Я заплакала, схватила мужчину за руку и поцеловала. Он недовольно отдёрнул руку.

– Прекрати. Я ещё ничего для тебя не сделал. Ты готова к борьбе за свою внешность и возвращению в нормальную полноценную жизнь?

– Готова, – не раздумывая ответила я и вытерла слёзы.

Уже на следующий день мы прилетели на частном самолёте в Швейцарию и приехали в одну из самых лучших клиник. Доктор так долго на меня смотрел, что я не выдержала:

– Вы, наверное, никогда не видели ничего подобного. Страшное зрелище. У меня нет бровей, губ, нормальных ушей и точёной шеи. Только многочисленные шрамы и расплавленная, скомканная, неровная от химических ожогов кожа…

– Я работал с подобными случаями. Вы не первая, – приободрил доктор, прекрасно говорящий по-русски. – Сделаю всё возможное, чтобы привести вашу внешность в порядок. Только вы должны понимать: нельзя сделать вас такой, как вы были раньше. Для начала вы будете выглядеть так, чтобы от вас не шарахались люди.

Эта небольшая, но очень дорогая и элитная клиника имела такую многоуровневую профессиональную систему охраны, что посторонний человек не мог не только зайти на территорию, но даже не имел возможности подойти к ней близко. Ни для кого не секрет, лечение здесь могут себе позволить только очень состоятельные люди. Часто сюда приезжают зарубежные звёзды, чтобы изменить или просто подкорректировать внешность.

Все пациенты лежат в отдельных апартаментах с собственных выходом в парковую зону. Тут практически невозможно встретить другого пациента, потому что все, кто проходит лечение в клинике, предпочитают не встречаться. Никто не хочет, чтобы его знали в лицо. Есть и общая парковая зона с озером и коваными лавочками, но там редко кто прогуливается.

К моему удивлению, в клинике я почувствовала к себе довольно трепетное и доброжелательное отношение. Не сравнить с психлечебницей, где я познала ад. Никто не смотрел на меня жалостливо, не называл убогой, не показывал на меня пальцем и не задавал лишних вопросов. Для медицинского персонала я была просто пациенткой, чье лечение растянется на долгие месяцы.

Дядя Гриша улетел в Россию, но звонил мне каждый день, интересовался, как я себя чувствую. Иногда он прилетал на выходные и лично проверял, как проходит моё лечение. Дядя Гриша любил Швейцарию. Называл её страной банков, часов, вкусного сыра, незабываемого шоколада и знаменитых Альп. Он признался, что для него всегда было удивительно, как страна, не обладающая запасами полезных ископаемых, имеет прекрасную экономику. Ведь швейцарские банки – самые надёжные банки в мире, сюда стекаются все деньги мира.

Он с гордостью рассказывал, что в этой стране пенсионеры не выживают, а живут, не сводят концы с концами от пенсии до пенсии. Скорее наоборот, они с уверенностью смотрят в завтрашний день и могут спокойно посещать дорогие магазины и рестораны. Он уверял меня, что в швейцарцы очень дружелюбны. На улицах почти нет пьяных и нищих попрошаек.

А ещё в Швейцарии самые знаменитые клиники. Здесь комфорт, высокое качество лечения, первоклассный сервис, который может удовлетворить требования любого, даже самого щепетильного пациента, доброжелательная атмосфера, гарантированная конфиденциальность. Палаты в клиниках больше похожи на номера высококлассных отелей. Тут есть и уютные холлы, и бары, и салоны красоты. Поэтому лечение неразрывно связано с приятным времяпрепровождением.

Дядя Гриша нервничал, когда видел, как доктор моделирует результаты пластической операции с помощью компьютера и профессионального фотоаппарата. Мы все вместе поглядывали на монитор и смотрели, как я буду выглядеть после операции. Доктор признался, что ему интересно со мной работать, потому что хочется узнать, что из этого получится. Я для него словно бесформенный кусок глины, а он скульптор, который пытается вылепить мне новые брови, новые глаза, губы и шею.

Доктор сразу предупредил, чтобы я не ждала быстрого результата, мой организм слишком слаб и нельзя проводить одну операцию за другой. Лечение будет долгим. Главное, запастись терпением, выдержкой и собрать волю в кулак. Слушая доктора, я грустно улыбалась и говорила, что торопиться мне некуда, ведь меня никто и нигде не ждёт…

– Твой отец прислал мне твои фотографии, – сказал как-то доктор.

Я вздрогнула при слове «отец», но не подала виду. В клинике все считали моего спасителя отцом. Я только отметила про себя странный факт: как же ему удалось найти фотографии из моей прошлой жизни… Хотя для людей с такими деньгами нет ничего невозможного.

– Я при всём желании не смогу сделать тебя той, какой ты была раньше. Увы, восстановления прежнего облика невозможно. Я сделаю тебя совершенно новой. На следующей неделе я начну работать с твоим подбородком. Мне важно, чтобы операция привела к нужным пропорциям. Кстати, работать с костями придётся около года. Тебя не пугает срок?

– Мне некуда торопиться, – безжизненно произнесла я и почувствовала, как на глазах вновь появились слёзы.

– После года работы с костями я начну работать с мягкими тканями. Посмотрим, насколько быстро ты будешь восстанавливаться. Твоя новая кожа должна приспособиться к скелету.

А затем началась череда сложнейших операций. Доктор призвал на помощь лучших специалистов. Каждый раз, перед тем как меня везли в операционную, я закрывала глаза и молилась, чтобы всё прошло хорошо.

Самый страшный и тяжёлый период начинался сразу после операции. Я лежала словно прикованная к кровати, теряла сознание от диких болей и боялась пошевелиться. Я вообще перестала понимать, когда сплю, а когда теряю сознание.

Не могу описать, в каких страшных муках прошёл этот год. Между операциями я старалась набраться сил и могла передвигаться. Я выходила в парк и, словно мумия, завернутая во множество бинтов, с трудом ковыляла по огороженной территории. Не знаю, как не сошла с ума за этот год и откуда черпала силы на дальнейшие операции. Дядя Гриша меня очень сильно поддерживал и фактически заменил мне отца. У меня больше не было от него секретов.

– Ты очень сильная, – похвалил он меня. – Знаешь, я часто думаю о твоей судьбе. Сколько же тебе пришлось пережить…

Вскоре дядя Гриша привёз мне фотографию памятника на могиле моих родителей. Я полдня рыдала у него на плече:

– Не знаю, чем смогу вас отблагодарить…

– Своим счастьем и здоровьем. Я искупаю свои грехи, – чуть слышно произнёс он.

Глава 19

Однажды доктор призвал меня в свой кабинет и, размотав бинты, подвёл к большому зеркалу.

– Ещё полгода, и Галатея будет полностью готова, – улыбнулся он.

Врач с восхищением смотрел на моё отражение в зеркале. А я смотрела на незнакомую девушку и не верила, что это я.

– Нравится?

– Да. Нужно привыкать к себе новой.

– Учти, это ещё не всё. Нужно поработать с шеей. Она должна быть более изящной. Хочется сделать красивый изгиб. Кстати, подбородок мне уже нравится. Все пропорции соблюдены… Пришлось приподнять тебе затылок и сделать надрезы. Посмотри, не видно, что кожа натянута. Всё-таки хочу немного ещё поработать с носом… Знаешь, с тобой я чувствую себя не хирургом, а художником.

Доктор посоветовал мне пить побольше воды, есть как можно больше овощей и ограничить себя в жирном и мясном.

Я пролежала в клинике ровно два года. Близился день выписки, а меня всё сильнее бил озноб. Мне действительно было страшно пускаться в плавание под названием «новая жизнь». И всё же, несмотря на страхи, связанные с моим новым обликом, я учила себя мыслить позитивно.

Нужно приучить себя вставать утром в хорошем настроении и улыбаться. Ведь у меня теперь такая красивая улыбка и такие сексуально-пухлые губы. Главное, не зацикливаться на том, что «дальше будет только хуже», «почему это случилось именно со мной», «как же всё паршиво». Надо заниматься самовнушением. Внушить себе, что дальше будет только лучше, что я на правильном пути и всё делаю верно. Одним словом, нужно учиться жить положительными эмоциями и благодарить судьбу за то, что у меня есть в этот момент.

Я сделаю всё возможное, чтобы ещё раз стать счастливой и понять, как жизнь прекрасна. Нужно взять всё самое лучшее от той девушки, какой я была раньше. Важно не скупиться на комплименты и говорить их окружающим людям как можно чаще. Благодаря этому вокруг меня воцарится благостная атмосфера, в которой легче живётся.

– Кстати, я и сам не ожидал, но у тебя получились очень красивые глаза, – заметил доктор. – Правда, придётся носить очки или линзы.

– Я уже заказала у медсестры линзы. Завтра она их привезёт. Похожу пока в линзах, надоест – надену очки.

– Линзы – это хорошо. Главное, чтобы твои глаза блестели энергией. Это важно для любой женщины. Если нет озорного огонька в глазах, её не спасёт даже писаная красота, да и мужчины быстро теряют к такой даме интерес. – Доктор задумчиво посмотрел на меня. – Даша, я сделал для тебя всё, что мог. За эти два года из бесформенного обезображенного существа ты превратилась в прекрасную Галатею. Но я предупреждал, что не волшебник. Я не могу прыгнуть выше головы…

– Вы о чём?

– О том, что на теле остались шрамы, от этого никуда не денешься. Сама знаешь, сколько сложнейших операций было произведено. Без шрамов никак. Поэтому тебе не стоит надевать купальник и загорать на пляже. Это категорически противопоказано. Солнце старит любую кожу. Учитывая, что твоя кожа натянута, тебе лучше вообще не появляться на солнце.

– Не буду.

– И ещё. Ты сейчас молодая и красивая. Если будешь вступать в близость с мужчинами, старайся заниматься любовью в темноте, чтобы не было видно шрамов. Не забывай об этом.

– Я буду заниматься сексом только в полной темноте, – ответила я.

– Это правильно. Никому не надо видеть, что на столь совершенном теле есть рубцы и шрамы, от которых невозможно избавиться. Тот, кто действительно тебя полюбит, будет обожать не только твоё совершённое тело, но и шрамы. Твой мужчина в первую очередь должен полюбить твою душу, а потом уже всё остальное. Твоему организму противопоказаны серьёзные нагрузки. И помни: ты не просто результат умелых пластических операций. Ты одушевленная красавица. Поверь, этого достаточно, чтобы вновь попытаться стать счастливой. И никому, ни при каких обстоятельствах не рассказывай о том, как ты раньше выглядела, не говори о пластических операциях. Пойми, однажды судьба улыбается каждому из нас. И важно не пропустить эту улыбку. Быть может, новая жизнь дана тебе для обретения настоящего женского счастья. Так что добро пожаловать в новую жизнь.

К выписке прилетел дядя Гриша. Увидев меня, он по-отцовски обнял и даже прослезился:

– Выглядишь великолепно. Всё, девочка моя, самое страшное позади.

Я полюбила Швейцарию, несмотря на то, что это очень дорогая и закрытая страна. Получить в ней возможность для проживания могут позволить себе только состоятельные люди. Конечно, существует Швейцария для туристов и Швейцария для тех, кто в ней живёт. Для собственных граждан она намного дешевле. Цены для постороннего человека и постоянного посетителя разные. В Швейцарии любят постоянных клиентов. Они всегда платят меньше, потому что за них держатся и ими дорожат.

А ещё в Швейцарии невозможно заблудиться. Тут такая замечательная система указателей и цветовых разметок… А если человек ступил на «зебру» пешеходного перехода, весь транспорт тут же замирает на месте.

За счета в швейцарских банках все спокойны. Нет ни деноминаций, ни навязанных нам обменов денег, ни замороженных вкладов, которые, как в Сбербанке, вернут лет через тридцать, не раньше. Для меня Швейцария – сказочная страна.

– Может, ты хочешь здесь остаться? – поинтересовался дядя Гриша. – Я куплю тебе дом, и ты ни в чём не будешь нуждаться. В Швейцарии много русских. Общественный порядок здесь – это святыня, которую оберегает целая армия принципиальных и крайне добросовестных полицейских.

– Я хочу вернуться, – ответила я и покраснела.

– Почему?

– В России меня ждёт любовь. Я тоже хочу исправить ошибки молодости.

– Ну, если ждёт любовь, надо ехать. Самый страшный на свете порок – отказаться от своей любви. После этого приходит чудовищная расплата…

Мы улетали на частном самолёте в Россию в день моего рождения. Дядя Гриша открыл бутылку шампанского и поднял тост за мою новую жизнь.

– А это тебе мой подарок ко дню рождения. – Он загадочно улыбнулся и протянул мне конверт.

– Дядя Гриша, мне прямо неудобно… Вы уже и так столько для меня сделали.

– Давай бери, а то неудобно ей, видите ли. А для кого мне ещё всё это делать? У меня в жизни никого, кроме тебя, не осталось…

– А у меня никого, кроме вас.

Я обняла дядю Гришу, взяла конверт и принялась его распечатывать.

– Что здесь?

– Я же сказал, подарок.

Достав из конверта фотографии, я вскрикнула от неожиданности. На меня смотрел коротко стриженный Дима, по выражению лица которого было нетрудно догадаться, что он сошёл с ума. Судя по окружающей обстановке, находился он в медицинском учреждении.