Энн Куин - Оттепель

– Что-то не так?

– Нет, – улыбнулся он, – просто я подумал, что когда ты наверху, то, как никто, справишься лучше без направляющего.

– О! – прикусила она его губу. – Так ты согласен, чтобы я была сверху?

– Я бы сказал, – он страстно ее поцеловал, – я даже настаиваю.

Крепко ухватившись за спинку дивана и смотря ему прямо в глаза, она не торопясь поднималась и опускалась, снова и снова наполняла себя до упора. Его руки гладили ее талию, спину, он с наслаждением наблюдал, как она от удовольствия закидывает голову и прикусывает губу. Он взял ее лицо сильной ладонью и начал дразнить ее губы, большим пальцем водя по ним, Оливия приоткрыла рот и, облизнув его, схватила палец зубами.

– Ты хочешь, чтобы я остановилась? – теперь дразнила она.

– Нет! – тяжело дыша, произнес он.

– Тогда умоляй меня! – хрипло шептала Оливия, немного затормаживая.

– Пожалуйста! – простонал он.

Посмотрев ей в глаза умоляющим взглядом, он получил желаемый поцелуй.

– Не верю.

Торин одним быстрым рывком положил ее на диван, выйдя из нее, от удивления на ее лбу появились морщинки.

– Я вдруг понял, – нависнув над ней, он схватил ее за голову и страстно поцеловал, – что у меня лучше получится закончить.

– Да что ты говоришь?

Улыбаясь, Оливия ничуть не сопротивляясь. Заведя две руки ей за голову, он быстро вошел в нее, но быстро замер.

– Все хорошо?

– Ты теперь всегда будешь таким заботливым? – погладила она его лицо. – Смотри, я могу привыкнуть.

Они оба улыбнулись. Плавно вторгаясь в нее, он постепенно увеличивал скорость. Наконец Оливия прогнулась, запрокинув голову, и простонала от удовольствия, за ней последовал Торин, опять рухнувший на нее всем своим весом. Они упивались друг другом и спокойствием, вернее взаимностью, которая теперь воцарилась между ними.

– У нас неплохо получилось работать в паре! – не поднимая голову, произнес он.

– Это да. Но в следующий раз я все же хочу быть сверху до конца.

Торин лишь рассмеялся, когда поднял свою голову и тело, помогая себе руками.

«Она просто невыносима! – думал он. – То она – прекрасная обольстительница, то опять строгий начальник. Возможно ли вообще к этому привыкнуть?»

– Почему ты смеешься?

– Ты меня рассмешила! – спокойно ответил он.

– Правда? – начала подниматься она. – И чем же?

– Ты ведь не умеешь уступать?

«Кто бы говорил!» – подумала Оливия, но ничего не ответила.

– Что будем делать дальше? – спросила неожиданно она.

Торин слез с нее и встал с дивана, она просто наблюдала за ним, как неожиданно он наклонился и поднял ее на руки.

– Для начала, думаю, лучше вернуться в кровать, там удобнее.

Он сделал несколько шагов в направлении спальни, как услышал:

– В кровать?

Он не видел, как она скривилась, а затем, обхватив его руками за шею, прошептала:

– У меня есть идея получше.

– И какая же? – заинтересованно посмотрел он на нее.

– Мы еще не были вместе в ванной! – она выпрашивающе надула губки.

– В ванной! Заманчиво.

Торин по пробивающемуся сквозь шторы свету догадался, что уже утро. Машинально он начал ощупывать вторую часть кровати. Неожиданно осознав, что она пуста, он открыл глаза и сел. Тщательно осмотрев комнату и не найдя чемодана Оливии, он вскочил с кровати и побежал в гостиную, а затем в кухню. Увидев, что везде пусто, Торин остановился на кухне возле стола, на котором лежал лист бумаги. Взяв его в руки и подойдя к окну, он начал читать.

«Милый случайный попутчик, большое спасибо за прекрасно проведенные выходные. У меня есть большая просьба к тебе: не ищи со мной специально встреч. А если мы когда-нибудь случайно встретимся, не делай вид, что мы не знакомы. Пусть у каждого из нас останутся прекрасные воспоминания о сказочных выходных. Мы оба живем в реальном мире, где сказок не бывает. Поэтому не держи на меня зла, так как я на тебя не держу. Спасибо за все.

P.S. Мы оба получили то, чего хотели при первой встрече, а получив желаемое, интерес чаще всего пропадает. Да, кстати, я забрала на память твою футболку.

Оливия».

Закончив читать, Торин спокойно положил листок обратно на стол и начал варить себе кофе.

«Может, позвонить Дину? Он сам позвонит, тогда-то я ему все и расскажу», – наконец решил он.

Через несколько часов на юге Франции.

В аэропорт Ниццы приземлился самолет, пройдя все процедуры, Оливия вышла к встречающим, там стоял круглолицый мужчина среднего роста, плотного телосложения, со светло-русыми редкими волосами и ярко зелеными глазами, державший в руках табличку «Выигрыш или поражение?».

– Выигрыш! – подойдя к нему, ответила Оливия.

– Я рад.

Улыбнувшись, Франсуа взял у нее из рук чемодан и обнял.

– Домой?

– Нет, поехали на ферму.

– Ты что, недостаточно отдохнула? – удивился он, – Я хочу знать все. Мне ужасно интересно, как это, общаться с изображением в зеркале.

– Если честно, мне не очень понравилось, – созналась она.

Только когда они сели в машину, начался разговор по душам.

– Я вообще удивился, когда ты позвонила и сказала, что возвращаешься. Он так быстро тебя разочаровал?

– Напротив, он оказался очень хорошим. Когда мы с тобой собирали на него досье, я думала увидеть черную сторону себя, а оказалось, мы очень похожи.

– Правда?

– Да! Только он пока на стадии ликования.

– Возможно, он тоже маскируется, как ты?

– Маскируется под правильного и хорошего? – продолжила она за друга. – Я так не думаю. За все время нашего знакомства я вела себя как закоренелая стерва, мне иногда самой было от себя противно, но он хорошо держался. Не знаю, может, из-за проекта, а может, он и на самом деле такой милый. Впрочем, мне теперь еще более интересно увидеть его проект.

– Милый? Мне не послышалось?

– Да, он оказался очень милым.

– Ты что, с ним переспала?

– Если и да, что тут такого?

– Что тут такого? А я еще и думаю, почему это ты встала ни свет ни заря, чтобы улететь оттуда. А оно вон что!

– Нет никаких причин для паники.

– Нет причин для паники! – Франсуа почти выкрикнул. – Хочу напомнить тебе о том, что он мужчина, и он, конечно же, использует этот козырь, когда ты меньше всего будешь этого ждать.

– Боже ты мой, мы же не живем с тобой во времена, когда девушке и молодому человеку даже держаться за руки было стыдно. Мы с ним свободные люди, шантажировать он не станет.

– А пресса? Он может дать статью в газете.

– И любой журналист, как и читатель, если эту статью опубликуют, спросит: а кто она вообще такая? Анонимность это прекрасно. Прошу тебя, не паникуй, это было мое собственное решение, я даже скажу тебе: я больше этого хотела, чем он.

– Правда? – он не на шутку заинтересовался.

– Скажем так, если вначале все казалось, будто он заманивает меня приготовленными мной же хлебными крошками, то в одно мгновение я просто перестала на них обращать внимание.

– Он тебе понравился?

– Возможно, но ты же знаешь, первой шаг навстречу я не сделаю. Тем более я хочу посмотреть, как он будет вести себя на презентации, там-то и поймем наконец, что он за фрукт. Кстати, презентация через три дня, у нас все готово?

– Обижаешь!

– Есть что-нибудь новенькое?

– Да, появилось пять новых заказов.

– Отлично, мне как никогда необходимо отвлечься. А что с моим главным проектом?

– Все согласно графику, – прекрасно поняв подругу, ответил Франсуа. – Мы сейчас едем на ферму, там отдохнем, развеемся, и я тебе все покажу. Хорошо?

– Хорошо! Только больше никаких допросов, пожалуйста, – Оливия умоляюще посмотрела на друга.

– Договорились.

Год назад, Париж.

Оливия сидела на ступеньках под базиликой Секр Кер и что-то рисовала в огромном альбоме. Вокруг стоял гул от заполонивших все туристов. На ней была большая соломенная шляпа от солнца, легкий белый сатиновый сарафан и коричневые кожаные сандалии под цвет большой летней сумки.

– Девушка, разрешите с вами познакомиться? – спросил подошедший молодой человек.

Но девушка не подняла голову, тогда незнакомец повторил вопрос. Лишь через несколько минут по тени, которая накрыла ее, она поняла, что кто-то стоит над ней, и подняла голову. В ее ушах были наушники, поняв, что к ней обращаются, она вытащила их.

– Да? – сказала она, пытаясь рассмотреть лицо.

– Я говорю, можно мне с вами познакомиться?

– А вы не боитесь?

– Чего же мне бояться, можно ли узнать?

– А вдруг я нимфоманка или, того хуже, занудная домохозяйка?

– Вы? Я все-таки рискну, – с улыбкой сказал незнакомец.

– Смотрите, потом не говорите, что я вас не предупреждала.

– Предлагаю посидеть на площади Монмартр.

– Поддерживаю предложение. Только как вас зовут, могу я узнать?

– Месье Франсуа Элефанте. А вас?

– Мадемуазель Оливия Траст. Очень приятно.

– Взаимно. Прошу вас, – сказал незнакомец, предложив ей руку, чтобы встать.

Поднявшись, Оливия собрала свои вещи, закинула сумку на правое плечо и взяла альбом под мышку. Молодой человек, не растерявшись, завел ее левую руку себе за локоть. Девушка, не протестуя, продолжала идти с ним. Они подошли к летнему ресторанчику, зашли на летнюю площадку и сели за плетеный столик. Не заставив себя ждать, подошел официант.

– Добрый день, могу я предложить вам меню?

– Нам надо меню? – спросил он у Оливии.

– Я доверяю вашему вкусу.

– Хорошо, тогда девушка будет устрицы, а я луковый суп.

– Устрицы? – выкрикнула она.

– Вы разве против, мадемуазель?

– Жак, нам все как всегда, а начнем мы, пожалуй, с кофе, – обратилась Оливия к официанту.

– Лив, ты опять все испортила, так хорошо дурачились.

– Прости, Слон, но с устрицами был перебор.

– Я же тебя специально провоцировал, а ты просто должна была доиграть роль провинциалки, приехавшей сюда в поиске лучшей жизни. С тобой не интересно.

– Прости, но мы договаривались, что я буду играть известную художницу, скрывающуюся от папарацци.

– Разве?

– Да!

Она смотрела на друга, который, как всегда, где-то летал.

– Тогда прости, я как всегда все перепутал.

– О чем ты думаешь последнее время? Я начинаю беспокоиться.

Оливия поставила локти на стол и положила на сплетенные пальцы голову.

– Ничего серьезного, просто Натали. Ты же помнишь, я о ней тебе рассказывал?

– Это было месяц назад. Вы что до сих пор вместе?

– Я знаю, это на меня не похоже, но меня тянет к ней как магнитом.

– Тебя? – Оливия почти рассмеялась.

– Не смейся. Я сам не знаю, что со мной, может быть, мне жениться на ней?

– Зачем?

– Ну а вдруг это именно любовь. И если я упущу ее, то буду жалеть об этом всю свою жизнь.

– Любовь? Мы с тобой не верим в любовь!

Немного ошарашенная услышанным, она провалилась в широкое кресло.

– Ну, не любовь. Просто мне так хорошо рядом с ней. Она никогда не интересуется, где я или где я провел ночь. Она прекрасно готовит. Она водит меня по разным местам, куда бы я раньше ни за что не пошел. И знаешь, мне это нравится. Я с удовольствием слушаю ее, когда она рассказывает мне что-то.

– Мне даже интересно, куда это вы ходили?

– В оперу, – засмущался Франсуа.

Официант принес поднос с двумя чашечками кофе и корзинкой круассанов и начал ставить их на стол.

– Она затащила тебя в оперу? – не сразу поверила Оливия. – Я пыталась это сделать, по-моему, с момента нашего знакомства. Она определенно мне нравится.

Она отпила кофе.

– Ты определенно должен на ней жениться!

– Тебе смешно, а я вот не знаю, что мне делать?

– А ты скажи ей, что банкрот, – предложила она первое, что пришло ей в голову.

– Все намного проще, она даже не знает, что я богат.

– Ты что, не катал ее на супердорогом автомобиле?

– Нет. Мало того, мы ни разу не ходили в ювелирный магазин. Мы ездим на общественном транспорте или на велосипедах, а ужинаем в ее провинциальном ресторанчике.

– Если ты хочешь ее на самом деле узнать, лучший способ – жениться, – подытожила Оливия.

– Я об этом и говорю.

– Если ты боишься, что если разрушишь наш тандем одиночек – я обижусь, то я тебя заранее прощаю. Это же прекрасно, что ты нашел свою половинку. А я, возможно, никогда ее не найду, кто же сможет вытерпеть меня кроме тебя?