— Вау… — послышалось вдруг сбоку. — Рыж, а ты в курсе, что выглядишь сегодня, как воплощение тайной мечты педофила?

— Ну, слава валенкам Лексадровича, что я давно совершеннолетняя, — прыснула я, узрев боковым зрением личность дарителя сомнительных комплиментов. Задумчиво поболтав в бокале подтаявший лед с остатками напитка, я задумчиво протянула, снова поднося рацию к губам. — Вот прям даже и не знаю, обидеться или оскорбиться… Кать, второй столик сейчас лопнет от пустых бутылок.

Официантка в зале, у которой из средств связи был только наушник, понятливо кивнула и шмыгнула исправлять досадное упущение, а я же повернулась к новенькому лицу в нашей тихой и уютной атмосфере, иронично замечая:

— Да и вы на старого извращенца что-то не тянете, Олег Георгиевич… К тому же, как хорошо, что я не завожу служебные романы!

— Эх, — разочаровано отозвался рокер, не отрывая взгляда от моих ног, почти не прикрытых короткой юбочкой. — А как иногда хочется пойти на превышение должностных полномочий, кто бы только знал…

— Ань, я бы на твоем месте согласилась, — окинув внимательным взглядом вошедшего на балкон Верещагина, насмешливо протянула Краснова, машинально облизнув пересохшие губы.

Я едва не застонала.

Блин, ну это-то куды??

Я все понимаю, Олежек хорош, как черт, с какой стороны не глянь. Высокий, черноволосый, долговязый, но сильный, а в байкерском амплуа так вообще офигенный экспонат для музея традиционных архитипов прекрасного женской половиной человечества…

Но почему, стоит только увидеть данного индивида в прикиде а-ля депутатская охрана, в классическом старом костюме, аляпистом галстуке и черных очках, девчонки сразу начинают на активное слюноотделение переходить?

Вот честно, я уже восемь раз пожалела, что обрядила начальника службы безопасности и его подчиненных в подобные одежды — им бабоньки университетские сегодня просто прохода не давали! Нет, надо было послушать Арину, ту самую синеглазку, и в малиновые пиджаки их упаковать…

И чем я только думала?

Спинным мозгом, вестимо. Не иначе!

— Анна Сергеевна, а вы сегодня со мной потанцуете? — не обращая внимания на мою старосту, нахально продолжил флиртовать мой коллега, нахально щурясь. — Ну так, в качестве исключения?

Я нервно одернула края жилетки, пылая нестерпимым желанием застегнуть ее на все кнопки. Не, я никогда особо не комплексовала по поводу своего бараньего веса и средненького размера бюста, но дурацкий топик с приветом из родимых нулевых, из ярко-голубой синтетики, с тонкими нитями-резинками, перехлестывающимися на шее сзади, переходящими в шнуровку, оставляя спину практически открытой, заставлял себя чувствовать себя неуютно. Иногда. Живот он открывал полностью, декольте образовывал — мама не горюй, благо хоть обнаженную спину жилетка прикрывала.

Мечта педофила… фигушки вам, скорее мечта каждого извращенца! Не, мой образ выглядел органично, местами смотрелся даже миленько, но вызывал у кое-кого весьма определенные желания на особо выдающуюся нижнюю часть тела!

И я сейчас вовсе не о пятках и пальцах ног говорю.

После произошедшего на автомойке меня периодически настигала мания преследования. Ну серьезно! Ходют, понимаешь ли, всякие, в темноте с поцелуями лезут, а я потом стой, балдей и думай, а кто же все-таки настолько охамел?

Круг подозреваемых ведь так и не сузился! На самом деле же хрен поймешь, кто там ночного целовальщика изображал: Олег, желающий повторить пройденное; вконец обнаглевшая нехристь, почувствовавшая послабление; или Богдан, невесть с чего решивший нарушить френдзону. А может и вовсе, Санек где-то головой стукнулся али Михась вдруг воспылал «чуйствами», положенными настоящему, я бы даже сказала натуральному, жениху.

Олег, кстати, со счетов так и не был сброшен, не смотря на наш с ним хреновенький, но все-таки опыт в столь сомнительном деле. Ведь один разговор, когда тебя в пылу драки жамкает в губы разъяренный байкер, в попытке успокоить собственную странную фобию и ненависть желтого цвета (да-да, все те же личностные таракашки!), и ты при этом совсем не отвечаешь. Другое — такой вот волнующий момент, неожиданный, загадочный, таинственный, но заявляющий о вполне конкретных чувствах и желаниях.

Так что Олежка наоборот занимает пока лидирующие позиции на должность моего личного полуночного маньяка! А посему я вполне обоснованно старалась тактично избегать его общества. И не только его, кстати.

И если с другими сей номер пока прокатывал, то не общаться с собственным коллегой пока не выходило никак и абсолютно!

— Фу-фу-фу, Олег Георгиевич, — фыркнула я, пристраивая полупустой стакан на столике в самом углу балкона. — Как вам не стыдно…

— Стыдно, когда соседские дети на тебя похожи, — коротко хохотнул Врещагин. Краснова прыснула, а я же протянула, ехидненько-ехидненько так:

— А чего, Олег Георгиевич, неужто лично представилась возможность сравнить?

— Тьфу, — сплюнул Олежик, оскорбленный до самогго дна своего неоскорбимого байкерской самолюбия. — Язва! Я тут к ней со всей душой, а она, понимаешь ли, свой носик в веснушках воротит!

— Сам такое слово, — не удержавшись, я показала другу язык. Да-да, вот так вот просто, банально и совершенно не профессионально! Я такая, я могу… Иногда.

— Готовность номер один, — вдруг раздался из наушника голос Славика, стоящего у нас на фейсконтроле. — Начальство изволило пожаловать-с!

Мы с Олежкой одновременно поморщились, переглянулись, тяжко и печально вздохнули, а я еще и поинтересовалась:

— Кто именно?

— Оба, — последовал краткий и лаконичный ответ. — С вип-гостями.

— Твою ж маму за ногу… — вырвалось у меня вслух, благо я вовремя успела убрать пальчик с кнопочки. Как я недолюбливала особо почетных привилегированных гостей, здесь знали, конечно, если не все, то многие. И все же, некулютурно и трехэтажно выражаться маленькому начальству не престало!

Деловой этикет соблюдать — это вам не коленки воробьям выкручивать!

— Рыж, а напомни-ка мне, — внезапно нахмурился мой товарищ по несчастью, постукивая выключенной рацией по бедру. — Кто у нас там в списках значился-то?

— Пропавших без вести? — хмыкнула я, снова опираясь на перила. — Не знаю, Олежка. Лександрыч сделал морду тяпкой, но твердо решил поиграть в партизана на допросе. От Харлея я тоже ответа не добилась. Есть варианты?

— Есть, — внезапно протянул Верещагин, пристраиваясь рядом и указывая в сторону входа внизу, аккурат напротив балкона. — Три штуки только что зашли. Какой выберешь?

— Упакуйте все три, — отчаянно застонала я. — Желательно в мусорный пакет!

Ибо вип-гостями, сопровождающими блистательных директоров клуба, вошедших сейчас в свои владения, оказалась «святая» троица в своем полном, незаменимом, неповторимом составе!

Ну а Аленка, видимо, шла приятным бонусом к высоченному светловолосому предателю эльфийского разлива.

Почему предателю? Да потому что казалось мне, что знает что-то интересное мой белобрысый дружок, но усердно помалкивает в тряпочку. К тому же, появилась странная тенденция за последние дни: где бы не появлялся Липницкий, там же оказывался Исаев и Полонский. Эдакий треугольник звездочек нашего университета, в центре которого очутилась вдруг бедная и несчастная я. Причем без каких-то усилий с моей стороны!

А я ведь не особо люблю, когда решаю не я, а решают за меня…

— Олежек, — негромко позвала я, разглядывая три до боли знакомых фигуры. — А Исаев и Полонский давно враждуют?

— Еще со школы, — пожал плечами Верещагин и поинтересовался. — А что?

— А причину знаешь? — так же равнодушно спросила, наблюдая за тем, как новоявленные персоны осматриваются, словно пытаясь отыскать кого-то в толпе отрывающихся хмельных студиозиков. Угу, незаметно так пытаются!

Дайте угадаю, кого ж они с таким упоением ищут-то!

— Да банально там все, — махнул рукой Верещагин, всматриваясь куда-то и хмурясь все сильнее и сильнее. — Их отцы всегда соперничали, как в личных делах, так и в бизнесе. Богдану и Демьяну это фактически по наследству передалось. Желание превзойти соперника во всемстатьям у них, считай, врожденное… Черт! Я же просил ее не покидать первый этаж!

— Арина, радость моя, — тоже узрев причину гнева начальника охраны, то есть девушку, пробравшуюся сквозь нестройные ряды отжигающих кислотных лосин, приветливо встретившую начальство и остальных, и уводящую их же в сторону второго этажа, я потянулась к рации. — А какого ж мадагаскарского пингвина твоя юбочка тут мелькает, а? Кивни, если слышишь.

Ариша, поднимающаяся по мерцающим ступенькам, кивнула, стараясь не привлекать к себе внимания. Переглянувшись со злым Олежиком, я снова потянулась за средством связи:

— Катя где? Она тебя отправила?

Девушка снова кивнула, а Олег, прекрасно все расслышавший и увидевший, красочно выругался.

— Я б сказала пожестче, — хмыкнула уставшая я, потирая пальцами переносицу. Усмехнувшись, дружище высказался еще раз. Я уважительно присвистнула. — Не, я так не смогу… Итак, коллега, что делать будем?

— Найду, башку сверну, — красноречиво пообещал рокер, берясь за рацию и переключая ее на отдельную, выделенную волну, по которой общалась только охрана, чтобы не забивать основной эфир.

Именно благодаря подобной связи осуществлялось непосредственное управление работой ночного клуба. Ну в самом деле, невозможно же носиться по двум этажам, кухне, двумя барами и приличным количеством отдельных кабинетов! Официантки были снабжены только односторонней связью, они слушали, но не отвечали. Если необходима была моя скромная помощь, они подходили к любому бармену и тот уже по средствам рации взывал к духу своего вездесущего младшенького начальства. Еще одна рация была на кухне, во втором баре, у охраны, естественно… И у второго админа.

Который, кажется, совсем потерял страх, не смотря на то, что проходил стажировку всего лишь второй день!

Вот ведь традиционным русским матерным было сказано и на лбу у особо непонятливых готическим шрифтом высечено — Арину на первый этаж не выпускать! Девочка была слишком маленькой и хрупкой, вызывая у подвыпивших мужиков активное желание ее потискать, а у представительниц гнилых досочек, ну, то есть слабого пола, всласть ее пошпынять из традиционного чувства зависти.

Сама девушка, кстати, оказалась на диво работящей и сообразительной. Столь ценный кадр терять не хотелось, так что на внеочередном собрании постояльцев Лысой горы… э-э-э, то есть на общей обязательной планерке, конечно же, было решено, что Ариша работать останется, но обслуживать будет исключительно кабинки для парочек наверху. И кабинет Лександрыча — мой соседушка отныне и навсегда был внедрен ее заботам.

Этот паразит, кстати, теперь только из ее аккуратных лапок свой кофе принимал!

Собственно, именно из-за мгновенно вспыхнувшей любви к официанточке, умеющей готовить обожаемый бодрящий напиток, что приводил Алехина в великолепное расположение духа, Олежка тогда и сцепился с одним из завсегдатаев клуба, решившим прижать Арину к стеночке. А яркий желтый цвет его рубашки так, особо раздражающим фактором выступил, не более того.

И я точно знаю, что именно стажерка Катя как раз и должна была встретить вил- клиентов, чтобы потом проводить их в забронированный кабинет, но никак не Арина!

Р-р-р-р… поймаю, лично порву на бантики для бородушки Харлея!

— Нет, вы представляете! — внезапно раздалась в наушнике сквозь треск и шебуршание. Мы с Олежкой переглянулись, не обращая внимания на стоящую рядом Краснову, о присутствии которой вообще как-то подзабыли, и дружно навострили ушки. — Вот всем хорош, мерзавец, но так далеко живет… Пока до него доберешься, уже все желание пропадает! Я ему и так и эдак намекала, мол котик, ты так далеко живешь, мне ездить не удобно… Подари мне машину! А котик отказывается, прикньте! Ну ничего, я его добью рано или поздно, вот увидите!

Мы с Олегом синхронно застонали вслух. Эта дура, прости осспади, та самая тщательно разыскиваемая, сейчас с кем-то активно делилась своей личной жизнью, скорее всего привалившись боком к стеночке, совершенно забыв о том, что висящая на поясе рация включается от легкого нажатия! И естественно, ее перлы и жалобы на интимную жизнь сейчас услышали абсолютно все работники клуба! Забавные стенания, кстати.

Я буду не я, если я с упоением в них не влезу!

— Тогда получается, что это не котик, а прям какой-то дальневосточный леопард, — хмыкнула я, отправляя посыл по всему эфиру. Официантки на танцполи замерли, как-то странно задрожав, бармен внизу звякнул бутылками, а Олег тихо скрючился от смеха. Я же насмешливо добавила. — Кать, уволена. Документы завтра заберешь.

— Анна Сергеевна, за что?! — послышался возмущенный крик через наушник. Я хмыкнула. Ну да, действительно, за что ж я так гневаюсь-то на исполнительную девушку, прям-таки образчик тактики, культуры, воспитания и трудоспособности!