— Джесси, не знаю, что и сказать. Я не делал этого, но мне уже самому интересно, а имеет ли это вообще какое-нибудь значение. Битых два часа из меня делали дурака, а тебе приходится за все расплачиваться.

Она устало улыбнулась в ответ.

— А как же ты? Может быть, ты получаешь от этого удовольствие? Мы влипли, и нужно продолжать идти вперед, пока все не останется позади. И постарайся не падать духом.

Она смотрела на него нежным взглядом, которого Ян не замечал на себе весь день. В длинном мраморном холле Джессика обвила его шею руками, он прижался к ней, не произнеся ни слова. Она была нужна ему и знала это.

— Дорогой, мне надо в туалет, — томно произнесла Джессика с хрипотцой в голосе.

Ян улыбнулся ей, когда они шли по холлу, держась за руки.

Их связывали особые отношения. Они были всегда и всегда будут, если только сумеют справиться с бедой.

— Я вернусь через секунду.

Джессика запечатлела на его носу нежный поцелуй, пожала ему руку и исчезла за дверями дамской комнаты. Внутри она зашла в одну из кабинок и заперла дверь. По обе стороны от нее было занято. Пара розовых туфель на платформе и темно-синих свободных брюк слева, худые лодыжки и простые черные туфли — справа. Джессика поправила юбку и открыла дверь в ту же минуту, когда черные туфли покинули свое убежище справа. Она бросила быстрый взгляд в том направлении, когда шла к раковине, и неожиданно застыла на месте, уставившись в лицо Маргарет Бертон, фактически глядя сверху вниз из-за разницы в росте. Розовая шляпа лишь слегка суживала обзор лица ее врага.

В свою очередь, Маргарет Бертон застыла на месте, не сводя с нее глаз. Джессика почувствовала, как всю ее сковал могильный холод. Бертон стояла прямо перед ней.., в пределах досягаемости.., схватить ее.., ударить.., убить, но она не могла пошевельнуться. Слышно было только дыхание Бертон, когда та опомнилась и со всех ног помчалась к двери, ее шляпка спланировала к ногам Джесси. Все произошло в доли секунды, но, казалось, прошли часы, дни, годы.., и вот ее нет, а Джесси по-прежнему стоит там — беспомощная, по ее щекам катятся слезы. Очень медленно она наклонилась и подняла шляпу, прежде чем так же медленно подойти к двери. Она слышала, как кто-то яростно, нервно колотит в дверь. Ян.

Выходя из мужской уборной на противоположном конце холла, он видел, как Маргарет Бертон пулей вылетела из туалета.

Он ужаснулся. Что произошло? Что натворила Джессика?

Она появилась как привидение, со злополучной шляпой в руке и слезами на щеках.

— Что случилось?

Джессика, вцепившись в шляпку, только покачала головой.

— Она сделала что-нибудь?

Еще движение головой.

— А ты?

Другое безмолвное отрицание.

— Ну, малышка. — Он прижал ее к себе, забрал у нее шляпу и швырнул ее на ближайшую скамью. — Давай выбираться отсюда. Поедем домой.

По правде говоря, он собирался увезти ее из города. К черту рекомендации Мартина, им нужно было улизнуть. Может быть, в Кармел, куда угодно. Ян задавал себе вопрос, как долго еще Джессика сможет выдерживать прессинг. А он?

Шляпка, казалось, обвиняюще смотрела на него со скамьи в то время, когда он держал в объятиях жену. Ян вздрогнул. Это была та же шляпка, которую она надела у Энрико. Тот день… день, за который так или иначе он будет расплачиваться всю жизнь. Ян обнимал Джессику за плечи, ведя ее к лифту. Он думал излить ей душу, но не знал, хватит ли у него самого сил.

Ему страстно хотелось, чтобы весь этот ужас закончился, тогда как он только начинался.

Когда подошел лифт, Джесси молча вошла в кабину, ее взгляд прилип к двери, Яну больно было смотреть на жену.

Он видел, как она опять замкнулась в своей раковине, а на ее лице застыла знакомая маска.

Лифт выплюнул их в бурлящий хаос вестибюля. Заполненного инспекторами, частными детективами и помощниками окружного прокурора, а также посетителями, стоявшими в очереди в ожидании пропусков в тюрьму. Ян и Джессика влились в гудящее людское море. На их пути попадались и обычные, спокойные лица. Кто-то пришел оплатить квитанцию за не правильную парковку или заполнить документы на машину. Но их было так мало, что они сливались с остальной массой, вот почему ни Ян, ни Джессика не заметили Астр ид, пришедшую уладить дело со штрафом, так как наклейка на ветровом стекле слетела во время мойки машины. Они прошли всего лишь в нескольких футах, так и не заметив ее. Она же прекрасно разглядела своих новых знакомых и была потрясена выражением их лиц. Так же выглядела и она, когда врачи сообщили ей о неизлечимой болезни Тома.

Глава 13

На следующее утро Ян принял решение. Джессика должна исчезнуть. Оба они должны. Когда она готовила завтрак, он переговорил об этом с Мартином по телефону. Тот согласился, и Ян поставил Джесси перед свершившимся фактом.

— Что ты сказал? — Она недоверчиво смотрела на мужа, стоя на кухне в халате и босиком.

— Через полчаса мы уезжаем в Кармел. — На этот раз Ян улыбнулся. — Складывай чемоданы, дорогая.

— Ты — сумасшедший. Мартин просил…

— ..прислать ему открытку. — Ян победно улыбался.

Джессика довольно фыркнула.

— А когда он так сказал?

— Только что:

— Ты звонил ему? — Она все еще, казалось, терялась в догадках, но была приятно удивлена.

— Я только что повесил трубку. Итак, моя дорогая… — Он медленно приблизился к ней с мимолетной улыбкой. — Давай пошевеливайся, чтобы не упустить день.

— Ты — псих.

Ян поцеловал ее, и она улыбнулась ему с закрытыми глазами. Он такой милый.

Они добрались до Кармела за два часа. За рулем «моргана» сидел Ян. Воздух был холоднее, чем несколько недель назад, и всю дорогу было солнечно. Они опустили верх машины и прибыли к цели своего путешествия обдуваемые ветром и немного повеселевшие. Ощущение было такое, что постоянный поток воздуха на шоссе выдул из них все заботы.

После первых пятидесяти миль Джесси прекратила воображать, что инспектор Хоугтон преследует их. Ее постоянно терзали мысли о нем, может быть, теперь этому будет положен конец. Он, похоже, был всесильным. Уйдет, а потом вернется с ордером на обыск, с пистолетом, с напарником, со своим взглядом.., ухмылкой в углу рта.., он пугал ее, Джессика не смела признаться мужу — насколько сильно он ее пугал. Она никогда не упоминала о нем. Помимо этого она также беспокоилась по поводу трат на путешествие, но Ян убедил ее в том, что оставшихся на его счету денег хватит, чтобы покрыть расходы. Ей приказали не совать нос в чужие дела и предупредили, что будут экономить на всем, так что никаких люксов на этот раз. Она чувствовала себя виноватой, сомневаясь в его заверениях, но ведь их ждали значительные судебные издержки. А Ян так легкомысленно относился к деньгам, возможно, потому, что у него никогда их не было. Он обладал талантом делать ей замечательные подарки и вносить приятное разнообразие в их жизнь, когда они были на мели.

Он смело брал последнее из того, что она отложила, и со вкусом швырял деньги на ветер. В прошлом эта привычка мужа забавляла ее. Сейчас — нет.

Тем не менее она была благодарна Яну за поездку в Кармел. Джессика знала, как она им необходима. Нервы были на пределе у обоих.

Астрид рассказала им о маленькой гостинице, где она останавливалась прошлой весной, утверждая, что там недорого. Таким образом, они распрощались с привычной роскошью «Дель Монте», поменяв ее на уютные пледы и аромат хвои «Оберж».

Делами там заправляла среднего возраста французская пара, и среди прочих прелестей местечко могло похвастаться завтраком, состоявшим из домашних рогаликов и булочек с дымящимся кофе с молоком, который подавали в постель.

Они гуляли по пляжу и детально изучили ассортимент местных магазинов, а в воскресенье выбрались на пикник, местом проведения которого выбрали выходящий на море утес.

— Еще вина, любимый?

Ян кивнул и отвел белокурый локон, закрывавший ей глаз.

Они лежали рядом, Джессика смотрела вверх, в небо, пока он, расположившись на одном локте, наблюдал за ней. Ян провел по ее лицу рукой и нежно поцеловал в губы, в глаза, в кончик носа.

— Если будешь продолжать в том же духе, то я никогда не поднимусь, чтобы налить тебе вина.

Ян опять улыбнулся, и она послала ему воздушный поцелуй.

— Знаешь, Ян…

— Что?

— Ты делаешь меня такой счастливой. — Его лицо помрачнело, когда она это произнесла. Джессика поймала подбородок мужа двумя руками, вынудив его посмотреть на нее. — Мне действительно хорошо. И все это благодаря тебе.

— Как ты можешь так говорить сейчас?

— А чем отличается сегодняшний день от другого, Ян? Ты балуешь меня. Ты даешь то, что мне необходимо, а у меня большие запросы. Иногда тебе приходится за это расплачиваться. Да, сейчас трудно, но скоро все останется в прошлом.

В общем, думаю, нам чертовски повезло.

Джессика села, посмотрев мужу прямо в лицо, Ян был вынужден отвести взгляд.

— Повезло? Это как посмотреть, — с горечью произнес он.

Она взяла его за руку.

— Ты считаешь, что нам не повезло?

— Нет, я так не думаю. А ты, Джесси? Только честно. — Ян взглянул на нее, и в его глазах появилось незнакомое выражение. Прямота, которая даже испугала Джессику. Он словно все подвергал сомнению. Ее. Себя. Их брак. Жизнь. Все.

— Да, мне повезло. — Ее голос был шепотом в порыве сильного ветра солнечного октябрьского дня.

— Джессика, любимая, я был неверен тебе. Я занимался любовью с шлюхой-невротичкой. Ты содержала меня почти шесть лет. Я — писатель-неудачник. Я предстану перед судом за изнасилование, может быть, отправлюсь в тюрьму… Тебе столько пришлось из-за меня пережить. А ты говоришь, что тебе повезло? Я поражен тобой.

Джессика надолго замолчала, опустив глаза, потом посмотрела в лицо мужа.

— Ян, мне наплевать на то, что ты изменил мне с другой женщиной. Мне это не нравится, но для меня не имеет никакого значения. Полагаю, ты изменил мне не в первый раз, но я не хочу ничего знать. Не это главное. Главное — что дальше? Ты спал с другой женщиной, ну и что? Ты внес неразбериху в нашу жизнь, ну и что? Мне наплевать. Тебе понятно?

Мне все равно. Я беспокоюсь о тебе, себе, о нашем браке, о твоей карьере. И я не содержу тебя. «Леди Джей» содержит нас обоих. Нам повезло, что она у нас есть, на днях ты собираешься продать книгу, по которой снимут фильм, потом напишешь другую и еще кучу замечательных вещей, чтобы разбогатеть. Так в чем дело?

— Джессика, ты сошла с ума. — Он улыбался ей, но глаза по-прежнему были серьезные.

— Нет. Нет, нет и нет. Я уверена. Ты делаешь меня счастливой. Ты наполняешь меня жизнью, заставляешь заботиться о тебе, чувствовать себя любимой, ты всегда рядом со мной.

Ты знаешь, что я собой представляю на самом деле. Я смотрю на других людей, и они, похоже, не имеют того, что есть у нас.

Ее глаза пылали огнем.

— Не знаю, что ответить, Джесси… Я люблю тебя. И ты мне нужна. Не просто поддерживать меня, пока я пишу. Мне нужно.., черт…

Он улыбнулся, больше себе, чем ей.

— Мне нужно, чтобы ты сидела обнаженной, с серьезным лицом в два ночи, объясняя мне, почему четвертая глава слабовата. Мне нужно, чтобы ты влетала в кабинет с радостным воплем: «Вот это здорово!» Чтобы ты уважала меня, даже если я сам не уважаю себя.

— Ян. — Джессика приникла к нему и закрыла глаза.

— Ты так мне нужна. Но.., что-то должно измениться.

Ее глаза медленно открылись. Он сейчас сказал что-то важное. Она поняла это больше по тому, как изменилось его объятие, чем по его словам.

— Что ты имеешь в виду?

— Не знаю еще. Но что-то должно измениться после того, как мы переживем эту катастрофу.

— Что, черт возьми, изменить? — Ее голос неожиданно перешел на крик, она немного отодвинулась от него, чтобы видеть по глазам, что происходит у него в душе.

— Не бери в голову, Джессика. Думаю, пришло время пересмотреть нашу жизнь. Не знаю, может быть, мне пора забыть о карьере писателя. Расстаться с честолюбивыми мечтами.

Что-то должно измениться. Мы не можем продолжать жить так, как прежде.

— Почему нет?

— Потому что я — на поводке. Ты оплачиваешь все счета или большую их часть, а я не могу с этим дальше жить. Ты знаешь, каково это — не иметь собственных средств? Чувствовать себя ущербным каждый раз, когда залезаешь в так называемый совместный счет, чтобы купить парочку футболок? А тебе не приходит в голову, что чувствую я сейчас, когда ты платишь по счетам за эту катастрофу? Платишь за то, что я кого-то изнасиловал? Господи, Джесси! Я задыхаюсь. Это загонит меня в гроб. Почему, черт возьми, я с недавних пор стал импотентом? Потому что я так напуган сам собой, тем, как я живу.

— Ты же не можешь серьезно воспринимать это. Ты невероятно напряжен. — Джессика хотела замять разговор, но Ян не позволил.

— Правильно. Я в напряжении. Но часть напряжения из-за того, что у нас в жизни не так, как должно быть. Ты когда-нибудь спрашивала себя, как мы существовали бы, если не было бы «Леди Джей», если бы твои родители не оставили тебе наследство?