– Чего? – бровь парня вопросительно изогнулась, но он специально подталкивал малышку произнести пошлость вслух.

– Кхм…

– Давай, зайчонок, произнеси это.

Его поглаживания на ее пояснице стали более томными. Они закручивали вихрь внизу ее живота, несмотря на чувство легкого дискомфорта. Рейна растерялась. У Джексона было такое игривое настроение, что она не знала, как себя вести с ним. Идти на поводу или нет. Горло сдавило, но парень продолжал пристально смотреть. Тогда она решилась, преодолевая стоящий комок, она спросила:

– Захочешь трахнуть меня?

Ее уши казалось запылали. Джекс удовлетворенно хмыкнул. Он быстро наклонился, закрывая ее рот своим, раздвигая языком губы и проникая внутрь. Он целовал ее страстно, жадно и с долей безумства. Так, как только мог он один.

– Несомненно, – выдохнул он прямо в ее приоткрытые губы, пока Рейна пыталась восстановить дыхание после такого поцелуя. – У нас впереди все выходные, поэтому у тебя есть время прийти в себя, – его рука в это время проникла между двух полушарий, пробравшись к нежной плоти, чтобы легким, словно перышко касанием погладить ее, – восстановиться здесь, потому что очень скоро я снова захочу быть в тебе. И этот раз будет еще более…как ты говорила? Ах, да! Интенсивней!

– Джекс…

– Ты моя, малышка. Сама признала это, – напомнил. – Я буду делать с тобой все, что захочу. Обещаю, тебе понравится.

Рейна облизала распухшие губы, но все же согласно кивнула. Триумфальный блеск в глазах парня заставил ее задрожать. Он сильнее сжал ее ягодицу, прижимая ее тело ближе к себе.

– Нужно поспать, зайчонок, чтобы быстрее наступило завтра, и я снова мог взять тебя.

От его горячего шепота по спине пробежали мурашки. Как он мог быть одновременно таким грубым, страстным и притягательным. Вокруг него витала аура первобытной ярости, источник, которой Рейна до сих пор не разгадала. Мысли ее устремились к матери парня и причине ее смерти – самоубийству. Возможно, такой поступок спровоцировал гнев Джекса? Все же казалось, что здесь было что-то еще. Более глубокое и страшное, но чтобы лучше понять его, Рейна должна узнать эту тайну. Иначе она просто не могла, ведь полностью увязла в ненормальных, неестественных, но невероятно сильных чувствах к нему.

Джексон не соврал. Он начал умащиваться ко сну, но девушка вдруг запротестовала:

– Мне надо в ванную!

– Нет, спи так, – в его голосе прозвучали приказные нотки.

– Но…

– Мне нравится, что ты вся такая грязненькая, пропахшая сексом и мной. Хочу видеть, что ты моя.

– Ты такой сумасшедший, – прокомментировала Рейна, но расслабилась в его объятиях.

Джекс перекатился на спину, увлекая ее за собой, так что она практически лежала на нем.

– Ты еще не представляешь насколько.

В этом он был прав.

– Но я бы хотела знать, – серьезно ответила она, ласково проведя рукой по его щеке.

Глаза парня налились темнотой, стали глубже, затягивая ее в свой беспощадный омут.

– Ты узнаешь, – пообещал он, думая о том, что когда она забеременеет, то многое всплывет наружу.

Все же Джексон был уверен, что сможет удержать Рейну возле себя. Она ему необходим как воздух. Рядом с ней он ощущает множество эмоций, а не только неконтролируемый гнев. Она – подарок, который пришел оттуда, откуда парень даже не ожидал.

Рейна улыбнулась. Ощущая физическую усталость, она прижалась к своему первому мужчине, наслаждаясь ритмичным биением его сердца под ухом. Глаза сами собой закрылись, а дыхание постепенно стало равномерным. В отличие от нее Джексон еще долго лежал, смотря в потолок и ласково перебирая волосы своей малышки.

Она не догадывалась еще, но, возможно, сегодня они зачали своего ребеночка. А если нет, то Джекс собирался так много раз брать ее, что это несомненно скоро приведет к такому результату. Другой бы на его месте наоборот испугался огромной ответственности в виде малыша, но парень понял, что с радостью возложит на свои плечи эту ношу. Это для отца он был чертовым балбесом, который прожигает жизнь. Однако там, в другом штате, его ждал колледж с выбранной специальностью по экономике и стартовый капитал для начала самостоятельной жизни. Трастовый фонд его матери, который перешел к нему после ее смерти. Какое счастье, что отец не знал об этих деньгах, считая, что после женитьбы тесть отобрал у дочери весь капитал.

Они смогут позволить себе не только жилье, но и нанять няню, чтобы Рейна не чувствовала тяжести заботы о ребенке. Кто-то скажет, что двадцать лет – слишком ранний возраст, чтобы заводить семью, но Джексон был уверен в своем решении. Он довольно рано повзрослел, чтобы теперь четко знать, чего он хочет. Если раньше первоочередным желанием выступала месть отцу, то теперь зайчонок заменила это на потребность полностью обладать ею.

Хотя жизнь папаше он тоже подпортит. Так сказать, напоследок.

Рейна вздохнула во сне, потерлась носом об его грудь и сильнее закинула на него свою ногу, вызвав у Джекса улыбку, после чего спокойно продолжила видеть свои красочные сны. Он надеялся, что они были о нем.

***

Рейна проснулась от чувства дискомфорта. У нее слегка побаливало между ног, а само тело затекло от неудобной позы. Во сне она не понимала, почему подушка такая твердая и горячая, поэтому завозилась, ища удобное положение. Вдруг сверху над ее головой раздался смешок.

Кто может смеяться в ее постели, кроме нее самой?

Девушка прищурилась, стараясь сфокусировать взгляд и когда это удалось, поняла, что бесстыдно обхватывает мужское тело.

– Ой! – вспыхнула она и постаралась отстраниться, но Джексон не позволил.

– Доброе утро, зайчонок, – его хриплый с утра баритон звучал мягко, расслабленно.

– Доброе…

Смущенная девушка, не знала, как себя вести. Мужские руки ласково поглаживали ее поясницу, а в живот настойчиво упиралось доказательство его утреннего желания.

– Поцелуй меня, – потребовал Джексон.

– Нет! – категорично ответила Рейна, сразу опустив голов, чтобы скрыть свои пылающие щеки.

– Почему?

– Мне надо умыться! Почистить зубы, принять душ!

Джексон встретил ее аргументы со смешком.

– Ладно, мой зайчонок, я опущу тебя в заветную комнату, но при одном условии.

– Каком? – надуто спросила она, щекоча своим дыханием волосики на мужской груди.

– Ты скажешь мне, как себя чувствуешь. Болит там?

Если можно было стать еще краснее, то Рейна этого состояния достигла.

– Джекс!

– Что? Я – твой первый мужчина и обязан знать.

Даже нежный тон, с которым он говорил с ней, не скрывал властности в голосе. Он остался прежним тираном, просто сейчас это был удовлетворенный тиран.

– Ты такой… такой…

– Что-то после этой ночи ты растеряла весь свой словесный запас, – хмыкнул он, крепко удерживая девушку.

Рейна уперлась руками ему в грудь, пытаясь отстраниться.

– Ты всегда такой подавляющий или только мне везет?

– Вот это уже моя бурчащая малышка, но ты же знаешь, что я не отстану, пока не получу своего. Доказательство на твоей простыни.

– Хам.

– Зато твой.

От этой фразы внутри Рейны расползлось тепло, а все возмущение сошло на нет.

– Немного саднит, но терпимо.

Джекс наклонился и чмокнул ее в сжатые губы. По упрямству она ни капли не уступала ему. Возможно, поэтому парню нравилось давить на нее, чтобы увидеть, как ее сила столкнется с его. В такие моменты он ощущал настоящий прилив энергии, а когда Рейна в итоге сдавалась – это сродни выигрышу в одной из самой важной игре в его жизни.

– Видишь, это было не так уж сложно, – прокомментировал он, скачиваясь в сторону. – Я отпускаю тебя в душ, а сам спущусь нарешаю нам завтрак.

Он поднялся с постели ни чуть не смущаясь своей наготы. Рейна залюбовалась эстетическим видом его мужской красоты. Джексон относился к числу тех парней, который за своей формой. Рейна подтянула к себе простынь, рассматривая рельефно вылепленные мышцы, который перекатывались в момент, когда он подтягивался.

– Ты и будешь готовить? – скептически уточнила она, ни разу не видевшая Джекса за плитой.

– То, что ты не видела меня за плитой, не значит, что я не умею. Просто в этом доме мне не нужно таким заниматься.

– А чем?

Джекс резко повернулся и схватил свисающий край простыни, дернув на себя.

– Эй! – возмутилась Рейна, вцепившись в ткань пальцами.

– Я учу маленьких несмышлёных девочек плотским утехам, – с греховной улыбкой подразнил он.

– Эй, – выразительно повторила Рейна, – Я не маленькая и никакая не несмышлёная!

– Ах, да, сегодня ночью ты же стала женщиной.

– Господи, ты невозможен! – выдохнула она, отвоевав наконец свою простынь.

Поднявшись с кровати, Рейна замоталась в этот огромный кусок помятой ткани и с гордо поднятой головой направилась в ванную. Там она открыла кран, напуская в ванную теплую воду и посмотрела в зеркало. В отражении она увидела всклоченную, заспанную девушку со здоровым румянцем на щеках и счастливым блеском в глазах. Губы распухли, от чего выглядели больше, ярче. На шее остались красные следы от мужских поцелуев. Рейна не сомневалась, что Джекс сделал их специально. Настоящий неандерталец! Хотя, честно признаться, эта его черта вызывала трепет в теле девушки. Присущая ему не по годам властность и сила словно говорили, что он сможет многого добиться, если только захочет. Главное, чтобы съедаемая его ярость не потащила парня ко дну.

Рейна снова окинула себя взглядом. Вроде в ней ничего не поменялось, все же появилось что-то новое, пробужденное Джексоном. Она стала ощущать себя более раскованной, женственной. Воспоминание о пережитой ночи приносили радостные эмоции, наполняя тело эйфорией.

Страх и гнев исчезли, уступив место восхищению своим первым мужчиной. Да, Джекс был не простой личностью. Он принуждал ее, загонял в угол, брал свое, но в какой момент чувства Рейны изменились. Она стала отвечать ему, поддаваться, но только сейчас поняла, что в этих грубых поступках не было лжи. Джексон всегда был предельно откровенен с ней. Конечно, было то, о чем он не договаривал. Например, о ненависти к отцу, о его мотивах в день их первой встречи. Почему он не желал свадьбы их родителей?

Тяжело вздохнув, она поняла, что больше не хочет воевать с Джексом. Она готова попытаться пробиться через его броню, подождать, пока он решится впустить ее внутрь и попробовать принять всю ту темноту, что пряталась в глубине его глаз.

– Неужели ты влюбилась? – спросила она саму себя.

Молодая женщина из зеркала ей с намеком улыбнулась, тем самым говоря, что Рейна давно знает ответ на этот вопрос.

– Ну и дура, – резюмировала девушка, а затем наконец залезла в теплую ванную.

Для перетруждённых мышц это было блаженство. Девушка расслаблялась около получаса, а когда спустилась вниз, то застала своего мужчину за поджариванием яичницы. Да, Рейна не боялась больше говорить хотя бы в мыслях, что это ее мужчина. Он заклеймил ее собой, но она тоже хотела присвоить себе его тело и душу.

Девушка остановилась в дверях, наблюдая за ним. Взлохмаченные волосы, сильные плечи и накаченные мускулы, а эти низко-посаженные домашние брюки, которые слегка обтягивали его аппетитную задницу. Сама же она надела один из своих атласных халатиков, который пылился в шкафу. Просто раньше у нее не было причин носить такую коротенькую вещь, а сейчас захотелось.

– Мне кажется, ты пускаешь на меня слюни, – с ехидством бросил он, даже не повернувшись к Рейне.

– Это от запаха еды, – тут же она нашла разумный ответ.

– Ты настолько проголодалась?

Почему в этом простом вопросе ей слышался сексуальный подтекст?

– Я потратила много калорий за ночь.

Она флиртовала? Рейна и сама не поняла, как перешла на такую манеру.

– Ах, да. Припоминаю, что-то такое было.

– Может, мне стоит напомнить? – она медленно подошла к нему сзади, прижалась к спине, положив ладони на твердые кубики живота.

Руки заскользили по его телу, спустившись к кромке брюк. Губами она провела по линии позвоночника, рисуя языком на его коже незамысловатые узоры. Сердце Рейны безумно колотилось в груди. Она еще ни разу не выступала инициатором в их отношениях. Это было что-то новое для них, будоражащее кровь.

Джексон со свистом втянул в себя воздух, накрыл крышкой сковородку и выключил плиту. Только потом он накрыл своей ладошкой руку Рейны и спустил ее вниз, положив прямо на затвердевший под тканью брюк орган. Девушка уверено сжала его плоть, затем принялась поглаживать.

– Я пробудил маленького монстра, – хрипло отозвался парень.

– Твоего монстра, – тихо ответила Рейна.

Этого подтверждения для Джекса было достаточно, чтобы он резко развернулся в кольце ее рук, обхватил руками лицо и накрыл губы в яростном поцелуе. Вкус мятной пасты во рту смешался с их естественным вкусом. Рейна вцепилась в его плечи, закинув одну ногу на спину, чтобы стать ближе. От этого движения из груди Джексона вырвался какой-то примитивный низкий вибрирующий звук, утонувший в ее рту. Его язык, поглаживая, скользил по ее языку, пока парень не начал посасывать его.