился и пошел готовиться к поездке в Лондон.

Хотя в доме царило радостное настроение, с отъездом Картера Доротея загрустила. Ею овладела какая-то странная тоска. Зная, что Гвендолин и дети еще спят, она решила прогуляться на свежем воздухе и немного развеяться под теплыми лучами утреннего солнца.

Сначала она бродила по четко размеченным дорожкам сада, потом решила пройти дальше, в парк. Там было прохладно и спокойно. Когда она вышла из тени, отбрасываемой живой изгородью, яркий солнечный свет неожиданно ударил ей в глаза и Доротея невольно сощурилась. Именно в этот момент она заметила в отдалении темную фигуру, явно направлявшуюся к ней. Мужскую фигуру. Картер?

Сердце ее запело от этой догадки, и она ускорила шаг.

– Майор Роллингсон? – удивленно проговорила Доротея, когда подошла поближе и разглядела джентльмена. – Боже милостивый, вот так сюрприз!

– Приятный, надеюсь.

– Да, конечно. – Доротея приветливо улыбнулась, хотя еще не оправилась от потрясения. Что он, во имя всего святого, здесь делает? – Каким чудом вы здесь оказались? Какие-то особые дела привели вас в эти края?

Он криво и безрадостно улыбнулся:

– Ну, вообще-то я здесь, чтобы увидеться с вами.

– О!

Его странное поведение, как и слова, вызвали у Доротеи серьезное беспокойство. Она не припоминала, чтобы когда-либо говорила ему, где живут Гвендолин и Джессон, и не сообщала, что собирается их навестить. Очевидно, он следил за ней. Но зачем?

– Не пройти ли нам в дом и немного перекусить? – предложила она.

В страшном волнении Доротея повернула к дому, но майор мгновенно преградил ей путь.

– Нет необходимости беспокоить прислугу вашей сестры. Мы можем поговорить здесь.

– Но гораздо удобнее сидеть в тепле у камина.

Последние следы улыбки исчезли с лица майора.

– Я вынужден настаивать на немедленном разговоре.

Первым побуждением Доротеи было повернуться кругом и бежать. Но удивление удержало ее на месте. Роллингсон не выглядел особо устрашающе, однако такое странное поведение – совсем не в его характере – совершенно не вязалось с образом доброго, сдержанного и вежливого джентльмена, которого она знала.

Доротея озадаченно посмотрела ему в глаза – Роллингсон тут же отвел взгляд. Но она успела заметить выражение неуверенности и растерянности на его лице.

Что все это значит? Доротея нахмурилась, стараясь не обращать внимания на страх и тревогу, шевельнувшиеся в груди. Они были одни, вдалеке от дома. Если ситуация выйдет из-под контроля или обернется бедой, поблизости не будет никого, чтобы прийти ей на помощь.

– Вы пугаете меня, Ролли, – заявила Доротея вздохнув.

С притворной невозмутимостью она снова попыталась пройти мимо, но он и на этот раз заступил ей дорогу:

– Прошу прощения. Я не хотел впутывать вас в свои неприятности, но дела пошли скверно. Очень скверно. И мне нужна ваша помощь. – Выражение его лица было напряженным. Казалось, он стоит перед трудным выбором.

Доротея постаралась приглушить свой страх. И тогда майор начал говорить. Он поведал историю настолько неслыханную и неправдоподобную, что Доротея потеряла дар речи. Его голос был тихим и бесстрастным, но слова обладали могучей силой. Она ясно слышала каждый звук, но ей с трудом удавалось их осмыслить. Его рассказ привел ее в замешательство.

Сначала она не могла поверить в то, что он говорил. Нет, такая нелепость не могла произойти на самом деле. Но когда внимательно вгляделась в лицо майора, то ясно увидела всю глубину его страданий. В эту минуту все ее сомнения исчезли. В его взгляде было слишком много боли, чтобы все рассказанное было ложью.

Глаза ее затуманились слезами сочувствия, и Доротея поддалась порыву, исходившему из самого сердца. Она обвила руками широкие плечи майора и крепко обняла его, стараясь утешить. Некоторое время он стоял неподвижно, опустив руки, потом медленно поднял их и обнял ее в ответ.

– Вы мне верите? – прошептал он.

– Конечно!

– Благодарю вас.

Доротея закрыла глаза и обняла его крепче. Но внезапно Ролли был резко вырван из ее рук. Она услышала удивленное мужское ворчание, за которым последовал звучный удар кулаком по телу. Охваченная ужасом, она увидела, что майор с трудом пытается удержаться на ногах, и потрясенно уставилась на мужчину, который так бесцеремонно ударил его.

– Картер! – У Доротеи сжалось сердце. – Что ты здесь делаешь? Я думала, ты уехал в Лондон несколько часов назад.

– Так значит, таков был твой план, Доротея? – рявкнул Картер, задыхаясь от ярости. – Подождать, пока я уеду, и встретиться с любовником?

– Не говори глупости. Даже если бы в твоих абсурдных словах была хоть капля правды, откуда я могла узнать, что ты уедешь сегодня утром? Ведь это письмо твоего отца вынудило тебя уехать.

Глаза Картера горели негодованием.

– Если Роллингсон скрывался где-то поблизости, не трудно было послать ему сообщение, как только представилась возможность. Вся прелесть свидания была в том, что я ничего не узнаю. Но мой конь потерял подкову в нескольких милях отсюда, и мне пришлось в поводу привести его назад.

Доротея старалась не замечать ледяного презрения Картера, но его обвинения больно ранили ее. Как он мог подумать, что она изменила ему с другим мужчиной, когда она так искренне его любит?!

– Ты так мало мне доверяешь? – спросила она, дав волю раздражению.

Проигнорировав ее вопрос, Картер повернулся к Роллингсону.

– Излишне спрашивать, чем вы тут занимались с моей женой, когда я все ясно видел, – заявил Картер. Выражение его лица не сулило ничего хорошего.

– Прекрати! – выкрикнула Доротея. – Ты все неправильно понял, Картер! Майор Роллингсон пришел поговорить со мной по делу чрезвычайной важности.

– По какому делу?

– По очень личному.

– Как с любовницей? – усмехнулся Картер.

– Как с другом, – возразила Доротея.

И что теперь? Захочет ли майор открыть свою историю Картеру? Она подняла глаза на Ролли, и они молча обменялись взглядами. Картер это заметил. Его ярость вспыхнула с новой силой.

– Да поможет мне Бог, я не позволю делать из себя дурака! – закричал он и бросился вперед, сжав кулаки.

Не заботясь о собственной безопасности, Доротея вклинилась между мужчинами. Картер попытался убрать ее с дороги, но она не сдвинулась с места.

– Приведи мне хоть одну причину, почему я не должен вышибить ему оба глаза! – в ярости проревел Картер.

– Он вовсе не мой любовник! – в отчаянии воскликнула Доротея. – Майор Роллингсон твой брат.

Картер почувствовал, что ноги ему отказывают. Он поднял лицо к солнцу, мгновенно зажмурив глаза, прося божественного вмешательства. Наверняка он неправильно расслышал Доротею. «Мой брат? Это невозможно!»

Налетевший ветер шелестел в листве, но Картер вряд ли это замечал. Едва ли он чувствовал и саднящую боль от удара, нанесенного Роллингсону в челюсть.

– Картер? – окликнула его Доротея.

Голос ее прозвучал мягко и вопросительно. Некоторое время в саду царила полная тишина. Затем Картер отвел лицо от слепящего диска и уставился на жену.

– Ты сошла с ума! – задыхаясь, выкрикнул он. – Как майор мог оказаться моим братом?

– Он твой брат по отцу. – Тревога на лице Доротеи сменилась смущением. – Это правда, Картер. Майор приехал, чтобы рассказать мне об этом.