Поворачиваю к ней голову и ничего не вижу. Обида, вот первая стерва, которая встретится со мной.

– Хорошо, и ты будешь там, чтобы составить отчёт для меня на завтра, – сухо отвечая, вхожу в лифт, пока внутри меня всё наполняется кислотным оттенком желания кричать.

Я не смогу вести машину, не в таком состоянии, которое вот-вот накроет полностью меня. Поэтому выхожу на дорогу и ловлю такси.

Женится. Женится на своей подружке.

Я бегу от правды, которая на поверхности. Страшусь её, потому что распахнула часть сердца, и он, ублюдок, попал метко в цель.

Женится. Женится на той, от которой так и не смог отказаться. Врал. Обманывал. Женится.

Открываю дверь квартиры, и Элеонор понимает всё по моему виду, она моментально покидает пентхаус, оставляя меня одну.

Женится.

Прохожу в гостиную, и взгляд натыкается на большой букет гвоздик. Медленно подхожу к нему и хватаю бутон. Ломается. Так легко, так непринуждённо и без лишнего крика. Ломается, сжимаю нежные и податливые лепестки в своей руке и чувствую себя сейчас на месте этого безвинного цветка. Но на мне достаточно грехов, пришёл час расплаты.

Женится.

Его голос мелькает в голове, перебиваясь разными отрывками фраз, вырванных из ситуаций, которые вели меня по этой кривой дорожке. Перед глазами пробегают чёрные точки, когда вхожу в гардеробную и вижу его одежду, сложенную на отведённом месте.

Знала, что нельзя верить. Знала, что огонь будет болезненнее. Всё знала, и это только моя вина. Сама позволила, сама отдалась, и сама буду терпеть.

Сгребаю мужскую одежду и бросаю в сумку. Подхватываю её и медленно иду к двери. Оставляю и отхожу.

Вот и всё, теперь снова ждать, хотя теперь я знаю, какой конец мне уготован. Больно ли? Пока нет. Непонятно, душно и немного страшно. Но не больно. Больно будет, когда сделает последний шаг, и я умею встречать огонь с достоинством.

Стою и жду, когда раздастся стук в дверь. Громкий, слишком громкий, от которого немного вздрогну.

– Открыто, – сухо произношу я.

Ещё пару секунд и вижу его. Утончённого, чужого и предательски уверенного в себе. Идеальный брючный костюм, никаких кроссовок, никакой небрежности, ничего больше нет.

– Здравствуй, Шайди, – бросает взгляд на сумку, когда закрывает дверь.

– Рейден, – киваю ему, хотя сейчас больше нет силы, той самой силы, которую имела в первую встречу. Нет скуки и нет отторжения, наоборот, слабость появляется в теле, а он усмехается от этого.

– Поздравляю со свадьбой, – продолжаю я, чтобы поскорее завершить это всё.

– Значит, ты уже знаешь. И это хорошо, потому что пришло время быть полностью честным с тобой, Круэлла, – тихий, нахальный смех проникает в меня и приносит токсичное отравление.

– Да, я женюсь. Сегодня утром сделал предложение Лорейн. Я всегда любил её, и порой необходимо рискнуть, отказавшись от всего, чтобы добиться цели, – делает шаг ко мне, а я не двигаюсь. Смотрю в его мёртвые глаза, не выражающие ничего. Нет, этого человека я не принимаю.

– Удалось? – Спокойно спрашиваю я. И, чёрт возьми, кто бы знал, как сложно говорить, ведь я угадала с самого начала, но забыла обо всём.

– Прекрасно удалось, Шайди. Неужели, ты не заметила этого? Ты помнишь, как сказала о том, что я дерьмовый актёр? – Обходит меня, как коршун, готовый вонзить когти. Приподнимаю подбородок, горько усмехаясь.

– И ты не стал лучше, мотылёк.

– Ошибаешься, – шепчет мне прямо в ухо, отчего делаю шаг вперёд. Первый ожог, который оставляет на моей коже.

– Ты хоть представляешь, как долго я планировал стать собой? Чёрт, это было сложно отказаться от любви, которой ты отдавал себя всю свою жизнь. Причинять боль единственной женщине, живущей в сердце. Но я умею рисковать. А с тобой необходимо сделать это особенно жестоко. Необходимо вжиться полностью в роль, прочувствовать её, ведь ты бы ощутила мою ложь. Но мне удалось, всё удалось, ведь ты сказала то, чего я так долго добивался. Ты признала мою власть над собой. И я смеялся, когда на следующий день трахал свою невесту. Смеялся над тобой.

– Ты была моей целью, – останавливается напротив и указывает на меня пальцем. – Я ведь честно сказал об этом. Ты моя цель, путь к моей мечте, и пусть я чувствовал себя, как шлюха, когда трахал тебя через силу. Я могу выстоять, умею бороться, полон сил и энергии, чтобы победить такую как ты. Я доказал тебе, что твоя правда оказалась ложью. Я добился всего. Ты пала, Круэлла. Ты ощутила эту боль, которую приносишь с собой. Я ведь говорил, что игрушки быстро надоедают. И пришёл тот момент, когда ты больше мне не нужна. Мой рейтинг возрос, и да, я не ожидал того, что появится мой отец. Но он помог мне, чем больше я появлялся рядом с тобой, чем дольше ты проводила со мной время, тем глубже я забирался в тебя. И теперь знаю многое.

– Это всё? – Отвожу взгляд от его перекорёженного от отвращения лица.

– Нет. Я ставлю точку в твоей жизни. Было довольно легко выдумать для себя другой мир, в котором я полный придурок, но тебе это и нужно было. А я хотел власти над тобой, опустить тебя на колени и заклеймить снова признанием. И ты это сделала. Но мне так жаль тебя, сломленная, избитая изнутри девочка, которая никогда не познает настоящую любовь. Никогда. Ты её не заслуживаешь. Сколько людей из-за тебя погибло? Тысячи. И пусть это останется между нами, но ты ощутишь их боль и страдания. Я играл тобой. Использовал тебя, как глупую дуру, чтобы добиться своей цели. Ты мой враг, мой противник, и мне плевать на то, что у тебя между ног. В этом мире или всё, или ничего. Рисковать я люблю и прекрасно умею это делать, когда ты боишься всего, даже самой себя. Знать твои страхи и обличать их, оказалось довольно интересно, но не более. А ты так дурна, что меня тошнит от времени, проведённого с тобой. Ты никто, даже не Круэлла. Обычная, и красотой тебя обделили. Вкусно тебе, Шайди?

– Столько дерьма, мотылёк, но я отмоюсь, мне не привыкать, как ты сказал однажды. А это всё будет жить в тебе. И мне не жаль тебя, ты выбрал свой путь. Он начнётся далеко отсюда, – обхожу его, но хватает меня за локоть. Дёргает, жмурюсь, получая второй ожог.

– Ты не слышала меня? Я играл тобой. Я заставил тебя прогнуться подо мной, доказал тебе, что любая роль будет моей. Ты никогда не сможешь жить, ты сгораешь, бабочка. Твои крылья принадлежат мне, но я их растоптал. Я сломал тебя окончательно, но ты умело не показываешь этого. Я всё знаю про тебя. Тебе больно, тебе гадко от того, что ты ждала чуда. Но получила то, что заслужила. Впредь будешь думать не только о себе, но и о других людях тоже. Ты насекомое, а мы люди, которые могут прихлопнуть тебя. И я это сделал, – отталкивает от себя с такой силой, что падаю на стеклянную перегородку, ещё хранящую на себе изуродованный рисунок обмана.

– Чтобы играть кем-то, Рейден, необходимы мозги, а ты их лишён даже сейчас. Прощай, – подхожу к двери и рывком открываю её.

– Ты никогда не была мне нужна, я всегда любил Лорейн. Решающий шаг, заставивший бросить её, сделал своё дело. Я буду счастлив, теперь у меня достаточно заказов, благодаря мне же и твоей глупости. И я женюсь на той, кто всегда была со мной без проблем, прошлого и твоих дерьмовых страхов. Она лучше, чем ты, потому что не вещь. А ты для меня была именно ею. Способом достичь высот. Целью, которую легко было обмануть, – подходит к сумке и подхватывает её.

Сжимаю до боли пальцами дверь, пока внутри собирается ком из алого пламени.

– И эта стекляшка, которую купил, идеально символизирует то, что ты из себя представляешь. Ты она и есть. Иллюзия, которую ты так любишь. Я создал для тебя её, и ты будешь помнить. Изучил тебя полностью и буду рад видеть падение. Теперь я буду наблюдать, как ты умираешь. Пришли приглашение, и я буду в первом ряду, чтобы поздравить себя, ведь никто не достиг того, что сделал я. Трахал тебя я, а ты как последняя шлюха молила о большем. Но ты именно продажная шлюха, а вот Лорейн всегда была мне верна. И я изменял, в Нью-Йорке, здесь. Мне не стыдно, потому что с тобой все средства хороши, а ты слаба. Так слаба сейчас, и я вижу это в твоих глазах. Вижу, как разрывается сердце. Оно есть у всех, даже у тебя. Особенно у тебя, и я играл на нём. Падай, и никто тебя не поймает, ты лишь вещь, которую предпочитают использовать. С тобой всё пресно, даже расставание. Твоё время закончилось, и устанавливал его я. Прощай, Круэлла, спасибо за то, что оказалась такой глупой, – ядовитый шёпот заполняет разум.

Хлопаю дверью и получаю третий ожог. Кулон, висящий на шее, сдавливает её как удавка. Хватаюсь за него и, срывая, отбрасываю от себя. Задыхаюсь от огня, который сжигает в одну секунду всё внутри. Беззвучный крик вырывается из груди, и я кладу руку на дверь. Падаю на колени, и меня разрывает на части. Я ведь всё знала. Знала! И сделала это с собой снова!

Он точно попал в цель, точно метил туда, где я была не защищена. Его слова забираются с каждым рваным вдохом глубже, чтобы полностью уничтожить меня. Ему удалось забрать то, чего я даже не имела. Он достиг цели. Он, обратившись, украл то, что я не хотела отдавать.

Второй раз не возрождаются, когда остатки души и сердца сгорают в потрескивающей тишине. Второго раза никогда не бывает. Второй раз выжить невозможно, и я покорно принимаю этот итог, потому что боль заполоняет каждую частичку моего истерзанного мучениями тела. Моё время вышло, и бороться теперь бесполезно. Сгорела. Окончательно, и нет больше возможности даже спасти ту, ради которой когда-то вернулась. Пепел на губах, а сердце… оно стучит. Я ненавижу эту жизнь. Ненавижу терпеть то, что пришлось. Ненавижу ту слабость, которая позволила «мотыльку» толкнуть меня в тот самый мрак. Он возвращается. В одну секунду оказывается рядом со мной, и голос пропадает, оставляя после себя пустоту. Больно. Ещё сильнее, мощнее расщепляет на мелкие кусочки душу, и она летит к ночному небу, чтобы больше не быть заложницей разума. Ничего не остаётся от меня, и не хочу даже бороться. Мои демоны обнимают и затягивают к себе, чтобы умертвить окончательно, а он помог им. Он нашёл тот самый ключ, который прятала.

Рейден.

Теперь у моей боли есть имя. Новое и бесконечное.

Рейден.

                                      Конец первой книги