Екатерина Риз - Откуда берутся дети?

— Ксюш, ты серьёзно? — не поверил Андрей, а она кивнула, причём совершенно спокойно.

— Да. Я принялась его искать, никак не могла поверить, что такое на самом деле могло случиться, и что он мог так врать… так достоверно врать… А Илья от меня прятался. Скрывался, как заправский разведчик, даже институт забросил, видимо, решил, что я, в конце концов, угомонюсь, вспомню про гордость и оставлю его в покое. Может, так и случилось бы. Я, конечно, ревела сутки напролёт, страдала, родители сходили с ума… но это всё прошло бы. Ведь так? Время лечит. Хоть я его и любила тогда, казалось, что сильнее и любить нельзя, ждала, простила почти сразу, только его ждала, а потом… поняла, что беременна. Вот это был ужас. Я так перепугалась, что даже про обиды и любовь позабыла. Сначала боялась самой себе в этом сознаться, тянула, ждала чего-то, а потом стало слишком поздно. Маме рассказала, она в истерику впала, потом в больницу меня повела, и я ведь тогда ещё на что-то надеялась… в смысле, что ошибаюсь. Но всё было как одна копеечка. Почти три месяца. Вот так вот.

Андрей взял её за руку и начал перебирать пальчики. Потом спросил:

— А отец как отреагировал?

— Ну как он мог отреагировать, Андрюш? Ему вызывали "скорую", он раз пятьдесят меня переспросил, как я вообще могу быть беременна. Откуда?

Говоров не сдержал улыбки.

— Да уж, представляю…

Ксения покачала головой.

— Не думаю. Он ведь на самом деле не понимал. Пока всё успокоилось, и отец через неделю выписался из больницы, срок стал критическим, меня об этом врач сразу предупредил… да я бы и не решилась, наверное. А папа когда вернулся, он не кричать, не ругаться не стал, а сразу отправился в институт, искать Илью. Он нашёл. Он же не я. Я до сих пор боюсь спрашивать, что он Старкову тогда говорил, чем угрожал, но на следующий день Илья приехал.

— Предложение делать?

— Да. Ты бы его в тот момент видел, у него был вид мученика. На папу постоянно косился, видимо тот здорово ему хвост прижал. А я, — ведь на самом деле дурочка, Андрюш, — так счастлива была. Напридумывала себе, о споре уже думать забыла, о сплетнях в институте и не вспоминала. Всё простила. Ведь семейную жизнь надо начинать с чистого листа, без всяких обид. Меня мама с детства приучала к мысли, что главное в жизни женщины — семья. Что замуж надо выходить раз и навсегда. Я так и собиралась. Я его любила, я была беременна, должна была выйти замуж. Я даже об учёбе в тот момент позабыла.

Она говорила всё это в сторону, Андрей не выдержал, поднял руку и погладил Ксению по волосам. Она вздохнула и улыбнулась, несколько отстраненно.

— Всё хорошо. Я давно уже всё это пережила. Хочешь, знать, что дальше было?

— Конечно. Если ты хочешь рассказать.

Она пожала плечами.

— Илья жениться не хотел, но папу боялся. Он меня стыдился, заставил на время оставить институт, чтобы я там никому своим животом глаза не мозолила, а я на всё соглашалась. От счастья над землёй летала, даже на его пренебрежение внимания не обращала. Постоянное общение с моими родителями его напрягало, и он предложил мне переехать к нему в общежитие. Сказал, что выбил нам отдельную комнату, наговорил ещё кучу всего и я, конечно, согласилась. Выдержала битву с родителями и переехала к Илье. Вот там-то всё и началось.

— Что началось? — нахмурился Андрей.

— Ну что… Мы прожили вместе три месяца, но до свадьбы дело так и не дошло. Илья с самого начала настраивал меня против родителей. Он говорил, что они излишне меня контролируют, что он им не нравится, и они просто мечтают нас разлучить. При всём при этом, папа нас практически содержал. Я сидела дома, не училась, хотя жила в общежитии института, а Илья к учёбе начал проявлять просто сказочную любовь. Особенно это было трогательно, исходя из того, что училась и всё делала за него я. Родители смотрели на всё это, скрипели зубами, но сделать ничего не могли. Как только они заводили разговор о нашей с Ильёй жизни, я как приученная собака, срывалась на истерический крик. Я не скажу, что я была тогда счастлива, со Старковым счастливой быть просто невозможно, но я была как во сне, как в тумане, он меня словно загипнотизировал. Я сидела дома, ждала его, иногда сутками, пока он где-то с кем-то гулял, готовила ему, убирала, стирала, а он приходил, валился на кровать и ждал, пока я разогрею ему ужин. Утром уходил и даже не обещал вернуться. Мне кажется, он и о свадьбе-то позабыл, его всё и так устраивало. Я купила себе платье, рассказывала ему о приготовлениях к свадьбе, а он только кивал, собирался и уходил. А потом к нам заявилась его любовница. — Ксения устало потёрла виски и усмехнулась.

— Домой?

— Ну да… в общежитие, где мы жили. Ильи не было, а она пришла, вела себя, как хозяйка, усмехалась, сказала, что не видать мне свадьбы… что я полная дура, если ещё надеюсь, что он женится на мне, и что ребёнок ему не нужен…

— А сколько тогда было?..

— Я была на седьмом месяце. Если честно, когда она мне всё это говорила, я даже не удивилась. Я никогда Илью ни в чём не обвиняла, может боялась, а может просто не хотела скандалов, не знаю… А когда эта девушка пришла и начала говорить мне всё это в глаза… я разозлилась. А когда Илья пришёл, решила с ним поговорить. Серьёзно.

Она странно поморщилась, а Андрей нахмурился.

— Он тебя ударил?

Ксения вздохнула.

— Может, и ударил бы. Но в пылу скандала оттолкнул для начала, и я отлетела от него. Животом прямо на тумбочку.

— Ксюш…

Жестом она попросила его замолчать.

— Я тогда больше всего боялась Ваньку потерять. Меня когда в "скорой" везли, я ему имя и выбрала. Очень боялась, что что-нибудь случится, а когда по имени к нему обращалась, становилось легче, уверенности прибавлялось. Ведь если у него есть имя, значит он живой, всё будет хорошо. Живот гладила… Поэтому он моя награда, понимаешь? За мою глупость, а награда. Потом больше месяца в больнице, Ванька раньше срока родился. Но тот день, когда он родился, и я узнала, что с ним всё в порядке, это был самый счастливый день в моей жизни. — Ксения улыбнулась и наконец посмотрела на него.

— А Старков?

Она пожала плечами.

— Не знаю. Мне было не до него. Если честно, я больше о нём не думала. Где он, что он… Я занималась только сыном, домой вернулась, а Илья даже не появился. И не звонил, и знать ничего о нас не хотел.

— Вот урод…

— Да ты что? Тот год был самым счастливым! Его не было, и я на самом деле думала, что он никогда не появится. Но я ошиблась.

— Почему ты не можешь его просто послать?

— Потому что он дрянь, а не человек. Ему ничего не стоит, прийти к Ваньке в садик и сказать ему, что он его отец. А Ванька он… он очень о папе мечтает, понимаешь? — эти слова дались ей с трудом, даже голос сорвался. — А я не хочу… не хочу, чтобы мой сын мучился из-за моей ошибки. Ему не нужен такой отец. Он… он расскажет ему, а сам исчезнет. Или ещё хуже, наговорит ужасов всяких… Я не могу так рисковать. Я не хочу, чтобы мой сын рос с мыслью, что он не нужен собственному отцу, что папа его не любит… Я не могу этого допустить.

Андрей притянул её к себе и поцеловал в лоб. Погладил по голове, как маленькую.

— Тс-с… не надо расстраиваться.

— Да я не расстраиваюсь, — вздохнула Ксения. — Я очень хочу, чтобы он исчез из нашей жизни раз и навсегда.

— Давай я с ним встречусь и поговорю? После этого, я тебя уверяю…

Она подскочила.

— Ни за что! Андрей, да если он узнает… он в покое тебя не оставит! Тебе нужны такие проблемы перед свадьбой?

Говоров выразительно скривился.

— А что тогда делать?

Ксения прижалась щекой к его груди, а пальчики пробежались по его руке.

— Я знаю, что делать…

— Что?

— Да так… у меня есть кое какой козырь… не думай об этом.

— Что значит, не думай?

Она приподнялась на локте и поцеловала Андрея в губы.

— Вот так и не думай. Ничего особенного.

Он посверлил её недовольным взглядом.

— Ксюша.

— Ну что?

Вздохнул.

— Самостоятельная… Ты ведь скажешь мне, если тебе нужна будет помощь? Пообещай мне.

Она закусила губу, но всего на секунду, после с готовностью кивнула.

— Скажу.

Он заправил волосы за её ухо, большим пальцем провёл по щеке.

— Почему всего этого не случилось раньше? Хотя бы на пару месяцев? Всё могло бы быть по-другому.

Ксения опустила глаза и покачала головой.

— Вряд ли…

Он снова погладил её по голове, а она прилегла и обняла его. Вдруг захотелось плакать. Пока рассказывала свою невесёлую историю, была спокойна, даже немного язвительна, а вот сейчас… Ткнулась в грудь Андрея и готова была разреветься от горечи и беспомощности. А он сжал её крепко-крепко, и из груди поневоле вырвалось рыдание. Говоров расстроился.

— Ну что ты, маленькая… Не плачь.

— Не плачу… не плачу. Я никогда не плачу, — забормотала она, поспешно вытирая слёзы.

Андрей невольно улыбнулся.

— Я знаю, ты самая смелая и сильная.

Ксения подняла голову и посмотрела на него. Глаза были влажными от слёз, зато взгляд уже стал решительным и упрямым. Кивнула.

— Да. Я стараюсь.

Он рассмеялся. А она выпрямилась, вытерла слёзы и вздохнула. Потом погладила Говорова по груди и улыбнулась.

— Я… я хотела тебе сказать. Что я очень тебе благодарна.

Андрей удивлённо приподнял брови.

— За что?

— За то, что ты… всё изменил. Во мне, в моей жизни… и в Ванькиной тоже. Для меня это очень важно.

Он закрыл глаза и помотал головой.

— Ксюш, прекрати.

— Почему? Я же правду тебе говорю. Ты столько нам дал… я о многом вспомнила.

— Это о чём?

Она заметно замялась, потом всё же сказала:

— О том, что я женщина. Я забыла об этом, если честно. Или не знала.

— Глупая ты, — шепнул Говоров.

— Наверное, — согласилась она, наклонившись к его губам.

Дверь кабинета без стука открылась, Ксения оторвалась от бумаг и посмотрела на вошедшего. Ожидала увидеть Говорова, но вместо него в дверях стояла Ирина и смотрела на неё в удивлении. Степнова выпрямилась и напустила на себя побольше серьёзности.

— Вы что-то хотели?

Девушка усмехнулась. Сделала шаг в кабинет и прикрыла за собой дверь.

— А где Андрюша?

Ксения тихонечко вздохнула и отложила ручку.

— Его нет, он будет позже.

— Да?

Ирина прошла к столу.

— Что вы хотели? — повторила Ксения.

— Андрюшу увидеть хотела. Кажется, он от меня прячется.

— Об этом я ничего не знаю. Вы можете позвонить ему позже. Я ему передам, что вы заходили…

— Я вас умоляю… Ксения, кажется?

Степнова кивнула, с неудовольствием наблюдая за тем, как девушка присаживается напротив неё. Ксения смущённо кашлянула и повернула немного монитор компьютера. Так, на всякий случай.

— Ксения, — подтвердила она. — Так что вы хотели?

— А Андрюша когда придёт?

Ксения почувствовала себя так, словно разговаривала с капризным ребёнком. Вздохнула.

— Я же вам сказала. Андрюша… то есть, Андрей Константинович задерживается. Если у вас к нему дело, можете изложить письменно, я ему передам.

— Письменно? — Ирина пару раз моргнула, потом разулыбалась. — Боюсь, что письменно его не устроит. Надо лично… Понимаете?

Ксения понимала. Очень хорошо понимала, но разбираться с этими проблемами ей совсем не хотелось.

Вздохнула.

— Я вам чем могу помочь?

Ирина посмотрела в сторону открытой двери в кабинет Ксении и ткнула пальчиком.

— А что там происходит?

— Интернет-кабель меняют. А что? Вас заинтересовали рабочие?

— Хм… А у вас работа прямо кипит.

— Бывает. Надо же людям платить зарплату. И вам в том числе.

Ирина натянуто улыбнулась, обвела взглядом кабинет Говорова и побарабанила идеальными ноготочками по столешнице.

— Завидую я вам, Ксения.

Степнова удивлённо приподняла брови.

— Вы меня обманываете.

— Все девочки вам завидуют. Вы ведь работаете с Андрюшей, целыми днями… Но вы, кажется, своего счастья не понимаете.

— Куда уж мне… Ирина… так, кажется? Я не совсем понимаю, что же вам нужно. Тем более от меня.

Девушка хитро прищурилась. Вдруг рассмеялась и покачала головой.

— Просто хочу подождать Андрюшу.

— Здесь?

— Вы против?

— Для ожидания у нас есть приёмная. А мне, извините, работать надо.

Ирина глянула на неё исподлобья и спросила:

— А куда вы вчера ездили вместе?