— Понял. Но я люблю хорошие метафоры.

Мак укатила, качая головой. Профессор снова набрал очки. Теперь до четверга она должна решить, ограничиться или итальянскими пирожными с кремом, выпрошенными у Лорел, или добавить метафору.

10

Картер в третий раз проверил сервировку стола в помещении, которое считалось в его доме столовой. Он редко пользовался этой комнатой по назначению, поскольку обычно питался в кухне или в кабинете. И впервые его обеденный стол удостоился скатерти.

Кажется, он нашел верный тон: нечто среднее между изысканностью и непринужденностью. Белая посуда на темно-синей скатерти, веселые желтые полоски на салфетках. Он думал, он надеялся, что не ошибся.

Картер убрал со стола три тонких свечи, решив, что они слишком претенциозны. Затем поставил их обратно. Без них ощущалась какая-то незавершенность.

Нервно провел рукой по волосам. Приказал себе успокоиться. Демонстративно повернулся спиной к столу и направился в кухню.

В конце концов настоящие проблемы подстерегают именно там.

Меню вроде вполне приличное. Он советовался с преподавательницей домоводства, принял ее поправки и воспользовался ее рецептом приправы к овощному ассорти.

Сердобольная дама также снабдила его письменными инструкциями: что и когда делать, сколько это займет времени и как лучше оформить результат.

Сервировка, как он понял, так же важна, как и сама еда. Вот почему он теперь счастливый обладатель скатерти и веселеньких салфеток.

Все проверено, отрепетировано и, пожалуй, выглядит… нормально.

И остался еще целый час. Он вполне успеет сойти с ума. С такими мыслями Картер открыл ящик, где лежала инструкция Боба, которую он честно собирался игнорировать.

— Музыка. Черт побери. Совсем забыл!

Картер бросился в гостиную, стал поспешно перебирать компакт-диски. Заинтересованный кот соскочил со стула и заковылял к хозяину.

— Только не Барри Уайт, как бы ни превозносил его Боб. Не обижайтесь, мистер Уайт, но никаких клише.

Скособоченный Триад воткнулся головой в хозяйскую ногу.

Картер еще возился с дисками, когда парадная дверь распахнулась, и в дом влетела Шерри.

— Привет! Можно я это у тебя оставлю?

— Да. Почему? Что это?

— Подарок Нику на День святого Валентина. Докторский саквояж. Я только что забрала его у гравера. Нику понравится! Но если я отнесу саквояж домой, то не удержусь и покажу сейчас. Поэтому я должна спрятать подарок от него. И от себя. — Шерри потянула носом. — Ты стряпаешь?

— Да. Господи, что-то горит?

Картер метнулся в кухню.

— Нет, отлично пахнет. Правда, здорово пахнет. — Шерри проследовала за братом. — И не сандвичи с сыром на гриле, как обычно… Ух ты! Картер, у тебя еда в духовке? А какой красивый стол. Свечи и винные бокалы, и… Ты готовишь ужин для женщины. — Она ткнула Картера пальцем в живот, как делала с самого детства. — Макензи Эллиот!

— Стоп! Ни слова! — Его снова охватила паника, тошнотворная паника. — Умоляю. Я и так уже чокнулся.

— Но это же чудесно. И очень мило. Ник приготовил для меня ужин на первом свидании. Это была катастрофа. — Шерри мечтательно вздохнула. — Мне ужасно понравилось.

— Тебе понравилась катастрофа?

— Он так старался. Слишком старался и перестарался, потому что в обычном состоянии он отлично управляется на кухне. Он испортил все, что только можно было испортить, потому что очень хотел произвести на меня впечатление. Ох. — Она опять вздохнула, приложила руку к сердцу. — Это было так мило.

— Я не знал, что должен все испортить. Почему никто меня не предупредил? Почему никто не позаботился издать путеводитель по свиданиям?

— Нет, нет, ты вовсе не должен что-то испортить. Просто у Ника это сработало, потому что, ну, потому что. — Шерри с любопытством открыла холодильник. — Ты маринуешь курицу. Картер, ты маринуешь. Это любовь.

— Уходи. Выметайся.

— Ты останешься в этом?

— Шерри, не доводи меня.

— Просто смени рубашку. Надень ту голубую, которую подарила мама. Она очень тебе идет.

— Если я пообещаю сменить рубашку, ты уйдешь?

— Да.

— Только сначала выбери какую-нибудь музыку. Я уже на грани.

— Я тебя прикрою. Иди, переодевайся. — Шерри схватила его за руку и потащила вон из кухни. — Выберу подходящую музыку и смоюсь еще до твоего возвращения. Прихвати подарок наверх и не говори мне, где его спрячешь, а то вдруг я украду его до Дня святого Валентина.

— Договорились.

— Картер? — крикнула Шерри, когда он уже поднимался по лестнице. — Зажги свечи минут за десять до назначенного времени.

— Хорошо.

— И желаю повеселиться.

— Спасибо. Только, пожалуйста, уйди.

Он сменил рубашку. Саквояж в подарочной упаковке спрятал в шкафу в своем кабинете. Он не спешил, надеясь, что Шерри справится с заданием и уйдет.

Спустившись, он обнаружил прилепленную к плееру клейкую бумажку: «Включи за пять минут до ее прихода. Ш.».

— Похоже на военную кампанию, — пробормотал Картер, комкая записку, и отправился в кухню включать плиту.

Он резал, он крошил, он обжаривал, он следил за временем… и обжегся всего один раз. Когда цыплята потихонечку забулькали, издавая аппетитный аромат, он зажег свечи на столе и буфете, выставил на стол две маленькие салатницы с оливками и кешью. Когда до семи часов оставалось пять минут, он включил стерео. Аланис Морисетт.

Хороший выбор.

В семь часов она постучала.

— Меня вымуштровала Паркер, — сообщила Мак, когда он открыл дверь. — Поэтому я чрезмерно пунктуальна. Надеюсь, ты не возражаешь.

— Конечно, нет. Позволь я помогу тебе снять пальто. О, и…

— Десерт. — Она вручила ему фирменную глянцевую коробку «Брачных обетов». — Итальянские пирожные с кремом. Мои любимые. Красивый дом, Картер. Очень тебе подходит, — добавила она, проходя в гостиную, целая стена которой была занята книгами. — Ой, кошка.

— Я забыл спросить, нет ли у тебя аллергии.

— Нет. Привет, приятель. — Мак стала наклоняться и вдруг замерла, вывернув шею. — У тебя кошках тремя лапами?

— Кот. Триад. Его сбила машина.

— О, бедняжка! — Мак плюхнулась на пол и принялась гладить и почесывать обалдевшего от нежданного счастья кота. — Какой ужас для вас обоих. Слава богу, ты был дома.

— Не совсем так. Я ехал домой из школы. Машина передо мной, которая его сбила, просто поехала дальше. Не понимаю, как это возможно. Я остановился, подумал, что он мертв, но у него был просто шок. Лапу хирург не смог спасти, а в остальном с парнем полный порядок.

Продолжая гладить кота, Мак пристально смотрела на Картера.

— Не сомневаюсь.

— Выпьешь вина?

— С удовольствием. — Мак последний раз почесала Триада за ухом и поднялась. — И мне интересно, что так вкусно пахнет.

— Я думал, что ты, — сказал он, вешая ее пальто в шкаф в прихожей.

— Кроме меня.

— Идем. — Он взял ее за руку и повел в кухню. — Ты очень красива. Я должен был сказать это сразу.

— Только если действуешь по инструкции.

Картер невольно скривился, но, к счастью, Мак на него не смотрела.

— Очень хорошо пахнет. Что ты готовишь, Картер? — Она прошла к плите и принюхалась к кастрюльке.

— Сейчас вспомню. Овощное ассорти. Курица с розмарином в белом вине и спаржа.

У Мак отвисла челюсть.

— Издеваешься?

— Ты не любишь спаржу? Я могу…

— Нет, я не это имела в виду. Ты все это приготовил сам? — Мак приподняла крышку кастрюльки.

— Вообще-то не рекомендуется снимать крышку до… Ну, ладно. — Картер пожал плечами. Мак, насладившись аппетитным ароматом, вернула крышку на законное место.

— Ой, ой, ой.

— В чем дело? Ты не любишь курятину?

— Ты так старался, Картер. Я думала, ты бросишь пару стейков на сковородку или вывернешь банку рагу в кастрюльку и скажешь, что сам приготовил. Но это настоящая стряпня. Ты потратил столько времени и сил. Я ошеломлена. И как красиво ты сервировал стол!

Мак прошла в столовую, изучила сервировку, вернулась.

— Ты удивительный человек, Картер.

— И почему я не подумал о рагу? — Он взял бутылку вина, открытую заранее. — Я купил белое из-за курицы, но не знал, какое ты любишь. Предполагается, что это хорошее.

— Предполагается?

— Я плохо разбираюсь в винах. Провел небольшое исследование.

Глядя ему в глаза, Мак взяла бокал, попробовала.

— Отличный результат.

— Макензи. — Картер наклонился, легко поцеловал ее. — Вот. Теперь я чувствую себя лучше.

— Чем?

— Чем, наверное, любой мужчина в радиусе двадцати миль, потому что они не могут поцеловать тебя на кухне.

— Картер, ты меня поражаешь.

— Это часть моего плана. Посиди. Я должен кое-что доделать.

— Я помогу.

— Нет, у меня система… я надеюсь. Я набросал план во вторник вечером, так что, думаю, смогу его выполнить.

— План?

Уменьшая огонь под кастрюлькой, Картер с горечью спрашивал себя, когда научится держать язык за зубами.

— А, ну, я же не знал, как все пойдет и когда что делать. Поэтому я набросал план приготовления еды.

— А репетицию провел?

— Более-менее. Жена Боба отправилась в книжный клуб, и Боб заехал ко мне. Я приготовил ужин. Мы поели. Ну, чтобы сегодня не ошибиться. Как твое домашнее задание?

— Мое домашнее задание?

— Для презентации в понедельник.

— К счастью, у меня все готово, потому что с завтрашнего дня мы заняты под завязку. Сегодня утром провели совещание, а днем — две репетиции. Причем вторая изобиловала ловушками. Лучшая подруга невесты и шафер жениха, у которых был роман, бесславно закончившийся, когда его измена с деловой партнершей выплыла на свет божий, не разговаривают.

— И как вы с этим справились?

— Как с ящиком динамита. Свадебный бизнес не для неженок.

— Я вижу.

— А в понедельник мы устраиваем ослепительное шоу для миссис Мебель Симана.

— «Мебель Симана» — потенциальный клиент?

— «Технически» клиентом является дочь «Мебели Симана», но платит за все мамочка.

— Мы будем есть за столом и сидеть на стульях, которые я у них купил. Пусть это принесет вам удачу.

Они сидели на счастливых стульях за счастливым столом при свете свечей, пили вино, слушали музыку. И Мак с каждой секундой все отчетливее понимала, что за ней основательно и бессовестно ухаживают.

И ей это нравилось.

— Знаешь, Картер, мне так хорошо, что я уже не испытываю вины за то, что ты ешь одно и то же блюдо второй раз за эту неделю.

— Можешь считать это высококачественными объедками. Объедки в этом доме — главная часть повседневного меню. — Картер покосился на кота, который неподвижно сидел рядом с его стулом, глядя снизу вверх немигающими желтыми глазами.

— Кажется, твой приятель ждет свою порцию объедков.

— Он не привык к тому, что я ем за столом, поскольку обычно все заканчивается у рабочего стола на кухне. Думаю, он озадачен. Хочешь, я его прогоню?

— Нет. Я люблю кошек. Я даже несколько раз выходила за них замуж.

— Я не знал. Но, похоже, у вас не сложилось.

— Зависит от точки зрения. Я сохранила очень нежные воспоминания о тех браках, пусть и мимолетных. В детстве мы вчетвером часто играли в День Свадьбы. — Мак рассмеялась. — Словно предчувствовали, чем все закончится. У нас были наряды и реквизит, и мы по очереди играли разные роли. Выходили замуж друг за дружку, за домашних животных, за Дела, когда Паркер удавалось его шантажировать.

— Фотография в твоей студии. С бабочкой.

— Камеру подарил мне отец, слишком взрослый подарок для восьмилетней девочки и отличный — очередной — предлог для ворчания моей бабушки. Было жарко, я не хотела играть, хотела купаться. Паркер умаслила меня, назначив официальным свадебным фотографом вместо ЛПН.

— Прости?

— ЛПН. Лучшая подруга невесты. Я не хотела надевать платье, и Паркер объявила меня официальным свадебным фотографом.

— Интуиция.

— Наверно. Добавь счастливое появление той бабочки, и отдельные детали соединились в личное прозрение. Я вдруг поняла, что не только могу сохранить воспоминание, мгновение, образ, но и хочу это сделать.

Мак прожевала еще кусочек курицы.

— Держу пари, ты играл с Шерри в школу.

— Да. Иногда. Ее можно было подкупить стакерами.

— А кого нельзя? Не пойму, мы везучие или скучные от того, что еще в раннем детстве знали, кем хотим стать.

— Если честно, я мечтал делиться своей мудростью в аудиториях Йеля и одновременно создавать великий американский роман.