— Нет, — скупо ответила Солнцева и, неожиданно закашлявшись, хриплым до невозможности голосом кое-как выдавила из себя, — Пить…

— Ой, сейчас! — всплеснула руками светленькая, торопливо оглядываясь по сторонам. Не найдя ничего подходящего, она растерянно обратилась к напарнице, — Блин, мы всю воду на чай извели, а кран так до сих пор не починили… Ася, у тебя минералки нет?

— Нет, — отозвалась вторая медсестра и, подойдя ближе, потрогала лоб пациентки, а затем протянула градусник, который Солнцева, приняв-таки сидячее положение, покорно засунула себе под футболку, — Демьян, будь другом, сбегай за водой до кафетерия, а я пока «скорую» вызову.

— На кой черт? — удивилась рыжая, возмущенно сопя заложенным носом, — Я что, в инвалиды записалась? Сама до дому доеду, не сахарная, не развалюсь!

— Не развалишься, — хмыкнул в ответ на это Демьян, поднимаясь со стула, — Скорее всего, просто снова стечешь лужицей где-нибудь посреди коридора. Второй раз я тебя никуда не понесу, учти.

— Нехристь спасала мне жизнь… — растерянно, но с сарказмом выдавила из себя девушка, глядя на Исаева, смотрящего на нее сверху вниз, — Кому рассказать, хрен поверят!

— А ты молчи, — усмехнулся шатен, направляясь к двери, — Целее будешь.

— Как это мило… — донеслось ему ехидное вслед.

Покачав головой, наследник GRT-групп покинул кабинет медицинского персонала. Ничего другого он в свой адрес услышать и не ожидал, как, собственно, и не сомневался в отсутствии хоть какой-то благодарности с ее стороны. И по- хорошему, стоило бы сейчас проигнорировать просьбу медсестры и не стоить из себя мальчика на побегушках…

Но Демьян Исаев был из тех людей, что привык доводить начатое до конца. И теперь, пока он лично не удостоверится в том, что эту рыжую неприятность забрала карета скорой медицинской помощи он, увы, нормально себя чувствовать не будет. И не столько из-за болезни Солнцевой или ее обморока, сколько из-за ее разбитого лобешника.

Мало ли что с ее мозгами случилось на самом деле, а камеры наблюдения, что безусловно, засняли все произошедшее, вряд ли смогут кому-то и что-то доказать, реши рыжая подать на него в суд за нанесение ей телесных повреждений. Конечно, подобное вряд ли случиться, но рисковать все-таки не стоило.

Да и оправдываться перед Липницким за его пострадавшую подружку Демьяну хотелось меньше всего.

Однако, когда шатен, успокоив себя таким образом, вернулся в медпункт с бутылкой негазированной минералки, он понял, что во избежание каких-либо последствий, ему изначально не стоило затевать всю эту кутерьму с работниками системы здравоохранения. А лучше вообще не стоило подходить к этой маленькой, наглой, хамоватой рыжей неприятности.

Ибо эта сумасшедшая девчонка, пока он ходил за водой, а медсестры отлучились одна за жаропонижающим в соседнюю комнату, вторая в соседний кабинет за телефоном, попросту сбежала из медпункта и универа вообще!

Нет, ну и как ее после этого называть?

— Оторва ненормальная, — только и выдохнул Исаев, падая на ранее занимаемый им же стул.

Больше добавить было нечего.

Глава 6

— Ща сдохну. — честно предупредила саму себя вслух, глядя в зеркало заднего вида. Что, в принципе, было само по себе делом глупым и бесполезным, ибо отражение мое было… краше в гроб кладут!

Конечно, с температурой в тридцать девять и два пока откинуть тапки мне не грозило, но и добраться живой до дома было делом весьма проблематичным. Ладно, боль в горле и жуткий насморк. Фиг с ним, с дикой головной болью при малейшем движении и раздирающим легкие кашле. Да черт бы с ней, с ломотой в теле, но вот что мне делать с закрывающимися глазами?

Я ж так до первого столба только доеду, и не факт, что дальше!

Собственно, потому эти две наседки и хотели карету скорой помощи вызвать для моей сопливой персоны. В чем-то они были правы, конечно… Но! Во-первых, к врачам мне нельзя обращаться по определенным причинам. А во-вторых, я лучше впишусь на скорости во встречный «Камаз», чем позволю медикам увезти меня в больницу на глазах всего универа!

Так что да, пришлось спешно делать ноги, удачно пользуясь всеобщим отсутствием.

И если с этим, что называется, мне прокатило, то вопрос о том, что делать дальше, встал ребром. Хотя, кажется, уже не встал… В трех кварталах отсюда есть платная стоянка — до туда я уж как-нибудь докачусь. А уже там вызову такси до дома… гениально, черт побери! Главное, собрать сейчас глаза в кучу…

Вздохнув, потерла переносицу и, мельком взглянув на приборную панель, открыла настежь дверь и достала из бардачка сигареты с зажигалкой. Машине требовалось еще пара минут на прогрев, так что подымить я еще вполне успею, главное только не отключится в процессе потребления никотина. А это будет непросто… очень непросто!

И видимо, я все-таки не рассчитала своих сил — в себя я пришла резко, едва не подскочив на месте. Спустя долгую секунду, до меня дошло, что я просто заснула, сидя в машине, а еще спустя две, что я заснула с сигаретой в руках! Блин!

Резко повернула голову, которая тут же отозвалась парочкой гвоздей, забивающих кем-то в мой череп, и поняла, что, кажется, температура стала еще выше. Иначе как мне объяснить галлюцинации в виде Богдана Полонского, что сидел на корточках, опираясь локтем на открытую дверь моей машины, и спокойно докуривая мою же сигарету?

— Так и знал, что не стоит оставлять тебя одну, — на удивление спокойно произнес парень, смотря на меня снизу вверх из-под длинных, тонких прядей челки. Выглядел он просто невероятно невозмутимо… В то время как я пребывала в состоянии полноценного ступора. Однако сил на ответ все-таки наскребла, хотя и с трудом разлепила пересохшие губы, оторвав, кажется, от одной приличный кусок кожи:

— Да я вроде, в порядке…

— Да я вроде вижу, — невозмутимо хмыкнул Богдан и, затушив окурок об асфальт, поднялся на ноги, бросив мне все таким же спокойным тоном, — Двигайся.

И я подвинулась. Скрипя суставами и морщась при каждом движении, я все-таки перебралась на пассажирское место, а мое тут же занял Полонский, причем с такой уверенностью, словно он тут же не раз бывал. Отрегулировал сидение, проверил и поправил зеркала, примерился к педалям…

— Куда? — только и спросил, аккуратно выезжая задним ходом с парковки. И только лишь спустя несколько минут, уже на выезде с территории студенческого городка, убедившись, что водит Полонский вполне спокойно и с немалым опытом (не за себя я волновалась, а за малыша!), выдохнула, устало откидываясь на сидение:

— Жилой комплекс «Серебряные росы».

Ответом мне стал короткий взгляд, брошенный искоса. Я только хмыкнула, с трудом пристегнув ремень и пристроив макушку на подголовнике:

— Не спрашивай. Знаешь, где это?

— Конечно, — последовал лаконичный ответ. И все — вопросов Богдан больше не задавал.

Ну и слава всем, кого обычно благодарят в подобных случаях: объяснять, что такая как я, забыла в таком месте, как то, у меня не было ни сил, ни желания. В том, что Полонский уже давно пребывает в курсе моего истинного статуса и принадлежности к среднему классу, я не сомневалась ни на йоту. И он не мог не заинтересоваться, как же бюджетница типа меня, оплачивает аренду элитного жилья, типа «Серебряные росы».

История, кстати, забавная и интересная… но не для подобных обстоятельств. Тишина, царившая в салоне, не давила на уши, ее разбавляла ненавязчивая музыка, лившаяся из динамиков, вмонтированных в двери. Музыкальная подборка какой-то радиостанции, выбранной парнем наугад, погружала меня в состояние долгожданной полудремы, но окончательно меня добила неспешная, плавная и размеренная манера езды Богдана. Не дотерпев даже до середины маршрута, я банально вырубилась.

Вот так просто и чуть-чуть банально.

М-да…

Мельком взглянув на заснувшую девушку, Богдан усмехнулся и, бросив взгляд в боковое зеркало, перестроил машину в другой ряд, прибавив скорость — машина послушалась беспрекословно.

Ему понравилось это авто. Достаточно мощное, в идеальном состоянии, с уютным ухоженным салоном… а еще, в нем чувствовалась сила. Тяжесть настоящего металла, не малая длина кузова, мощность хорошего старого мотора — это была полноценная машина, и все это ощущалось каждой клеточкой его тела. Именно машина, а не новомодная легкая игрушка, которые сейчас стоили много, но по сути, ничего хорошего из себя не представляли. Легкое развлечение, не более того.

На ум почему-то пришло сравнение с девушками…

Посмотрев еще раз на спящую Солнцеву, Полонский хмыкнул еще раз и прибавил газу, не нарушая, впрочем, правила дорожного движения, которые накладывали определенные ограничения на скорость передвижения по городу. Не столько из соображения безопасности, сколько из уважения к понравившемуся ему автомобилю и его хозяйке. Хотя, по-честному, именно из-за нее стоило как раз поторопиться.

Не заметить, как ей было плохо, мог бы только слепой.

Крупные капли пота, ненормальная бледность, лихорадочный румянец, а уж про то, что она выключалась на ходу, и вовсе говорить не стоило. Для Богдана оставалась загадкой, как в таком состоянии ее вообще выпустили из медпункта — по-хорошему, девушку сейчас нужно было доставить в больницу, но каким-то внутренним чутьем молодой человек понимал, что делать этого не стоит. По крайней мере, без ее на то разрешения.

Она попросила отвезти ее домой, значит, на то была веская причина.

В том, что она назвала домашний адрес, Полонский не сомневался — он уже успел разузнать об этой нахальной девчонке гораздо больше, чем смог бы то сделать кто- то другой. Однако найденная им информации была только верхушкой айсберга, и останавливаться на достигнутом, парень не собирался. Во всяком случае, пока.

Уж слишком… любопытной оказалось личность Солнцевой.

Прибыв в место назначения, Полонский остановился на пару минут у шлагбаума, закрывающего въезд в жилой комплекс, но только лишь для того, чтобы отыскать в машине документы рыжей, да чип-ключ. Последний оказался на связке ключей в замке зажигания, а вот в маленьком специальном портмоне обнаружился еще и ее паспорт. К счастью, прописка ее, хоть временная, совпадала с местом проживания, а вот адрес старого места жительства Богдан на всякий случай запомнил. Посмотрев номер дома, поднял шлагбаум с помощью ключа и, уже не медля, направил машину на поиски нужного дома, не особо разглядывая новостройки и дворы вокруг.

Въехав на подземную парковку, молодой человек без проблем отыскал нужное место, с нарисованным на бетоне белой краской номерным знаком управляемой им машины, заглушил мотор и, откинувшись на сидении, повернулся к по-прежнему спящей девушке.

Даже сейчас, не кашляя, как больной туберкулезом, не говоря в нос, и не хрипя, как курильщик со стажем, она все равно выглядела очень больной и измученной. Будить ее почему-то не хотелось, да и если честно, Солнцевой сейчас было просто необходимо спать как можно больше. И поэтому, уже практически не сомневаясь, Полонский переложил рюкзак девушки ей на колени, заранее спрятав связку ключей от ее квартиры к себе в карман, покинул авто, обошел его и, распахнув дверцу, поднял девушку на руки.

Ее вес не оказался для него большой проблемой — совсем наоборот, кто бы подкормил немного это немощное рыжее создание, чтобы кости так сильно не выпирали…

Остановился Богдан только около будки сторожа. Он не успел произнести ни слова, как сухонький старичок лет семидесяти, одетый в характерную форму охраны, сам поднялся и всплеснул руками:

— Анечка, да что же это! Что случилось?

— Спит она. Заболела, — ответил парень, уже чувствуя, что может получить немного хоть и неожиданной, но нужной ему информации, — В универе температура поднялась, вот и предложил подвезти. По дороге заснула.

— Вот же, — покачал головой пенсионер, неодобрительно хмурясь, — А все работа ее окаянная! Говорил же ей, нельзя не спать сутками, так нет же!

— Она работает? — удивленно вкинул брови Богдан, аккуратно прижимая к себе свою ношу. Конечно, он знал, что Солнцева работает, но где именно, история умалчивала — по проверенным данным, официально трудоустроена она нигде не была.

— Так конечно! — еще раз покачал головой охранник, с неподдельным беспокойством глядя на девушку, — Сутки через трое, не глядя на учебу, самочувствие или еще какой катаклизм. Прям до слез ее жаль становиться, когда после работы этой проклятущей, да университета вашего аккурат раз в три дня домой приползает. Бледная, худющая, круги под глазами, но все хихикает, да улыбается, о самочувствие моем справляется… Добрая Аня девочка. Отзывчивая. О других печется больше, чем о себе.

— А когда она на работу уезжала последний раз вы не знаете? — задумчиво прищурился парень, начиная улавливать какую-то важную мысль. Ту, что никак не желала оставить его в покое…