Эль Кеннеди - Ошибка

Несмотря на мурашки, вызванные ее угрозой, я невольно улыбаюсь. Господи. Крайне своеобразная форма насилия.

Но когда я отвечаю ей, все веселье внезапно испаряется, а голос звучит хрипло.

– Я не разобью ей сердце, – обещаю я.

– Хорошо. Рада, что мы все прояснили.

Клянусь, у этой женщины раздвоение личности, потому что в мгновение ока она снова сама Мисс Жизнерадостность.

– Ну а теперь расскажи мне о себе, Логан. На какой специальности ты учишься? Когда твой день рождения? Какой твой любимый цвет?

Поборов новый приступ смеха, я отвечаю на неожиданные вопросы, которые слетают с ее губ со скоростью света. Но я не возражаю. У Грейс прикольная мама, и мне сразу становится понятно, от кого моя девушка унаследовала свое чувство юмора и склонность болтать обо всем и сразу.

Но вот у Джози звонит телефон. Она говорит мне, что должна ответить, и обещает скоро связаться с нами снова, а затем экран становится черным. Я уже собираюсь закрыть крышку ноутбука, но когда за дверью слышатся шаги, в голову вдруг приходит одна идея.

А точнее, идеальная месть Грейс за ее дезертирство.

Как только дверь открывается, я пристально смотрю в экран, притворяясь, будто по-прежнему разговариваю с ее мамой:

– …И она сунул палец мне в зад, когда отсасывала мне. Фантастические ощущения! Никогда не думал, что мне понравится нечто подобное, но…

– О боже! – раздается вопль ужаса, Грейс плюхается на кровать и хватает ноутбук: – Мама, не слушай его! Он просто шутит… – И тут же замолкает, таращась на экран. Потом поворачивается ко мне: – Ну ты и задница!

Меня сгибает пополам от смеха, что злит ее еще сильнее, и вот она уже бьет меня своими маленькими кулачками. Как будто они что-то мне сделают.

– Хуже тебя нет никого на свете! – кричит Грейс, но уже хохочет, продолжая меня колотить. – Я и правда подумала, что ты рассказываешь ей все это!

– Так и было задумано. – Я уже рыдаю от смеха. Перекатившись так, чтобы Грейс оказалась на спине, я нависаю над ней. – Прости. Не смог удержаться.

Грейс щелкает меня по лбу:

– Придурок.

Я в шоке:

– Ты только что поставила мне щелбан?

Она щелкает меня снова.

– Ты снова дала мне щелбан?

Теперь плачет от смеха уже Грейс, потому что я начинаю безжалостно ее щекотать. И когда она извивается на кровати и пытается вырваться из моих беспощадных пальцев, я прихожу к нескольким выводам.

Первое: мне еще никогда не было так весело с девчонкой.

Второе: я не хочу, чтобы это заканчивалось.

И третье…

По-моему, я влюбился в нее.

– Он вот так запросто появился посреди твоего занятия? – с удивлением спрашивает Рамона и тянется к стакану с кофе. После той натянутой встречи в начале месяца я вижу ее в первый раз за все это время, и меня удивляет охватившее меня чувство комфорта. Неловкое молчание не нарушает наших разговоров, горечь, которую я чувствовала, пропала, а Рамона, похоже, искренне интересуется моей жизнью.

– Да, – отвечаю я. – Сделал вид, что принес мне кофе, но мы оба знали, что это просто отмазка.

Рамона улыбается:

– Оказывается, Джон Логан из ревнивых. Честно? Ничего удивительного. В хоккеистах так и кипит агрессия. Они все такие огромные альфа-самцы – и тут же превращаются в пещерных людей, стоит кому-то попытаться увести у них шайбу.

– И здесь шайба – это я?

– Именно так.

Я закатываю глаза:

– Да и к черту. Если уж на то пошло, ревновать должна я. Ты даже не представляешь, сколько девиц вешается ему на шею. Это происходит постоянно, и когда я рядом, тоже. Хотя одна недавняя встреча принесла мне невероятное удовлетворение. – Я умолкаю для пущего эффекта. – Мы пошли с ним в кино и прямо в кинотеатре столкнулись с Пайпер.

Рамона охает:

– О-ого! Вот дерьмо. И что она сказала?

Я с удовольствием рассказываю подруге всю историю.

– Сначала она была вся такая милая, но, наверное, только потому, что не заметила меня. Флиртовала с ним, но он не отвечал взаимностью, и тогда она заговорила про хоккей. А потом вдруг поняла, что я с ним, и не просто подошла постоять рядом, – Пайпер выдала такую реакцию, словно она вошла в логово серийного убийцы. Как в «ужастике».

Рамона фыркает.

– Логан представил меня как свою девушку, и клянусь, у нее был такой вид, как будто ей хочется меня убить. – Я ликую и злорадствую. – А потом она с обиженным видом ушла к своим друзьям.

– С кем Пайпер была?

– С какими-то девчонками, я их не знаю. И с Майей. Которая, кстати, даже не поздоровалась со мной.

Похоже, Рамону это не удивляет.

– Майя считает, что ты ненавидишь ее, – признается она. – Ну, знаешь, за ее роль в той истории с «Твиттером».

– Я ее не ненавижу. – Пожимая плечами, я кусаю свой бананово-шоколадный маффин. – Но у меня нет никакого желания быть с ней в одной компании. У нас нет ничего общего.

От меня не ускользает то, как вздрагивает Рамона – словно мое обвинение было направлено в ее адрес. Чего я совершенно не имела в виду. С ней-то как раз мне было весело. Однажды, когда мы учились в старшей школе, умудрились проговорить всю ночь. Я не помню, о чем именно, но только это продолжалось вечность.

Меня переполняет грусть. Я скучаю по тому времени. У меня больше не появилось новых подруг, кроме Дейзи, и хотя мы с ней общаемся довольно близко, это не идет ни в какое сравнение с нашей дружбой с Рамоной.

Словно прочитав мои мысли, она тихо произносит:

– Я скучаю по тебе, Грейси. Правда скучаю.

Мое сердце сжимается.

– Я тоже скучаю по тебе, но…

Но что? Я не доверяю тебе? Я не простила тебя? Мне еще пока трудно разобраться в том, как я отношусь к нашей дружбе, но я пока не готова задуматься об этом всерьез..

– …но, по-моему, будет лучше, если мы не станем торопить события, – заканчиваю я и ободряюще улыбаюсь. – Ну а как у тебя дела? Как твои занятия?

Рамона какое-то время рассказывает мне о своих курсах театрального искусства, о вечеринках, на которых была, но меня беспокоит отсутствие блеска в ее глазах. В ее голосе не звучит непринужденная легкость, к которой я привыкла, и даже ее внешность какая-то… не та. Глаза подведены сильнее. Топ более обтягивающий, чем обычно, ее грудь почти вываливается из него. Как бы ужасно это ни звучало, но Рамона кажется потрепанной, дешевой. В прошлом она носила откровенные вещи, но умудрялась выглядеть при этом сексуально – тогда Рамона была уверенной в себе. Теперь же от ее куража не осталось и следа.

Разговор плавно переходит на наши семьи, и в итоге мы остаемся в «Кофе Хат» еще на сорок минут, рассказывая друг другу о своих родителях и смеясь над их приключениями. Когда я сообщаю Рамоне, что мне пора на занятия, ее улыбка исчезает, она лишь кивает и встает. Мы выбрасываем наши пустые стаканы в мусорное ведро, обнимаемся на прощание и расходимся в разные стороны.

Я наблюдаю, как она уходит, ссутулив плечи и засунув руки в карманы джинсов, и у меня щемит сердце. Не дерьмовая ли я подруга, раз продолжаю держать ее на расстоянии? Честно? Я уже не знаю.

Я продолжаю думать об этом, шагая по вымощенной брусчаткой дорожке к лекционному залу, где проходит занятие по теории кино – мой факультативный курс в этом семестре. Я поднимаюсь по ступеням обвитого плющом здания, когда звонит мой телефон. Это Логан.

Сдержав стон, я нажимаю кнопку ответа на вызов и надеюсь, что звонит он не для того, чтобы извиниться за вчерашний фокус с кофе. Я до сих пор не решила, как мне относится к его внезапному появлению посреди моего исследования с партнером по заданию: сердиться, умиляться или и то и другое. Вечером парень пришел ко мне, и у нас состоялся долгий разговор о доверии, и по-моему, мы пришли к взаимопониманию.

– Привет, красавица. Хорошо, что я перехватил тебя до занятия.

Звук его хриплого голоса вызывает улыбку.

– Привет. Что случилось?

– Я хотел предложить тебе кое-что. Оказалось, что Дин и Такер собираются на концерт в Бостон, который состоится вечером в субботу, так что они решили уехать туда на весь уик-энд, снять номер в гостинице на пару ночей и все такое. А Гаррет остается у Ханны до воскресенья, и поэтому…

Он замолкает, и я прямо-таки вижу, как его щеки покрывает румянец. Кто бы мог подумать? Логан краснеет, когда нервничает, и это чертовски мило!

– Я подумал: не хотела бы ты провести со мной все выходные?

Я готова закричать от радости. Конечно, это еще и волнительно, но только самую малость. Мы почти три недели встречаемся «официально», и Логан ни разу не подталкивал меня к сексу. Он даже не поднимал эту тему, если уж на то пошло, что приводит меня в недоумение и одновременно успокаивает.

И он, чтобы снова меня успокоить, быстро добавляет:

– Никаких ожиданий с моей стороны. Я не приглашаю тебя для трехдневного секс-марафона, ничего такого.

Я фыркаю. Мой парень – кузнец слова.

– Я даже выброшу из дома все презервативы, если хочешь. Ну, чтобы не было искушения.

Я давлюсь от смеха:

– Как заботливо с твоей стороны.

Его голос становится серьезным:

– Я просто хочу засыпать с тобой. И просыпаться. И ласкать тебя, если ты будешь в настроении для оргазма имени Джона Логана.

Я хохочу уже в полный голос, и он отвечает мне таким же смехом, который вливается в мое ухо и кружит голову.

– Я с удовольствием проведу эти выходные у тебя, – решительно говорю я. – О, только что вспомнила. Вечером в воскресенье я ужинаю у папы. Сможешь подвезти меня к нему в районе шести?

– Не вопрос. – Пауза. – Ты не станешь говорить ему, где проведешь этот уик-энд?

Я бледнею:

– Боже, конечно нет. Не хочу, чтобы у него случился сердечный приступ. Иногда он все еще пытается завязывать мне шнурки.

Логан усмехается:

– Завтра я поеду в магазин за продуктами. Хочешь, куплю тебе что-нибудь особенное? Что-нибудь легкое? Мороженое?

– О-о-о да. Мороженое. Мятное с шоколадной крошкой.

– Будет сделано. Еще что-нибудь?

– Нет, но я пришлю тебе сообщение, если что надумаю.

Мое сердце колотится так быстро, словно мы говорим не просто о совместных выходных. Ради бога, мы же не собираемся сбегать, чтобы тайно пожениться. Но все мое тело горит от предвкушения, потому что провести почти три дня с Логаном, не расставаясь ни на минуту, – это рай.

– Ну так что, я заеду завтра за тобой после занятий? Ты ведь заканчиваешь около пяти, правильно?

– Ага.

– Ладно. Напишу, когда буду подъезжать. Пока, красавица.

– Логан?! – выпаливаю я прежде, чем он повесит трубку.

– Да?

Я делаю глубокий вдох:

– Не выбрасывай презервативы.

Вечер пятницы. Мы с Логаном сидим обнявшись на диване в его гостиной и собираемся смотреть фильм ужасов, который он выбрал на одном из кабельных каналов. Когда мы приехали после ужина в одной из кафешек Гастингса, я решила, что мы тут же поднимемся наверх, где начнем срывать друг с друга одежду. Ну и я отдам ему «свой цветок», как выразилась бы моя мама. Но парень удивил меня, предложив посмотреть кино.

Подозреваю, он старается не выдать своего нетерпения, но те пылкие взгляды, которые Джон то и дело бросает на меня, говорят о том, что мы одинаково сильно хотим этого. Но я не против не торопить события. Пусть нарастает напряжение, пусть мы немного помучаемся от предвкушения.

– Поверить не могу, что ты выбрал это, – жалуюсь я, когда на экране вспыхивают начальные титры.

– Сама сказала, что я могу выбирать, – возражает Логан.

– Да, но я думала, ты выберешь что-то хорошее. – Я пристально смотрю в экран. – Уже могу сказать, что этот фильм будет меня раздражать.

– Погоди, как раздражать? – Логан бросает на меня недоуменный взгляд. – Я думал, ты ворчишь, потому что не хочешь бояться.

– Бояться? С чего это я должна бояться?

Он смеется:

– Потому что это ужастик. Привидение убивает людей самыми изуверскими способами, Грейс.

Я закатываю глаза:

– Фильмы ужасов меня не пугают. Они меня бесят, потому что герои в них всегда ведут себя чертовски глупо. Принимают самые неправильные решения из всех возможных, а мы должны переживать, когда они умирают? Да ни в жизнь!

– Может, здесь герои будут сообразительными, рассудительными взрослыми людьми и сделают все правильно, но только их все равно убьют, – возражает парень.

– В их доме привидение, но они решают остаться. А знаешь, что было бы рассудительным? Уехать.

Он дергает меня за волосы и с осуждением говорит:

– Погоди, наверняка найдется какая-то веская причина, почему они не уехали из дома. Держу пари на пять баксов.