Екатерина Риз - Откуда берутся дети?

— А почему я должна это делать? — Ксения выдохлась, пытаясь скинуть с себя его руки, которые неожиданно стали жутко тяжёлыми, просто неподъёмными. — Ты мне кто? Почему я должна тебя ревновать? Это своё ревнуют, а ты…

— А я не твой?

— Нет, ты Светин.

— Звучит, как приговор.

— Зачем я тебе?

— Не знаю. Просто тошно как-то… а с тобой легче.

Ксения ткнулась носом в его грудь и вздохнула.

— А мне что делать? — прошептала она.

Он промолчал. Отвернулся и приуныл.

Ксения осторожно погладила его по плечу, закрыла глаза и сжала руку в кулак. Она всё прекрасно понимала. И то, что он боится, и то, что она ему нужна сейчас… только сейчас, а не потом. Что через считанные дни она станет помехой и ненужным напоминанием… И сейчас у неё есть шанс встать и уйти. Закрыть за собой дверь и облегчить себе жизнь. А он останется за этой дверью, а ей, несмотря на вину, будет легче. Так будет правильнее…

Встань и уйди.

Его рука на её плече сдвинулась вниз, обняла покрепче, а у Ксении затряслись губы. Принялась кусать их, но куда там…

Кажется, выявление уровня собственной дурости вопрос сегодня чрезвычайно актуальный.

Приподнялась, обняла Андрея за шею и поцеловала, взъерошила тёмные волосы.

— К восьми мне надо быть дома, — прошептала она ему на ухо.

Андрей медленно втянул в себя воздух, всё ещё опасаясь смотреть ей в глаза. Несмело улыбнулся и покачал головой.

— У тебя ненормированный рабочий день. Хочешь, я напомню об этом Михаилу Сергеевичу?

Ксения потёрлась щекой о его щёку.

— Я очень боюсь… — прошептала она. — Сильно-сильно.

Андрей пересадил её к себе на колени, обнял и прижал к себе, совсем как маленькую, как Ваньку к себе прижимал, так и её сейчас. Вздохнул.

— А если бы ты знала, как боюсь я….

На следующий день

Ксения вышла из ванной комнаты, но в дверях остановилась и снова посмотрела на зеркальный потолок. Вздохнула. Всё-таки такие штучки заметно смущают. А главное, совершенно не ясно для чего они нужны. Вот что в ванной можно рассматривать? Лежишь в ванне и таращишься на своё отражение… порой не весьма приглядное.

Странные всё-таки у людей фантазии.

Говоров вошёл в спальню, увидел Ксению, отметил чуть нахмуренные бровки и усмехнулся.

— Ксюш, далось тебе это зеркало.

Она качнула головой и дверь закрыла.

— Просто странно как-то. Зачем тебе зеркало на потолке?

Андрей красноречиво хмыкнул и почесал затылок.

— Ну, как… интересно… А вообще, я когда квартиру купил, оно уже там было!

Ксения недоверчиво посмотрела на него. Говоров фыркнул, признавая своё поражение, подошёл к ней и обнял. Погладил по плечам, потом поцеловал в лоб.

— Есть хочешь? Обед привезли.

Она кивнула и пошла за ним на кухню, путаясь в халате Говорова. Он был просто огромным, сваливался с Ксюшиных плеч, а пояс болтался где-то на бёдрах. Ксения пояс подтягивала наверх, затягивала потуже, но халат всё равно распахивался на груди и съезжал с плеч. В него можно было завернуться дважды… но тогда, наверное, стало бы жарко.

Глупые мысли, а всё от странности момента.

Стол на кухне был накрыт, еда из ресторана красиво разложена по тарелкам, чайник на плите весело похрюкивал, а из большого окна открывался великолепный вид. Андрей с видом хорошего ученика замер у стола, а потом отодвинул Ксении стул. Она рассмеялась.

— Прошу, сударыня.

— И к чему вся эта торжественность? — спросила она, присаживаясь за стол.

— Я же обещал тебе обед в ресторане, а вышло что?

— Хорошо. Тогда на мой халат не смотри.

— Я и не смотрю. А во-вторых, он тебе очень идёт. Мой халат…

Ксения улыбнулась, оглядела накрытый стол, остановила взгляд на бутылке вина и покачала головой.

— Андрюш, я пить не буду.

— Чуть-чуть, капельку. Для торжественности момента. — Говоров просительно посмотрел на неё, и умело вытащил пробку из бутылки.

— Нам ещё сегодня работать. А алкоголь на меня действует плохо.

Андрей приподнял одну бровь и усмехнулся.

— Это как? Ты становишься буйная?

Ксения облокотилась на стол и улыбнулась ему.

— Нет. Алкоголь действует на меня расслабляюще.

— О! Это действительно интересно!

Она рассмеялась.

— Хватит!

Андрей налил в её бокал вина, совсем немного.

— Давай выпьем, — предложил он, поднимая свой бокал.

— За что?

— За Ваньку. Давай за Ваньку выпьем.

Ксения странно посмотрела на него, пожала плечиком и подняла бокал.

— Давай за Ваньку.

Говоров хохотнул.

— Ты себе на уме, да?

— Что ты имеешь в виду?

— Всё. У тебя на всё есть своё мнение, которым ты не очень любишь делиться.

— У тебя потрясающий вид из окна!

Он рассмеялся и кивнул.

— Вот об этом я и говорил. Хитрая, как лиса.

— Это я-то? Кажется, совсем недавно ты считал меня простушкой.

— Я умею признавать свои ошибки.

Андрей вытянул под столом босые ноги, и Ксения засмеялась, когда он прикоснулся к её ногам.

Вино оказалось вкусным, она допила всё, что Андрей ей налил, но когда он предложил ей ещё, отказалась. Принялась за салат, посмотрела в окно и вздохнула.

— Что такое? — тут же заинтересовался Говоров.

— Ничего, — Ксения улыбнулась. — Мне на самом деле нравится вид из окна. Так хорошо… Крыши домов, парк, свежий ветерок… и стол у открытого окна…

— А я?

— И ты.

Ксения вилкой разворошила горку салата, посмотрела на Говорова и указала вилкой на маслины, которые оказались в стороне.

— Андрюш…

Он вздохнул и переложил маслины к себе в тарелку.

— Привереда… а ещё Ваньку ругает!

Ксения рассмеялась.

— Я не ругаю, я его воспитываю. А ты его балуешь!

— Ничего подобного. — Говоров пару минут молча жевал, раздумывая о чём-то, потом сказал: — Алла Витальевна хороший воспитатель, да?

Ксения кивнула.

— Хороший. Я раньше Ваню в другой садик водила, а год назад сюда перевела.

— Почему?

— Потому что Алла Витальевна — хороший воспитатель. Мне её знакомая посоветовала. Да и садик этот лучше. У них всяких мероприятий больше, детские праздники проводят, психологов и педагогов приглашают. Сейчас вот придёт человек, который начнёт детей учить по специальной программе, к школе готовить.

Говоров кивнул и подлил себе вина.

— Да, я знаю.

Ксения жевать прекратила и посмотрела на него с недоумением.

— Откуда?

Андрей приоткрыл рот, пытаясь сообразить, что сказать, потом пожал плечами и открыто улыбнулся, явно пытаясь Ксению сбить с толка.

— Мне утром Алла Витальевна звонила.

— Зачем?

— Ну…

— Андрей!

— Вот как раз про педагога и рассказывала. Это на самом деле интересно, у них такая обширная программа…

Ксения вздохнула.

— Сколько ты заплатил?

Говоров поболтал в бокале вино, потом сделал глоток и пожал плечами.

— Какая разница?

— А почему она звонит тебе, а не мне? — возмутилась Степнова.

Он фыркнул от смеха и покачал головой.

— Ей виднее. Она ведь хороший воспитатель.

— Ты невыносим. Зачем ты это сделал? Я бы сама разобралась… Я вполне могу заплатить за сына.

— Вот, наверное, поэтому она позвонила мне. Как ты думаешь, на что существуют такие детские сады? На спонсорскую помощь.

— Кошмар, — вздохнула Ксения.

— Не будь эгоисткой, Ксюша. Надо думать обо всех детях сразу, а не только о своём.

— Андрей, замолчи.

Он рассмеялся.

После обеда Ксения сварила кофе и с грустью посмотрела на пирожные в красивой коробочке. Андрей её взгляд заметил и рассмеялся.

— И что ты на них смотришь?

— А ты вообще когда-нибудь видел, как женщины едят пирожные?

Он ухмыльнулся.

— Бывало… пару раз. Ешь, хватит их взглядом гипнотизировать. Для кого я их заказывал?

Андрей же от сладкого отказался, быстро выпил кофе, а потом вытащил на балкон кушетку и устроился там, наблюдая, как Ксения пьёт кофе и ложечкой отламывает от пирожного кусочек за кусочком. Сидела на стуле, по-детски поджав под себя ногу, смотрела в окно и выглядела задумчивой, но вполне довольной. Едва заметно улыбалась, а когда облизывала ложечку, Андрею казалось просто невероятным, что ей больше семнадцати. Милая, хрупкая девочка, довольная жизнью и им. А то, что на ней его халат, который соблазнительно съезжает с одного плеча, просто сводило с ума…

— Ты ко мне идёшь или нет?

Ксения посмотрела на него и улыбнулась. Андрей улыбнулся в ответ.

— Тебе хорошо?

Улыбка так и не сошла с её губ.

— Хорошо… Мне давно не было так хорошо и спокойно.

— Тогда иди ко мне.

Она встала и вышла на балкон. Андрей откинулся на спинку кушетки, а Ксения присела к нему на колени. Немного потеряла равновесие и рассмеялась.

— Тебе не тяжело?

— Тяжёлая ты моя…

Она ткнула его кулачком в грудь, Андрей охнул.

— Ничего, вот покормишь меня пирожными, я сделаюсь такая… упитанная.

— Да чтоб ты упитанная была, знаешь сколько тебя кормить надо? Уверен, что ты о еде забываешь частенько.

Ксения аккуратно прилегла, пристроила голову на его плече и сощурилась на солнце. Вытянулась в полный рост и пошевелила пальчиками на ногах. Андрей обнял её и довольно вздохнул. Отвёл её волосы от своего лица, поцеловал за ухом.

— Знаешь, чего хочу?

— М-м?

— На море… Взять тебя и Ваньку и махнуть куда-нибудь на недельку. Ты его на море возила?

Ксения покачала головой.

— Во-от. А ему на море понравится, — сказал он. — Столько воды сразу!

Ксения погладила его по руке, которая лежала на её животе. Вздохнула, хотела что-то сказать, но в квартире зазвонил телефон. Она повернула голову, но Говоров даже не пошевелился.

— Нас нет, — шепнул он ей на ухо.

Телефон через минуту успокоился, и Ксения вздохнула с облегчением. После грустно улыбнулась.

— Что ты выдумываешь… море… Какое море?

— Любое, — так же шёпотом проговорил он. И тоже вздохнул. — Да знаю я всё. Но мечтать-то ты мне запретить не можешь.

— Не могу.

— Расскажи мне, — попросил Говоров через несколько минут тишины.

— Что?

— Про Ваньку, про свою жизнь. Я ведь о тебе так ничего и не знаю.

Ксения снова помолчала, а Андрей заметил, как она нервно сцепила руки.

— Зачем? Это совсем незанимательная история.

— Догадываюсь. Но я хочу знать. Расскажи мне.

Она глубоко вздохнула.

— Мы с Ильёй вместе учились в институте.

И снова замолчала. Андрей хмыкнул.

— Уже кое-что. А дальше?

Ксения села, Андрей не стал её удерживать, и она отвернулась от него, устроившись на краешке кушетки. Оперлась локтями на балконные перила и посмотрела вниз.

— Учились вместе, — некстати повторила она, словно ей больше нечего было сказать. Андрей погладил её по спине, подбадривая. — Это просто дикая история, Андрюш. Дикая от того, какой влюблённой дурой я тогда была.

— Ты его на самом деле любила?

— Любила, — покаялась Ксения. — Он за мной ухаживать начал, как к нам на второй курс перевёлся. Он… был первым, кто на меня по-настоящему внимание обратил. А Илья, он такой внимательный, обходительный… когда ему это нужно. А он тогда сильно расстарался. Цветы, прогулки по вечерам, за руки держались… Я себя такой счастливой чувствовала. Это как доказательство всем было… Я ведь красивой никогда не была, незаметная, у меня просто смелости не хватало знакомиться с кем-нибудь. Я ведь тогда принца ждала, — Ксения грустно улыбнулась. — Вот Илья мне принцем и показался. А кончилось всё гадко и мерзко. Именно тогда кончилось, хотя я не сразу это поняла. — Она вздохнула глубоко. — Пару месяцев он за мной ухаживал, красиво так, правда, даже попытки поцеловать не делал. Сейчас меня это бы насторожило, а тогда я о благородстве думала. Бред… Я его с родителями познакомила, они к нему с большой настороженностью отнеслись, а меня это обидело жутко, я с папой поругалась и по вечерам к Илье уходила показательно, не спрашивая разрешения, а когда возвращалась, приносила цветы, как доказательство их неправоты. Мол, вот, смотрите, он меня любит, а вы ничего не понимаете, просто ревнуете меня. Глупая я тогда была, жутко. — Сама рассмеялась. — А потом на День студента всё и случилось. В институте устроили вечер, дискотеку, я впервые пошла, такая счастливая была, ведь не одна иду, а с ним, с любимым… — Андрей заметил, как она поджала губы. — С дискотеки он меня к себе в общежитие зазвал… там всё и случилось. — Она вдруг встрепенулась. — Но это ещё не история, это лишь начало. Началось всё потом. Наверное, на следующее утро. Когда Илья меня как обычно не встретил у института. Я заволновалась, пошла его искать, а в его комнате в общежитии вместо него, его дружок. Он мне популярно и объяснил всё. Что это была лишь шутка, что они как-то поспорили между собой… Шутки такие у них, понимаешь?