Лана Май - Останься рядом

Утром Эрол заказал для них завтрак в постель. Анна всегда мечтала о таком. Сидя на балконе с видом на море, она с аппетитом жевала сдобную булочку с тахинной пастой и запивала ароматным кофе.

– Чем займемся сегодня? – спросил Эрол, безуспешно пытаясь наколоть оливку на вилку. – Чего бы ты хотела?

– Даже не знаю. – Анна пожала плечами. – Наверное, будем отдыхать, как и положено на курорте.

– У меня есть другое предложение. – Положив в рот оливку, Эрол подмигнул. – Нет женщины, которая не любит шопинг.

Вспомнив, что в ее распоряжении всего пятьдесят долларов, взятых на всякий случай, Анна натянуто улыбнулась.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Я не верю! – Эрол хлопнул себя по ногам. – Ты не можешь отказаться от шопинга. Вставай.

– Зачем?

Эрол встал и взял Анну за руку.

– Ты закончила завтракать?

– Да.

Анна стряхнула крошки.

– Одевайся. – Эрол направился в комнату. – Я подожду тебя в вестибюле.

Все произошло так быстро, что Анна даже не нашла слов для возражений. Шутливо помахав на прощанье, Эрол вышел из номера.

«Что ж, – решила она, застегивая сарафан. – Буду говорить, что мне ничего не нравится, и куплю себе что-нибудь не дороже двадцати баксов».

В город Эрол повез Анну на такси с кондиционером. Прибыв на место, Анна ощутила волнение. Она стояла перед большим торговым центром, забитым вещами на любой вкус, а в карманах у нее практически не было денег.

– У тебя нет солнцезащитных очков? – Эрол посмотрел, как Анна щурится на солнце.

– Я их дома забыла.

– При таком ярком солнце вредно ходить без очков. – Эрол деловито взял ее под руку и устремился в торговый центр. – Сейчас купим.

Он привел ее в магазин, заполненный дорогими брендовыми очками. После осмотра нескольких полочек с товаром у Анны язык не поворачивался сказать, что ей здесь ничего не нравится. Но все цены начинались от ста долларов. Помявшись, она решила быть честной.

– Эрол, – прошептала она спутнику, поглядывая на улыбающегося продавца. – Я не могу здесь ничего купить. У меня слишком мало денег.

Эрол удивленно вскинул брови.

– Ты серьезно?

– Да, – выдохнула она. – У меня всего пятьдесят долларов.

– Ты серьезно решила, что я повел тебя на шопинг за твой счет? – Он выглядел обиженным. – Не знаю, какие тебе встречались мужчины, но у нас так не принято.

Анна почувствовала, как от смущения к ее лицу прилила кровь.

Эрол заставил ее выбрать очки, а затем, расплатившись, взял за руку.

– Я хочу сделать тебе какой-нибудь особенный подарок. – Он посмотрел на нее влюбленным взглядом. – Давай зайдем в ювелирный магазин?

Не дожидаясь ответа, Эрол потянул Анну за собой. В ювелирном магазине все так сверкало и блестело, что Анна сжалась. Увидев несколько ценников, она хотела уйти, но Эрол удержал ее. О чем-то поговорив с продавцом по-турецки, он дал Анне примерить несколько колец и, расплатившись, протянул ей коробочку.

– Это тебе.

– Это слишком дорогой подарок. – Анна жалобно смотрела на Эрола. – Я не могу принять его.

– Милая, – строго сказал он. – Ты хочешь меня обидеть?

– Нет, – сдалась Анна. – Но мне очень неудобно…

– Это от чистого сердца. – Эрол снова протянул коробочку. – Прими его.

Анна взяла подарок и, открыв коробочку, ахнула: Эрол подарил ей кольцо с потрясающе красивым большим бриллиантом.

– Надень его, – попросил Эрол.

– Спасибо, – прошептала Анна, надев кольцо. – Оно очень красивое.

Они провели в торговом центре почти весь день и купили подарки не только Анне, но и Эролу.

В эту ночь Анна снова осталась у Эрола. Засыпая, она думала о Мироне.

«Мирон никогда не подарил бы мне такое дорогое кольцо, – размышляла она, глядя в потолок. – Видел бы он, какой мужчина за мной ухаживает, – лопнул бы от ревности. А его жена – от зависти. Никого, кроме Мирона, на себе женить не смогла, вот и вцепилась. – Она улыбнулась. – Когда вернусь, скажу Мирону, что у меня теперь другой, а его я больше не люблю. – Засыпая, напоследок она успела подумать: – И кольцо ему покажу, пусть мучится всю оставшуюся жизнь…»

Дни отпуска были наполнены для Анны солнцем и большими надеждами. Она понимала, что для Эрола их отношения – это не просто курортный роман.

«Если бы он всех своих любовниц кольцами с бриллиантами одаривал, то уже разорился бы, – думала она. – А с его внешностью у него женщин, наверное, море было».

Нельзя сказать, что Анну поглотила страсть к Эролу или, тем более, любовь. Скорее, она охотно подыгрывала состоятельному красавцу, который был всерьез увлечен ею. Ей казалось, что Эрол горел от желания к ней двадцать четыре часа в сутки. Ей льстила его страсть, его увлечение ею. Никогда она не чувствовала себя такой желанной, даже с Мироном. Эрол был влюблен и не скрывал этого, не стесняясь выражать свои чувства и сто раз на день. Он без устали восхищался ее фигурой, волосами, походкой, глазами и руками. Он говорил ей столько комплиментов, сколько она не слышала за всю свою жизнь. Анне очень нравилось гулять с Эролом, потому что никогда прежде ей не приходилось видеть столько завистливых взглядов, которыми одаривали их окружающие.

Новоиспеченная пара продолжала наслаждаться отдыхом, все больше привыкая друг к другу. Всего за пять дней Анна преобразилась. Изменились ее осанка, взгляд, манера улыбаться и появилась неведомая до сих пор уверенность в своей неотразимости. Она стала спокойнее, добрее и обольстительнее. Поистине, женщина выглядит настолько хорошо, насколько любима своим мужчиной. Эрол открыл в Анне женщину. Сначала она удивилась, но потом поверила и привыкла к новому восприятию себя.

Но временами Анне становилось очень тоскливо. Тогда она находила предлог, чтобы уединиться в своем номере. Немного поплакав, приводила себя в порядок и отправлялась в какое-нибудь кафе. Съев что-нибудь вкусное, она вновь начинала наслаждаться жизнью.

* * *

Однажды вечером, выпив вина, Анна не выдержала и отправила Мирону сообщение: «Спасибо, что бросил меня. Только теперь я поняла, что такое любовь». К этому сообщению она приложила их фотографию с Эролом, где они, сидя на берегу моря, обнявшись, улыбаются в объектив.

Получив сообщение, Мирон едва не сошел с ума от злости. Раньше он не понимал, почему Анна ревнует его к жене, но теперь, увидев возлюбленную с другим мужчиной, рассвирепел. Стараясь отвлечься от своих невеселых мыслей, он принялся наводить порядок в кладовке.

«Не успели расстаться, как она уже нашла мне замену! – Мирон нервно перебирал инструменты в ящике. – Она просто играла со мной, а я чуть не бросил семью, идиот».

– Нельзя потише? – раздраженно прошипела Юля у него за спиной. – Завтра займешься этим.

– Теперь ты будешь командовать, когда мне порядок наводить?

Посмотрев на взъерошенного и чем-то огорченного мужа, Юля решила не злить его.

– Я только что Полю уложила, – произнесла она примирительно. – Разбудишь.

Бросив инструменты, Мирон вышел из кладовки и уединился в кухне с чаем. Вынув телефон из кармана, он снова посмотрел на фотографию. Сердце щемило от обиды: Анна и без него вполне счастлива, к тому же наслаждается отдыхом у моря с таким красавцем.

Не успел он прийти в себя после первой новости, как ему пришло еще одно сообщение от любовницы. Он открыл его и на несколько минут, казалось, перестал дышать. Анна прислала ему фотографию своей руки с новым кольцом, подаренным Эролом. Подпись гласила: «Кстати, он сделал мне предложение».

Вылив только что заваренный чай в раковину, Мирон вышел из кухни. В этот вечер он был сам не свой и никак не мог найти себе места. Юля боялась даже заговаривать с ним, стараясь держаться подальше. Она не могла понять, что произошло, но чувствовала, что все дело в Анне. Юля ждала, пока Мирон уйдет в ванную, чтобы просмотреть сообщения в его телефоне, как она обычно поступала. К ее удивлению, он забрал телефон с собой. Сцепив зубы она наблюдала, как в душе ее мужа бушует ураган.

Закрывшись, Мирон напустил себе горячей воды в ванну и забрался в нее. Он разглядывал фотографии Анны, всматриваясь в каждую деталь, словно намеренно причинял себе боль. С каждой минутой он все отчетливее понимал, что больше не любит жену и уже никогда не сможет полюбить. Более того, она все сильнее его раздражала. Он не знал, можно ли построить счастливую семью лишь на чувстве долга. Ему не хотелось ни разговаривать, ни спать с Юлей, поэтому сразу после возвращения он перебрался в отдельную комнату. И сейчас, после полученных сообщений, ему казалось, что даже в одной квартире с женой ему будет тесно.

Словно читая его мысли на расстоянии, Анна улыбалась. Впервые за долгое время ей стало легче. Не только наладилась ее жизнь, но она еще и сообщила об этом Мирону, чем, без сомнения, причинила ему страдания. Большая любовь давно превратилась в желание причинить большую боль. Такую же, какую день за днем ей причинял Мирон. И сейчас ей ни капли не было его жаль.

Перевернувшись на бок, Анна посмотрела на спящего рядом Эрола. Море, свобода и вино делали свое дело: сегодня Анна сказала Эролу заветные слова, о которых он ее настойчиво просил.

– Я тебя люблю, – прошептала она ему вечером, сгорая от страсти.

Эрол с нетерпением ждал этих слов. И мысль о том, что этим она добивает Мирона, грела ее душу. Месть была сладкой.

– Да, я тебя люблю, – с удовольствием повторила она, хотя не чувствовала по отношению к турку ничего подобного.

Но разве это имело значение, когда влюбленная и оскорбленная женщина исцеляет свою израненную душу? А для спасения, как известно, все средства хороши.

Для Мирона сообщения Анны стали ударом ниже пояса. Вдоволь намучившись, разглядывая фотографии, он наконец удалил их. Выйдя из ванной, он постелил себе постель на несколько часов раньше обычного. Мирон не хотел спать, но так он мог спрятаться от жены. Сейчас он не хотел ни видеть ее, ни слышать, ни ощущать ее присутствие в одной комнате.

Поскольку Мирон теперь обосновался в гостиной, Юля приходила сюда лишь для того, чтобы посмотреть телевизор. Это были единственные часы, позволяющие сблизиться с мужем.

– Уже ложишься спать? – удивилась Юля, войдя в комнату. – Так рано… А я хотела фильм посмотреть.

Ложь о беременности вынуждала Юлю носить дома фальшивый живот. Даже изнемогая от усталости, она цепляла подушку и надевала халат. То, что Мирон теперь спал отдельно от нее, огорчало ее, но в то же время спасало от разоблачения. Если бы он решил развлечься с ней, обман тут же был бы раскрыт.

– Хотела фильм посмотреть? – задумчиво повторил Мирон, глядя куда-то мимо жены. – Что ж, хорошо.

Он отключил телевизор от сети и вместе с тумбочкой на колесиках покатил в спальню. Юля торопливо последовала за ним.

– Вот, наслаждайся, – произнес он шепотом, покосившись на кроватку. – Теперь этот дурацкий ящик полностью твой. Владей. Пялься в него сколько хочешь. Пока глаза на лоб не полезут.

– Мирон. – Юля сделала шаг к мужу. – Я думала, мы вместе что-нибудь посмотрим. Я соскучилась по тебе…

– Я устал и хочу спать. – Он был невозмутим. – Спокойной ночи.

– Спокойной…

Юля услышала, как муж закрылся в гостиной, и заплакала. Пока что из того, что советовала свекровь, не получалось ничего хорошего. Муж вернулся, но стал еще отстраненнее, чем полгода назад. Опустившись на кровать, она отстегнула «живот» и со злостью швырнула его на пол. Внутри нее все бушевало: как вышло так, что Мирон полюбил другую, а ей приходится ходить с накладной подушкой по собственному дому? И чем дальше, тем больше она запутывалась во лжи, не зная, как повернуть время вспять.

Включив телевизор без звука, чтобы не разбудить ребенка, Юля улеглась на кровать.

«Рано или поздно он узнает, что я солгала, – думала она, глядя на сменяющие одна другую картинки чьей-то счастливой жизни. – И лучше не затягивать, а сказать ему об этом самой».

Засыпая, Юля была решительно настроена открыть перед мужем карты. Она больше не хотела играть в такие игры, тем более что результат они давали очень сомнительный. Получалось, что душу продала, а получила совсем не то, что хотела. Впрочем, с дьяволом всегда так.

Мирон долго не мог заснуть. Ревность не давала ему покоя. Он все представлял себе, как Анна, закрыв глаза, ласкает тело другого мужчины, целует его, признается в любви и стонет от удовольствия. Мирон то ложился на смятую постель, то вскакивал и ходил по комнате. Ему было то душно, то зябко, то хотелось пить, то мешали шумные соседи. Лишь вконец измотав себя, он лег. Внезапно он понял, что лучшей местью Анне будет его любовь к жене.

«В конце концов, – думал он, ворочаясь, – до встречи с Анной я любил Юлю и она родила мне дочь».

Он решил, что утром начнет все снова: вернется в спальню к жене, будет помогать ей заниматься дочерью.