–

Очень сочувствую Вам, мисс Хартли, ладно бы дяди Ричарда, но быть подчиненной моего братца, наверно, полный кошмар, – сочувственно проговорила Люси, пожимая руку Кассандры.

–

И не говорите, – игнорируя насупившийся взгляд Дэвида, ответила та, – и, раз уж, я стала другом Ваших «стариков», может, отбросим фамилии? Меня, кстати, зовут Лаки.

–

Лаки? Интересно. Ну, а я, как ты уже знаешь, Люси. Но, все же жаль, что ты не подружка Дэвида, – посетовала девушка, чем вызвала улыбку у собравшихся «стариков», вспомнивших, как Кэйт когда-то мыла и укладывала маленького Дэвида спать. Лишь Ричард не присоединился к эстафете улыбок, вместо чего, скользнув оценивающим взглядом по Дэвиду, пристально посмотрел на Кассандру.

–

Люси, рад был тебя увидеть, но мне пора вернуться к Саманте. Да, совсем забыл, мисс Хартли, доктор Торв просила меня кое-что уточнить у Вас, чтобы закончить профиль, – не отводя глаз от Кассандры, сказал Ричард, – проводите меня, пожалуйста, на террасу.

–

Ричард, хоть на мой день рождения оставь работу. Да и Лаки еще и съесть ничего толком не успела, пусть девочка нормально поужинает,

–

попытался избавить Кассандру от разговора с Ричардом тет-а-тет Джек.

–

Это не займет много времени. А без допуска доктора Торв мисс Хартли не сможет принять участие в следующем деле. Джек, еще раз с Днем рождения. Рад был всех видеть, – попрощался Ричард, прежде чем выйти из столовой.

–

Извините, начальство превыше всего, – попыталась пошутить Лаки, отправляясь вслед за Ричардом.


***


–

Директор Прескот, так какие пробелы не позволяют доктору Торв закончить мой профиль? – догнав Ричарда на террасе, спросила Кассандра.

–

Ты спишь с Дэвидом?

–

Сомневаюсь, что Саманте мешает закончить мой профиль незнание именно этого факта, – ледяным тоном произнесла Лаки.

–

Я направил тебя в этот отдел не для того, чтобы ты с порога прыгнула в койку к шефу. Господи, Кэс, ты же меняла ему подгузники.

–

Да, ты прав, Кассандра меняла, а вот Лаки этого не делала. Не ты ли мне внушал, что я никакая не Кассандра? Так вот, можешь считать, что я внемла твоим словам.

–

Кэс, …

–

Какого черта, Ричард. Ты как маленький жадный ребенок: сам с игрушкой не играешь и другим поиграть не даешь. Но Ричард, я не игрушка, я живой чело…

Прежде, чем Кассандра успела закончить свою праведную отповедь, Ричард, за доли секунды преодолев разделяющее их расстояние, впился в губы девушки. Сладкая истома, в мгновение ока завладевшая телом Лаки, туманила мозги, заставляя вновь и вновь отвечать на поцелуи любимого.


***


–

Ты знаешь, девочка, я в принципе против отношений на работе, не говоря уже о семье. У настоящего шпиона не должно быть семьи. Мы не простые обыватели, и эта роскошь для нас недоступна, – в очередной раз пытался донести до Кассандры свою философию волка-одиночки директор Метьюз, – я пошел на уступку Джеку и Рейчел, потому что даже я, прожженный циник, вижу, как они любят друг друга, как становятся лучше благодаря своей связи, но ты и Альфа. Нет, милая, это не тот человек, ради которого стоит выкидывать на помойку свой талант, свою карьеру. Он неплохой агент, но ужасный эгоист, любящий только себя. Ричард не стоит ни твоей любви, ни твоих жертв.

–

Но, сэр…

–

Никаких «но, сэр», я никогда не поставлю его во главе вашего отряда и уж тем более не благословлю на брак с тобой. Разговор окончен. Либо ты бросаешь его, либо я переведу его туда, где он до тебя не доберется.


***


–

Нет, Ричард! Я сказала, нет, – со стоном вырвалась Кэс из объятий Альфы, – Нет. Хватит.

–

Я не…

–

Нет, Ричард, довольно. Прости меня. Прости, что ворвалась в твою жизнь и все испортила. Прости, что стала живым напоминанием о Кэйт. Но так больше продолжаться не может. Ты ясно дал понять, что вместе нам не быть. Сейчас, я просто хочу общаться с друзьями. Хочу работать в отделе. Но я больше не могу этого делать с оглядкой на тебя. Я устала вздрагивать каждый раз, едва услышав твой голос, устала просыпаться от кошмаров, в которых ты превращаешься в снайпера убившего меня… Каждый раз, когда я думаю о тебе с Самантой, мое сердце разбивается на тысячу осколков, но я уверяю себя, что ты с ней счастлив и это дает мне надежду, что и я смогу пережить любовь к тебе. Смогу жить нормальной жизнью, без вечной боли и мыслей о том, как ты и где ты. Я не звоню тебе, не ищу встреч. Я вычеркнула себя из твоей жизни. А что делаешь ты? Ричард, тебя дома ждет больная невеста, а ты вместо того, чтобы спешить к ней, устраиваешь идиотские сцены ревности, целуешь меня в… Для чего?

Чтобы через секунду сказать, что я тебе не нужна? Что я не вписываюсь в твою идеальную жизнь? Для чего ты это делаешь, Ричард? – едва сдерживая себя, чтобы не перейти на крик, допытывалась Кассандра.

–

Кэс, все значительно сложнее, …

–

Нет, Ричард, – твердым, как сталь голосом, перебила Кассандра, – все очень просто, и директор Метьюз был прав: ты никогда не любил Кэйт, просто на тот момент я была лучшей партией. Сейчас лучший вариант Саманта. Я искренне надеюсь, что у вас все сложится. А я умываю руки. До свидания, Ричард.

Бросив последнюю фразу, Кассандра, не дожидаясь ответного слова Ричарда, зашла в дом. Лишь оказавшись в прихожей и опершись о закрытую дверь, она позволила себе закрыть глаза и, в попытке совладать с желанием закричать от раздирающей сердце боли, зачесала назад волосы. В памяти, как всполохи зарницы, сменяя одна другую, возникали картинки счастливых моментов совместной жизни Кэйт с Ричардом.

–

Кэс, ты как? – обеспокоенный голос Джека, вывел Кассандру из ступора.

–

Кажется, тридцать пять лет назад я совершила огромную ошибку, не послушав тебя и не дав от ворот поворот Альфе.

–

Любовь зла.

–

Боже, Джек, какая же я дура. Очнувшись после комы я ни о ком и думать не могла, кроме него. Я действительно считала, что если смогу вас найти, то мы вновь будем вместе.

–

Вы никогда не были «вместе». Всегда был только Ричард и его желания.

–

Тогда почему я до сих пор так сильно его люблю? – не открывая глаз, спросила Кассандра.

–

Не обижайся, но если это так, то ты правильно себя

охарактеризовала.

–

Да уж, и, правда, дура. Ты всегда умел подбодрить, – наконец посмотрев на Феникса, натужно улыбнулась Кассандра.

–

Я люблю тебя, Кэс, пусть даже теперь тебя зовут Лаки. А в столовой

нас ждут еще два любящих тебя человека. И, как говорил директор: «Если сегодня ты позволишь себе отпустить руки, потеряв малую толику того, что тебе дорого, завтра ты потеряешь все остальное», – скопировав наставническую манеру разговора Дэррела Метьюза, продекларировал Джек, – Альфа лишь страница в книге твоей жизни, не вздумай ставить знак равенства между ней и всей книгой. Ладно, хватит с тебя сегодня наставлений. Давай, отдирай себя от двери, и шагом марш в столовую, будем наращивать мясо на твои кости.

–

Я за тобой. Только дай мне минуту.

Махнув подруге, Джек скрылся за дверью столовой. Настала ее очередь возвращаться на праздничный ужин. Возобладав над желанием спрятаться от всех в выделенной ей комнате, Кассандра, глубоко вздохнув и нацепив веселую улыбку, зашла в столовую.

–

Извините, что пришлось задержаться. Похоже, голова доктора Торв начала болеть еще с прошлого вторника. Бедняжка забыла задать мне пару важных вопросов, – сверкая улыбой, прощебетала Лаки, присаживаясь на свое место, – Джек, ты обещал мне торт.

–

Ох уж эта молодежь. Нет уж, мисс Хартли, пока ты не поешь нормальную пищу, сладкого не получишь, – назидательно произнесла Мардж.

–

Ого, вот это тон. Значит: «Ох, уж эта молодежь?», а когда-то было: «Ох, уж эти мамаши. Оставь в покое бедного мальчика, пусть ест, что ему нравится», – припомнила Кассандра слова подруги, обращенные к Рейчел, пытающейся впихнуть в маленького Дэвида куриный суп.

–

Обзаведешься детьми, еще и не такому тону научишься, – подмигнув Фанни, ответила за нее Рейчел.

–

Понятно, это сговор. Надеюсь, что помимо отношения к вкусной и здоровой пище, у вас улучшились и кулинарные способности, – скептически осматривая свою тарелку, которую за время ее отсутствия успели наполнить доверху, изрекла Кассандра.

–

Лаки, а ты давно знаешь моих родителей? – удивленно наблюдая за дружеской перепалкой новой знакомой с родителями и тетей Марджери, спросила Люси.

–

Чуть больше недели, но мне так много о них рассказывала мама, что кажется, что я знаю твоих родителей всю жизнь, – мысленно отругав себя за излишнюю болтливость, вывернулась Кэс.

–

Неужели? И когда же наши родители успели так близко

познакомиться? – наконец задал Дэвид, мучавший его вопрос.

Первый раз за весь вечер в столовой повисла тишина.

–

Что вы напали, на бедную девочку? – нарушил молчание Джек. – Я вообще-то хочу торт, а зная непреклонность моей дражайшей супруги, мы его не получим, пока Лаки не разделается с едой в своей тарелке. Так что, ребят, не мешайте ей поглощать пищу.

Бросив благодарный взгляд на Джека, Лаки, решив, что если она займет рот едой, то не придется отвечать на вопросы, начала есть. Ее скептицизм по отношению к поварским способностям подруг был напрасен, каждое блюдо, перекочевавшее к ней в тарелку, было чрезвычайно вкусным.

«Теперь я понимаю, у кого Дэвид научился так хорошо готовить», – бросив взгляд на беседующего с сестрой Дэвида, подумала Лаки.

–

Добавки? – с нескрываемой надеждой на отказ спросил Джек, когда Лаки доела последний кусочек куриного рулета.

–

Нет, спасибо, боюсь, если я еще что-нибудь съем, на второй этаж меня придется закатывать.

–

На второй этаж? – спросил Дэвид.

–

Да, милый. Пока Лаки не найдет себе нормальное жилье, она поживет в твоей старой комнате, – ответила Рейчел, – только не говори, что она тебе вдруг понадобилась.

–

Вообще-то я собирался сегодня остаться ночевать.

–

Прекрасно, поспишь в гостиной на диване, – распорядилась миссис Грин.

–

Ну нет, лучше уж поеду домой.

–

Это уж, как сам решишь, ты у нас мальчик большой, – подытожил Джек, – Милая, где мой праздничный торт? Кстати, я делюсь им со всеми.

–

Я пас. Раз уж меня вероломно лишили моей же комнаты, поеду домой.

–

Я вызову такси, – вызвалась Рейчел, – пока ждешь, как раз, успеешь съесть кусочек.

–

Спасибо, конечно, но, отдав мою комнату мисс Хартли, я думаю, вы не сможете отказать мне в транспорте. Так что, пап, мам, чью машину я беру?

–

Бери мою, сынок, – смилостивился Джек, – ключи в прихожей.

–

Дэвид, а твоя комната для гостей все еще пустует? – вмешалась Люси.

–

Ага. Решила составить мне компанию?

–

Я договорилась о встрече с доктором Торв, тебе все равно ехать утром на работу, заодно и меня захватишь.

–

С каких это пор федералы общаются с ЦРУ-шниками? – удивился Джек.

–

С тех пор, как твою дочь послали работать с серийниками, а Саманта на них специализировалась до перехода в ЦРУ. Я позвонила дяди Ричарду, и он все устроил.

–

Люс, если через две минуты ты не будешь готова, я уеду один. Жду тебя в машине, – предупредил Дэвид сестру, – пап, еще раз с Днем рождения и всем до свидания.

–

Спокойной ночи, Дэвид. Позвони, когда доедете, – добавила миссис Грин к общим напутственным словам гостей.

–

Всенепременно, – целуя на прощание мать, ответила за брата Люси.

–

Дядя Ричард, тетя Марджери, – улыбаясь во весь рот, произнесла Кассандра, удостоверившись, что Дэвид и Люси вышли из дома, – никогда не привыкну.

–

Что-то я не помню, чтобы тебя смущало такое обращение, когда Дэвид называл тетей тебя, – расслабленно откинувшись на спинку стула, напомнила Фанни.


***


–

Что-то пошло не так, – уже в машине глубокомысленно заметила Люси.

–

Только не говори, что что-то забыла? – закатил глаза Дэвид, – Люс, как можно быть такой рассеянной?

–

Нет, я ничего не забыла. А вот наши родители забыли попросить меня не уезжать. Меня несколько месяцев не было в городе, а они даже не воспротивились моему желанию поехать к тебе. Кто вообще эта Лаки? Ты слышал, как она разговаривает с родителями? Будто они знакомы тысячу лет. А наша мама? Она над ней подшучивала. Я вообще не думала, что наша матушка на такое способна.

–

Если перестанешь тараторить, то вероятность того, что получишь ответ, хотя бы на один свой вопрос, значительно возрастет, – наконец-то смог вклиниться в монолог сестры Дэвид.