Картер втиснулся в закуток-прачечную за кухней, сунул в стиральную машину первую охапку белья. И начал заваривать себе чай… нахмурился.

— Я имею право на кофе. Нет закона, который запрещает выпить чертову чашку кофе во второй половине дня.

Он сварил себе кофе с таким вызовом, что почувствовал себя идиотом, хотя никто его не видел. Пока стиралась одежда, он поднялся наверх, в меньшую из двух спален своего таунхауса, приспособленную под кабинет.

Проверяя письменные работы, он вздохнул над тройкой с минусом, которую пришлось поставить самому талантливому — и самому ленивому ученику. Назревает серьезная беседа. И нет смысла откладывать неизбежное, решил он и написал под оценкой: Зайди после уроков.

Когда запиликал таймер, Картер спустился вниз, переложил мокрые тряпки в сушку, загрузил в стиральную машину вторую порцию.

Вернувшись в кабинет, он взялся за сочинения. Оценивал, комментировал, предлагал, исправлял. Для одобрения и советов он пользовался красным карандашом. Он любил этот процесс, ему нравилось наблюдать, как студенты учатся пользоваться собственными мозгами, организуют мысли, создают свои миры.

Картер покончил с работой и стиркой, но до родительского ужина оставалось еще больше часа… и это время надо было как-то убить.

Почему-то он начал искать в Интернете рецепты.

Он вовсе не собирался приглашать Макензи на ужин, но решил немного расширить свой кулинарный кругозор — просто так, на всякий случай. Если он выживет из ума и действительно последует совету Боба, план не помешает.

Набросок, так сказать.

Ничего затейливого, ничего сложного, потому что это могло обернуться катастрофой. Однако слишком простое тоже не годится. Если собираешься стряпать для женщины, необходимо приложить больше усилий, чем требуется для того, чтобы забросить полуфабрикат в микроволновку.

Картер распечатал несколько вариантов и отметил возможные меню. И вина. Она любит вино. Лично он ничего в винах не понимает, но вполне обучаем. Все листы он сложил в папку.

Пожалуй, он пригласит ее в кино. В любом случае. Обычное киносвидание с пиццерией после сеанса. Непринужденное. Никакого давления. Никаких сверхожиданий. То, что ему больше всего нравится, думал он, переходя из кабинета в спальню, чтобы натянуть чистую рубашку.

И все же не повредит купить несколько свечей, может, даже цветы. Он окинул взглядом комнату и представил в ней Мак. В колеблющемся свете свечей. Представил, как опускает ее на кровать, как она движется под ним, как меняется выражение ее лица, как играет свет на ее щеках. И даже ощутил ее вкус.

— О, господи.

Глубоко вздохнув пару раз и немного успокоившись, Картер посмотрел вниз и встретился с пристальным взглядом кота.

— Она права, приятель. Секс — чудовище.


Этот дом на Честнат Лейн с большим двором и старыми деревьями был одной из причин, по которым Картер бросил работу в Йеле. Он скучал по родному дому: по его голубым ставням и белым, обшитым досками стенам, крепкому крыльцу и высоким слуховым окнам… и обитавшим в нем людям.

Нельзя сказать, что теперь он бывал здесь чаще, чем когда жил и работал в Нью-Хейвене. Однако ему было приятно сознавать, что он может заскочить сюда в любой момент, как только захочется.

Картер вошел в дом, заглянул в большую гостиную, где на диване свернулся любимец семьи кокер-спаниель Чонси.

Парню запрещалось валяться на диванах, и он это прекрасно знал, а потому глуповато ухмыльнулся и застучал хвостом, взывая к молчанию.

— Я ничего не видел, — прошептал Картер, отправляясь в самое главное и — в данный момент — шумное помещение дома. Он учуял запах фирменного материнского жаркого, услышал смех младшей сестры, мужские крики и проклятия.

И понял, что представление в самом разгаре. Он остановился в дверях, изучая обстановку. Его мать, худющая, но крепкая, как скалы Новой Англии, размешивала что-то в кастрюле на плите. Шерри стояла рядом, опершись о рабочий стол, и трещала, как пулемет, размахивая бокалом с вином. Его старшая сестра Дайан, подбоченившись, следила в окно за своими детьми. Два закутанных по глаза живых свертка скатывались со склона на заднем дворе на разноцветных пластмассовых дисках.

Его отец, зять и Ник подбадривали криками футболистов, мечущихся по экрану телевизора в столовой зоне кухни. Поскольку футбол либо вызывал у Картера головную боль, либо усыплял, он предпочел женскую половину, подкрался к матери, наклонился и чмокнул ее в макушку.

— Я уж думала, ты совсем о нас забыл. — Пэм Магуайр протянула сыну ложку горохового супа на пробу.

— Должен был кое-что закончить. Вкусно, — сказал он, покорно пробуя суп.

— Дети спрашивали о тебе. Надеялись, что ты успеешь покататься с ними на санках, — с легким упреком сказала Дайан. Прекрасно зная, что она чувствует себя счастливее, если есть на кого или на что пожаловаться, Картер подошел к ней и поцеловал в щеку.

— Я тоже рад тебя видеть.

— Картер, выпей вина. — Шерри подмигнула ему, пользуясь тем, что Дайан стоит к ней спиной. — Все равно мы не можем ужинать, пока не закончится матч. А это еще не скоро.

— Нельзя откладывать семейный ужин из-за футбола, — проворчала Дайан.

Картер подумал, что, видимо, поэтому его зять наслаждается более гибкими правилами дома Магуайров.

Мать только хмыкнула, а болельщики с криками повскакали с дивана и кресла.

Гол!

— Ди, почему бы и тебе не выпить вина? — Пэм стряхнула ложку, подкрутила пламя под кастрюлей. — Дети прекрасно развлекаются. Бояться нечего: лавин не было уже лет десять. Майкл! Твой сын здесь.

Майк Магуайр поднял руку и улыбнулся сыну через плечо. Бледная ирландская физиономия, обрамленная аккуратной седой бородкой, разрумянилась от радости.

— Класс! «Гиганты» выигрывают пять очков!

Шерри вручила Картеру бокал.

— Поскольку все под контролем, присядь и расскажи о себе и Макензи Эллиот.

— Макензи Эллиот? Фотограф? Пра-а-авда? — воскликнула Пэм.

— Пожалуй, я еще успею посмотреть конец матча.

— Даже не думай. — Шерри загнала брата к рабочему столу. — Кое-кто слышал, как кто-то сказал, что вас видели в «Кофейном разговоре».

— Мы просто пили кофе. И разговаривали. В конце концов это «Кофейный разговор».

— А еще мне рассказали, будто слышали, что вчера вечером вы миловались в «Уиллоуз». Что скажешь?

Шерри всегда в курсе всех сплетен, устало подумал Картер. Его сестра — живой радиопередатчик.

— Мы встречались пару раз.

— Ты встречаешься с Макензи Эллиот? — переспросила Пэм.

— Похоже на то.

— С той самой Макензи Эллиот, по которой ты сох еще в школе?

— Откуда ты знаешь… — Глупый вопрос. Его мать всегда все знает. — Мы просто поужинали. Это не национальные новости.

— Местные, — согласилась Пэм. — Ты мог бы пригласить ее сегодня на ужин. Ты же знаешь, что еды всегда полно.

— Мы не… это не… Мы не дошли до этапа семейных сборищ. Мы поужинали. Одно свидание.

— С кофе два, — поправила Шерри. — Ты еще будешь с ней встречаться?

— Может быть. Возможно. — Картер сгорбился, сунул руки в карманы. — Я не знаю.

— Я слышала о ней много хорошего, и она отличный фотограф. Иначе мы не доверили бы ей свадьбу Шерри.

— Дочь Линды Эллиот? Или теперь Баррингтон? — Возбужденная новостями, Дайан оторвалась от окна.

— Я ужинал с Макензи. Я не знаком с ее матерью.

— Линда Баррингтон, конечно. Ее дочь — близкая подруга Браунов и Эммелин Грант, и еще одной, не помню, как ее зовут. У них свадебное агентство.

— Это она, — признал Картер.

— Линда Баррингтон. — Дайан неодобрительно поджала губы. — Она путалась со Стю Гиббонзом и разбила его семью.

— Вряд ли можно винить Макензи за поведение ее матери. — Пэм открыла дверцу духовки, чтобы проверить, готово ли мясо. — И Стю сам разбил свою семью.

— Ну, как я слышала, она заставляла Стю бросить Морин, а когда он отказался, сама рассказала Морин об их связи. Морин развелась со Стю и обобрала его до нитки — кто бы бросил в нее камень? — а Линда заявила, что он ее больше не интересует.

— Мы говорим о Макензи или о ее матери? — спросила Пэм.

Дайан пожала плечами.

— Я просто передаю то, что знаю. Говорят, она всегда охотится за следующим мужем, особенно если это чей-то чужой муж.

— Я не встречаюсь с матерью Макензи. — Картер сказал это тихо, но достаточно твердо и холодно, чтобы остудить огонь в глазах Дайан.

— Я этого не говорила. Но ты ведь слышал о яблонях и яблочках. Будь осторожен, не то свяжешься с еще одной Корин Мелтон, вот и все.

— Ди, почему ты всегда говоришь гадости?

— Тогда я просто помолчу.

— Хороший план, — похвалила Шерри.

Не удостоив сестру ответом, Дайан вернулась к окну.

Пэм возвела глаза к потолку.

— Она злится с той минуты, как вошла сюда.

— Она злится с той минуты, как родилась, — пробормотала Шерри.

— Хватит. Макензи Элиот… красивая девочка, насколько я помню. И, как я уже говорила, я слышала о ней много хорошего. Ее мать — сложная женщина, никто не спорит. А отец — обаятельный и неуловимый. Нужен сильный характер и сила воли, чтобы добиться успеха без поддержки семьи.

Картер наклонился, поцеловал мать в щеку.

— Не всем так повезло, как нам.

— Вот именно. Дайан, зови детей. Пусть сбегают наверх и приведут себя в порядок. Двухминутное предупреждение.

Поскольку за ужином разговор крутился вокруг футбола, школьного спектакля племянницы, свадьбы Шерри и страстного желания племянника получить щенка, Картер расслабился.

Его отношения с Мак — если таковые существовали — явно были исключены из застольных тем.

Ник убрал со стола — привычка, которой он расположил к себе Пэм с первого семейного ужина. Майк откинулся на спинку стула, обвел взглядом семейство, собравшееся за длинным столом в официальной столовой.

— У меня объявление.

— Дедушка, ты хочешь подарить мне щенка?

Майк наклонился к внуку и прошептал ему на ухо:

— Я должен еще немного поработать с твоей мамочкой. — Он снова распрямился. — В следующем месяце у нас с вашей матерью годовщина. Ты все еще моя возлюбленная. — Он подмигнул Пэм.

— Я подумала, что вам понравится скромная вечеринка в клубе, — подхватила Дайан. — Только семья и близкие друзья.

— Хорошая мысль, Дайан, но мы отметим тридцать шестую годовщину нашей счастливой семейной жизни в солнечной Испании. Конечно, если Пэм согласится удрать со мной.

— Майкл!

— Пару лет назад, когда меня назначили главным хирургом, нам пришлось отказаться от путешествия, но в этом феврале я расчистил две недели и велел высечь даты в камне. Ты согласна, солнышко? Поедешь со мной есть паэлью?

— Только дай мне пять минут на сборы. — Пэм вскочила со стула, подбежала к мужу и плюхнулась ему на колени.

Майкл помахал детям.

— А вы все свободны.

Вот еще одна причина для возвращения домой, подумал Картер. Постоянство.

9

Отвратительное настроение не освобождало от совещаний, обязательных утренних совещаний по понедельникам, совмещенных с завтраком.

Вот Мак и втащила на поводке своего ворчливого пса в конференц-зал главного дома.

В бывшей библиотеке Браунов остались — в качестве обрамления — бесконечные ряды книг. В камине бодро потрескивал огонь. На старинном, натертом до блеска библиотечном столе хранился полный набор для приготовления кофе, а в консоли у стены — запас воды в бутылках.

Лорел и Паркер сидели за круглым инкрустированным столом в центре комнаты и лениво пощипывали горячие булочки. Подруги были бодрые и красивые. Обе. И в восемь чертовых часов утра каждый волосок в прическах на своем чертовом месте. Одного взгляда на них Мак, явившейся в драных джинсах, хватило, чтобы почувствовать себя неуклюжей и неряшливой, и какой-то недостойной, что ли…

— И что он сказал, когда я загнала его в угол? — Лорел подняла чашку — Мак не сомневалась — с идеально сваренным капучино. — Он сказал: «Я никогда не выхожу из дома без зубной щетки». — Она презрительно фыркнула и тут же улыбнулась Макензи. — Ты только что пропустила мой рассказ под названием «Кончина Мартина Боггза». Как мне вообще взбрело в голову встречаться с типом по имени Мартин Боггз? Надеюсь, твое свидание прошло лучше, чем мое.

— Прекрасно прошло.

— Так это хорошо, правда?

— Я сказала, что мое свидание прошло прекрасно. — Мак швырнула на стол ноутбук и прошествовала к кофейной стойке. — Теперь мы можем перейти к делу? У меня сегодня полно работы.