Марина Рубцова - Отпусти меня

– Че думаешь делать? – поинтересовался Яр. – Слышал, Янка от тебя ушла. Сочувствую, брат.

– У меня нет братьев, – резко отрезал Стас и поднялся с дивана. – И так, на заметку… Брат никогда не будет врать брату. И спать с его девушкой тоже. Ты и Пашка, вы оба предали меня. Я не прощаю такого.

Стас смерил Ярика пренебрежительным взглядом.

– Ладно, я все понял, – пожал плечами Ярик. – Просто помни, что всем нам свойственно совершать ошибки…

Но Стас не дослушал бред бывшего приятеля. Просто развернулся и ушел. Больше никогда он не станет слушать его. С сегодняшнего дня все решения будет принимать сам. Как в жизни, так и на новой работе.

Яна проснулась от крика петуха. Никак не могла привыкнуть к деревенскому «будильнику». Все время подскакивала ранёхонько. В этот раз еще понежилась часок в кровати и, чтобы не терять времени зря, задумала сходить за водой. Взяла ведро и, выйдя во двор, вздохнула полной грудью чистый воздух. Как же здесь хорошо! Яна неторопливо шла к ближайшей колонке, которая находилась через три дома от ее жилища.

Сельская жизнь ей нравилась. Здесь все как-то по-особенному привлекательно. И люди совсем другие. Более отзывчивые и добрые. Мимо чужого горя не пройдут. Если кому-то нужна поддержка – всегда готовы протянуть руку помощи. Взять даже местного участкового, Степана, которого Яна встретила в день приезда. И баню научил топить, и дрова наколол. Она его потом рисовым супом накормила.

– Стёпа, а вы бы не могли помочь мне крышу залатать? – спросила Яна, сидя за столом напротив участкового. – Не представляю, как это делается. Протекать начала. В общем, вот такая проблемка. А кого помощи попросить, не знаю.

– Почему не могу? Могу, конечно, – улыбнулся он, оторвавшись от еды. – Только называй меня на «ты», раз уж я теперь у тебя частый гость.

– Хорошо. Еще можно вопросик?

– Спрашивай.

Яна замешкалась, соображая, как бы спросить, не вызывая подозрений. Никак не получалось забыть о случившемся в Копейске… Теперь она корила себя за то, что спустила Ярику с рук это преступление.

– Если девушку изнасиловали, а она сразу не заявила… В общем, можно ли как-то доказать факт насилия спустя несколько дней после этого?

– Тебя что, изнасиловали? – изумился Стёпа, в упор посмотрев на Яну.

– Нет, что ты, – натянуто улыбнулась она, пытаясь скрыть волнение. Руки задрожали, вспоминая о том вечере в квартире Ластоверова, пришлось спрятать их под стол. – Просто роман пишу.

– А-а-а, ясненько. Я уж было подумал… – Он почесал затылок. – По факту насилие доказать очень сложно. В практике – реально. Но для этого нужно снять побои, пройти медицинское обследование. Много всяких заморочек… Если прошло несколько дней и следов уже нет, то дело гиблое. Да и насильник мог воспользоваться презервативом. Тогда точно ничего не доказать.

– Да уж, – прошептала Яна. – Значит, моей героине придется с этим жить.

Она опустила взгляд и расстроено прикусила губу.

– Видимо, придется. Хотя, есть и другие способы засадить насильника за решетку, но вряд ли твоя героиня захочет действовать нелегальными путями.

– Ты прав, не захочет.

Воспоминания прервало появление Люськи Звонаревой. Яна как раз набирала воды в ведро, когда та подошла и поприветствовала ее.

– Привет, подружка! – закричала Люсьен. – Так и знала, что встречу тебя здесь. Это уже входит в привычку. Не спится?

– Петухи не дают, – усмехнулась Яна. – Не привыкла я еще к деревенской жизни.

– А то! У нас весело! Кстати, что ты решила? Останешься здесь или вернешься в Копейск?

Вопрос подруги озадачил. Люська права, нужно что-то решать, ведь когда-нибудь придется определиться. А предлог, который Яна придумала для начальства: мнимая болезнь с отлёживанием в больнице, уже не прокатит. Нужно ехать в город, увольняться из банка и искать работу здесь. Ведь сбережения, которые у нее были, скоро закончатся, а жить на что-то надо. Но возвращаться в то место, где произошло страшное… Разве что за вещами, которые так и не забрала.

– Я не хочу туда возвращаться, – призналась Яна, глядя на то, как Люся наливает воду в ведро.

Как только представила, что может встретить Ластоверова, сердце кровью облилось, а в висках застучало. Нет, она не останется в Копейске! В Канашево родилась, здесь и умрет.

Вздохнув, Яна подняла тяжелое ведро, но тут же опустила, потому что голова закружилась, а к горлу подступил тошнотворный ком.

– Что? – встрепенулась Люсьен, подержав ее за руку. – Плохо стало?

– Голова закружилась.

– Замоталась совсем. Ты эти две недели, как проклятая работаешь. Зачем же так утруждать себя? Или пытаешься забыть своего Стасюню? Думаешь, что работа по дому поможет не думать о нем?

– Ничего я не думаю, – отмахнулась Яна и вздохнула полной грудью.

Взяла ведро и не спеша пошла по тропинке к дому. Да, она хотела забыть Стаса, но отчего-то не могла. Наверное, потому что любит до сих пор. И эту любовь не так легко вырвать из сердца.

На следующий день приступ головокружения повторился. Люська как раз была у Яны и не оставила этот момент без внимания.

– А, может, ты беременна? – предположила она, внимательно всматриваясь в Янино лицо.

– Да не, ты чего, – опровергла та догадку. – Не может быть. Это невозможно!

Внутри зашевелилась паника, сжимая сердце ледяными тисками. Только не беременность! Нет! Слезы застлали глаза, а грудь сдавило только от одной мысли, что Яна может ждать ребенка от этого ничтожества, Ярика. Прошло ведь две недели с того ужасного дня… Тело пробила дрожь, Яна обняла себя руками, словно пытаясь согреться.

– Ян, ты чего? Яна! – позвала Люся. – Что случилось? Я что-то не то сказала? Ребеночка не хочешь?

– Не хочу…

– А чего? Родила бы своему Стасику детеныша, глядишь, изменился бы. И все у вас стало бы хорошо. Некоторым мужикам просто нужно почувствовать ответственность. Вот мой таким раздолбаем был в школе, помнишь ведь. Ну, какой из него папаша? А как Севочка родился, Ванька совсем другим стал…

– Хватит! – взмолилась Яна. – Пожалуйста, не говори больше ничего о детях. Не могу это слушать… Я не уверена, что это ребенок Стаса, – уже тише проговорила она.

– Как это?

– Меня изнасиловали… – со слезами на глазах выпалила. – В тот день, когда я сюда приехала. – Яна опустила голову, чувствуя стыд. Присела на старенькую обшарпанную табуретку и продолжила: – Я сбежала. Просто сбежала от этого кошмара.

– Боже… Это ужасно, Яночка. Маленькая моя, иди сюда, – Люся подошла и прижала ее к себе, погладила по спине.

– А кто эта скотина? Ой, прости… Не говори, не надо. Да и я все равно не знаю там никого.

– Это лучший друг Стаса… Ярик.

– Ярик-кошмарик. Мразь какая! Я правильно понимаю, ему все сошло с рук? Ах, Янчик! Нужно было заявить на него. Такое нельзя прощать. Он должен был заплатить за все, а сейчас уже ничего не докажешь.

– Я не смогла, понимаешь? Просто не смогла. Не хотела, чтобы кто-то узнал…

– Это само собой. Никто не хочет, чтобы в него тыкали пальцем.

– А теперь я жалею, что не заявила, ведь он может еще с кем-то это сотворить. Знаешь Люсь, я не понимала, что делаю. Схватила со стола ножницы и ударила его. Хотела убить, но не смогла.

– И хорошо, что не смогла. А то бы щас на зоне парилась из-за этого ублюдка. Короче, солнышко, ты должна пройти тест. Сиди здесь. Никуда не уходи. Я быстро. До аптеки и обратно.

Люсьен влетела в кухню уже через пять минут. Положила на стол тест на беременность и глянула на Яну.

– Ну, чего ждешь? Ты хочешь развеять сомнения?

– Ох, я бы предпочла ничего не знать, – призналась Яна.

Она бы все на свете отдала за отрицательный результат, однако судьба в этот день была не на ее стороне. Тест отчетливо показал две ярко-голубые черточки.

Яна вошла в сенки, ее руки тряслись, сжимая в пальцах полоску теста. Она не могла вымолвить ни слова, когда подруга выбежала навстречу и спросила о результате. Дыхание стало частым и резким. Страх стать матерью ребенка от самого ненавистного человека во вселенной сковал тело колючей проволокой, шипы которой все глубже вонзались в кожу и резали плоть на живую.

Яна моргнула, и горячие слезы скатились по щекам. А потом из горла вырвался крик, больше похожий на хрип. Она упала в объятия Люси и заревела. Та гладила ее по спине, пытаясь успокоить, и что-то тихонечко шептала, но боль лишь сильнее разрывала истерзанное пытками сердце.

– Солнышко, мы справимся. Всякое бывает. Не отчаивайся, – ласково проговорила Люсьен.

– Я не хочу его, – в отчаянии прошептала Яна. – Не хочу…

– Э-э-э, не говори таких слов. Не надо. Малыш не виноват, что его отец мразь.

– Но он всегда будет напоминать мне о том дне… – Яна отстранилась от подруги.

Та вытерла слезы с ее щек и заверила в том, что малыш – это счастье, несмотря на то, кто его отец. Яна обещала не принимать поспешных решений и сходить к врачу, прежде чем решится на аборт.

На следующий день Яна поехала в Копейск, чтобы забрать трудовую книжку. Она рассказала о беременности, о вынужденном переезде из города и попросила уволить ее без отработки. Начальник всегда вызывал у работников восхищение, он был добрым и отзывчивым, поэтому вошел в положение и выполнил просьбу.

Автобус шел до Канашево только в девять вечера, поэтому нужно было где-то переждать. Блуждать по городу в «положении» не хотелось и, превозмогая боль в сердце, Яна отправилась на съемную квартиру. Заодно вещи соберет. Вряд ли Стас сейчас там. Скорее всего, снова бухает со своим Яриком. Мысль о нем больно ударила под дых.

Квартира оказалась запертой. Яна открыла дверь своим ключом и осторожно вошла в прихожую. В глазах застыли слезы, но она сдержала внезапный порыв сентиментальности. Не снимая обуви, прошла в комнату и выдохнула с облегчением, не увидев Стаса. Меньше всего сейчас хотелось объясняться с ним. Сложив самые необходимые вещи в чемодан, Яна решила перекусить. Нашла в холодильнике колбасу, захватила хлеб, нож и вернулась в комнату. Закончив с едой, прилегла отдохнуть и не заметила, как провалилась в сон. Проснулась от того, что услышала голоса. Живо подскочила с дивана и, попятившись к столу, замерла. Прислушалась к шороху в коридоре. Сердце затихло, будто остановилось, Яна сглотнула. Дверь в неожиданно распахнулась, и на пороге показался Стас.

– Яна?

Она растерянно смотрела на него, хлопая ресницами.

Следом вошел Ярик. Дыхание вмиг участилось при виде его наглого взгляда, на глазах появились слезы, дрожь сковала тело. Руки Яны непроизвольно сжались в кулаки, рот приоткрылся. Вот никак она не ожидала этой встречи.

– Что ты… – опешила она, не сводя с него взгляда, голос задрожал, – здесь делаешь? Не подходи ко мне.

Яна выставила ладони вперед, будто пытаясь защититься. По щекам сбежали теплые капельки слез. Грудь начала судорожно вздыматься, и страх, который был в тот злополучный день, вернулся. К ней подскочил Стас и попытался приобнять, но она не позволила, дернув плечом.

– Пусть это ничтожество уйдет или…

– Ну, че ты сделаешь, сумасшедшая?! – усмехнулся Ластоверов, приближаясь. – Совсем крыша поехала.

Он подошел настолько близко, пронзая ядовитым взглядом, что Яна на миг зажмурилась. Ужас и ненависть сплелись в один клубок, призывали к действиям. Во взгляде Ярика не было и толики сочувствия или вины за то, что он с ней сотворил. Она не выдержала напора, вспомнила о ноже, которым резала колбасу. Сама не заметила, как схватила его со столешницы и наставила на Ластоверова. Ее губы при этом были плотно сжаты, мышцы напряжены.

– Воу-воу-воу! Ты чего?! – Яр выставил руки вперед и отступил.

– Яна! Что ты делаешь? Опусти нож, – спокойно попросил Стас, шагнув к ней.

Его голос успокаивал, но не на столько, чтобы пойти на попятную.

– В больничку тебе надо, хорошая моя, – с сарказмом произнес Ластоверов. – Там вылечат, может, человеком станешь.

– Заткнись, Яр! – повысил голос Стас и обратился к Яне: – Яна, малыш, успокойся и отдай мне нож. А потом ты мне расскажешь, что случилось. Хорошо?

Он протянул руку. Яна глянула на его ладонь, затем на Ярика, который всем своим видом потешался над ней. Ненависть к этому недочеловеку оказалась такой сильной, что было трудно обуздать ее.