Не могу найти слов, чтобы ответить ей. Глубоко вздыхаю и просто подхожу к девушке. Обнимаю и кладу её голову себе на плечо. Иногда сложно пережить те эмоции, которые творятся в груди. Я рад, что Шай не принадлежит никому, и драться мне ни с кем не придётся за неё. Только бороться с ней, учить её, каково это – быть моей.

– Рейден, лучше уходи, – слабо протестует.

– Нет. Я остаюсь, нравится тебе это или нет, мне плевать. Я остаюсь с тобой. После всего, что случилось и того, что ты мне подарила, у меня нет больше причин желать иного. Ты открыла нового меня, а я вижу другую Шай. Только мою, созданную так, чтобы был стимул жить, – приподнимает голову и смотрит на меня взглядом, который сложно прочитать.

– У тебя будут проблемы. Твой отец, после того как ты избил его, так просто этого не оставит. Он улетел, сейчас находится в Европе, но вернётся. Прячется, потому что твоего бывшего агента посадили. Он знает, что я защищаю тебя своими силами, – выпутывается из моих рук и проходит к открытому балкону.

– Меня это не пугает. У меня нет отца. И то, что незнакомец так поступил со мной, с матерью и родителями, ещё больше закопал себя в могилу. Меня ничего не волнует сейчас, кроме тебя, – подхожу к ней и кладу руки на её талию.

– Тебя возьмут на эту роль…

– Шай, не надо работать за меня. Я не хочу, чтобы ты помогала мне. Ты мне нравишься, и я падаю во тьму, под названием «искушение», не из-за того, что у тебя есть власть, – перебивая её, сильнее сжимаю талию и, нагибаясь, убираю волосы с шеи, оставляя поцелуй на коже.

– Для тебя осталось только одно правило, которое ты должен запомнить.

– Хорошо. Какое? – Покрываю медленными поцелуями бархатистую кожу и добираюсь до её уха.

– Ты останешься, но только на время. И период будет установлен мной. Без возмущений. Без преследований. Без требований о продолжении. Без будущего, – резко произносит и поворачивается в моих руках.

– На время. Меня это устраивает. Я сейчас не готов к чему-то серьёзному, слишком долго готовил себя к этому с Лорейн. Я лишь хочу жить с тобой и дышать тобой. Задыхаться от той Шай, которая целовала меня, и оставила отметины на моей коже. Об этом нам стоит поговорить, – улыбаясь, целую её в нос.

– Я не обрежу…

– О, обрежешь. В тот момент, когда кончаешь, ты пытаешься вырвать мой позвоночник. И это скажется на заказах. Зачем тебе они?

– Чтобы защищаться. Они острые и я могу причинить ими боль, если захочу, – снимает мои руки со своего тела и обходит.

– От кого защищаться? У тебя есть я, Шай, и ты должна запомнить это. Если у тебя проблемы, то я буду их решать. В этих отношениях у тебя нет власти, потому что я главенствую над тобой в постели. В обычной жизни, пожалуйста, но наедине, ни за что не позволю тебе контролировать себя и меня. Это моё правило, – предупреждаю её, наблюдая, как сбрасывает халатик, обнажая восхитительное тело с офигенной задницей.

– Ты ставишь мне условия? – Усмехаясь, подходит к шкафу и достаёт другую пижаму.

– Нет, это не условия. Это то, кто я есть. Мужчина, который сильнее тебя и может взять тебя в любой момент. Ты моя, бабочка, и это не обсуждается. Управляй своими пешками на работе, а в постели и в жизни я буду заботиться о тебе, – говорю, пока она поворачивается и медленно натягивает на себя трусики и шёлковые чёрные штаны.

Взглядом пробегаюсь по её телу и то, что вижу, отдаётся жгучим желанием снова войти во влажную тесноту, убедиться – такое бывает. Даже вкус у её кожи особый. Словно изголодался по безудержному сексу… почему словно? У меня его никогда не было. Позы, которые выбирала Лорейн, были лишь те, что доставят ей наслаждение. Целовать после секса нельзя – это грязно. Лучше её не трогать минут тридцать и дать подремать. И я покорно следовал этому, но не сейчас. Этой ночью я был собой, я занимался сексом так, как хотел.

От своих мыслей улыбаюсь и наблюдаю, как Шай забирается в кровать. Сбрасываю полотенце и падаю рядом, отчего она подпрыгивает.

– Рейден, – возмущается, а я, смеясь, подтягиваюсь к ней и набрасываю на свои бёдра одеяло.

Она лежит на своей подушке и смотрит на меня. А я так же на боку, любуюсь ей. Я не могу сказать, когда настало то время, означающее такую близость. Нет, секс – это лишь ещё одно подтверждение того, что я не ошибся, решив делать всё так, как чувствую. Сейчас что-то иное, невидимое и призрачное между нами. И я хочу обнять её, прижать к себе, погладить волосы, как однажды делал, но это всё было не то. Была недосказанность, была неопределённость. Сейчас, конечно, их не меньше, но есть и вычеркнутые правила. Она приняла меня, она себя приняла и это только начало.

                                             ***

Что-то очень горячее накрывает мою руку, свисающую вниз. Кривлюсь от этого жара и переворачиваюсь на другую сторону. Подкладываю удобнее под голову подушку и пытаюсь продолжить смотреть самый интересный и реальный сон в моей жизни.

Медленно открываю глаза и понимаю, что кровать не моя, аромат, витающий в утреннем солнечном свете, накалившим комнату, тоже не мой. Зевая, привстаю с постели. Моя одежда лежит на стуле, рядом с открытыми дверьми террасы.

Значит, это был не сон. Этой ночью я трахал мою бабочку и затем узнал, что никакого любовника у неё нет. Что моя.

– Шай, – сажусь на постели, растирая глаза и осматривая просторную спальню.

Ответа нет. Бросаю взгляд на часы, стоящие на тумбочке. Половина седьмого. Где её носит в это время? Финальный просмотр должен начаться в десять. Приподнимая одеяло, смотрю на утреннее приветствие моего члена и киваю ему.

– Подожди, нам бы найти её, – тихо посмеиваясь, поднимаюсь с кровати и прохожу в ванную комнату. Всё убрано и чисто, полотенце, которое бросил на пол, лежит в урне для грязного белья, да и запах парфюма Шай до сих пор хранят стены. Захожу в душ.

После дождя всегда бывает солнце. И оно наступило для нас тоже. Мы существуем. Шай моя. Конечно, вчера был сумасшедший день, вечер и завершение ночью. Но разве оно того не стоило? Стоило. Готов набивать морды за неё хоть каждому встречному, пусть только именно так завершается ночь. В мыслях, пока принимаю душ, постоянно крутится её влажное и податливое тело. Страх в глазах, когда только вошёл в неё. И это так удивительно. Сколько у неё было мужчин? Был ли кто-то за последнее время? Роксборро отпал, но женщина не может без секса и этого расслабления, которое он дарит. Хотя, я смог и она, возможно, тоже. Меня даже не волнует тот факт, что я не предохранялся. Прервал акт, хотя хотел кончить в неё. Эта фантазия поражает меня, ведь могли быть последствия. Я ничего не знаю об этой её жизни. Да и в обычной уже запутался. Но чёрт, она настолько нежна и прекрасна, что могу стать поэтом, описывая каждый вдох, который срывался с её губ. Действительно, гвоздика. С первого взгляда похожа на остальных, без изюминки, без чего-то необычного, а если рассмотреть ближе – уникальна. И теперь только моя.

Выхожу из ванной комнаты, надеясь, что Шай уже вернулась. Но её нет. Ладно, с территории отеля она не могла пропасть, поэтому надеваю джинсы, кеды и беру в руки порванную рубашку. Тихо закрываю дверь её виллы и стараюсь идти в другую сторону, чтобы никто не догадался, где я ночевал сегодня. Всё ещё спит, поэтому могу себе позволить насладиться жарким утром и медленно брести к своему корпусу.

Я счастлив. Не помню, когда все проблемы казались такими пустыми, а секс самым ярким событием моей жизни. Женщина стала выше всего, и хочется попрыгать, сообщить всем, насколько моя душа расцветает с каждой секундой.

Открываю дверь своего номера и не успеваю войти, как меня втягивают в комнату и громко хлопают.

– Какого хрена ты творишь, Ден? – Прямо в лицо орёт помятый Даррен, обдавая жутким перегаром.

– Что…

– Зачем устроил вчера драку с этим придурком? Я же говорил тебе – держись от них подальше! Что вы не поделили? Ты хоть представляешь, каким идиотом я выглядел с утра перед ней? Выпил лишнего и до меня не смогли дозвониться, зато она где-то взяла ключ и увидела меня, и не одного! Вот ты подставил меня! – Продолжая бушевать, мужчина мечется передо мной.

– Хм, я защищал Шай. Он говорил о ней и Роксборро, высмеивал её и…

– Да мне плевать! Говорили и будут говорить! Ты ей никто, чтобы ввязываться в драку! Никто! – Толкает меня в грудь, отчего подаюсь назад.

Кривлюсь и сжимаю руки в кулаки. Хочется сказать ему, что та, в кого он так влюблён, моя. Принадлежит мне, и шептала моё имя, когда я её трахал.

– Она уверила меня, что всё замяла деньгами. Тебя не вычеркнули из списка, а вот другого уже отправили обратно в Лос-Анджелес. Но, чёрт возьми, она видела меня с проституткой! Теперь всё потеряно! Столько лет, и всё из-за тебя!

Хрюкаю от смеха и обхожу Даррена. Бросаю рубашку на кровать, радуясь внутри такому стечению обстоятельств, пока все его слова не доходят до меня.

– Подожди, – разворачиваюсь и ловлю его яростный взгляд. – Ты сказал, что Шай была у тебя?

– Да, два часа назад. Вошла и вылила на меня ледяную воду! Указала на выход девушке, пока я приходил в себя! Ты хоть понимаешь, в какое положение меня поставил перед ней? Вот ты урод! – От его крика кривлюсь и цокаю.

– Да ей плевать на то, кого ты трахаешь. Расслабься, Даррен, – хмыкая, открываю шкаф и достаю свежую майку.

– У меня голова болит, а я сижу здесь, жду тебя. Ты где был?

– На берегу ночевал. Шай вчера пришла за мной, отчитала, и я пошёл по берегу. Думал, а затем от усталости заснул. Хорошее выдалось утро, – спокойно обманывая, пожимаю плечами и натягиваю майку.

– Хорошее? Да я тебе сейчас покажу – хорошее утро, – передразнивая меня, надвигается, а я уже, не сдерживаясь, смеюсь.

– Брось, обещаю, что больше не буду бить морды за девушку, которую обзывают шлюхой, и рассказывают, как отымеют её, – упоминания этих слов заставляет его остановиться и покачать головой.

– Прекращай, серьёзно, Ден, прекращай эти забавы. Они усугубят твоё положение. Ты хоть понимаешь, что если бы она не заплатила за тебя, то нам бы под зад дали? И это пятно на твоей репутации, а ты даже миллиона не заработал, чтобы такое позволять себе…

– Заплатила? – Переспрашиваю его.

– Да. Заплатила управляющему, а он должен стереть видео с камер и распределить деньги между теми, кто из обслуживающего персонала это видел. Мало того, она была у всех, кто из участников там присутствовал. И каждый уже предупреждён. На всех у неё есть компромат. Как она его достала, не имею понятия. Но они будут молчать.

– Она с ума сошла? – Обескуражено шепчу и запускаю руку в волосы. Припоминаю, она вроде бы это упоминала, но я был так поглощён ей и своими чувствами, что вылетело всё из головы.

– Сколько?

– Не имею понятия. Ладно, будем дальше работать. Сегодня скажут, кто уедет отсюда, а кто останется. И мы остаёмся, Шай уверена, что тебя взяли. Она мне голову оторвёт, если ты снова выкинешь что-то в её отсутствие. Чего она так о тебе печётся? – Прищуриваясь, смотрит на меня. А в голове застревает лишь одно слово: «отсутствие».

– Что ты подразумеваешь под тем, что она отсутствует? Она была здесь ночью, – напрягаюсь, ожидая ответа.

– Улетела, после того, как была у меня. Дала всё инструкции…

– Что? Улетела? – Повышаю голос.

– Да. Сказала, что улетает немедленно. Если тебя действительно взяли, то мы задержимся здесь, чтобы…

Отворачиваюсь, даже не слушая его больше. Улетела. Убежала. Снова. Чёрт бы её побрал. Вот для чего настаивала на времени. Оно, по её мнению, закончилось. Одна ночь, только зарождающееся настоящее, и она скрылась от последствий. Вновь бросила меня без объяснений. Нет, так не пойдёт. Я не мальчик, чтобы она позволяла такое со мной. Да, у неё огромное количество секретов, но так не поступают. Она ошиблась, чертовски ошиблась, если решила, что я оставлю это просто так. У меня имеется своё мнение, и она отдаст мне этот контроль. Я заставлю её принять меня, как должно, не унижая. Она признает во мне своего мужчину. Признает, иначе я её просто разорву.

Глава 39

Рейден

Поднимаюсь в лифте, стараясь держать себя в руках. Скорее всего, меня уволят. Я потеряю работу, но сейчас меня это мало волнует. Место в корпорации больше не кажется чем-то особенным. А вот человек, из-за которого буквально сбежал с острова, изнасиловал мой разум собой. Эти мысли даже работать не давали, из-за чего поругался с Дарреном, пытающимся переубедить меня остаться и продолжить съёмки. Но нет, внутри всё полыхает от ярости, набирающей обороты с каждой минутой прошедшего времени.

Останавливаюсь перед знакомой дверью и ударяю по ней. Затем ещё раз и ещё. Плевать, если разбужу соседей в одиннадцать часов вечера. На всё мне похрен, я придушу её, просто собственными руками сдавлю эту нежную шейку и сверну её.

Дверь передо мной распахивается, и вхожу, отталкивая Элеонор.