Александр Гордиенко - Ордер на Любовь

Саша

From: Masha.MariaNikolaevna@gmail.com

To: Azheleznov@tv-telecompany.ru

Time: 11:24

Саша! Неужели это честно?

Вы думаете только о себе. Подумайте обо мне…

Ситуация: Вы рассказали мне о своей любви, Вы окружили меня своей любовью, я привязалась к Вам, мне хорошо с Вами. И Вы меня бросили. Разве это честно по отношению ко мне? Я же – человек, несмотря ни на какие там «круги»…

Пожалуйста, не принимайте такого решения.

From: Masha.MariaNikolaevna@gmail.com

To: Azheleznov@tv-telecompany.ru

Time: 13:29

Саша!

Я не хочу этого! Я не смогу без Вас!!!

Я не хотела рассказывать Вам о свой своей работе и о своем образе жизни. Я тянула с этим, сколько могла… Я сделала все! Все что могла, чтобы Совет директоров «Русского ресурса» не принимал этого решения… Но я не всесильна. Мне пришлось подчиниться. Я решила, что лучше сама Вам обо всем расскажу. Что это будет лучше, чем если Вы все узнаете обо мне со стороны.

Саша! Поймите, в этом круге общения нет ни одного человека, с кем я могу поговорить так, как с Вами.

Мне не нужно, чтоб Вы были богатым и знаменитым. Мне нужно, чтобы Вы просто были. Я не так себя повела. Извините. Я никогда не скажу ни одного слова, которое могло бы Вас ранить или обидеть. Не бросайте меня, пожалуйста. Вы мне очень нужны.

Мне очень больно.

Ваша Маша.

From: Masha.MariaNikolaevna@gmail.com

To: Azheleznov@tv-telecompany.ru

Time: 15:11

Человек, который любит, никогда не поступит так с любимым человеком.

Он не сделает ему больно, очень больно.

From: Masha.MariaNikolaevna@gmail.com

To: Azheleznov@tv-telecompany.ru

Time: 16:12

Иногда в жизни надо менять свои решения, особенно если это нужно другому человеку. И я думаю, что Вы бы хотели поменять его, но Вам мешает Ваш твердый характер: «Железнов своих решений не меняет». Если Вы меня любите, поменяйте, пожалуйста, решение. И тогда я буду знать:

«Железнов меняет решения только из-за женщины, которую любит, в других случаях – никогда».

From: Azheleznov@tv-telecompany.ru

To: Masha.MariaNikolaevna@gmail.com

Time: 16:17

Я стал чувствовать себя ущербным. Это унизительно. Это уже никогда не исчезнет. Я не могу.

From: Masha.MariaNikolaevna@gmail.com

To: Azheleznov@tv-telecompany.ru

Time: 17:44

Саша! Вы очень умный, очень талантливый и необыкновенно добрый человек. Я таких не встречала. Вы действительно многого добились в жизни. Слушая Ваши рассказы о себе, я поняла, что Вам пришлось нелегко. Я просто считаю, что с Вашим умом Вы могли бы гораздо больше. Но, понятно, что обстоятельства складываются по-разному.

Извините меня, что я вообще начала про все это говорить. Видите, я не такая умная, как Вы говорили.

Картинка про мою жизнь, которая сложилась у Вас, не совсем правильная. Я самая обыкновенная и нормальная. У меня простая семья: папа – инженер-судостроитель, мама – врач.

Все в моей жизни дается очень тяжело. Мне один раз в жизни повезло – я оказалась в нужном месте и в нужный час. Все эти блага – результат неимоверного труда, отказа от обычной нормальной жизни, все это стоит безумных нервов.

Сейчас, оценивая ситуацию, я думаю, а с чего Вы решили, что мы разного круга? Это не так. Ну и что, что у меня такая работа и соответствующие ей и машина, и квартира… Разве этим определяется круг общения? Жизнь у меня такая же, как и у Вас: работа… работа… и еще раз работа. Моя жизнь отличается от Вашей, может быть, тем, что я иногда хожу в казино. Но я хожу туда только потому, что когда-то мне приходилось там бывать на встречах, по работе, и с тех пор это вошло в привычку. Максимум, который я проигрываю – 150–200 долларов. Это абсолютно не показатель какой-то крутизны.

Извините меня. Я, наверное, неправильно все говорила. Я очень уважаю Вас и ценю. Вы замечательный человек.

Давайте попробуем еще раз, и Вы не пожалеете, что поменяли решение.

Не бросайте меня. Я сейчас поняла, как Вы важны для меня.

Ваша Маша.

From: Masha.MariaNikolaevna@gmail.com

To: Azheleznov@tv-telecompany.ru

Time: 18:19

Саша,

не отвечайте сразу. Пожалуйста. Подумайте.

Если Вы опять ответите «нет», я не смогу больше писать.

Я не хочу расставаться с Вами.

From: Masha.MariaNikolaevna@gmail.com

To: Azheleznov@tv-telecompany.ru

Time: 18:34

Саша, напишите мне, пожалуйста.

From: Azheleznov@tv-telecompany.ru

To: Masha.MariaNikolaevna@gmail.com

Time: 19:17

Меня не было в офисе.

Я подумаю обо всем – до понедельника.

Саша.

From: Masha.MariaNikolaevna@gmail.com

To: Azheleznov@tv-telecompany.ru

Time: 19:19

До понедельника я сойду с ума, думая о том, что Вы скажете «нет».

From: Azeleznov@tv-telecompany.ru

To: Masha.MariaNikolaevna@gmail.com

Time: 19:32

Хорошо, давайте попробуем еще раз.

From: Masha.MariaNikolaevna@gmail.com

To: Azeleznov@tv-telecompany.ru

Time: 19:34

Саша!

Вы сделали меня счастливой, вернувшись ко мне!

Спасибо!

From: Azheleznov@tv-telecompany.ru

To: Masha.MariaNikolaevna@gmail.com

Time: 19:36

Я люблю Вас…

Если Вам не надоело слышать об одном и том же.

From: Masha.MariaNikolaevna@gmail.com

To: Azheleznov@tv-telecompany.ru

Time: 19:38

Не надоело!

Только больше не бросайте меня, ладно?

Вы мне очень, очень нужны!

Аппаратная. Прямой эфир

Рекламная пауза между вторым и третьим турами.

– Юра, – Наум был в образе, – на вас возлагается ответственейшая миссия, от которой, быть может, зависит…

Он увидел предостерегающий взгляд Железнова.

– …очень многое! Вы меня понимаете?

– Нет! – Юра пожирал глазами «живого» гения.

– Неважно… – Наум сделал небрежное движение, отметая лишнее. – Ваша задача – передать это сообщение, – Наум поднял руку со сложенным пополам листком, – в руки Анастасии Бородиной, которая сейчас находится в гримерке № 12. Посмотрите на этот монитор – это Анастасия. И не просто передать. Обращаясь к Анастасии, вы должны практически дословно сказать ей следующее: «Анастасия, вам записка от руководства телеканала. Прочитайте и подпишите!» Запомнили? Повторить?

– Не нужно. Я понял. Сейчас сделаю, – Юра резко развернулся к выходу.

– Юрий!

– Да, Наум Сергеевич. – В глазах Юрия читалась решимость одного из трехсот спартанцев.

– Юрий… – Значимая пауза в исполнении Наума. – Юрий, как вы понимаете, выбор посланника руководством канала не был случаен. Очень важно, Юрий, чтобы никто! Повторяю: никто, в том числе и вы, Юрий, не был ознакомлен с текстом этого послания. Именно учитывая вашу порядочность, был сделан выбор… – Наум оторвал взгляд от глаз Юры и наконец-то увидел яростно жестикулировавшего Железнова. – Хватит! Быстрее! Спешите, Юрий! Да пребудет…

Этого Юра уже не слышал.

Железнов обвел взглядом свою команду: лица насупленные, недовольные, никто не хочет решать чужую судьбу.

– Ну, что насупились? Все будет хорошо! – Железнов решил не перекладывать ответственность на ребят. – Кто не хочет, не высказывается. Я сам. Наум, выставляй камеры на ее гримерку, пока не опоздали. Юра, он у нас шустрый.

– Внимание, «Пентагон», девятая, десятая. Внимание! Особый заказ – крупный план участницы под номером 12 – Анастасии Бородиной.

– Рекламная пауза же! – подала голос «девятая». – Что случилось?

– «Кино» по заказу спонсора. Оплачиваемое. Сейчас к ней подойдет герой-любовник с запиской. Так вот – ни он, ни записка нам не интересны. А интересно ее лицо во время чтения записки. Понятно? Чем крупнее, тем лучше. Все, выставились, мастера.

Буквально сразу же после этих слов на мониторах девятой и десятой у входа в гримерку Бородиной появился Юра с листочком в руках. Остановился. Вызвал Настю. Боднул головой, озвучил текст: «Вам записка от руководства…» и вручил листочек.

Железнов прильнул к девятому монитору, с которого удобнее было наблюдать Настино лицо, и уже через три секунды довольно рассмеялся: он, да и все окружающие с большим удовольствием наблюдали недоуменные Настины глаза, международный жест пальцем у виска, продемонстрированный Юре, возвращение листочка и не вызывающий сомнения жест: «Иди отсюда, не мешай!»

– Ну что?! По-моему, Настя вне игры своего администратора. Или у кого-то есть сомнения?

– Да-а, «кино» – великая сила, – протянул Андрюха. – Ну и слава богу! А то – шкурки банановые… Поскользнулся…

– Вот и хорошо! Проехали. – Железнов широко улыбнулся. – Андрюха, нам с тобой еще анализ по второму туру выкатывать. Давай-ка за работу.

Офис телекомпании

За 7 месяцев и 12 дней до выхода в эфир финальной игры «Она мне нравится».

Первая половина мая. Четверг. Утро.

Железнов решил завершить проветривание кабинета и закрыл окно – хотя на улице днем было уже достаточно тепло. Саша неукоснительно соблюдал две вещи из-за своего маленького зеленого друга. Во-первых, не допускал, чтобы температура в кабинете опускалась ниже двадцати градусов – для того чтобы Оберст как существо очень теплолюбивое не испытывал дискомфорта (зимой, когда были очень сильные морозы и система отопления не справлялась с холодом, Железнов по нескольку дней безвылазно жил и ночевал в кабинете вместе со своим любимцем, нагревая пространство всем, чем только можно было придумать – от глубокого дыхания до обогревателей и утюгов). И во-вторых, следил за тем, чтобы Оберст не сидел на сквозняке – вещь для него очень опасная с точки зрения простуды.

– Ну что, значит, ты решил поддерживать видовую корпоративность и говорить «Курица – не птица» категорически отказываешься… – Железнов просунул руку в клетку и погладил Оберста под крылом, тот моментально вспушился. – Ну что ж, имеешь право… Джентльмен… Хотя заметь, попугаек я не имел в виду.

Неся всю эту околесицу, Железнов размышлял о том, что нужно еще раз пройтись по формулировкам и определениям, дабы «словам было тесно, а мыслям – широко (с ударением на первом слоге)». Уже часа полтора Железнов облекал в сухую словесную форму достаточно неординарную идею под названием «Способ размещения наружной рекламы в тоннелях метро (метроролик)».

Все, как и всегда, получилось совершенно неожиданно.

После созвона Железнов и Наум встретились в курилке – Няма выглядел несколько помятым и раздраженным.

– Ты чего не в духе?

– Ходил на экскурсию в метро.

– Ностальгия?

– Не… Машину на обслуживание отогнал. Пришлось добираться на метро. Духота. Теснота. Скукота.

– Ага, кино тебе в метро не показывают.

– Могли бы. На стенах тоннеля, например…

– По принципу кино…

– Ага, двадцать четыре кадра в секунду.

– Так нужна скорость постоянная.

– А кто сказал, что ее нет… на отдельных участках.

– Ну, вообще-то я слышал, что есть карты маршрута: на каких участках – какая скорость…

– Саня! – Наум вопрошающе смотрел на Железнова. – Это же Клондайк – рекламный ролик в тоннеле метро!

– Ну да, снимаем рекламный ролик… Потом его – покадрово – на бумагу…

– И на стенку тоннеля… с подсветкой!

– Ну да, метро едет, а за окном – кино… в виде рекламного ролика.

– Тридцатисекундный… На худой конец – двадцатисекундный. Я посчитаю длину «метроролика» в зависимости от скорости движения.

– Ага… Сань, интересно, позвони.

Минут через двадцать Железнов отзвонился:

– Няма, я тут прикинул: для тридцатисекундника, в зависимости от скорости, я просчитывал от 50 до 70 км/час, требуется от 420 до 580 метров равномерного движения.

– Реально, наверное…

– А для двадцатисекундника и того меньше – от 280 до 390 метров.

– Сань, напиши связно, как умеешь. А я попробую протолкнуть идею.

– Договорились… Толкатель.

Вот почему Железнов последний час, вспоминая свое научное прошлое, оперировал достаточно занудными понятиями: «Цель – доведение информации рекламного характера до пассажиров метро во время движения состава между станциями за счет размещения рекламной информации на стенах тоннеля. Уровень новизны… Принцип доведения информации… Технология реализации… Расчет ширины «кадра»… длины стационарного участка…»

Как всегда Оберст не подвел:

– З-з-звонок… – и зевнул.

Железнов несколько рассеянно и непонимающе глянул на Оберста, и в это время раздался звонок – «Маша».

– Саша, это вы?

– Я конечно, Маша. Или вы хотели услышать кого-то другого по-моему телефону?

– Я не об этом! Это вы?

– Нет, папа римский. Маша…