– Тебе следует забыть о ней. Выбросить из головы, потому что это был проигрышный вариант с самого начала. У неё своя жизнь, свои правила, свои законы, которые она не разрушит ради тебя. Да и ты ей не нужен. Посмотри на неё, она на пьедестале. Летает над нами. И разве возможно подняться так высоко? К ней? Нет. Причин, чтобы это делать, не существует. Она отталкивает любое воздействие на неё. Она далеко, слишком далеко, чтобы думать о ней, – с горечью, сжигающей сердце, тихо говорю. Для себя. Не для этого мужчины, который ничего не понимает. Только для себя.

– Ден… ты прости.

Беру себя в руки и, натягивая улыбку, поворачиваюсь к Даррену.

– Бывает, ничего.

– Нет, я приревновал. Намного сильнее, чем с Аароном. Увидел, как ты сидел рядом с ней, о чём-то говорили, и решил разобраться. Бокал – причина, которую выдумал для себя. А потом не поверил в твои слова, затем Тина сказала, что ты уехал с ней, и я подождал немного. Последовал к тебе, решил разыграть сыщика, а ты пытался помочь мне. Чёрт, это неприятно. Почему она выбрала его? Деньги? Так она заработала достаточно, она очень богата. Да, богата благодаря ему. Ему всегда достаётся всё лучшее. Даже она, – он кривится и потирает лицо, словно борясь с эмоциями.

И мне гадко, что вру ему. А он любит её, действительно любит, хотя это бесполезно. Наверное, я всё же, подонок, потому что сделал это не только для Шай, но и для себя. Меня раздражает, когда он говорит о ней, словно она уже его. Принадлежит ему полностью, и он планирует что-то. И необычайно едкое пламя накрывает разум, заставляя меня желать заткнуть рот любому, кто будет её присваивать себе. Нет. Она достойна большего. И даже не Роксборро. Ей нужен мужчина, который поймёт её, будет читать по глазам, замерзать с ней и гореть одновременно. Любить не за внешность, не за заслуги, не за её образ. А любить то, что она скрывает. И этого слишком много, чтобы оторваться и пролететь мимо. Это разрушает до основания. Полностью. Меня она разламывает собой. Хожу по углям. Больно. Невозможно.

– Ладно. Давай, работать, но сначала должен что-то съесть. Все дни думал о том, что она с тобой. Глупо так, да? – Усмехаясь, Даррен поднимается из-за стола.

Моргаю и концентрирую на нём взгляд.

– Пойдём, пообедаем, – подхватывает пиджак.

– Нет, я подожду тебя здесь, – качая головой, сажусь на стул.

– Брось, не хочу быть там один. Но другие места компания не оплачивает. У нас с этим рестораном договор, – он хлопает меня по плечу.

– Там будет она? – Не смотря на него, уточняю.

– Да, поэтому помоги мне не сорваться. Сейчас я разбит, не знаю, как принять это всё. Пообедаем и работать.

Киваю, но лучше бы остаться здесь, не видеть её, потому что всё это время старался забыть. Улыбался Лорейн, воскрешая свои чувства, а в голове видел другую. Самое страшное, это уже не остановить. Никогда бы не подумал, что буду играть выдуманную роль, когда должен быть собой. А делал это, когда целовал Лорейн, когда укладывал её в постель, когда трахал её. Всё через силу, и это оставило во мне кровавые отпечатки. Не спал, пока моя девушка, которую любил всю жизнь, посапывала на моей груди. Смотрел в потолок и, казалось, что предаю. Себя. Словно я уже другой, чужой и не моя это жизнь. Ждал хлопок и слова «сцена снята», чтобы улыбнуться и вернуться в иной мир. Но ничего не происходило. Работа, съёмки, только менял роли, чтобы дожить до ночи и остаться одному. В своих мыслях говорить с другой, видеть, как она усмехается и самого себя ненавидеть. Но я должен показывать всем, что меня ничего не волнует, кроме места в корпорации, снова узнать, что могу быть любым, но никто так и не поймёт моей души. Никто не узнает, что у меня на сердце, и как сложно дышать от этого.

Входим в ресторан, молча, и Даррен уже не просит, чтобы его посадили ближе. Обещаю себе – не буду смотреть. Не собираюсь искать её взглядом. Нам указывают на наш столик и оставляют.

– Где здесь уборная? – Напряжённо спрашиваю Даррена.

– В конце зала. Выходишь и направо. До конца, – сообщает он.

Киваю ему и направляюсь именно туда. Мне нужна всего минута, чтобы собраться, бороться против самого себя. Иду, смотря себе под ноги, раздумывая и пытаясь угадать: была ли она там, видела ли меня, думает ли обо мне?

Одна из дверей распахивается, и шагаю туда, нечаянно толкая выходящего.

– Так ты ещё и слеп? – Замираю от насмешки. Дерьмо. За что? Медленно оборачиваясь, мой взгляд падает на чёрные лодочки, юбку, слишком сильно обтягивающую изгиб бёдер и телесную блузку.

– Шай, – выдыхая, смотрю в её глаза.

– Ты меня чуть не сшиб, – укоряет она, указывая на вход в отдельную комнату.

– Прости… я задумался.

Кажется, что не видел её очень долго. Но я не забыл, ни родинки на щеке, ни тёмных глаз, ни идеального носика, ни губ, немного приоткрытых, словно сейчас они попросят о невозможном.

– А я предупреждала, что это бывает опасно, – усмехаясь, разворачивается. Но хватаю её резко за руку и, затягивая за собой, захлопываю дверь, поворачивая ключ.

– Рейден, – возмущается, но я прижимаю её спиной к дереву. И так близко. Дерьмо. Этот аромат наполняет меня, а прохлада дарит необходимую тишину. Больно. За свои мысли и решения больно.

– Я сказал ему, что он тебе не нужен, – быстро выпаливаю, ожидая от неё реакции.

– И?

– Он любит тебя, Шай. Любит…

– Какая глупость, – цокает и отталкивает.

– Почему? – Делаю шаг назад. – Почему ты считаешь, что тебя нельзя любить?

– Потому что я продаю эту иллюзию, мотылёк. И слово, которым ты привык разбрасываться, для меня не имеет ценности. Это пепел, а после него не выживают. Даррен слишком повяз в своих фантазиях.

– Он думает, что ты с Роксборро. Возможно, именно недоступность притягивает его.

– Тоже глупость. Неважно, в каких отношениях состоит объект, когда ты думаешь о нём больше, чем должен. Это никак не влияет на восприятие того или иного человека. Вы, мужчины, любите себе выдумывать опасность, всевозможные препятствия и жить ими. Но ничего нет, Рейден, ничего в этом мире нет. Никто не стоит на пути, если ты чего-то хочешь. Действительно хочешь настолько сильно, что готов умереть за это. Поэтому меня не интересует ничего из того, что ты хочешь мне поведать. Мне откровенно плевать, – разворачивается и кладёт руку на замок.

Делаю шаг к ней, и моя рука накрывает её. Как же я скучал по этому. По её коже, по тому, что могу быть собой и говорить. Наконец-то, быть честным. Но вновь реальность оставляет только ложь.

– А если я думаю о тебе слишком часто, чтобы забыть. Если ничего не получается, а я очень хочу, готов умереть, только бы не размышлять о том, где ты сейчас. Не переживать о прошлом и не боятся будущего. Если я уже привязался к тебе и не хочу отпускать. Ты дашь мне возможность быть рядом? Как другу. Как человеку, который хочет попасть в тот самый список, кому ты сможешь доверять, как Тине. Не как мужчине, а как бесполому человеку, готовому помочь тебе, если будет нужно? Разрешишь это себе? – Шепчу ей на ухо, колыхая своим дыханием прядь волос около лица.

– Рейден…

– Скажи «да», скажи это мне. Потому что мне легко с тобой и даже молчать приятно. Не на работе, там ты для меня мисс Лоу. А вот здесь, где никого нет, и никто не узнает об этом, готова ли ты признать, что не изменить ничего? Что наши жизни переплелись? Странно, возможно, неправильно, смешно, но это так. Они пересеклись, и теперь никогда ничего не будет, как прежде. Я уверен, что никто не держал твою руку так долго, как я сейчас, и ты позволяла этого. Никто из таких, как я. Выходит, ты тоже борешься с собой, как я. Но больше не могу. Обещаю себе каждый раз, что не буду говорить с тобой, удерживать, заставлять, но всё это забывается, когда вижу. Воспоминания не стереть. Никогда. Шай, пожалуйста, – крепче обнимаю её руку и готов сдаться, потому что это конец. Мой конец, когда понимаю всё. Буквально всё, и это убивает последнее во мне. Я не друг. Мерзавец, пользующийся своими знаниями. Урод, который хочет заполучить её мысли, узнать, где же прячется настоящая Шай. Новый образ, подталкивающий совершать безумства, чтобы вырваться из паутины.

– Всё можно изменить, если захотеть, – подаёт она тихо голос.

– Но ты стоишь здесь до сих пор. А я дышу тобой. Никакого подтекста, только люди, нечаянно узнавшие друг друга в толпе. Два человека, у которых есть общее. Роль. Тобой написанный сценарий. И мы следуем ему. Что будет дальше, Шай? Можешь не отвечать, потому что знаю. Мы снова встретимся, и вновь узнаю что-то в тебе необходимое для меня. И не разорвать этого, – кривлюсь от своих слов и отпускаю её руку.

Это потрясение. Отчаянное. Страшное. Временное. Она лишь «бабочка», которая нечаянно залетела к «мотыльку», позарившегося на её свет. И он мечтает о чём-то ином из-за неё.

– Не думай, что ты сможешь узнать всё обо мне, потому что многое хранится за такой же дверью. Она во мне и твои слова… ты не должен этого говорить. Но ты делаешь это. Вернись в свою жизнь, Рейден, в моей места нет ни для кого. Я одиночка, без возможного будущего. В один момент меня не станет. Пропаду, и никто не найдёт. Дружба предполагает зависимость от другого человека. У меня такой возможности нет. Я не люблю ложь, и сама не обманываю. Если ты принимаешь такой расклад, обещая соблюдать мои правила, то сначала доберись до моего неба, а потом обсудим, – выходит из уборной и мягко закрывает за собой дверь.

Подхожу к раковине и, открывая кран, плещу себе в лицо холодной водой. Смотрю на своё отражение, и хочется разбить его к чёрту. Зачем? Не могу ответить, кроме одного слова, «хочу». И не объяснить, не оправдаться даже перед собой. Отвратительно. Но она же согласилась или нет? Она не отказала в дружбе, хотя снова ложь. Не бывает такого между женщиной и мужчиной, который узнал слишком много, приоткрыл дверь и теперь мучает себя вопросами. Возможно, именно это подсознательно не даёт мне уйти и забыть. А если добьюсь согласия на дружбу, то всё исчезнет. Полностью очищу себя и сотру память, когда она признает, что между нами большее, чем просто знакомство. Отпустит. Да, точно, именно эти мысли заставляют меня видеть её, как девушку, а не просто друга. Но теперь ведь можно успокоиться? Она не сказала ни да, ни нет, выходит, я получил то, что хотел. Верно. Всё так и есть. Теперь следует подождать, когда вернусь в своё, обычное состояние с новой подругой. И никакой привязанности, фантазий и видений в голове. Да-да, так всё и будет.

– Лжец, – шепчу я, смотря на своё отражение, и рукой стираю его на зеркале.

Глава 26

Рейден

– Всё, – передаю документы, которые подписал для новой съёмки.

– Прекрасно. Для вас оставили конверт, – девушка передаёт мне его, я складываю его и кладу в задний карман джинсов.

– Сумма будет переведена вам, как обычно, через двадцать четыре часа после подтверждения клиентами выполнения заказа, – монотонно произносит она.

– Хорошо, спасибо. До встречи, – кивая ей, выхожу из отдела по работе с персоналом и направляюсь к лифту.

Субботний день ещё не завершился, а я с четырёх утра на ногах. Съёмка на восходе, тренировка в спортзале, занятия с Дарреном, снова съёмка и расчёт. Отработанная схема. За эти дни не видел Шай ни разу, даже в ресторане, в который мы ходили с Дарреном. Она словно пропала. А спросить не у кого. На сообщения не отвечает. Да, написал ночью по глупости. Тишина. Возможно, это и к лучшему. Чем реже вижу её, тем меньше появляются неразумные мысли. Хотя она уже в голове. Смогу ли когда-нибудь выбраться? Пока не имею ответа.

Доехав до дома, бросаю машину на парковке и поднимаюсь в квартиру. Вспоминаю о конверте, который в заднем кармане. Открывая дверь, разрываю его и достаю пригласительный.

– Денни, ты дома, – ко мне подлетает Лорейн.

– Да, очень голоден, – признаюсь, бросая пригласительный на барную стойку.

– Прости, я была занята и ничего не заказала. Проверяла заказы на сайте и отдала их на пошив. Может быть, выйдем куда-нибудь? – Спрашивает она, пока я открываю холодильник, в котором ничего нет, кроме бутылки пива, крекеров и какого-то коктейля для Лорейн.

– Нет, не сегодня. Я устал и хочу поужинать, а затем лечь спать…

– А что это? – Поворачиваюсь, а Лорейн изучает конверт с содержимым.

– Мы не пойдём, – предупреждаю её.

– Почему? Мы и так никуда не ходим. Я тебя вижу только ночью. Ден, я хочу пойти! Это же «Кабана»! Мы ни разу там не были! – Возмущается она.

– Лорейн, я устал…

– Да мне плевать, понял? Ты только и делаешь, что устаёшь! Нет работы – устал! Есть работа – устал! Именно так я представляла нашу жизнь: ты популярен, ходим по именитым местам, знакомимся! Или ты идёшь, или я иду одна, – грозится она, следуя за мной в спальню.

– Тебя не пропустят без меня, – спокойно отзываюсь, снимая майку.

– Ден! – Визжит она.