Ирина Агапеева - От судьбы не уйдешь

А вечером он сам подошел к Мелиссе и, взяв ее за руку, привел к старому пню.

— Теперь ты можешь рисовать, и никто тебе не помешает, — сказал Арес.

Мелисса в недоумении смотрела на сооружение.

— Это ты сделал?

— Да, тебе нравится?

— А где ты все это взял? Нас не будут ругать?

— Да какая разница, — разозлился Арес, — не нравится так и скажи.

— Что ты, тише, — Мелисса взяла его за руку и гнев тут же испарился. — Это… очень нравится. Никто для меня ничего не делал.

Арес воссиял. Он и сам не думал, что может вот глупо улыбаться. Пытался подавить улыбку и не мог, а девочка глядя на него, поняла, что доставила радость. Поэтому тоже засветилась и заулыбалась.

— Давай рисовать.

И они весь вечер просидели вместе, создавая картины. Рисовала Мелисса, а Арес просил, нарисуй то, нарисуй это. Мелисса и его упрашивала попробовать, но Арес стеснялся.

Проводить вечера у их импровизированного мольберта вошло у детей в привычку. Каждый вечер они спешили туда, как на свидание. Рисовали, смеялись, рассказывали друг другу, что произошло за день.

Удивительно как они совсем разные и по возрасту и по мироощущению стали раскрываться друг перед другом. Мелисса раньше замкнутая и молчаливая, теперь могла долго рассказывать Аресу о том, что делала, думала. Он слушал ее так внимательно, и она поражалась тому, что кому-то оказывается это интересно. Она притащила большого жука в спальню к девочкам, но те подняли визг и прогнали ее. А Арес не испугался и дал ему имя Дон, а потом придумал про него историю. Мелисса как завороженная слушала нового друга. Не просто нового друга, а одного единственного во всем мире. Она и не думала раньше, что ей нужен друг.

Арес в свою очередь, мог не притворятся при Мелиссе. Она не злила его, не раздражала, как другие. А когда она внимательно и пристально разглядывала мальчика у него от удовольствия бегали мурашки по всему телу. Мелисса брала его руку и пальцами, как карандашами рисовала на песке. Это было самое волнительное ощущение в жизни Ареса. Ни до ни после он не испытывал ничего подобного. Крепкие маленькие пальчики сжимали его руку и рисовали. Они творили, а он был проводником. Даже его детский ум понимал, что он причастен к становлению чего-то великого, приблизился вплотную.

Двое удивительных детей, ничего не замечали вокруг. Они даже не понимали, что все лето за ними наблюдал весь приют. Эта связь была непонятна ни детям, ни взрослым. Мелиссу любили, Ареса боялись. Они были настолько разными по своей природе, что приводили своей дружбой в замешательство всех. Тетя Мери в мыслях поженила обоих, мистер Брукс — похоронил. Дети лопались от любопытства, но раз сунувшись к ним, получили такой отпор от Ареса, что больше не рисковали. Мелисса рисовала все лучше, такие тренировки пошли ей на пользу. Арес стал тише, не бросался на людей и перестал проказничать. Как бы там ни было, взрослые решили, что эта связь благотворно влияет на обоих. Однажды директриса, прознав про вечерние посиделки двух самых интересных личностей в ее приюте, лично пришла посмотреть, чем они там занимаются. При виде ее дети посторонились, и Мелисса быстро стала рисовать саму директрису с папками в руке. Миссис Джонас была в изумлении и просидела с ними целый час. Она похвалила обоих: Мелиссу за талант, Ареса, за то, что помог его реализовать.

— Если вы так и будете помогать друг другу по жизни, то много достигнете. Берегите то, что имеете, — сказала директриса.

Она ушла домой и долго не могла уснуть, ворочаясь в постели и вспоминая взгляды этих необычных детей.

Лето закончилось, и жизнь в стенах приюта вошла в привычную колею. Девочки перебрались снова на свою половину в новые отремонтированные комнаты. Директриса постаралась на славу и комнаты стали еще уютней, чем прежде.

Начался новый учебный год и приют провожал своих жильцов каждое утро на учебу. И Арес, и Мелисса ходили в школу вместе с остальными детьми. И хоть учились они конечно в разных классах, но это не мешало им утром идти вместе. В школе они почти не виделись, а после занятий Арес посещал занятия борьбой, так что поговорить теперь они могли только за ужином. И им было, что рассказать друг другу. Мелисса в присутствии Ареса становилась болтушкой и говорила, говорила. Он знал всех ее одноклассниц, всех учителей, кто что сказал, как посмотрел. Она жаловалась на уроки физкультуры, где у нее ничего не выходило. И с гордостью рассказывала, как хвалит ее учитель рисования. Он предложил ей посещать изостудию, где обещал договориться за нее. И пока Арес молча жевал свой ужин, Мелисса искала у него совета в любых вопросах. Арес ощущал себя рядом с ней очень взрослым, самым умным, способным все преодолеть. Он стал чувствовать свою ответственность за нее, словно она и правда была его младшей сестрой.

Многие дети уходили и приходили в приют. Кого-то усыновляли, кому-то подбирали приемные семьи, кто-то отправлялся на лечение. Арес очень боялся, что Мелиссу заберут. За себя он не переживал, он был уже взрослым и с каждым годом его шансы на усыновление таяли. К тому он знал, что из любой семьи сможет вернуться назад. А вот Мелисса… Она была чудесная, мягкая, милая, послушная. Если бы не привязанность персонала к ней, ее давно бы уже забрали. От одной мысли об этом мальчику становилось нехорошо, руки потели, а сердцебиение ускорялось. Мелисса и не знала, как ей повезло на самом деле. Арес наблюдал за ней все эти годы. Помнил, какая она была, что ей нравилось, как она говорила. Со временем он сможет рассказать ей об этом, если ей будет интересно. Иногда тетя Мери приносила старый фотоаппарат и снимала всех без разбора, а потом долго не могла проявить пленку и напечатать фотографии. Зато когда она, наконец, приносила их в приют, за ними выстраивалась очередь, для детей это было целое событие. Маленькие частички прошлого. Они очень дорожили этими фотографиями и хранили потом всю жизнь.

Вот так не спеша и прошли еще три года. Мелисса с Аресом за эти время стали поистине близкими людьми. Иногда сами воспитатели забывали, что эти двое, по сути, друг другу никто. Просто в какой-то миг судьба их свела вместе, и ничто не встало между ними. Они даже и не ссорились никогда. Арес проявлял поистине ангельское терпение. Ведь все поведение Мелиссы претило его бурному нраву, он не понимал ее и не одобрял. Но ребенок смог проявить уважение к ее предпочтениям, не пытаясь переделать. Это было не под силу многим взрослым. Люди все время чего-то хотят друг от друга, на чем-то настаивают, желают, что бы их дети, мужья, сестры изменились, так как им надо. А Арес смирился. Сам он не изменился ничуть, все так же отстаивал независимость и не слушался, когда не хотел. Мелисса его журила, но не сильно. Она взирала на проделки Ареса с материнской любовью: ну что с него взять, ведь он же ребенок? Никого ближе не было у Мелиссы, все страхи, новости, радости — всё Аресу.

Но тем летом случилось одно обстоятельство, которое встало между ними. У Мелиссы появилась подруга. Это была девочка на год старше Мелиссы и попавшая сюда совсем недавно. Звали ее Лена, и была она дочерью русских эмигрантов. Трагедия девочки была в том, что родителей она прекрасно знала, выросла с ними в любви и согласии. Они совсем недавно эмигрировали, и девочка почти не знала языка. А тут родители попали в автокатастрофу и погибли, оставив ребенка одного в чужой стране. Ни родственников, ни друзей. Так она и попала в приют св. Патрика. Прибитая известием, почти ничего не понимающая. Мелисса тут же посчитала своим долгом ей помочь. Она взяла Лену на себя, всюду с ней ходила, все показывала и рассказывала. Так постепенно они и подружились. Лена очень привязалась к Мелиссе, которая чуть ли единственная, кто вообще с ней общался. Мелисса учила новенькую языку, а та в свою очередь рассказывала Мелиссе о родной стране, обычаях. Потом разговоры стали заходить о мальчиках и Мелисса, которая раньше никогда этой темой не интересовалась, заметила, что это интересно. То, что рассказывала Лена, было волнующе. И совсем не пристало рассказывать о подобном Аресу. Мелисса стала рассматривать мальчиков под другим углом, и они хихикали с новой подругой, обсуждая кто симпатичный, а кто нет. Когда Арес заметил странное поведение Мелиссы он попытался узнать у нее в чем дело, но та не захотела ему ничего объяснять. Впервые в жизни. Арес весь извелся, наблюдая за этим шушуканьем, ничего не понимая. Мелисса стала намного меньше с ним общаться, почти ничего не рассказывала. Арес понимал, что все дело в этой Лене, которую он считал вульгарной и слишком крупной. Она не нравилась мальчику, понять, что у нее общего с Мелиссой Арес не мог.  По всей видимости, Лена тоже недолюбливала Ареса, и они бросали частенько друг на друга злые взгляды.

В один из вечеров Мелисса села ужинать с Леной, извинившись пред Аресом. Для него это был удар. Он сидел над тарелкой и не мог проглотить ни кусочка. Ощущение что его предали, вернулось. Ненависть всплыла вновь, словно и не уходила никуда. Он осматривал столовую задиристым взглядом. Мелисса все еще о чем-то шепталась с этой Леной, а у Ареса весь внутренний мир словно совершил кувырок. С головы на ноги, с ног на голову.

Эта корова забрала ее. Не приемная семья, а какая-то глупая корова. Арес не понимал. Когда у нее выпал первый зуб, она прибежала с ним к Аресу, и они вместе положили его под подушку для зубной феи. Арес ночью пробрался к ней в спальню и заменил зуб монеткой. Как сделали бы родители. Он гордился ее рисунками, так словно он сам нарисовал их. А что эта? Что она сделала для Мелиссы? Что такого интересного она рассказывает ей?

С тех пор Мелисса стала отдаляться. Арес какое-то время дулся, но потом все решил поговорить.

— Как дела? — спросил он у нее как-то вечером, когда она помогала накрывать столы для ужина.

— Хорошо, — отозвалась Мелисса. Как-то уж слишком безмятежно, подумал Арес.

— Как школа?

— Все как обычно.

Что-то разговор не клеился, и Арес заподозрил неладное.

— Может что-то случилось? Ты странно себя ведешь. Мелисса, ты же знаешь, что можешь рассказать мне все.

Наконец Мелисса остановилась и отложила поднос с хлебом в сторону.

— Арес, ты мужчина, а я женщина. Я не могу рассказать тебе все.

Арес рассмеялся:

— Ты не женщина. Ты моя маленькая сестра.

У Мелиссы как раз начался период взросления, совсем недавно у нее начались первые месячные, поэтому слова Ареса рассердили и обидели ее.

Она вспыхнула и ответила:

— Ты ничего не понимаешь.

Девочка отвернулась и продолжила молча раскладывать хлеб. Всем своим видом она дала понять, что говорить со своим названным братом не хочет. Арес в смятении покинул столовую. Он переживал за Мелиссу, его воображение рисовало картины одна страшней другой. Чего он только не передумал и решил пойти к мистеру Бруксу. Для него это был поистине героический поступок, он не привык делиться ни с кем своими мыслями или переживаниями. Но тут он не видел другого выхода. Если Мелиссу кто-то обижает в школе, он не сможет помочь и узнать. Надо выяснить и что-то решить. Он нашел мистера Брукса в игровой комнате, наблюдающим за малышами.

Когда Арес попросил воспитателя об уединенном разговоре у того брови полезли вверх от удивления. Он постарался скрыть это и бесстрастно произнес:

— Да, Арес, конечно.  Давай поговорим.

Заикаясь и запинаясь, Арес выложил мистеру Бруксу свои тревоги. Воспитателю не осталось ничего другого как объяснить Аресу физиологию женщин, он сам при этом краснел как рак. Ведь мужчины не ведут такие беседы. Почему, бога ради, думал мистер Брукс, они не проходят этого в школе, на уроках анатомии? Как же все это вспомнить? Худо-бедно он обрисовал картину и понял, что его рассказ поверг Ареса в изумление. Он не мог поверить этому, и видимо пытался переложить свои новые знания на Мелиссу, но выходило у него с трудом.

Поблагодарив мистера Брукса, мальчик побрел на чердак, чтобы все это осмыслить. Он действительно ничего не знал! Какая все же жизнь странная, заковыристая, думал он. Простые вещи, могут обрести неизвестные формы. Как теперь общаться с Мелиссой? Сделать вид, что ничего не знаешь или наоборот показать осведомленность? Нет, решил он, пусть все остается как есть. Пусть я ничего не знаю, и через время наши отношения станут такими как прежде. Мелисса привыкнет и не будет придавать этому такое значение.

Но со временем Мелисса стала только отдаляться. Чем меньше она делилась с ним, тем меньше и тянуло. А потом оказалось так много всего, о чем он не знал, что рассказать все это было уже невозможно. Они с Леной стали неразлучными подругами, всегда были вместе и в школе и в столовой. Лена за компанию пошла с Мелиссой в изостудию и хоть у нее ничего не получалось, ей было наплевать. Она полностью завладела Мелиссой, и Арес отошел на второй план. Стараясь хоть как-то подавить свою тоску, он бросил борьбу и решил заняться чем-то кардинально другим. Записался на акробатику. Это было очень тяжело, совсем не то, чем он занимался раньше. Все тело болело и ничего не получалось. Это было именно то, что Аресу было необходимо. Он настойчиво пытался добиться успеха, и все силы бросил туда.