Эль Кеннеди - Ошибка

Ханна мотает головой, словно тоже, одновременно со мной, пытается в этом разобраться:

– Чувак, я видела девушек, которых ты приводил домой или с которыми ты флиртовал в баре. У тебя есть типаж. Высокие, худые, обычно блондинки. И все они вечно висят на тебе и осыпают комплиментами. – Она фыркает. – Я же только и делаю, что задираю тебя.

Я невольно ухмыляюсь. Ее сарказм действительно чаще всего переходит в колкости.

– И тебя тянет к тем, кто ищет временных связей. Кто хочет позабавиться. А мне не нужны забавы. Я предпочитаю серьезные отношения. – Она задумчиво поджимает губы. – У меня всегда складывалось впечатление, что ты в таких не заинтересован.

Это обвинение заставляет меня ощетиниться.

– Почему? Потому что я бабник? – От возмущения мой тон становится резче, чем хотелось бы. – А ты никогда не думала, что все это из-за того что я еще не встретил подходящую девушку? Или не может быть такого, что я хочу с кем-то нежничать и смотреть кино, чтобы кто-то носил мои свитера и болел за меня на матчах, готовил ужин со мной, как вы с Гарретом…

Ее смех заставляет меня остановиться.

Я прищуриваюсь:

– И что такого смешного?

В ту же секунду Ханна перестает смеяться, и тон ее голоса становится совершенно серьезным:

– Логан… ты столько говорил, но ни разу не сказал, что хочешь этого со мной. Ты говорил «с кем-то». – На ее лице сияет улыбка. – До меня только что дошло.

Что ж, это хорошо, но вот только я до сих пор ни фига не понимаю.

– Все это время мне казалось, что ты смотришь с такой тоской на меня. Но ты смотрел на нас. – Она снова смеется. – И все эти вещи, о которых ты говорил, – это про нас с Гарретом. Логан, ты не хочешь меня. Ты хочешь меня и Гаррета.

В моей голове звенит тревожный звоночек.

– Если ты намекаешь на то, что я хочу секса втроем – с тобой и моим лучшим другом, – то хочу заверить тебя: это не так.

– Нет же, ты просто хочешь таких же отношений, как у нас. Близости, понимания, короче, все эти сюси-пуси.

Я ошарашено молчу.

Неужели она права?

Пока ее слова оседают в сознании, я, сбитый с толку, вспоминаю все свои фантазии о Ханне за последние несколько месяцев и… что ж, если быть честным, то большинство их не включает секс. Ну, парочка есть, да и то лишь потому, что я парень, а Ханна девушка сексуальная. И к тому же она все время рядом, а значит, ее легко представить во всякого рода эротичных образах. Но если не брать в расчет эту обнаженку, то обычно я мечтал о другом. Например, когда я видел, как Ханна и Гаррет сидят в обнимку на диване, мне хотелось быть на его месте.

Но… хотел ли я быть на его месте рядом с ней или просто быть на его месте?

– Слушай, Логан, ты мне нравишься. Очень сильно. Ты забавный и милый, у тебя язвительные шутки – а это все то, что я так люблю в парнях. Но ты… – Кажется, она смущается. – Ты не заставляешь мое сердце биться быстрее – наверное, так проще всего это описать. Хотя нет, не так. – Ее голос начинает звучать мечтательно. – Когда я с Гарретом, то весь мой мир оживает. Эмоции переполняют меня настолько, что кажется, сердце вот-вот разорвется на части, и я понимаю, что следующие слова могут показаться тебе чересчур пафосными или даже бредом одержимой, но порой мне кажется, что он нужен мне больше еды, больше воздуха. – Ханна смотрит мне в глаза. – А я нужна тебе больше воздуха, Логан?

Я сглатываю ком в горле.

– Я ли та, о ком ты думаешь, когда ложишься спать, и с мыслями о ком просыпаешься по утрам?

Я молчу.

– Это я? – настойчиво добивается ответа Ханна.

– Нет. – Мой голос срывается на хрип. – Это не ты.

Проклятье.

Наверное, она права. Все это время я ощущал вину, потому что хотел девушку своего лучшего друга. Но похоже, в действительности я хотел таких же отношений, как у моего лучшего друга. Чтобы у меня тоже был кто-то, с кем можно проводить время. Кто-то, кто заводит меня и заставляет смеяться. Кто-то, кто делает меня… счастливым.

Как Грейс?

Эта язвительная мысль прорезает мое сознание словно чертов лазерный меч.

Дерьмо.

Да, кто-то как Грейс. А именно Грейс, с ее тирадами о Теде Банди и успокоением, которое дарит ее присутствие… привет, ирония.

Я расстался с ней, чтобы избежать серьезных отношений, а теперь оказывается, что именно это и было мне нужно.

– Проклятье. Я… облажался. – Еле слышно вздохнув, я потираю глаза.

– Неправда. Логан, это никак не испортит наших отношений. Честно.

– Нет, я не про нас. Сегодня вечером я расстался с очень классной девушкой, а все потому, что совсем запутался в себе.

– Ой, дерьмово. – Ханна с сочувствием глядит на меня. – Так позвони ей и скажи, что передумал.

– Она выставила меня вон. – Я снова издаю стон. – И она ни за что не возьмет трубку, если даже я и позвоню.

Нас прерывает доносящийся из коридора голос Гаррета:

– Серьезно, Уэллси, сколько можно наливать стакан воды? Мне нужно показать тебе, как пользоваться раковиной? Досадно, если так… – Он умолкает в ту же секунду, как замечает меня. – О, привет, мужик. Я не знал, что ты дома.

Я торопливо соскальзываю со стула и вскакиваю на ноги, но подозрение во взгляде Гаррета не исчезает. И на меня снова накатывает чувство вины. Господи, он думает, что между нами что-то есть? Он всерьез верит, что я буду подкатывать к его девушке?

То, что я даже задумался об этом, показывает, что наша дружба находится в куда более опасном положении, чем мне казалось.

С трудом сглотнув ком в горле, я подхожу к нему:

– Слушай… прости, что в последнее время я вел себя как последний дурак. Я был… немного не в себе.

– Немного не в себе, – с сомнением в голосе повторяет за мной Гаррет.

Я киваю.

Он продолжает смотреть на меня в упор.

– Но теперь все прояснилось. Правда.

Гаррет смотрит мимо меня, и хотя я не могу видеть лицо Ханны, их безмолвный разговор заставляет его широкие плечи расслабиться. Затем он широко улыбается и хлопает меня по плечу:

– Ну и слава богу! Потому что я уже реально подумывал повысить Такера до звания первого лучшего друга.

– Ты издеваешься? Это было бы большой ошибкой, Джи. Из него получится ужасный третий лишний. А бороду его ты видел?

– Да знаю я.

И вот у нас снова все хорошо. Честно слово, девчонкам нужно поучиться у парней, как закапывать топор войны. Мы знаем в этом толк.

– Ладно, а теперь мне нужно позвонить, – говорю я ему. – Спокойной ночи, ребята.

Вылетая из кухни по направлению к лестнице, я на бегу набираю номер Грейс. Сейчас не до сообщений. Я хочу, чтобы она слышала мой голос. Хочу, чтобы она слышала, в какой агонии я пребываю из-за того, что сегодня произошло.

К моему разочарованию, после нескольких гудков включается голосовая почта.

Когда я звоню ей во второй раз, меня сразу же переключают на голосовую почту, а значит, она, скорее всего, нажала кнопку игнорирования вызова.

Дерьмо!

Сокрушенный поражением, я отправляю ей эсэмэску, в которой спрашиваю, можно ли нам поговорить.

А потом поднимаюсь наверх и жду.

Уже за полночь, а от Грейс по-прежнему ни слова. Я уже отправил ей три сообщения, и вот лежу на кровати, пялюсь в потолок и мужественно сопротивляюсь желанию отправить четвертое.

Три сообщения уже граничат с отчаянием.

Четвертое будет выглядеть совсем жалко.

Черт, как бы я хотел, чтобы она написала мне. Или позвонила. Сделала хоть что-нибудь. Сейчас я обрадовался бы даже почтовому голубю, который постучал бы в мое окно и доставил написанное идеальным почерком письмо.

Она не собирается перезванивать тебе, мужик. Смирись с этим.

Да, думаю, так и есть. Похоже, я в пролете. И, черт возьми, так мне и надо.

Я не просто обманул ее – она была уже готова отдать мне свою невинность, когда я отверг ее и сказал, что влюблен в другую. Черт, удивляюсь, что не чувствую сейчас боли в разных частях своего тела. От острых иголок, которые Грейс вонзает в мою куклу вуду.

Мой телефон вибрирует, и я подскакиваю к тумбочке, словно олимпийский чемпион в прыжках. Она ответила мне. Спасибо тебе, Господи. Значит, она не считает меня вселенским злом…

Но это сообщение не от Грейс.

Оно пришло с незнакомого номера, и проходит добрых десять секунд, прежде чем я осознаю, что читаю. И во мне закипает ярость.

«Привет, это Рамона. Только что узнала о вас с Грейс. Хочешь, я приеду и утешу тебя?;)»

Подмигивающий смайлик. Она реально прислала мне гребаный подмигивающий смайлик!

Я роняю телефон словно ошпаренный. Как если это сообщение заразно и даже маломальский контакт с собственной трубкой превратит меня в такого же подлого человека, как тот, кто это написал.

Какого черта лучшая подруга Грейс клеится ко мне? Кто так поступает?

Я так зол, что хватаю телефон и без лишних раздумий пересылаю сообщение Грейс, добавив большими буквами: «РЕШИЛ, ТЕБЕ СЛЕДУЕТ ЭТО УВИДЕТЬ».

А потом, когда я уже все равно зашел так далеко, я отправляю ей еще одно: «Мы можем поговорить? Пожалуйста?»

Она не отвечает ни на одно. Ни сейчас, ни в три утра, когда я наконец заставляю свою жалкую задницу залезть под одеяло и проваливаюсь в беспокойный сон.

* * *

Я просыпаюсь в половине шестого утра. Не потому, что так надо, а потому, что мое предательское сознание решает, что пришло время снова окунуться в страдания, и пробуждает меня.

Стоит мне открыть глаза, как пощечиной бьют все унижения вчерашнего вечера. Одежда, которая была на мне, по-прежнему разбросана по полу. Я не стала утруждать себя уборкой, как и Рамона, которая вернулась около полуночи.

«Ничего не было. Он влюблен в другую».

Это все, что я смогла ей вчера рассказать, и, заметив мое угнетенное состояние она впервые в жизни не стала мучить меня расспросами. Подруга просто обняла меня, с сочувствием стиснула мое плечо и залезла в кровать.

И вот она спит мирным сном, прижавшись щекой к подушке и вытянув руку по всей ширине кровати. Что ж, хотя бы одна из нас сегодня хорошо выспится.

Наперекор своим принципам я проверяю телефон. Ну вот, на экране мигают два непрочитанных сообщения. Значит, теперь их уже пять.

Видимо, Логан очень хочет поговорить со мной.

Похоже, чувство вины превращает некоторых парней в болтунов.

Кто-то поумнее сразу бы удалил эти сообщения не читая. Нет, удалил бы его номер из списка контактов. Но прямо сейчас я не кажусь себе очень умной. Я чувствую себя глупой. Очень-очень глупой. Из-за того, что пригласила его вчера. Что открыла ему свои чувства.

Из-за того, что читаю сообщения, которые он продолжает отпра… что за черт?

Я моргаю. Раз. Второй. Третий, четвертый и пятый, но и это не вносит ясности в то, что видят мои глаза.

«Привет, это Рамона. Только что узнала о вас с Грейс. Хочешь, я приеду и утешу тебя?;)»

Я резко поворачиваюсь в сторону кровати Рамоны. Она все так же спит как убитая. Но это точно ее номер рядом со временем отправки сообщения. Двенадцать часов шестнадцать минут. То есть это почти через двадцать минут после того, как она вернулась домой.

Я смотрю на спящую подругу и жду, когда нахлынет ярость. Когда внутри все сожмется, а кровь закипит от праведного гнева на такое предательство.

Но ничего. Я… спокойна. А внутри пустота. Сил совершенно не осталось, а глаза болят, словно в них кто-то бросил песком.

Дрожащими пальцами я открываю следующее сообщение: «Мы можем поговорить? Пожалуйста?»

Нет, не можем. Прямо сейчас я вообще ни с кем не хочу говорить. Ни с Логаном, ни уж тем более с Рамоной.

Я делаю судорожный вдох. Затем встаю и ползу к двери. Выйдя в коридор, я прислоняюсь к стене и тут же съезжаю по ней на пол и сажусь, обняв колени. Телефон лежит рядом, я несколько секунд смотрю на него, а потом включаю и открываю список контактов.

Папе звонить еще рано, но в Париже мама уже давно проснулась и, наверное, сейчас готовит обед.

Я набираю номер, по-прежнему чувствуя внутри пустоту. Похоже, стало еще хуже. Я уже даже не ощущаю биения своего сердца. Может, оно и не бьется вовсе. Может, все во мне умерло.

– Милая! – В ухе раздается радостный голос мамы. – Почему ты так рано встала?

Я проглатываю ком в горле:

– Привет, мам. Я… ну, у меня занятия рано начинаются.

– У тебя занятия по воскресеньям? – Кажется, она в недоумении.

– О. Нет. Я имела в виду занятия с учебной группой.