Элизабет Лоуэлл - Осенний любовник

– Эти калпепперовские ребята слишком ценят лошадей. Убить такого коня только ради того, чтобы прикончить Хантера, – объяснил Морган. – Если бы ты ехал на Багл-Бое, правда…

– Именно об этом я и подумал, – признался Хан-тер. – Багл-Бой слишком хорош, поэтому я сорвал с него всю амуницию и отпустил.

– А где ты нашел лошадь? – спросила Элисса. Хантер холодно улыбнулся, точно полоснул ножом, выдернутым из ножен.

– Они устроили на меня облаву в кустах, – объяснил он.

Холодок охватил Элиссу, когда она представила – за Хантером охотятся, как за загнанным зверем.

– Я вышел из прикрытия, – продолжил Хантер, – сдернул всадника и прыгнул в тень. Когда все поняли, что случилось, меня уже было не остановить.

– И что теперь? – спросил Морган.

– Раздели людей на группы, ты знаешь, как.

– Да, сэр, – сказал Морган, – конечно.

– Вижу огонь! – закричал Кейс. Потом через секунду снова раздался его голос:

– Хантер! Они собираются нас поджечь. Я иду на крышу.

– Микки! Открывай бочки с водой! Всем остальным – по бандитам с факелами!

Мужчины кинулись выполнять приказ Хантера, но не так быстро, как ему хотелось. Три дня бесконечного боя с Калпепперами истощили людей Лэддер-Эс до предела. Бандиты оказались в лучшем положении – их было много, и они могли спать по очереди.

А на Лэддер-Эс каждый человек на счету.

В подвальном лазарете Элисса шла вдоль ряда спящих и будила тех, кто еще мог сражаться.

– Наверх, – тихо, но настойчиво приказывала Элисса. – Приближаются бандиты с факелами.

Одетые мужчины скатывались с коек, хватали оружие, оставленное у подножия лестницы, и бежали вверх по ступенькам.

Пенни сидела на последней в ряду койке, с затуманенными от утомления глазами.

– Что там такое? – спросила она.

– Бандиты.

– Снова?

– Давай надевай эти штаны, – Элисса подала ей брюки. – Юбка будет только мешать. Может быть, нам придется уходить.

– Уходить? Но…

Пенни никто не слушал. Элисса уже бежала наверх с карабином.

Когда Элисса выскочила на первый этаж, она не обращала внимания на треск ружей, на стук ударяющейся о пол меди. Звуки боя стали привычными и не доходили до сознания.

Первым она увидела Хантера. Сердце екнуло, в животе что-то задрожало, но она отбросила эти ощущения. Она очень старалась не отвлекать внимания Хантера на себя – ну и что, если они любовники?

Хантер почти не спал с момента первой атаки. И вряд ли ел, он ходил от одного бойца к другому, проверяя, все ли есть, что надо. Если останавливался поговорить, то лишь о том, с какого угла лучше стрелять, хватает ли патронов, не надо ли сменить того, кто валится с ног.

Элисса понимала – у Хантера нет времени для передышки и уже тем более для того, чтобы унять страх девицы, с которой он спал и только.

Занавешенный фонарь слабо освещал кухню, ставшую командным пунктом Хантера. Красный свет бросал дьявольский отпечаток на все происходящее.

Элисса бросила на Хантера любящий взгляд. Черные волосы в беспорядке, кожа на скулах и на лбу натянулась, подбородок покрылся темной щетиной, под глазами черные круги. Но взгляд ясный, голос, отдающий приказы, спокойный и уверенный.

– Мэм, – сказал Сонни, – не пройдете ли вниз.

– Я так же хорошо стреляю, как большинство мужчин, которые здесь, и гораздо лучше тех, что внизу.

Сонни хотел поспорить, но резкий приказ Хантера заставил замолчать.

– Иди вниз, – велел Хантер Элиссе.

– Я полезнее здесь.

Хантер заколебался. Конечно, он хотел быть уверен, что она в безопасности, но ему нужны стрелки, особенно сейчас. Если дом подожгут, все погибнут.

– Морган, – окликнул Хантер.

– Да?

– Займи пост Кейса наверху, а Элисса – твой.

Морган забрал ружье и патроны, отсалютовал Элиссе и побежал мимо нее по лестнице.

Не говоря ни слова Хантеру, Элисса заняла место Моргана и выглянула.

Горы закрывали весь горизонт, они были сейчас чернее ночи. Элисса удивилась – еще не рассвело. Время давно потеряло для нее всякий смысл. В подвале какая разница – день или ночь на дворе.

Над головой раздались выстрелы – это Кейс выпустил пули по факелу, Элисса тоже видела огонь. Всадник летел с ним к ферме, а языки пламени трепетали и дергались.

Вдруг факел, кувыркаясь, упал на землю и остался лежать, медленно догорая.

Ружейная стрельба раздавалась со всех сторон – другие бандиты устремились к дому с факелами. Элисса стреляла в тех, кто подъезжал ближе всех к стенам, как и мужчины с обеих сторон от нее. Она не знала, чья пуля сразила всадника, но она знала главное – огонь сбит.

Эта атака огнем была первая из многих последующих. Иногда бандиты только делали вид, что собираются поджечь. Или прикрывали настоящую попытку, предпринятую с другой стороны. Одни неслись галопом, другие приближались неспешной рысью. Самые сообразительные ползли на животе с негорящими факелами и лишь после того, как подползали к самому дому, пытались зажечь. Вот тогда-то и раздалась команда насчет ведер с водой.

Элисса стреляла, перезаряжала и ни о чем больше не думала. Когда у нее кончались патроны, она просила еще, как и другие стрелки.

Подносила патроны Пенни. Каждый человек, держащийся на ногах, таскал воду или стрелял.

К рассвету Элисса так устала, что ей пришлось прислониться к ставням, чтобы не упасть.

Мышцы на руках свело, руки дрожали от напряжения.

Языки пламени с подветренной стороны лизали ранчо. Сам дом был подпален в некоторых местах, но цел. Этого нельзя было сказать о луге и сосновых рощицах. Они сгорели и стояли чернее ночи. Поднявшийся ветер разносил пепел и поднимал в небо дым.

В конце концов именно ветер спас от бандитов. На заре он изменил направление и погнал огонь от упавших факелов прямо на них.

Элисса тупо размышляла, сможет ли оказать ветер такую услугу завтра ночью.

– Элисса.

Она повернулась на голос, внезапно осознав, что ее окликали не в первый раз, но голос пробился в затуманенное сознание только сейчас.

Элисса повернулась к Хантеру, и в ее глазах он увидел бесконечную усталость, как у мужчин, которым приходилось тяжело и долго работать. Он подумал: а когда она в последний раз ела или спала?

С запозданием Хантер понял: он следил за мужчинами, которыми командовал, но совершенно забыл о ней. Да, собственно, он и не подозревал, что в этом есть необходимость, он же не собирался держать ее на дежурстве и поэтому не подумал сменить.

Так что Элиссе пришлось спать и есть меньше остальных, как и ему самому.

Он нежно взял карабин у нее из рук.

– Пока хватит, – ласково сказал он. – Иди поешь.

– Мужчины… подвал…

– Джипм позаботится.

– Пенни, – прошептала Элисса.

– Она спит. И тебе надо.

Элисса попыталась взглянуть на Хантера, но глаза ей не повиновались. Она закрыла их, уперлась лбом в ставни и думала, где взять силы, чтобы спуститься вниз.

«Надо делать, как мужчины. Шаг за шагом».

Она оттолкнулась от ставня и медленно двинулась с места. Ноги повели ее в подвал, а не в спальню.

Хантер протянул руку остановить Элиссу, но тут же убрал. Раненым нужен уход после длинной ночи, а кто, кроме Элиссы, сможет это сделать?

Тихо выругавшись, он стал подниматься по лестнице.

Кейс посмотрел на брата, вошедшего в детскую. Мужчины уже не обращали внимания на резкий контраст между грудами стреляных гильз в колыбели и бабочками, пляшущими на стенах.

– Дай я выйду этой ночью, – без всякого вступления сказал Кейс. – Обещаю, на заре налетчиков станет меньше.

– Пока нет.

– Когда!

Это был не вопрос. Требование.

– Когда не останется никакого шанса и ни минутой раньше, – резко ответил Хантер.

– Это о каком шансе ты говоришь? Вчера ночью нас чуть не сожгли дотла!

В голосе Кейса не было надежды на чудо. Не было интереса к своей собственной судьбе. Он просто хотел узнать, чего такого он не видит и не понимает, что видит и понимает Хантер.

– Армия может заинтересоваться трехдневной пальбой и столбами дыма на Лэддер-Эс, – сказал Хантер. – Это заметит любой пьяница.

Кейс раздраженно хмыкнул.

– Армия – на дальнем конце Руби-Маунтинз, она гоняется за индейцами и занимается топографией. Вояки составляют карту здешних мест, – заметил Кейс. – Горстка мужчин, оставшихся в лагере Халлек, и не вспомнит про Лэддер-Эс.

Хантер не стал спорить.

Но он не мог заставить себя выпустить Кейса одного на верную гибель.

– Когда ты пойдешь, я тоже пойду с тобой.

– Нет, ты здесь нужен.

– Морган может…

– Нет, – перебил его тихо, но упрямо Кейс.

– Единственный способ остановить меня – убить.

– А как с Элиссой? – спросил Кейс. – Ты о ней подумал?

Веки Хантера дрогнули. Несмотря на жаркий бой, ему удавалось думать об Элиссе.

И мысли эти были тревожными.

Во время длинных дней и ночей осады Элисса ни разу не заговорила с Хантером о любви. Она не пыталась подойти, встать рядом, прикоснуться к нему. Сама получить успокоение от его присутствия. Или, наоборот, успокоить его.

Она даже не кинулась к нему в объятия, когда он, сумев обогнать преследователей, ворвался в дом едва не верхом. Она просто сказала, что беспокоилась о нем.

И сегодня утром, едва удерживаясь на ногах, прошла мимо, будто он чужой.

"Неудивительно, что она отказалась выходить за меня замуж, когда мы занимались любовью в пещере. Она уже поняла, что на самом деле меня не любит.

Но она же хотела меня! Боже мой, ни одна женщина на свете не хотела меня так.

Такая смелая, страстная, безрассудная, и, черт побери, слишком молодая, чтобы знать, чего хочет. Я-то это сразу понял, с первого раза, как увидел ее, я не мог перестать ее хотеть.

Я же обязательно женился бы на ней.

Хотя совершенно ясно, что мы оба скоро об этом пожалели бы.

Слишком молода. Элисса и Белинда в этом похожи. Разве что в этом. В остальном разные.

Грешишь быстро, а каешься вечно".

– Ну что, – давил Кейс, – что насчет Элиссы.

– Она молода. Жив я буду или умру, девушка до Рождества переболеет мною.

Левая бровь Кейса изумленно выгнулась.

– Ты не спал три ночи, поэтому плохо соображаешь.

– Я спал столько же, сколько и ты.

– Так это Элисса сказала тебе, что не любит? – спросил Кейс.

Взгляд Хантера потемнел, когда он снова вспомнил, как Элисса отказалась признаться в любви.

«Мы просто любовники».

Он никак не мог понять, почему это заявление Элиссы так глубоко его ранило.

– Да, – сказал Хантер. – Элисса.

Кейс начал говорить что-то, потом покачал головой. Он не так уж хорошо разбирался в женщинах, но Элисса казалась другой. По крайней мере в том, что касалось Хантера.

– Ну значит, она и меня одурачила, – бросил Кейс.

Он молча стал выглядывать в бойницы. Стоило их приоткрыть, и в комнату проникал свет – ясный, голубовато-белый.

– Когда совсем стемнеет, я выхожу. У меня есть мысль, где можно найти Эба.

Хантер закрыл глаза и кивнул.

– Мы выйдем в полной темноте, – согласился он, понимая: это то, чего ему меньше всего хотелось бы.

Когда Хантер осмотрел лазарет, шесть из семи коек были заняты, ранеными и теми, кто просто спал. Тяжелее всех ранили Фокса. Он схлопотал пулю в бок, страдал и мучился в горячке. И несмотря на это, интуиция подсказывала Хантеру, что Фокс через день-другой будет на ногах. Воина научила его: раненым надо несколько дней – они или выздоравливают, или умирают.

Пенни подходила к каждому, трогая лоб рукой. Нежное прикосновение, уверенность успокаивали мужчин. Казалось, и кожа горела уже не так сильно.

– Где Элисса? – тихо спросил Хантер.

– Я заставила ее пойти спать. Она не спала почти двое суток.

– А ты? – спросил он.

– Ну мне все же удается иногда поспать.

Хантер огляделся еще раз. Здесь он никому не был нужен.

И ему никто.

– Хантер.

Он повернулся к Пенни.

– Мы не справимся, да? – тихо спросила Пенни.

– Мы с Кейсом попытаемся переломить ситуацию.

– Как?

– Тебе не надо знать.

Пенни посмотрела Хантеру в глаза и быстро отвела взгляд.

– Когда? – шепотом спросила она.

– Сегодня ночью.

Она прикусила губу и кивнула. Потом подняла глаза и ищущим взглядом посмотрела на него.

– Если ты найдешь где-нибудь Билла, – с болью в голосе прошептала она, – помни, что…

Голос Пенни замер.

– Не думаю, что я найду Билла, – осторожно сказал Хантер. – Как ты себе представляешь – он среди бандитов, что готовы насиловать, убивать его дочь?

Слезы покатились по щекам Пенни.

– Ты думаешь, он уже мертв, да? Ты думаешь, они убили его?

– Не знаю. Ты тоже не знаешь. Биллу известна эта земля лучше всех. И если он сообразительный, то, как только убедился, что Калпепперы отправились в рейд, сбежал и где-нибудь отсиживается. Выжидает.