Он ждал, легонько постукивая трубой по ноге. Спешить было некуда. Человек, которого Грей назначил старшим на строительстве «Феникса», отлично справлялся со своими обязанностями. Грей даже пожалел, что установил палатку напротив стройки, собираясь присматривать за работой. Внимание Доннела Кинкейда к каждой мелочи и его твердость в обращении с рабочими позволяли Грею посвящать время другим делам и наблюдать за ходом некоторых из них.

Его внимание привлекло движение на горизонте. Он вновь поднял трубу и настраивал ее, пока далекий предмет не оказался точно в фокусе. Белоснежные паруса клипера были туго надуты ветром. На реях выстроились матросы, готовясь свернуть оснастку, как только судно приблизится к берегу и бросит якорь. Грей опустил трубу и тут заметил, что мальчишка наблюдает за ним. Тогда он сказал:

— Судно идет под американским флагом и пурпурно-золотым вымпелом «Ремингтон шиппинг». Может быть, это тот самый корабль, которого ты дожидаешься.

Мальчишка торопливо двинулся прочь, ничем не показав, что расслышал его слова. Посмотрев ему вслед. Грей увидел признаки надвигающейся опасности.

Главное, что сегодня побудило его явиться в порт, были «сиднейские гуси». Так называлась банда негодяев, досрочно освобожденных из английской каторжной колонии в Австралии. Они отбывали срок на Земле Ван Димена[3], и досрочное освобождение позволяло им покинуть Австралию при условии, что они не вернутся в Англию.

За какие преступления их выслали из страны, Грей не знал, но сначала предполагал, что они украли что-нибудь съестное для голодных домочадцев. Однако среди них были и такие, кто научился пользоваться финкой прежде, чем овладеть ложкой и вилкой. Дорожные грабители, убийцы, фальшивомонетчики, домушники — среди «сиднейских гусей» находился специалист в любой области тяжких преступлений.

С наступлением золотой лихорадки «сиднейские гуси» начали прибывать сюда и стали причиной серьезных неурядиц. Люди боялись и сторонились австралийцев, и «гуси», воспользовавшись опасениями окружающих, сплотились, поставили свои хижины и палатки в тесной близости друг к другу и появлялись в городе парами и группами, но никогда в одиночку. Почти все «гуси» преуспели на золотых приисках. Старательство ничуть не прельщало людей, валивших сосновые леса на Земле Ван Димена. Они предпочитали менее утомительные занятия, в крайнем случае дела, требовавшие лишь умения действовать кулаками.

«Сиднейские гуси» промышляли воровством и вымогательством, а если что-то не выгорало, устраивали шумные драки.

Этим утром по причалу прохаживались двое «гусей», высматривая, какие грузы будут разгружаться сегодня и нельзя ли хорошенько поживиться, позволив законному владельцу получить свое имущество. Заметив корабль «Ремингтон шиппинг», они поняли, что у них еще есть время, прежде чем судно бросит якорь. До той поры им нечем было заняться, и они решили позабавиться с мальчишкой.

Как только оборванец попытался проскользнуть мимо них, «гуси» сомкнулись плечом к плечу. Когда он направился в сторону, громилы расступились. Игра досаждала мальчишке, но забавляла австралийцев. До Грея доносился их хохот, перекрывавший портовый шум.

Он огляделся, желая понять, видит ли кто-нибудь, что происходит, и вздохнул. Примерно полчаса множество людей наблюдали за мальчишкой, однако теперь все старательно отводили взгляд в сторону. Как правило, дети, которых было мало, пользовались покровительством местных жителей. Как-то раз Грей услышал о старателе, заплатившем пятьдесят долларов золотым песком за то, чтобы подержать на руках младенца. На Пасифик-стрит, в самом сердце самого буйного района города, замирало движение, когда какой-нибудь малыш переходил улицу. Однако этот мальчишка не был беззащитным ребенком, и никто не хотел наживать неприятности, ссорясь с «сиднейскими гусями».

Стать поперек дороги двум из них означало навлечь на себя гнев всех остальных. Сегодня двое, завтра — четверо. Послезавтра — все население Сиднейского квартала.

Они могли что-нибудь украсть у торговца или разбить витрину его магазина, старателя — обложить данью, поджечь дом, покалечить его хозяина, а то и всадить кому нибудь в бок нож и вспороть живот. Такая мучительная смерть служила предостережением всем остальным.

Грей следил за тем, как «гуси», стиснув мальчишку с боков, приподняли его за локти. Его ноги болтались в нескольких сантиметрах от настила пирса, и когда он попытался пнуть бандитов, с его ступни свалился башмак.

Даже не видя взглядов, которыми обменялись громилы, Грей понял, что будет дальше. Приподняв несчастного на добрых полметра, они понесли его к рыбной повозке. Мальчишка, тоже догадавшись, что его ждет, начал вырываться еще активнее. Как ни странно, он сохранял молчание, лишь ерзая и извиваясь, будто насаженный на крючок червь. Шляпа еще глубже наползла ему на брови и теперь почти полностью закрывала глаза. Если громилы вдруг двинутся в другую сторону и швырнут мальчишку в залив, а не в повозку, он узнает об этом, только плюхнувшись в воду.

В порту зазвучали смешки, когда торговцы и докеры сообразили, что «гуси» не хотят причинить оборванцу серьезного вреда. В негромких возгласах послышалось облегчение. Никому не хотелось дразнить «гусей», ведь было трудно предугадать, когда их игривость обернется жестокостью и кто станет их следующей жертвой.

Грей чуть заметно улыбнулся, но вовсе не от облегчения. Его от души забавляли злоключения оборванца. Он увидел, как распахнулся рот мальчишки и тут же вновь захлопнулся, едва громилы подхватили его за колени. Раскачивая его за руки и ноги, все выше и выше, они начали считать.

— Раз… два… три-ии!

Мальчишка взлетел в воздух, и жесткие глаза Грея сузились. В верхней точке траектории тощее тело бедняги достигло высоты около десятка футов, после чего он камнем рухнул в телегу головой вниз. Из телеги во все стороны брызнула рыба, падая на пирс. Торговец заковылял к повозке, надеясь спасти свой товар. Опустившись на четвереньки, он швырял рыбу в телегу. Мальчишка поднялся, глотнул воздуха, и в тот же миг ему в лицо шлепнулась макрель. «Гуси» громко и грубо гоготали, пока в их сторону не полетела рыбина, кувыркаясь в воздухе.

Мишенью оказался самый крупный из бандитов. Рыбина ударилась ему в грудь. Его приятель расхохотался еще громче, но умолк, как только очередная рыба угодила ему в щеку;

Мальчишка стоял посреди телеги по колено в рыбе и метал ее словно ножи. Видя, что его арсенал неисчерпаем, громилы не стали откладывать ответный удар до той поры, когда противник истощит свой боезапас. С громким кличем «прикончить мерзавца!» они перешли в наступление и навалились на телегу с такой силой, что мальчишка потерял равновесие.

Как только юнец шлепнулся в рыбу, а бандиты вскочили на повозку, Грей шагнул вперед, сунул подзорную трубу во внутренний карман куртки и вынул нож из сапога. Спрятав лезвие в рукаве, Грей двинулся к повозке, но тут увидел, что мальчишка выбрался из-под груды рыбы весом в полцентнера, покрывавшей его до шеи, и спрыгнул с телеги. Вместо противника в руках «гусей» остались лишь рыбьи хвосты.

Грей встревоженно покачал головой. Потеха явно подошла к концу. Громилы сердито таращились на него, поскольку мальчишка со всех ног мчался к нему в поисках защиты.

Грей отступил на шаг, пропуская юнца, ухватил его за воротник рубахи и задвинул себе за спину.

— Стой здесь, — велел он.

«Гуси», стряхнув с себя плавники, жабры и чешую, двинулись к Грею. Торговец, собрав все, что мог, поспешно повел прочь лошадь.

— Джентльмены, — начал Грей. — Чем могу вам служить?

«Гуси» знали его. Грея Джейнуэя они не рискнули бы беспокоить по пустякам, но и отступить уже не могли.

— Доброго здоровьичка, мистер Джейнуэй, — отозвался один из них. — Я Бобби Бернс. Моего приятеля зовут Джолли.

— Мистер Бернс, мистер Джолли… — Грей кивнул, чувствуя, как мальчишка выглядывает из-за его плеча, чтобы поближе рассмотреть своих обидчиков. Грей толкнул его на место. — Желаете?.. — Он намеренно не закончил фразу. Пусть «гуси» сами скажут, чего хотят.

Тучный Бобби Бернс смущенно переминался с ноги на ногу:

— Э-ээ… мистер Джейнуэй. Видите ли, нам нужен мальчишка.

— Какой мальчишка? — холодно осведомился Грей.

— Тот, что прячется за вашей спиной, как кенгуренок.

— Но в таком случае ему следовало бы прятаться в моей сумке, верно?

— Это я так, пошутил, — промямлил Бернс.

— Дурная шутка. — Грей перевел взгляд на Джолли. Тот потирал пальцем рубец, начинавшийся в углу рта и исчезавший в светлых рыжеватых усах. — А у вас есть в запасе Добрая шуточка, мистер Джолли?

Бандит помотал головой, не зная, что сказать.

— Сегодня утром я ожидаю прибытия груза, и этот мальчик поможет мне забрать его, — пояснил Грей.

— Он работает на вас?

— Да.

— Вы не сказали об этом, когда мы схватили его.

— Потому что я был непротив. Мальчик достаточно набегался по пирсу. Он хоть и взбалмошный парень, но всегда рад помочь.

«Гуси» кивнули.

— Когда вы схватили его, это было мне безразлично, но теперь пора приступать к делу, и, полагаю, с потехой надо кончать. Надеюсь, вы не станете ссориться со мной из-за мальчишки?

— Мы не знали, что он работает на вас, мистер Джейнуэй, — сказал Бобби.

— Теперь знаете. — Пригвоздив бандитов к месту жестким взглядом, Грей ждал ответа. «Гуси» переглянулись.

— Нам пора встречать корабль. Были рады поболтать с вами, мистер Джейнуэй, — сказал Джолли.

— Ага, еще бы, — поддакнул Бобби.

Увидев, что громилы уходят и их внимание приковано к прибывающему клиперу. Грей вынул из рукава нож и сунул его в сапог.

— Вы собирались пустить его в ход? — тихо спросил мальчишка.

— Только если бы меня вынудили, — Обернувшись, Грей окинул юнца критическим взглядом.

Плечи парня поникли, он смотрел в землю. Грей потянул кверху поля его шляпы, чтобы получше рассмотреть лицо мальчишки, но тот моргнул, словно ожидая удара, и еще плотнее натянул шляпу на уши.

— Сколько тебе лет?

— Четырнадцать.

— Ты здесь один? Мальчишка кивнул.

— Сирота?

— Да, сэр.

— Какое тебе дело до этого корабля?

— Я уезжаю на нем.

— У тебя есть деньги? — Молчание было красноречивее любого ответа. Грей приподнял его за подбородок. — Если тайком прокрадешься на судно, тебя швырнут за борт. Да и как ты собирался попасть на корабль? Ни одна шлюпка не возьмет тебя без денег. Едва матросы почуют, что ты в отчаянном положении, они потребуют от тебя услуг, которые тебе вряд ли захочется оказать. — Грей подтянул мальчишку ближе к себе и заглянул в огромные зеленые глаза, со страхом взиравшие на него. — А если кто-нибудь догадается, что ты — женщина, тебя повалят на спину, вместо того чтобы поставить кверху задом.

Зеленые глаза наполнились слезами.

— Ради всего святого, не вздумай хныкать на виду у людей!

Девушка заморгала, и слезы повисли на ее нижних ресницах. Поспешно смахнув их, она огляделась.

— В эту минуту все смотрят только на корабль, — сказал Грей.

— Я думала, вы не хотите, чтобы они увидели, как я плачу.

— Я не хочу видеть твоих слез. — Грей заметил чуть уловимый взмах ресниц. «Господи, избавь меня от чересчур впечатлительных девиц», — подумал он. — Как тебя зовут?

— Беркли Шоу.

— Сколько тебе лет?

— Двадцать два.

Грей удивился. Он сразу понял, что девушке не четырнадцать лет, но двадцати двух он бы ей не дал.

— Кому я должен сообщить о тебе?

— Что вы имеете в виду?

— У тебя есть муж? Брат? Отец? — Грей помедлил. — Может быть, сутенер?

— Нет!

— Никого?

— Нет. Никого.

Чуть испуганный взгляд широко расставленных глаз смущал Грея.

— Чего ты таращишься на меня?

— Эти двое называли вас господином Джейнуэем.

— И были правы.

— Это ваша фамилия?

— Можешь предложить фамилию получше?

В сущности, Беркли Шоу могла ответить на его вопрос утвердительно. Она промолчала лишь потому, что совпадение казалось ей невероятным. Беркли не верила своим глазам. Неужели человек, защитивший ее от «сиднейских гусей», Грэм Денисон?

— Вы поможете мне попасть на клипер? — спросила она.

— Что тебе нужно на корабле?

— Я должна передать письмо.

— Стало быть, ты не собираешься уезжать?

Беркли внимательно всматривалась в Грея. Да, вне всяких сомнений, она улавливала определенное сходство с наброском, который видела в бостонской газете. К тому же Джоанна Тори дала Андерсону словесный портрет Грэма Денисона, то есть Сокольничего. Бостонская статья была опубликована пять лет назад, поэтому Джоанна предупредила, что портрет уже не вполне соответствует оригиналу. Художнику не удалось передать душевную силу Сокольничего и его самонадеянность, считала Джоанна.

— Ты опять таращишься на меня, — заметил Грей.