Глава 46

Шайди

Никогда не делала в жизни сумасбродные вещи, не поддающиеся логике. Это удручает, заставляет разворачивать машину три раза и снова возвращаться. Биться крыльями о стеклянные стенки банки, в которую сама себя загнала.

Останавливаю машину у тёмного фасада дома и выхожу. Крепко держу лист бумаги в руке, а в тишине слишком громко раздаются звуки моих шагов. Не замечаю новой машины Рейдена, возможно, она взята напрокат, чтобы досадить мне. А, возможно, его нет дома, и он продолжает развлекаться. Последняя мысль вновь приносит с собой неприятный привкус горечи на языке.

Поднимаю руку, чтобы нажать на звонок, как слышу тихий и спокойный голос сбоку:

– Я бы не советовала этого делать.

Резко оборачиваясь, в темноте различаю фигуру и она, поднимаясь с кресла, приближается ко мне.

– Ты же Шайди Лоу? А я Лорейн, мы виделись пару раз, – губы блондинки растягиваются в приветливой улыбке. Пробегаюсь взглядом по девушке, протягивающей мне руку, которую я игнорирую.

– Удивительно, насколько у вас с дружком схожие провалы в памяти, – приподнимая подбородок, с отвращением смотрю в светлые глаза, сверкающие теперь воинственностью.

– Это смешно, – хихикая, понимает, что не собираюсь дотрагиваться до неё, и прикрывает рот рукой.

– Рейден здесь? – Сухо интересуюсь.

– Да. Спит. Приехал уставший. Хоть мы и не вместе сейчас, но чувства никуда не ушли. Наверное, довела его до полного изнеможения, – продолжая смеяться, доверчиво делится со мной этими гадкими подробностями. И всё потухает. Иллюзия. Сама виновата.

– Тогда передай ему это, – протягиваю бумагу девушке. – Он должен подписать контракт и привезти его завтра в офис к… шести утра. Пусть оставит на пункте охраны. Если не успеет, то лишится денег.

– Ох, так рано. Хорошо, спасибо, Шайди, конечно, передам ему, – кивая, принимает листы.

– Для тебя я мисс Лоу, девочка. И да, скажи, каково это знать, что дружок твой неверен тебе? – Прищуриваясь, едко и с наслаждением спрашиваю девушку, которая моментально перестаёт улыбаться.

– Ты о чём? – Удивляется она.

– Да так. Я была сегодня на той же вечеринке, что и он. Он отвёл модель в одну из спален, явно неполитические темы обсуждать, – добиваю. Да, именно так, но раз он позволяет себе такое отношение ко мне, то мне плевать на последствия и его мнимую любовь к этой Лорейн.

Ревность, которая явно читается на её лице, вкупе с яростью, доставляет удовольствие. Наслаждаюсь этими секундами, усмехаясь в лицо.

– Он не мог…

– С чего бы это? Вы расстались, он свободен, и теперь имеет всё, что пожелает. А тебе бы советовала не унижать себя, подбирая то, чем уже пользовались. Неужели, не противно? Не чувствуешь себя испачканной? Видимо, такие как ты всё примут из рук неверных дружков, чтобы продолжать жить в сказке, которую сами выдумали. Но когда очнёшься, будет поздно. Хорошего вечера, милая, – последний удар и, разворачиваясь, спускаюсь по лестнице и направляюсь к машине.

– Он любит меня! Просто запутался! Ты ничего не понимаешь! – Летит крик в спину.

– Поверь, девочка, я уж точно понимаю, сколько грязи твой дружок может принести. Но это не моё дело, – отвечаю, язвительная ухмылка появляется на моём лице, когда по телу проносится волна удовлетворения.

У меня больше нет причин, чтобы думать о Рейдене. Есть только привкус желчи на языке и чувство предательства. Я получила то, что хотела сама. Увидела всё своими глазами и поняла, насколько «мотылёк» гнилой, не отличающийся ничем от обычной особи. Он не другой. Обычный. Для меня наиболее гадкий, потому что использовал меня. Запятнал моё имя, и теперь ничто не остановит меня, чтобы ответить ему той же монетой, которую он оставил у меня. Да, всё знаю. Понимаю, что именно я была тем человеком, подтолкнувшим его доказать, что ничего не меняется в этом мире, а тем более мужчины. Но всё же, неприятное чувство горечи наполняет меня, когда поднимаюсь в лифте обратно, чтобы забыть. Сама разрешила, и сама же буду расплачиваться. Никогда знание оборотной стороны медали не приносит положительных эмоций. Наоборот, ещё раз подтверждает, что одиночество – мой крест, который теперь будет нести легче, чем раньше.

– Шайди? – Как только открываю дверь, Элеонор выбегает ко мне.

– Я буду работать, – сухо информируя её, ловлю разочарованный и тихий вздох, печаль и жалость в её глазах.

Чёрт возьми, с каких пор Шайди Лоу стала предметом жалости? Никогда больше такого не будет. Никогда! Я сотру со своего тела все прикосновения «мотылька», сотру с такой же лёгкостью, как и прошлое. Изуродую себя изнутри и внешне, но никто не будет на меня смотреть, словно я проиграла. Это даже не было партией, а лишь иллюзией, в которую на секунду хотелось поверить. Вновь подчиню себе разум и огражу его от воздействий. Защищу себя сама, как обычно, и бывало. Это противно, очень мерзко знать, что даже домработница, которой я плачу деньги, разочарована с такой же силой, как и я. Но никому не узнать, что эти эпизоды показывают, насколько человек беспомощен и противен в этой сущности.

Стоя под ледяными каплями, ощущаю, как холод пронизывает каждую клеточку моего тела. Не должно быть так, но чувствую, насколько пристрастилась к теплу человека, которого отталкиваю. И буду это делать, должна, а сейчас даже думать не могу. Не хочу вновь видеть картинки и проносить в себе неприятное чувство разочарования.

Набрасывая халат на пеньюар, выхожу в спальню и подхожу к картине. Ещё рано, чтобы прочесть сообщение от Скай, убедиться, что с ней всё в порядке, и она ждёт оговорённого времени. Поэтому бессмысленным взглядом смотрю на пейзаж, купленный за несколько тысяч долларов, и нет никакого желания даже работать. Спасть тоже невозможно, ночь не подарит мне спокойствия, где не будет воспоминаний. Они возвращаются, резко и быстро, заставляя терзать себя, и не давать им власти надо мной.

Хмурюсь, когда различаю громкие голоса, раздающиеся где-то поблизости. У нас никогда не было эксцессов в комплексе, и ругаются явно рядом со мной.

Запахивая туже халат, выхожу из спальни и теперь отчётливо понимаю, что крик раздаётся в моей квартире. От мужского голоса моментально всё холодеет, когда уже медленнее подхожу к лестнице, чтобы увидеть разъярённого мужчину, размахивающего какими-то листами, и домработницу, пытающуюся его усмирить.

– Элеонор, – мой голос обрывает весь шум. Рейден резко поднимает голову, и даже с такого расстояния вижу лютую злость в глазах.

– Немедленно вызови охрану. Пусть его выведут, – сухо произношу и перевожу взгляд на растерянную женщину.

– Элеонор, оставь нас, – следом, копируя мою интонацию, обращается к ней же Рейден.

– Эм…

– Элеонор, сейчас же вызови охрану. И чтобы этого здесь не было, – с отвращением показываю взглядом, на ещё более вскипающего мужчину.

– Элеонор, сейчас же оставь нас с этой наедине, – уже требует Рейден.

Я не понимаю, почему моя домработница медлит, ведь я чётко отдала приказ. А она переводит взгляд с меня на этого грязного «мотылька» и тяжело вздыхает.

– Слушаюсь, мистер Броуд, – кивает ему, отчего я удивлённо приоткрываю рот.

– Элеонор! – Повышая голос, наблюдаю, как она направляется к двери.

– Элеонор! Немедленно остановись и вызови охрану! – Ещё громче. Оборачиваясь, качает головой.

– Шайди, вам следует поговорить.

– Ты уволена! Ты… Элеонор, не смей! Не смей бросать меня с этим насекомым наедине! Элеонор! – Мой крик потухает, как и последняя надежда избежать встречи с ним. Меня предали, так просто отвернулась та, что была со мной все эти годы. Она просто проигнорировала меня.

– Элеонор, – шепчу я и шокировано перевожу взгляд на довольно ухмыляющегося Рейдена.

– Никто больше не защитит, да, Шай? – Язвительно тянет и медленно подходит к лестнице.

– Немедленно уходи. Убирайся вон отсюда, – отступаю, пока в голове всё путается. Буквально всё, и я не знаю, как реагировать сейчас. Элеонор бросила меня. А он… такой наглый, уверенный и мощный надвигается на меня, готовый разорвать. Моих сил не хватит… ногтей нет… не успею даже достать оружие.

– Нет. С каких пор я должен подписывать один и тот же контракт? С каких пор офисные планктоны работают в выходные, да ещё и в шесть утра? – Шипит, а я вхожу спиной в спальню, глазами ища хоть что-то тяжёлое.

– Я твой босс, ты обязан выполнять всё, что я скажу. И если я приказала привезти контракт в шесть утра, то ты это сделаешь, – поднимаю подбородок, понимая, что придётся бороться самой.

– Ни черта, поняла? Я не собираюсь этого делать! Я подписал его! Поэтому у меня есть другое объяснение твоему появлению в моём доме. Ты хотела увидеть меня. Зачем? Неужели, что-то изменилось? – Уже тише спрашивая, отбрасывает от себя бумаги, разлетающиеся разорванным веером в меня.

– Я бы тебя не желала видеть, даже если бы ты был самой престижной моделью в этом мире. Это моя работа. И я выполняю её, в отличие от тебя. Ты никто, мотылёк, которого я могу вышвырнуть из корпорации, – зло отвечая, бесстрашно смотрю в его глаза, словно потемневшее серебро на фоне штормового неба.

– Зачем ты приехала ко мне? Зачем? Если ты ясно дала мне понять, что для тебя не имело значения ничего из того, что было на этой постели, – указывает пальцем на мою кровать, и в голове появляются порочные картинки, которые сбрасываю, мотнув головой.

– Ты слишком много о себе думаешь. У тебя раздуто эго, Рейден. Твоя подружка тебе устроила скандал? Разбудила тебя, и ты прибежал сюда, чтобы выплеснуть на меня раздражение от этой пустой девицы? – Его желваки ходят на лице, а я усмехаюсь, ударяя его именно по тем местам, которые у него не защищены. Сейчас хочется большего. Отомстить, причинить такое же неприятное чувство, как и он мне. И это заполняет разум, подогревает кровь, и я ловлю сладкую пилюлю адреналина.

– Прекрати так говорить о Лорейн! Ты ни черта не знаешь, чтобы… – замолкает, и что странно, его лицо немного бледнеет, как и вся ярость исчезает.

– Подожди, ты сказала: «разбудила меня»? – Хмурится.

– Верно. А ты, бедный, уставший мотылёк, но не от работы и физической нагрузки, а от грязи, которую распространяешь вокруг себя. Сначала девица с вечеринки, затем бывшая, как ты утверждал, подружка, оказавшаяся удачным якорем, который ты так и не желаешь отрезать. Ты лжец и пропитан гнилью, а она полная дура, раз продолжает раздвигать перед тобой ноги. Но мне пришлось немного очернить её мир, ведь я именно это несу, упомянув о том, что ты обычный кобель. Ублажаешь всех, Рейден? Деньги закончились? – Выплёскиваются из меня ядовитые слова. А он отступает, запускает руку в волосы и бегает глазами по мне. Только сейчас замечаю, что он в той же одежде, в которой был вечеринке. Тот же аромат, уже немного потерявший некоторые свойства, исходит от него.

– Что тебе сказала Лорейн? – Сглатывает, а мне противно повторять, но желание, такое алое и обжигающее, воспламеняет кровь.

– Что вы вместе. И она очень печётся о том, кто её использует, не позволяя другим нарушать его сон даже звонком в дверь.

– Ты ревнуешь? – Его губы растягиваются в довольной ухмылке, которая только подстёгивает разорвать это лицо. Изуродовать, чтобы он навсегда запомнил этот момент.

– Ревную? – Давлюсь воздухом и издаю смешок. – Кто ты такой, чтобы тебя ревновать? Я слишком люблю себя, чтобы не ощущать этого жуткого запаха, пропитавшего кровь с твоими прикосновениями. Ты…

– Ты ревнуешь, Шай. Понравилось? Понравилось это чувство, которые изъедает изнутри? Но не моя вина, что ты начала испытывать эмоции, – перебивая, подходит ко мне.

– К насекомым нет чувств, мотылёк. Они только пачкают своими бесцветными крыльями других. А ты именно таков в моих глазах. Грязный. Безродный. Гадкий. Вонючий. Подонок, трахающий всё вокруг, – выплёвываю каждое слово в его лицо.

– Так помойся. Тебе не привыкать, так жить, Круэлла. Помойся, встань под свой ледяной душ и смой с себя свои желания, которые ты испытываешь. Я не насиловал тебя, не принуждал, ты сама просила о большем. А потом отказалась так легко от этого. Изменила самой себе, и я никому не принадлежу. Я свободен. Даже от тебя свободен. И, да, трахаю. Трахаю и буду трахать…

Переизбыток огня в венах, и моя рука, замахиваясь, с силой ударяет по его щеке, отдаваясь лёгким отголоском искорок на моей коже. Замолкает и отшатывается.

– Ненавижу. Ненавижу твой голос. Ненавижу твой вид. Ненавижу эту слабость, которую сама передала тебе в руки. Ненавижу, – шиплю с отвращением, и боль, странная, обжигающая, дотрагивается до сердца, наполняя его ритмом, отдающимся в висках.

Дёргает головой, и его глаза горят, да таким огнём, который пугает на долю секунды. Делает шаг и обхватывает мою голову. Впивается с силой в мои губы. Я не ожидала этого. Не ожидала, что тело тут же обрадуется натиску его ожесточённых поцелуев, отвечая вибрацией внизу живота. И от этого противно. Гадко и неприятно.