– Ради них охотно освобожу свой плотный деловой график.

– Гм. Хорошо, я заберу их из школы и велю делать уроки. Я обещала приготовить лепешки тако, если они будут спокойно вести себя у врача. Конечно, вели они себя отвратительно, но я закрою на это глаза: лепешки готовятся быстро и, если честно, мне так проще.

– Устроит, если я приду к четырем?

– Да, вполне.

– Тогда до встречи.

– Бекетт… Прости, что нагрубила. И еще раз спасибо за помощь.

– Все в порядке. – Бекетт шагнул к выходу, остановился. – Даже если ты все умеешь сама, Клэр, ты не обязана этим заниматься.

Может, и так, подумала Клэр, но забывать полезные навыки она не намерена.

* * *

Райдер наблюдал, как Бекетт убирает инструменты. Он всегда знал, когда младший брат в хорошем настроении, и потому счел момент подходящим, чтобы попытаться выяснить правду:

– Нам нужны руки в мастерской.

– Мои таланты востребованы в другом месте.

– Опять за няньку? Крепко она тебя захомутала, братишка.

Не говоря ни слова, Бекетт выразительно поднял средний палец.

– Тебе придется постараться, чтобы загладить вину после той ссоры в «Весте».

– После какой ссоры? – Теперь Бекетт все-таки повернул голову и мрачно посмотрел на брата. – Мы не ссорились.

– Я слышал другое.

– Мы обсуждали кое-какой вопрос. Если люди не способны отличить одно от другого… черт! – Он пнул переднее колесо пикапа. – Или она не способна, почем мне знать?

– Ты пытаешься понять ее, и в этом твоя первая ошибка. Никогда не пытайся понять женщин.

– С ней что-то происходит. Она мне чуть голову не отгрызла, когда я чинил трубу в книжном. Все дело в Лиззи.

– Клэр думает, ты флиртуешь со своим привидением?

– Она не мое привидение. Позавчера вечером Клэр жутко перепугалась: я устроил ей и детям экскурсию по гостинице, и Мерфи увидел Лиззи.

– Теперь уже и дети видят твои галлюцинации? – усмехнулся Райдер.

– Тебе прекрасно известно, что это не галлюцинация. – Бекетт указал большим пальцем на Балбеса, решившего помочиться на то самое колесо, которое он, Бекетт, только что пнул. – Отчего тогда твоя зверюга каждый день таскается в этот номер и сидит там часами напролет?

– Бек, это всего лишь пес. Как и в случае с женщинами, я не пытаюсь просчитывать его логику, – пожал плечами Райдер, хотя новостью заинтересовался. – Парень сказал, что видел ее?

– Он и вправду видел Лиззи. Я никогда не упоминал о ней при детях. – Бекетт в подробностях пересказал брату случившееся. – Клэр вышла из себя и разбушевалась.

– Ничего, успокоится. Принеси ей букет цветов или что-нибудь в этом роде.

– Да некогда мне за цветами бегать, и вообще… – Бекетт опять пнул колесо, – я не сделал ничего плохого.

– О, это весьма важный факт. – Райдер сочувственно закивал, а когда младший брат сел за руль, заглянул в окошко кабины. – Они всегда стараются выставить мужиков виноватыми, поэтому проще всего отвлечь их цветами. Твои шансы попасть в койку сразу возрастут.

– Циничный мерзавец!

– Я реалист, сынок. Иди нянчись с детишками, может, на женщину вроде Клэр это подействует как букет роз.

Вполне возможно, мысленно согласился Бекетт, заводя машину. Однако он проводит время с сыновьями Клэр не потому, что хочет загладить вину. Он просто помогает ей. Ему нравится помогать Клэр, он делает это с удовольствием. Рано или поздно Клэр привыкнет.

Едва он ступил за порог, вся команда возликовала. И самооценка, и настроение Бекетта подскочили вверх, когда мальчишки начали прыгать вокруг него, соперничая между собой за внимание, а потом засыпали вопросами и просьбами поиграть.

– Угомонитесь, – строго сказала Клэр. Положив руку на плечо Гарри, она повернулась к Бекетту. – Нам осталось доделать математику.

– Математику? Между прочим, я в ней силен.

– Я, наверное, никогда не доделаю эти дурацкие уроки, – проканючил Гарри.

– Думаешь? Закончим последнее задание, и ты свободен.

– Ты лучше иди, – обратился к Клэр Бекетт. – Мы все сделаем сами.

– Да, но…

– У нас нет времени на женщин.

– Мужская вечеринка! – восторженно взвизгнул Мерфи и напряг маленький бицепс, как показывал ему Бекетт.

– Мужские полтора часа, – поправила Клэр, подозрительно косясь на принесенный Бекеттом пакет.

– Даже не смотри, тебя это не касается. Здесь все только для мужчин. – Он проворно убрал пакет со стола и звонко чмокнул Клэр в губы. Лиам среагировал на это звуками, имитирующими рвоту, Гарри уткнулся в тетрадку, а Мерфи попытался взобраться по ноге Бекетта, словно обезьянка.

– Ну хорошо. – Клэр многозначительно посмотрела на Гарри, провела рукой по его волосам. – Не стоит делать за него математику, – попросила она Беккета. – А вы, парни, не теребите брата, дайте ему закончить задание, потом поиграете все вместе. Я скоро вернусь.

– Удачи, – пожелал Бекетт Клэр и уселся за стол. – Ну, что там у нас?

Бросив еще один долгий взгляд на Гарри, Клэр вышла.

– Нужно сложить три числа и записать ответ. Не знаю, откуда тут так много цифр.

– Ты неплохо начал.

– Можно посмотреть, что в пакете? – с надеждой спросил Лиам. – Там печенье?

– Нет и нет. Вы двое – марш в детскую. Ваша задача – разделить все фигурки героев на две команды: хороших и плохих.

– Зачем?

Бекетт ткнул пальцем в живот Мерфи.

– Чтобы подготовиться к войне.

Услыхав о войне, Лиам и Мерфи унеслись прочь с душераздирающими воплями.

– Итак, – начал Бекетт, – пятьдесят плюс восемь плюс двести.

Математика не отняла много времени. Бекетт пришел к выводу, что Гарри знает предмет, просто надо не давать ему отвлекаться.

– Превосходно. Ты расщелкал эту легкотню, как орех.

Судя по звукам, доносившимся из детской, Лиам и Мерфи уже начали войну. Бекетт взял пакет, положил на стол.

– За успешно выполненное задание, а также за проявленное чувство долга тебе полагается награда. – Он вытащил из пакета рулетку. – Настоящая, я сам ею пользовался. Тут много чего можно измерить.

Гарри растянул измерительную ленту, она со щелчком вернулась назад.

– Если хочешь зафиксировать ленту в вытянутом положении, нажми эту кнопку, а чтобы отпустить, нажми еще раз.

Гарри молча сделал несколько попыток, затем поднял глаза на Бекетта:

– Почему ты отдаешь мне свою рулетку?

– Там, в гостинице, мне показалось, что ты интересуешься строительством: как возводят конструкции, как все устроено, а рулетка – самая важная вещь в архитектуре, без нее ничего не построишь. Отец подарил мне рулетку, когда…

– Ты не мой отец.

– Верно, – кивнул Бекетт. Ну и поворот… – Я просто вспомнил, что в детстве у меня была рулетка, и решил, что тебе тоже понравится.

– Я видел, как ты целовал маму. Ты и раньше ее целовал.

– Ты прав.

Отложив рулетку в сторону, Гарри скрестил руки на груди.

– Почему ты ее целуешь?

– Потому что она мне нравится. Пожалуй, тебе лучше поговорить об этом с ней.

– Я разговариваю с тобой.

– Что ж, по крайней мере, откровенно. – Ответ, понял Бекетт, должен быть столь же честным. – Мне очень сильно нравится твоя мама. Поцелуй – это способ выразить свои чувства.

– Вы поженитесь?

Ничего себе! И как растолковать восьмилетке про неопределенно долгий промежуток времени между поцелуями и женитьбой?

– Мы нравимся друг другу, Гарри. Нам приятно находиться рядом, вместе заниматься различными делами.

– Мама сказала, что Лори скоро женится.

– Да, но…

– Прежде чем просить маминой руки, ты должен спросить у меня разрешения.

– Хорошо.

– И ты не должен целовать ее, если она не хочет.

– Договорились.

– Поклянись.

Несмотря на свирепую гримасу и зловещий голос, которым Гарри это произнес, Бекетт заметил, что нижняя губа у него подрагивает. Храбрый мальчуган, подумал Бекетт, чертовски храбрый.

– Знаешь, мой отец тоже умер.

– Мне жаль, – кивнул Гарри.

– Да, это тяжело. Сыновья берут на себя заботу о матерях. Таков наш долг. Ты молодчина, Гарри. Я не буду целовать твою маму против ее воли, а если соберусь сделать ей предложение, то сначала спрошу тебя. Клянусь.

Бекетт протянул руку. Гарри посмотрел на нее, перевел взгляд на лицо Бекетта, потом с серьезным видом пожал его ладонь.

– Ну что, порядок?

Гарри дернул плечом.

– Ага. Ты приходишь поиграть с нами, чтобы можно было целовать маму?

– Безусловно, это приятный бонус, но прихожу я потому, что с вами весело и вы отличные парни. Правда, целовать вас я не собираюсь.

Гарри фыркнул и опять взял в руки рулетку.

– Ты всем принес по рулетке?

– Нет, для каждого свой подарок.

– Можно посмотреть?

– Конечно. Этот ватерпас – для Мерфи. Когда устанавливаешь его, нужно следить за пузырьками посередине. Видишь черточки, между которыми находятся пузырьки? Поверхность стола – идеальная горизонталь. А вот так? – Бекетт поднял один конец ватерпаса, пузырьки сместились вниз. – Понятно?

– Да. – Гарри завороженно взял ватерпас и несколько раз наклонил его туда-сюда. – Круто!

– А это – отвертка с профилем Филлипс.

– Кто такой Филлипс?

– Хороший вопрос. Понятия не имею. – Надо узнать, взял на заметку Бекетт. – Профиль Филлипс означает, что отвертка крестовая, то есть имеет трапециевидную грань зуба, а не обычную плоскую головку. Она довольно маленькая и как раз подойдет Мерфи, чтобы откручивать шурупы в отделениях для батареек – вам же нужно менять батарейки в игрушках, когда они садятся.

– Здорово.

– Если у нас будут материалы и еще кое-какой инструмент, мы сможем что-нибудь построить.

У Гарри загорелись глаза.

– Что, например?

– Придумаем.

– Ладно. Мне нравится рулетка. Круто, что она настоящая. Покажу ее Лиаму и Мерфи, а потом буду делать измерения.

– Отлично. Я скоро к вам подтянусь.

Гарри умчался к братьям, а Бекетт остался сидеть за столом. Вроде бы он неплохо разобрался с щекотливой темой. Да, кажется, неплохо, но, черт подери, он не прочь обсудить ее еще раз.

* * *

Клэр потягивала шампанское, которое принесла Эйвери, и осматривала квартиру Хоуп. Чистенькая, вполне пригодная для жилья и… временная. Очевидно, Хоуп считала так же, поскольку привезла только самую необходимую мебель.

– Я распродала кучу всего, часть вещей отдала сестре. Кровать досталась брату. Я ее забирать не хотела, а он совершенно спокойно отнесся к тому, что раньше на ней спали мы с Джонатаном. – Хоуп пожала плечами.

– Оно и к лучшему, – согласилась Эйвери. – Новое место, новое начало, новое все.

– Подожду с покупкой мебели, пока не переберусь в гостиничную квартиру. А пока удовольствуюсь новым матрасом.

– Умничка. – Эйвери произнесла это как тост и подняла бокал. – Тебе стоит заглянуть в магазин Баста – он находится чуть дальше по Центральной улице. Почти вся мебель для отеля приобретается там. Оуэн говорил, что Монтгомери намерены придерживать для себя все поступления, до тех пор пока полностью не обставят номера. Уверена, они точно так же договорятся насчет мебели для твоих апартаментов.

– Возможно. При случае схожу в этот магазинчик. – Хоуп обвела взором коробки, голые стены и пол. – Боже, что я натворила? – Она резко повернулась вокруг себя, ее глаза расширились от возбуждения. – Я продала половину вещей и отправила на хранение остальные – те, которые некуда девать. Покинула любимый город и еще неизвестно сколько буду сидеть без нормальной работы. Зачем, скажите, ну зачем?

– Ты просто переживаешь… – начала Клэр.

– Переживаю? Слабо сказано! Я совершаю поступки, абсолютно мне не свойственные. Это какое-то сумасшествие. Я вообще не понимаю, где нахожусь.

– Ты находишься в Бунсборо. – Эйвери развернула Хоуп к окну, выходящему на Центральную улицу. – Ты была здесь сто раз. Вон там – мой ресторан, видишь?

– Ты прекрасно знаешь, о чем я.

– Я знаю вот что: скоро ты приступишь к работе, которая идеально тебе подходит, в городе, где у тебя есть подруги, причем лучшие на всем белом свете – сексапильные красавицы, наделенные умом и житейской мудростью.