Екатерина Риз - Откуда берутся дети?

Пару раз они с Горским, мучаясь от скуки, обсуждали Степнову. И неизменно удивлялись тому, что для своего возраста она невероятно наивна. И невинна. У неё даже парня не было, что было достоверно известно, наверное, каждому сотруднику в их офисе. Денис поклялся, что лично слышал шушуканье женщин в курилке, когда они сокрушались по поводу того, что Ксения даже не подумала согласиться, когда они хотели устроить ей свидание вслепую.

Ксения Степнова первые несколько месяцев своей работы в компании, вообще была объектом пристального внимания окружающих по причине своей неординарности и замкнутости. Всем хотелось узнать какую-нибудь её тайну, понять, о чём она думает и чем живёт. Но Степнова стойко свои тайны хранила и, в конце концов, окружающие бросили бесполезные попытки влезть в её душу и голову, придя к выводу, что рассказывать ей попросту нечего. Ну, какие тайны могут быть у синего чулка? У неё даже парня не было. Все мысли только о работе.

А теперь выяснилось, что при полном отсутствии личной жизни, у неё имеется ребёнок. Четырёхлетний.

Андрей попытался припомнить, сколько Ксении лет. Двадцать четыре, двадцать пять?..

Совершенно непонятно, почему она из своего сына тайну сделала. А когда он про отца мальчика спросил, прямо подобралась вся, напряглась. Значит, тут всё не так гладко.

Говоров хмыкнул и выставил локоть в окно. Как-то не получалось у него думать о Ксении Степновой, как о матери, а тем более уж… нет, не о жене. Как о любовнице. Тут всё-таки одно вытекает из другого…

Даже думать об этом странно и слегка неловко.

Странно даже то, что он вообще думает о своей помощнице. И решает её проблемы… Хотя к этому надо относиться спокойнее, долг, как говорится, платежом красен. Когда-то она ему помогла, теперь пришло время и ему постараться.

В детский сад Ксения звонила в его присутствии, чтобы предупредить воспитателей о том, что её ребёнка сегодня будет забирать чужой человек. И, наверное, его приезда ожидали, потому что, как только он позвонил в дверь (и это тоже было достаточно странно, но чтобы попасть в детский сад, войти пришлось не через главный вход, а обойти здание и подняться на третье крыльцо — непременно третье крыльцо слева! Дверь обита зелёной кожей! — и позвонить в звонок), дверь практически сразу распахнулась и навстречу вышла миловидная женщина лет пятидесяти, в белом, похожем на больничный, халате. Но Говоров всё-таки успел, стоя на крыльце, обвести взглядом детскую площадку, разделённую ровно-подстриженными кустиками на отдельные участки. И снова подивился тому, что он здесь делает.

Что он вообще делает в детском саду? Ерунда какая-то…

— Вы Андрей Константинович? — улыбнулась ему женщина, пропустила его внутрь и подала свою руку в знак приветствия. — Меня зовут Алла Витальевна. Я воспитатель Вани.

Говоров руку пожал и деловито кивнул.

— Очень приятно, — и снова принялся оглядываться. Небольшая комната обставлена маленькими деревянными шкафчиками, на дверцах которых таблички с именами и рисунки. Длинные и низкие лавки расставленные буквой П, в углу детские лопатки и пластмассовые ведёрки с формочками, на стенах тоже развешаны детские рисунки.

У Говорова реально схватило зубы.

— А что с Ксюшей? — спросила Алла Витальевна, оторвав тем самым Андрея от невесёлых мыслей. Он вздрогнул, но потом заставил себя улыбнуться.

— Ничего страшного, просто переутомилась, да ещё жара…

Алла Витальевна с пониманием кивнула.

— Да, этого следовало ожидать… Я ей сколько раз говорила — надо иногда и собой заниматься, а не только… — свою мысль она так и не закончила, хотя Говоров был бы не прочь дослушать до конца. Но тут Алла Витальевна вспомнила, что она в первую очередь воспитатель, и сказала: — Ваня уже проснулся, покушал, так что можете его забирать. Сейчас я его позову.

Говоров вздохнул и остался ждать в "прихожей", даже не заинтересовался, и заглядывать в игровую комнату не стал. Вот только неожиданно занервничал как-то и судорожно кашлянул в кулак. Во что-то он ввязался? Он детей в принципе не любит, а тут сам себе проблему нашёл. Это сколько же часов ему о мальчике заботиться придётся? Андрей невольно взглянул на наручные часы. Сейчас только четыре.

И вдруг его озарило — надо позвонить маме, мама детей любит! Вот и решение проблемы. Это как-то подбодрило, даже воодушевило.

— Андрей Константинович.

Он обернулся, чувствуя себя почти спокойно.

— Вот Ванечка.

Говоров опустил глаза и посмотрел на мальчика. Хотел улыбнуться, так как обычно улыбался детям своих знакомых и друзей, но встретил пытливый, как ему показалось, совсем не детский взгляд, и растерялся. Мальчик с любопытством разглядывал его, чуть наклонив голову и сложив руки на груди. А Андрей вдруг понял, что у него глаза, как у Ксении.

Алла Витальевна погладила мальчика по голове.

— Ванюша, переодевайся, Андрей Константинович отвезёт тебя к маме.

Ребёнок ещё поразглядывал Андрея, потом молча допрыгал до своего шкафчика и открыл его. Говоров с настороженностью за ним наблюдал.

— Завтрак в девять. Опаздывать у нас не принято, — поучающим тоном начала воспитательница. — Ваня, не забудь нарисовать рисунок на занятие.

Тот кивнул, прыгая на одной ноге, пытаясь попасть другой в штанину.

— Алла Витальевна, — окрикнули из группы, и воспитательница обернулась. Кивнула кому-то и посмотрела на Андрея.

— Дальше вы сами справитесь?

Говорову ничего не оставалось, как кивнуть.

— Ну и хорошо. Завтра не опаздывайте. Ваня, до свидания.

— До свидания, Лала Таллна.

Андрей удивлённо посмотрел, впервые услышав его голос.

— Андрей Константинович…

— До свидания. Спасибо.

Дверь в группу закрылась, и Говоров остался наедине с ребёнком. Тот подтянул шорты и сел на лавку, придвинул к себе сандалии. И всё делал молча, даже глаз на него не поднимал. А Андрей из-за этого чувствовал себя неловко и в итоге пришёл к выводу, что ребёнок унаследовал странный необщительный характер матери. Но тут Ванька совершил неожиданный поступок, по мнению Говорова. Сунул ногу в сандалию, а ногу вытянул и в ожидании поглядел на Андрея. Тот вздохнул, тут же сообразив, чего ребёнок от него ждёт. Подошёл, присел перед ним на корточки и застегнул. Потом застегнул сандалию на другой ноге.

— А ты кто? — неожиданно спросил мальчик. Говоров вскинул на него удивлённый взгляд.

— Меня зовут Андрей. Я… друг твоей мамы.

— А-а, — глубокомысленно протянул ребёнок, продолжая пристально его разглядывать. — А мама где?

— Сейчас мы к ней поедем, — не стал вдаваться в подробности Андрей, испугавшись, что мальчик может удариться в слёзы, услышав, что мама его в больнице.

Ванька поднялся, извлёк из шкафчика кепку и листок бумаги, который протянул Андрею, и первым пошёл к выходу. Поднатужился, чтобы открыть тяжёлую дверь и выбежал на улицу. Андрей вдруг перепугался, что он кубарем скатится с крыльца, и кинулся следом, но Ванька спокойно спускался, держась одной рукой за перила. Говоров вздохнул с облегчением. И перевернул лист бумаги, который держал в руке. Это оказался рисунок. Детской рукой было нарисовано несколько существ, силуэтами отдалённо напоминающих людей. Двое больших, а в середине маленький. И все якобы держались за руки.

Андрей вновь почувствовал себя неуютно. Какое-то нехорошее предчувствие возникло…

— Ты идёшь или нет? — возмутился ребёнок и от нетерпения топнул ногой. Потом протянул к нему руку.

— Иду, — отозвался Андрей и быстро спустился по ступенькам. И послушно взял мальчика за руку.

Маленькая ручка просто тонула в ладони Андрея, он сжимал её очень осторожно, боялся причинить ребёнку боль. А тот весело подпрыгивал рядом и вид имел наихитрющий.

— И где ты был? — спросил Ванька после паузы.

Говоров над вопросом поразмышлял. Потом пожал плечами.

— Не знаю… Делами занимался.

— Работал, — довольно улыбаясь, подсказал Ванька.

Андрей кивнул.

— Точно.

— Ага, — глубокомысленно изрёк мальчик.

— Что "ага"? — озадачился Говоров.

— Ничего.

Андрей вздохнул и посоветовал себе зря не раздражаться. Это всего лишь маленький, неразумный ребёнок и что за мысли у него в голове… да и есть ли они вообще, пока не ясно.

Его машина вызвала у Ваньки просто бурю восторга. Он вытаращил глазёнки, приоткрыл рот и выдохнул:

— Ух ты!

Андрей невольно рассмеялся.

— Нравится?

Ванька закивал, подошёл и осторожно дотронулся до гладкого бока машины ладошкой. Говоров подхватил мальчика подмышки и приподнял, тот засмеялся.

— Садись давай.

Усадил ребёнка на переднее сиденье и пристегнул ремень безопасности. Подёргал его, проверяя надёжность.

— Тебе удобно?

Ванька помотал ногами и кивнул.

— Отлично, — обрадовался Говоров.

Захлопнул дверцу и быстро обошёл машину. И чувствовал в этот момент облегчение. Кажется, он сам себя запугал, а на самом деле в общении с детьми нет ничего страшного. Главное, стараться вести себя так, чтобы ребёнок не расстраивался и не вздумал реветь. Говоров сел в машину и посмотрел на Ваньку. Тот улыбался, и это внушало хоть и слабую, но надежду на спокойный вечер.

— Мы едем к маме? — уточнил Ваня. Андрей кивнул. — А потом ты опять на работу уедешь? Или погуляешь со мной?

Что-то с этой "работой" было не ладно, решил Говоров для себя. Может из-за того, что Ксения на работе всё время пропадает, поэтому мальчика это так и беспокоит? Возможно…

Придя к такому выводу, Андрей решил Ваньку успокоить и сказал:

— Думаю, нам с тобой придётся провести некоторое время вместе. Вдвоём. Ты не против?

— А мама?

Говоров замялся.

— А мама вернётся через несколько дней. Что скажешь?

Ребёнок задумался, выпятив нижнюю губу, зачем-то подёргал себя за ухо, но после сказал:

— Хорошо. А сейчас к маме поедем?

— Да, к маме.

На том и порешили. Пока ехали до больницы, о матери Ванька больше не заговаривал. Задавал вопросы про машину, потом важно заявил, что у него тоже такая есть, только красная. Да и вообще у него машин полно, самых разных. Целая тумбочка.

Андрей за него порадовался.

По больнице пришлось немного поплутать. Оказалось, что отделение терапии не одно, а их целых три и в какое именно положили Ксению, сразу выяснить не удалось. Ванька ходить быстро устал, и Говорову пришлось взять его на руки. И он тут же стал напоминать себе переполошённого родителя с ребёнком на руках. Да-а, как мало оказывается надо, чтобы растерять важность и лоск. Только ребёнка, который с каждой минутой всё настойчивее интересуется, где его мама. К концу их путешествия по этажам, Андрей даже вспотел.

Ксения нашлась в третьем отделении, уже в палате. Она лежала на койке, одетая в тёмно-синий больничный халат, который был ей велик по крайней мере на три размера и от этого выглядела ещё более бледной и хрупкой. Говоров растерянно моргнул, когда её увидел, и с тревогой посмотрел на Ваньку. Вдруг испугается? Но тот разулыбался, увидев мать, и стал выворачиваться из его рук. Андрей опустил его на пол, а сам застыл, с некоторой неловкостью и растерянностью наблюдая за тем, как Ксения протягивает к сыну руки. Ванька с проворностью обезьянки вскарабкался на высокую кровать и прижался к матери.

— Мама, ты заболела?

Она помотала головой, а Андрей заметил, как у неё затряслись губы. Она поторопилась поцеловать сына в макушку, чтобы скрыть это.

— Нет, милый, просто устала. Скоро пройдёт.

Говоров переставил стул от стены ближе к кровати и сел. Ксения посмотрела на него.

— Андрей Константинович, спасибо вам. Вы не волнуйтесь, я что-нибудь придумаю.

— Вам не придумывать надо, — вздохнул он, — а на самом деле отдохнуть. Всё устроится.

— Врач сказал, что я пробуду здесь не меньше недели… Родителям я позвонить не могу, они сорвутся обратно, а допустить этого я не могу. Но я придумала, — Степнова попробовала улыбнуться. — Я позвоню знакомым… девочки с работы могут помочь. Я уверена, они помогут.

Она гладила сына по голове, и Андрей неожиданно увлёкся этим зрелищем. Задумался, наблюдая за тем, как её пальчики перебирают русые волосы ребёнка.

— Ваня поживёт у кого-нибудь из них, — закончила она.

Говоров вздохнул, готовый согласиться с таким решением проблемы. Но тут Ванька вмешался и ткнул в Андрея пальцем.

— Я с ним буду жить.

Ксения с Андреем переглянулись, потом Степнова виновато улыбнулась.

— Ваня, я тебя сколько раз учила — когда взрослые разговаривают…