– Нет…

– Да, Ден. Шай принеси «Клубничный Мохитто», а мне молочный коктейль. Подсела на них, – перебивая подругу, просит Тина.

– У тебя есть номер на запястье, покажи его, и всё запишут на счёт компании, – добавляет.

– О’кей, сейчас будет, только не заставляйте с вами играть в салочки.

На мою шутку Тина хохочет, а Шай только закатывает глаза.

Улыбаясь и подобрев после хорошего ужина, выхожу из нашей комнаты и оказываюсь в шумном зале, где гремит музыка, а гости танцуют. Не вижу Лорейн, да и, наверное, не нужно нам снова ссориться. Это уже выходит за рамки любви, потому что унизительно просить прощения за ту, кто с тобой. Отвратительно видеть в глазах Шай насмешку и понимать, что ты начинаешь отторгать это чувство к Лорейн.

– Апельсиновый сок. Безалкогольный молочный коктейль и «Клубничный Мохитто» двойная порция, – громко делая заказ, показываю бармену печать, светящуюся неоном в полутёмном помещении клуба.

– Конечно, – с улыбкой отвечает он, объясняя напарнику, и принимается за напитки.

Поворачиваясь, рассматриваю публику и улыбаюсь. Чёрт, действительно, я бы никогда не попал сюда, если бы не Шай и её выбор. Именно она дала мне это всё, и эти мысли, как и благодарность, никуда не деть. Они во мне.

– Козёл, – резкий хлопок по щеке, и я дёргаюсь от неожиданности.

– Совсем с ума сошла? – Возмущаясь, потираю ушибленное место, немного покалывающее иголочками.

– Ублюдок. Пошёл ты на хрен, Денни, понял? Как ты мог позволить такое отношение ко мне? Как ты…

– А ну закрой рот, – рыча, перехватываю руку Лорейн, не позволяя ей снова ударить меня.

– Отпусти…

– Она всё правильно сказала.

– Ты должен был…

– Что ещё я должен тебе, Лоло? Я делаю всё для тебя, а ты ставишь меня в такое положение, за которое меня могут уволить. Ты хоть головой думаешь, где и что говоришь? А главное, кому? Не смей, поняла? Ещё раз услышу от тебя подобное, выставлю за дверь, – шиплю в её лицо.

– Из-за какой-то…

– Поезжай домой, можешь пожаловаться снова отцу, мне плевать. Это моя работа и из-за тебя я её не потеряю. Угомонись, иначе у меня не останется выхода, как только собрать вещи и расстаться с тобой. Уходи, – отталкивая девушку, поворачиваюсь к бару, где уже стоит мой апельсиновый сок.

Возможно, перегнул палку, но она вновь и вновь вынуждает меня видеть её в другом свете. Она ведь раньше вела себя иначе, или же я не хотел этого замечать, потому что было запрещено даже общаться с другими людьми. Она закатывала истерики, плакала, говорила гадости, а я терпел. Теперь же всё лопнуло, буквально всё и я не понимаю, когда же так свободно позволил ей обращаться со мной, как с падалью. Не уважать меня, не уважать и не слышать никого. Она должна угадывать мои желания, как я жопу рвал всю жизнь, чтобы у неё было всё лучшее. Стремился, но, видимо, всё зря. Для меня это предел. Сегодня мой мир раскололся, и трещину вряд ли можно будет залатать.

– Ваш заказ, – передо мной ставят два бокала, а я допиваю свой напиток.

Подхватывая их, благодарю и, протискиваясь через толпу, направляюсь в другой зал. Кажется, стало ещё больше людей. Двери на веранду открыты, и кто-то уже располагается за шатром и около искусственного водопада.

– Вот, – нахожу девушек, расположившихся за столом.

– Спасибо, Ден, ты очень милый, – хихикая, Тина берёт свой напиток, а второй передаю Шай.

– Будь здесь, – бросает она, поднимаясь с места и потягивая через трубочку коктейль.

С улыбкой наблюдаю, ожидая, что будет дальше.

– А где твоя подружка? – Интересуется Тина.

– Домой отправил, – поворачиваюсь к ней и сажусь рядом.

– Она тебя сильно ревнует. Ох, и несладко будет, когда станешь популярным.

– Знаешь, сегодня какое-то дерьмо происходит. Она заставила меня приехать сюда, обозвала тебя перед Шайди, и мне так стыдно. Чёрт, я готов её придушить. Как такое возможно, Тина, мы столько лет вместе, ещё со школы, а сейчас какая-то чертовщина с ней творится? – Спрашивая, тяжело вздыхаю.

– Ден, это женщина, которая хочет тебя только себе. И да, для неё все будут ужасными и шлюхами. Не смотри так на меня, Шай рассказала. Боюсь, что если твоя подружка снова позволит себе такое, то свою подружку я не сдержу. Она всегда защищает меня, потому что я не умею. Меня не научили этому. Я даже ругаться не умею, да и не хочу, не воспринимаю слова всерьёз, – мягко улыбаясь, Тина делает глоток.

– Прости меня за Лорейн, – тихо прошу я.

– Прекрати. Не твоя вина, что она вот такая. Каждый из нас имеет свои минусы, но если любишь человека, то принимаешь его вместе с ними. И раз ты с ней до сих пор, то уже смирился.

– Не хочу принимать, это же вредит мне. А если бы на месте Шай был бы кто-то из продюсеров или же работодателей? Это унижает меня, показывает, насколько я бесхребетный. Но я ведь другой. Да, меня мать наставляла, как и бабушка, что женщину надо носить на руках и исполнять все её желания. Но когда они уже безумны, то внутри меня начинается бунт.

– И это тоже нормально. Тебе необходимо соответствовать теперь иной роли, которую тебе выдали. И ты привыкаешь к ней. Обычно Шай точно угадывает, кому что предложить. Посмотри на Аарона, он именно такой, каким его видят другие. Конечно, когда устаёт, то становится угрюмым.

– Шай прописывает всем сценарии? – Интересуюсь я.

– У нас их много, но именно она разрабатывает их для тех, в ком видит потенциал. Сделай вывод, Ден, – улыбаясь, Тина допивает свой коктейль.

– Она дотрагивалась до меня. Она… это же плохо, да, что думаю о ней, когда не должен? Сколько таких как я? Взять того же Даррена, – хмыкая, смотрю на людей, крутящихся вокруг столика.

– Не сравнивай себя с Дарреном. Многие мужчины желают заполучить Шай, потому что она именно их не подпускает. Вроде той же охоты за трофеем, но я не позволю никому так поступить с ней. Если и помогу кому-то, то увижу в нём того самого, кто сможет понять её. Не видеть красивую картинку, богатую и сверкающую бриллиантами обложку, а распознать то, что у неё внутри. И я жду такого, потому что время – самое ужасное, что может происходить с человеком. Он замерзает и никогда больше не оттает.

– Но ты рассказываешь об этом мне, Тина, – поворачиваюсь к ней. – Я не тот самый, потому что у меня есть невеста. Да и чёрт, прекрати, даже думать об этом не хочу. Шай с Роксборро. Она его, поэтому ни один из мужчин не может добиться чего-то. И мне хватит дружбы, – резко произношу.

– Порой иллюзия, которую все видят, лишь пыль. Нет, я говорю с тобой, потому что ты мне нравишься. Я не вижу тебя рядом с Шай. Она слишком властная, а ты мягкий. Она задавит тебя, поэтому твоя подружка идеально тебе подходит, – девушка пожимает плечами и приветственно машет кому-то.

– Я не мягкий, – обиженно бурчу себе под нос. Дерьмо. Я не хочу, чтобы они видели меня таким. Потому что внутри меня живёт сейчас дьявол, желающий опровергнуть эти выводы, показать, каким могу быть, и что моя власть имеет огромную силу.

– Что-то Шай задерживается, – произносит Тина.

– Болтает с кем-то.

– Вряд ли. Она работает. Снова работает, и ей был звонок от Роксборро, – она вглядывается в толпу, а я кривлюсь, услышав его имя. Конечно, побежала ублажать любовника по телефону.

– Почему Шай сказала, что никакого алкоголя? Неужели, становится человеком? – Ехидно спрашиваю её.

– Нет, – качает головой Тина. – Ты же знаешь про её мигрени. Так вот, алкоголь провоцирует их.

– Что? – Испуганно выдыхаю я.

– Да, – она прищуривается. – Шай не пьёт алкоголь, потому что тогда будет новый приступ, и его перехватить сложно. Появляется моментально.

– Дерьмо! Чёрт! – Подскакиваю с диванчика и запускаю руку в волосы.

– Ты чего? – Удивляется она.

– Я заказал для неё двойную порцию рома в коктейль. Я… чёрт, не думал… мне противопоказано.

– Ден, – цокает Тина.

– Мне надо найти её. Что нужно делать?

– Отвези домой. Машина припаркована рядом с входом. Далее, поставь под холодный душ, он снимает…

– Понял. Чёрт, – оставляю наставления за спиной и прорываюсь сквозь толпу.

Какой же я придурок! Я же обещал, что она может мне довериться, а взял и подставил. И теперь… дерьмо, ей будет больно. Очень больно из-за меня.

Паника сжимает сердце, когда осматриваю людей. Я должен её найти. Должен защитить от этого недуга! Должен!

Глава 27

Рейден

Ношусь по клубу, как больной, чуть ли, не проверяя каждого гостя. Но их слишком много, очень темно и нет возможности найти Шай. Меня трясёт от ужасного осознания того, что я сделал. Это безумство. Мне страшно от картинок, появляющихся в голове, воспоминаний и боли. Боюсь не успеть вытащить её из этого ада, который сам подарил ей.

– Простите, вы не видели Шайди Лоу? – Хватаю за руку девушку-администратора, перекрикивая музыку.

Удивлённо моргая, смотрит на меня, а я задыхаюсь. Облизываю губы и дёргаю её.

– Шайди Лоу. Вы же знаете, кто она такая? – Повторяю, уточняя о человеке, на поиски которого ушло много времени. Ценных минут.

– Да… да. Не видела. Машина на парковке, поэтому она где-то здесь. Посмотрите около бассейна или у водопадов, – советует она.

– Да был я там. Нет её. Мне очень срочно она нужна. Очень. Может быть, здесь есть какие-то ещё комнаты?

– Хм, да, комнат много. Но все они заняты гостями. Простите, мне необходимо идти, – она снимает мою руку со своего запястья.

Отхожу, поворачиваясь вокруг себя. Огни такие яркие, а паника разрастается внутри меня, огромным ледяным комом, не дающим дышать.

Снова иду в толпу, раскидывая грубо людей, и плевать на их возмущение. Они ни черта не понимают, что сейчас происходит. Она одна, где-то одна и испытывает боль. Из-за меня. Дебил. Пошутил, да так, что самому плохо. Выхожу на террасу, рассматривая шатры. Предоставленный корпорации полон, и там её нет. Уже проверял. Но снова хожу кругами, направляясь в самые закрытые участки клуба.

– Да где же ты, Шай? – Шепчу я, входя снова в главный зал, а оттуда в наш. Столик пуст, поиски сводят с ума, потому что не известно, что с ней и как она себя ощущает сейчас.

Подхожу к бару, чувствуя себя гадко, отвратительно и делаю заказ. Передо мной ставят апельсиновый сок, который выпиваю залпом. Поворачиваю голову, и мои глаза распахиваются. Отталкиваясь от бара, обхожу людей и приближаюсь к девушке, сидящей на высоком стуле и держащей между ладонями пустой стакан из-под коктейля.

– Шай, чёрт, прости, – шепчу ей на ухо, а мои руки ложатся на её талию. Вздрагивает и, поднимая голову, поворачивается ко мне.

– Рейден, – медленно произносит она.

– Да. Пойдём, тебе нужно домой, – крепче обхватывая её за талию одной рукой, забираю пустой стакан и отставляю. Буквально стягиваю со стула.

– Так ярко… очень шумно, – её качает, а взгляд пустой, совершенно стеклянный.

– Пойдём, мы доберёмся до твоей машины, и я отвезу тебя домой. Ты пьяна, бабочка, по моей вине… ты пьяна, – прижимая её к себе, не чувствую никакого сопротивления, и это даёт возможность ощутить податливое тело под своими ладонями.

– Ты горячий, – шепчет она.

– Поверь, сейчас готов немного остыть, – усмехаясь, веду её рядом с собой, ограждая от пьяных лиц, которые могут нечаянно толкнуть.

– Голова такая… большая… я… – из-за громкой музыки не могу услышать, что она бормочет. Удерживаю, когда оступается и падает на меня.

Ничего не остаётся, как подхватить девушку на руки и донести до выхода.

– Мисс Лоу…

– Всё в порядке, – обрывая охрану, удивлённо рассматривающую на нас, выхожу на улицу и быстрым шагом иду к парковке.

Замечаю её «Ауди», и чуть ли не несусь к ней. Должен обезопасить её, ведь сейчас многие видели нас так, а это ей не нужно. Мне тоже не нужно, лишнее, чтобы кто-то узнал, насколько мне приятно держать её на руках. Аккуратно посадить в машину, расслышав лёгкий вдох, пристегнуть. Заботиться о ней, оберегать, думать, наслаждаться.

Опускаюсь в водительское кресло и завожу мотор.

– Ты как? Как чувствуешь себя? – Спрашивая, выезжаю на дорогу.

– Странно так, – приподнимает свои руки, рассматривая пальцы и длинные ногти.

– Это алкоголь. Я… чёрт, прости меня, не думал, что будет именно так всё. Прости, Шай, прости, мне определённо не стоит больше включать мозги, – кривлюсь от своих слов, бросая на неё быстрый взгляд.

– Голова… болит… – шепчет девушка, издавая тихий стон.

– Сейчас. Потерпи, хорошо? Ты можешь. Знаю, что ты сильная, поэтому терпи. Ещё немного и будем дома, вызову Элеонор. Чёрт, я не знаю, где она живёт…

– Терпеть. Всегда терпеть и жить в темноте… не видеть света и избегать его, – перебивает меня.

Останавливаюсь на красный и поворачиваюсь к ней. Она настолько потерянная, странная, ещё больше прежнего. И другая. От неё не холодно, а веет чем-то очень приятным вроде слабости, так несвойственной ей.