Сабина Рейн - Оттенки моего безумия

Господи, только бы не тронуться умом после такого! Я не смогу прийти в себя как минимум неделю. Ночные кошмары еще долго будут преследовать меня. Моя жизнь навряд ли когда-нибудь станет нормальной. Не знаю, существуют ли на планете люди, которые прошли за короткий срок столько же испытаний, сколько и я.

На кухне раздается глухой грохот, как будто уронили тело, а потом ругательства Кэса.

Как я поеду завтра к матери в таком состоянии? Мне нужна будет помощь. Посмотрев на время, я прикидываю, что прошло минут сорок после звонка Джеза. Но точно не час.

Меня трясет так сильно, что я чуть не валюсь на пол. Посильнее укутавшись в плед, я падаю на диванные подушки и закрываю глаза. Мне холодно, зубы стучат. Хочу повернуть время назад и отправиться вместе с Блейном к его матери. Рядом с ним мне бы ничего не угрожало. Как же Джез все хорошо спланировал!

Я снова начинаю плакать, но теперь от жалости к себе. Раньше я временами сетовала на то, что у меня скучная жизнь. Теперь же я готова отдать все, чтобы вернуть то время, когда дружила с Заком и Рамоной и жила в одной комнате с Ланой. В покое и безопасности.

Но поцеловалась бы я когда-нибудь с Блейном, проснулась бы впервые с мужчиной? Испытала бы я такое сладкое удовольствие от ласк парня, как сегодня вечером? И все же недаром говорят, что нет худа без добра, всегда надо искать и плюсы.

– Эй, – шепчет Кэс, присаживаясь на край дивана и поглаживая меня по плечу.

Я ничего не вижу сквозь пелену слез, но главное, что он рядом.

– М? – мычу я, борясь с неожиданно навалившейся усталостью и желанием поспать.

– Не хочешь рассказать, что произошло?

– Прямо сейчас? – с отчаянием спрашиваю я.

– Я собираюсь вызвать полицию, но сначала хотел бы сам все узнать. Пожалуйста, объясни мне, что за чертовщина тут творится. Обещаю, что после этого дам тебе отдохнуть.

– Я знаю, что у тебя не самые лучшие отношения с Блейном, поэтому будет лучше, если он сам все тебе расскажет. Я не хочу стать причиной вашей ссоры, скандала или чего-то там еще. Дело в том, что перед тем как поехать к маме, он попросил ничего никому не говорить. Я уважаю его просьбу, прости.

Кэс хмурится, задумываясь на секунду, видимо, ничего не понимая, поэтому спрашивает следующее:

– А как связаны Блейн и этот странный тип? Ладно, не отвечай. Позволь мне хотя бы узнать, как он оказался в нашем доме? Насколько я помню, замки у нас довольно неплохие.

– Этого я не знаю, – отвечаю я и, поджав губу, все же кое-что рассказываю. Не хочу, чтобы сейчас мой спаситель терзался в неведении. – Когда я приехала сюда, никого не было… Кстати, где все ребята?

– Пошли на футбол, сегодня очень важная игра, и мы не могли ее пропустить. Джаред уехал раньше, сказав, что у него дела, а после него свалил и Дез. Мне стало скучно на матче, потому что наши играли ужасно, поэтому я и вернулся. Думал, Джаред с Дезом уже здесь. Но вместо этого наткнулся на два окровавленных тела.

– Понятно. Этого парня я встретила на втором этаже, когда выходила из комнаты Блейна. Если бы не ты, он бы наверняка убил меня.

– Не заставляй меня думать о трупах… Особенно о твоем. Это было бы самым страшным моментом в моей жизни. Я видел мертвецов только в кино и театре, в который меня водила бабушка, когда мне было лет восемь.

– Театр – это круто, – зевая, отвечаю я.

Спасибо Кэсу за то, что ему удалось отвлечь меня от воспоминаний об издевательствах Джеза.

– Да, но не когда ты три раза подряд ходишь на «Ромео и Джульетту». – Он морщится.

– Чем они тебе не нравятся?

– Ничего не имею против этой парочки, просто не вижу смысла в том, чтобы смотреть один спектакль несколько раз, – Кэс поднимается и, достав платок из пальто, которое он еще не снял, вытирает кровь с моего виска.

– Пора вызывать полицию, пойду проведаю нашего гостя и сделаю это. Отдыхай.

Когда Кэс скрывается в кухне, я поудобнее укладываюсь, тщательнее укрываюсь пледом и закрываю глаза. Проходит, наверное, минута, как я вздрагиваю и распахиваю веки. Мне не до сна, даже просто закрыть глаза страшно. Память свежа, и, оставшись одна, я не могу думать о чем-то хорошем.

Мне страшно. Очень. 

* * *

Просыпаюсь я из-за того, что кто-то гладит меня по руке. Поворачиваюсь на спину, открываю глаза и не сразу привыкаю к свету лампы. За окном, по всей вероятности, еще ночь. Посмотрев в другую сторону, я замечаю Блейна. Капилляры в его глазах полопались, поэтому белки кажутся красными, длинные ресницы слиплись, как от долгого рыдания, от Блейна сильно пахнет сигаретами.

Он не отрывает взора от меня, красивые губы дрожат, и, не выдержав, парень утыкается мне в плечо. Я ощущаю, как быстро промокает футболка, впитывая его рыдания. Молча поглаживаю его по спине и замечаю, что мое запястье обвязано бинтом.

Только сейчас, достаточно придя в себя, я вижу знакомую обстановку комнаты Блейна, чувствую, что на мне сухая одежда.

– Ты не представляешь, как мне было страшно, – шепчет он, беря себя в руки и отрываясь от моего плеча. – Боже, я никогда так сильно не боялся. Когда я ворвался в дом и увидел копов и тебя, уснувшую на диване, то вновь обрел способность дышать. Прости, что сейчас ною и практически пускаю ванильные пузыри. Но только увидев все твои раны, я понял, насколько ты дорога мне.

Несмотря на ужас произошедшего, внутри меня все трепещет. Положив ладони на шею Блейна, притягиваю его к себе и целую. Не знаю, что будет дальше. Мне никогда не признавались ни в чем подобном, и поэтому я чуть не таю от его признаний. Никогда не слышала от парня, что я дорога ему.

– Все позади?

– Все позади, салага.

– Что стало с Джезом?

Откинувшись на спину, Блейн устремляет взгляд в потолок и начинает рассказывать:

– Его свобода была недолгой, но он сам в этом виноват. Полицейские считают, что Джеза должны посадить пожизненно. Тебе дали три дня, чтобы немного отдохнуть, а после тебя будут ждать в участке для показаний.

– Придется все рассказать и матери тоже, – говорю я и стону от досады.

– Зачем?

– Она имеет право знать, – и неожиданно для себя я выпаливаю: – Поедешь со мной к ней завтра?

– Ты приглашаешь меня?

– Почему бы и нет? – Однако я совершенно не уверена в том, что говорю. В любом случае, поздно брать слова обратно.

– Поеду, – улыбаясь, отвечает Блейн и, опираясь на один локоть, снова целует меня.

Как много может случиться за один вечер. Как резко может измениться отношение человека к тебе из-за одной ситуации. Я не знаю, что будет дальше со мной и Блейном, но уверена, он будет так же холоден и отстранен, но теперь только временами. Я не буду навязываться, но сделаю все, чтобы его удержать.

Ощущая ее тело в своих объятиях, я чувствую полнейшее умиротворение. Хейли поглаживает меня по волосам, моя голова лежит на ее груди. Я пытаюсь забыть все ужасы сегодняшней ночи. Но они не хотят так просто покидать меня. Страх все еще живет в уголке сердца, из-за чего оно сильно колотится. Даже представлять не желаю, что бы произошло, если бы не Кэс. После спасения Хейли он изменился в моих глазах. Я благодарен ему и никогда не перестану говорить «спасибо». Если бы он не пришел, моя жизнь была бы полностью разрушена.

Потеряв Хейли, я бы потерял и себя. Навсегда. Кошмары пятилетней давности снова бы постучали в мою дверь. Но я не уверен, что и в этот раз смог бы справиться с депрессией. Погряз бы в ней полностью, и ничто бы мне не помогло. Осознавая это, я сильнее сжимаю руки вокруг крохотной, обмотанной бинтом талии. Девушка стонет от боли.

– Прости, – тихо говорю. – Прости, что не успел.

Я приехал только спустя семьдесят минут. Долбаные пробки могли убить Хейли. Боже, какой же я придурок, раз не понимал раньше, как она мне дорога. Сколько же испытаний люди должны преодолеть, чтобы понять, насколько они важны друг другу?

– Не стоит извиняться, – ее голос вызывает во мне дрожь. – Ты ни в чем не виноват. Я спасена. Я рядом.

– Знаешь, я хочу быть с тобой, салага. Быть тебе и другом, и парнем. Но я все еще тот Блейн – угрюмый, вредный, грубый и временами жестокий. Хочу сразу извиниться за то, что не смогу стать для тебя принцем на белом коне, что не превращусь в неженку.

– А с чего ты решил, что я этого требую? – Даже смотреть на Хейли не надо, чтобы понять – она сказала это с улыбкой. Опираясь на руки, я смотрю на нее, нахмурившись. Вытянув ладонь вперед, она поглаживает меня по щеке и говорит: – Я привыкла к твоей грубой натуре, тебе не надо говорить, что ты меня любишь и все такое. Я знаю, ты испытываешь ко мне симпатию и не больше. Если она когда-нибудь исчезнет, я смогу жить дальше, не переживай.

Я не говорю ей, что она никогда мне не разонравится, потому как не могу быть в этом уверен. Я не люблю ее, но хочу быть рядом. Нас тянет друг к другу, и, раз мы не можем игнорировать наше влечение, стоит посмотреть, что из этого выйдет.

– Спасибо, – шепчу я, прежде чем оставить на ее губах короткий поцелуй.

– Расскажи мне о том, что было, пока я спала, – тихо просит она, а я снова укладываю голову на ее грудь.

– Когда я приехал, здесь уже были полиция и врачи. Увидев «Скорую», я предположил самое худшее. Я залетел в дом и сразу же заметил тебя, укутанную в плед и мирно спящую на диване. Меня не сразу пропустили, коп начал требовать объяснений, кто я такой. Пришлось долго рассказывать ему, что я брат Джеза и один из членов братства. Опять-таки, спасибо Кэсу, который вскоре пришел мне на помощь.

– Что было с Джезом?

– Кэс сказал, что пришлось вырубить его. Но когда я приехал, брат уже пришел в себя. Господи, ты даже представить не можешь, как мне хотелось убить его.

– Могу, потому что мне хотелось того же самого, – ухмыльнувшись, произносит она.

– Мне надо покурить.

– Конечно, – просто говорит Хейли и убирает руку с моих волос, позволяя мне встать и подойти к окну.

Вспрыгнув на подоконник, я открываю окно, впуская в комнату холодный воздух. Хейли укуталась в одеяло до самого подбородка. Зажигаю сигарету и делаю первую затяжку. Меня потряхивает от тяжелых воспоминаний.

Я не должен думать о плохом, нельзя сбегать от всего мира, от Хейли. Я не имею права уходить в себя. Надо пересилить свои страхи, я не могу сейчас исчезнуть. Но как хочется оказаться сейчас в заброшенном гипермаркете. Один на один со своими мыслями, разобрать все по полочкам. Нельзя. Нельзя мечтать об этом. Надо бороться.

– Знаешь, мне почему-то кажется, что пара из нас будет никакая, – неожиданно произношу я. Остановись. Никак. – Я не создан для отношений.

Слышу, как Хейли шуршит простынями, переворачиваясь или вставая, но продолжаю смотреть на черное небо.

– Я тоже для них не пригодна, но готова попробовать. Если ты не можешь решиться, мне хватит твоей дружбы.

– Мне не нужна неуверенная девушка.

Да что же я творю? Страх заставляет меня нести всякую чушь. Зачем я наобещал Хейли золотые горы, а теперь отбираю у нее надежду на лучшее будущее? Я же вижу, что нравлюсь ей. Боязнь не справиться с отношениями проснулась во мне только сейчас и говорит за меня.

Хейли никак это не комментирует. Выкинув бычок, я все же нахожу в себе силы обернуться. Она лежит ко мне спиной, ее плечи не трясутся в рыданиях. Как же хочется извиниться за свое безобразное поведение! У меня есть возможность все изменить. Я взрослый парень, пора перестать бояться отношений. Пора забыть прошлое.

Залезая под одеяло, я кладу руку на плечо Хейли и поворачиваю ее на спину. Глаза девушки наполнены слезами. Она пытается их вытереть, я не позволяю ей этого, убирая ее ладонь от лица.

– Но я готов попробовать, – шепчу я, смотря в ее космические глаза.

– Ты запутал и себя, и меня, – недовольно бурчит она. – Зачем ты тогда говоришь вещи, которые ранят?

Пожимаю плечами и отвечаю:

– Хотел посмотреть, что почувствую, сказав это тебе вслух.

– И что же ты почувствовал?

– Желание взять свои слова назад, все исправить, – признаюсь я.

– Я не хочу, чтобы ты начинал со мной отношения, сомневаясь в их жизнеспособности. Мне хватит твоей дружбы, не волнуйся. Я не прошу тебя свернуть для меня горы, просто будь рядом, ладно?

Я просто киваю.

Но где-то глубоко внутри я все равно чувствую, что Хейли хочет большего. У меня были девушки, и хоть я встречался с ними недолго, все равно знаю их как облупленных. Они не привыкли говорить в лоб парню, что он им нравится, но их поступки и огонек в глазах говорят сами за себя.