— В чем дело, Ник? — с тревогой спросила она.

— У нее жар. Что нам делать?

Роза бросилась к постели, приложила руку ко лбу девушки.

— Madre de Dios! — ахнула она. — Да она как огонь! — Роза повернулась к Нику. — Беги в подвал, принеси лед. Скажи Джейку и Джеффу, чтобы они принесли наверх большое корыто! И наполнили его водой. Да поживей!

Ник бросился вниз. Приоткрыв по дороге дверь в комнату Джеффа, он просунул в нее голову и крикнул:

— Джефф, вставай! Мне нужна твоя помощь! — И, не дожидаясь ответа, побежал по коридору дальше.

— Что за шум? — ворчливо проговорил Джейк. Он вышел босой из спальни, на ходу натягивая штаны.

— У Саманты сильный жар, — на бегу объяснил Ник. — Роза сказала, что нужно принести наверх корыто и наполнить его водой. А я побежал за льдом. — К тому времени, когда он добежал до входной двери, Джейк и Джефф уже спускались вниз.

Ник домчался до приземистого деревянного сооружения, встроенного в холм. Он вынул болт из тяжелого засова и открыл дверь. Смел покрывавшие лед опилки. При свете луны он увидел, что осталось лишь несколько кусков льда. Ник запер дверь и побежал с большим куском льда к дому.

Пробежав мимо деда и Джеффа, которые дожидались в комнате, Ник внес лед в комнату.

Роза, сняв ночную рубашку с девушки, повернулась к нему.

— Помоги мне посадить ее в корыто, Ник.

Поддев руки под полыхающее тело Саманты, он поднял ее и осторожно опустил в воду. Девушка слегка задрожала, когда холодная вода сомкнулась вокруг нее.

Роза, закатав рукава, опустила руки в корыто, чтобы поддержать больную.

— Разломай лед на мелкие куски и разложи в воде вокруг нее, — скомандовала она.

Ник подошел к стене, снял с колышка увесистый охотничий нож и стал им откалывать кусочки льда, сразу же опуская их в воду.

— Достаточно? — спросил он у Розы.

Придерживая одной рукой Саманту и взяв другой влажную тряпку, Роза кивнула.

— А теперь иди. Остальное я сделаю сама.

«Иди?» Он должен сидеть в комнате и ждать? Не зная, что и как с ней? Он сурово прищурил глаза.

— Я не уйду. Тебе понадобится помощь, и в конце концов я женат на ней.

Роза выгнула дугой бровь и передала ему тряпку.

Ник взял тряпку и стал водить ею по телу девушки. Через некоторое время вода потеплела, а тело сделалось прохладнее.

— Я думаю, ей стало лучше, — сказал он. Ник поднял мокрые пряди волос с плеча. Волосы спутались и были в крови. — Ты думаешь?.. — начал было он, подняв глаза на Розу.

— Хорошо бы нам не промочить повязку, — сказала она.

Они вместе тщательно промыли волосы, после чего Роза обмотала голову Саманты сухим полотенцем, и Ник поднял ее из корыта. Она показалась ему легкой как перышко.

Сейчас, когда жар спал, Саманта дрожала от холода.

Чтобы согреть девушку, Ник прижал ее к себе, не обращая внимания на то, что вода стекает ему на одежду.

— Ники, ты так и будешь стоять с ней всю ночь?

Ник удивленно поднял голову. Экономка ожидала возле кровати, держа наготове полотенце.

Ник застенчиво улыбнулся и подошел к кровати. Уложив Саманту на одеяло, он взял полотенце и помог Розе растереть дрожащее тело девушки. Кожа ее казалась шелковистой и атласной, когда он прикасался к ней своей мозолистой рукой.

После этого Роза заменила повлажневшее полотенце вокруг ее головы сухим. Она развернула одну из своих ночных рубашек и накинула на голову девушки. Затерявшись в пышных складках, Саманта показалась еще более маленькой и изящной.

— Подержи-ка ее, Ник, пока я постелю свежее белье на кровать.

Ник наклонился и взял Саманту на руки. Он прижал ее к себе и почувствовал, как сердце девушки бьется о его собственное — два удара слились в одно. Это было странно… невероятно… замечательно.

Ее голова лежала у него на плече. Густые черные ресницы выделялись на фоне белоснежных щек. Боль и раскаяние охватили Ника.

— Котенок, я так сожалею… — Нагнувшись, он нежно прикоснулся губами к ее лбу.

Веки Саманты задрожали при звуке его голоса. Она вздохнула и ткнулась головой ему в грудь.

— Теперь можешь положить ее, Ники, — мягко сказала Роза.

— Ты слышала? Я думаю, она просыпается, — с надеждой сказал он.

Роза взглянула на девушку и медленно покачала головой. Развернув одеяло, она стояла в ожидании.

Вздохнув, Ник неохотно положил Саманту на матрац. Подоткнув вокруг нее одеяло, он некоторое время не отрывал от нее взгляда, однако девушка продолжала пребывать в глубоком сне.

Роза дотронулась до щетины на лице Ника.

— Почему ты не побреешься? Когда она проснется, ей будет неприятно увидеть тебя в таком виде. Я посижу с ней, пока ты будешь бриться, — сказала Роза, опуская свои довольно пышные телеса в кресло возле кровати.

Ник потер ладонью заросшее лицо. Проклятие, он совсем про это забыл! Конечно, лучше отделаться от такой щетины. Похоже, Роза не впустит его сюда, пока он этого не сделает. Он спустился в комнату, где столкнулся с дедом и Джеффом.

— Ну, как она? — нетерпеливо спросил Джейк.

— Жар спал, — ответил Ник. — Думаю, она скоро проснется.

— Куда ты мчишься? — поинтересовался Джефф.

— Хочу побриться.

— Побриться. В три часа ночи? — изумился Джефф.

Ник широко улыбнулся и удалился, насвистывая.

— Я так думаю, что жар не только у нее, — сказал Джефф. — Дед, тебе нужно и за ним последить.

Ник услышал, как Джейк хмыкнул и велел Джеффу идти спать.


В доме было тихо, когда Ник вернулся в свою комнату.

— Есть перемены? — шепотом спросил он.

— Сон у нее спокойный, и жар пошел на убыль.

Ник любовно посмотрел на невысокую, круглую экономку и подставил ей свой подбородок в ожидании ободрения.

Роза провела рукой по его щеке.

— Так-то получше, hijo[3], — нежно сказала она.

Она называла его сыном и была для него как мать после смерти бабушки. Ник обнял ее за плечи.

— Нет никакого смысла оставаться нам здесь обоим на ночь. Иди и ложись спать. А я позову тебя в случае надобности.

Роза кивнула и сжала ему руку. Подавив зевок, она положила щетку для волос на умывальник и вышла из комнаты.

Ник сел в кресло и стал смотреть на лежащую на кровати фигурку. Распущенные волосы Саманты походили на блестящий красный веер на фоне белых простыней. Ник взял щетку и осторожно провел ею по шелковистым прядям, чувствуя прикосновение длинных локонов к своим пальцам. Он расчесывал ее волосы до тех пор, пока они не высохли. Решив, что, продолжая это, он может разбудить девушку, Ник со вздохом отложил щетку в сторону.

Наклонившись вперед, чтобы пододвинуть кресло к кровати, он заметил золотистый завиток на полу возле своего ботинка. Ник в смятении наклонился и поднял нежную прядь, ощутив ее шелковистость и легкость. Должно быть, доктор срезал этот локон, когда обрабатывал рану, подумал Ник. Он осторожно намотал его на палец, а затем положил в карман рубашки, где уже лежал один девичий локон. Он смотрел на спящую девушку, едва ли не в первый раз в жизни испытывая смятение и неуверенность. Она была его женой. Его товарищем. Он всегда был один, если не считать Джейка и Джеффа.

Когда ему было пять лет, его отец Джим и мать, Маленькая Фаун, погибли в дорожной аварии. Он остался с Джейком и бабушкой, проводя лето среди племени матери. Ник жил с шайеннами, но был наполовину белым. Он испытывал некую раздвоенность, никогда по-настоящему не принадлежа ни к одной, ни к другой расе. И нельзя сказать, чтобы его не любили, просто одиночество стало образом его жизни.

Что она сделает, когда проснется? Вспомнит ли, что замужем за ним? Всем известно, что он не подарок. Его всегда считали необузданным и буйным, и эта его репутация была оправданна. Он гордился тем, что в нем течет индейская кровь, гордился, что он внук Главного Белого Орла, а вот горожане относились к нему, как к прокаженному, называли «грязным дикарем», другими обидными прозвищами. Когда он был маленьким, он страдал от этого. Став постарше, Ник научился сводить счеты со своими врагами. Он вынужден был их побеждать, чтобы выжить.

Размышляя об этом, Ник вновь переживал чувства горечи и обиды. Неверно было бы говорить, что ему недоставало теплого внимания, но в основном это были проститутки, за исключением Аманды. Он не был у нее первым, хотя она и заявляла об этом. Она отказалась выйти за него замуж из-за того, что он был полукровка.

Ник взял ладонь Саманты и провел пальцем по линии жизни. Ему пришли на ум слова деда: «Хорошенькая, как новорожденная кобылка». Теперь он понимал, почему Джейк вел себя так. Старик хотел, чтобы он был счастлив.

Но он всегда был диким, свободолюбивым, и ему нравилось оставаться таким. Не отвечать ни за кого и ни перед кем, делать, что ему захочется и когда захочется. Теперь же все изменилось. Он женат. Возникло ощущение того, что он оказался в западне, куда его загнала хрупкая девушка с рыжевато-золотистыми волосами. На лбу Ника обозначилась глубокая морщинка. Он планировал когда-нибудь остепениться, но не сейчас, не вот так, сразу…

Однако теперь, когда он смотрел на лежащую фигурку, перед ним возникла картина его собственного ранчо на взморье, рядом с ним Саманта и выводок рыжеволосых детишек, бегающих вокруг. Холодная зимняя ночь, дети улеглись спать. Он сидит с женой у камина, обнимает ее, глядит в изумрудного цвета глаза, и они занимаются любовью прямо у очага… Ник наклонился к кровати, спрятал лицо в волосах Саманты, вдыхая их неповторимый аромат. Он дотронулся пальцем до ее подбородка. Его жена…

Интересно, как она будет себя чувствовать, узнав, что замужем за полукровкой? Опасаясь, что предвидит это заранее, Ник вдруг испытал чувство страха. Она упала в обморок, когда прочитала бумагу. Он знал нескольких белых женщин, которые были замужем за индейцами, но большинство из них не стали бы выходить за них, если бы их не лишали наследства свои же родственники.

Затем мелькнула еще одна мысль, которая и вовсе испортила ему настроение. А что, если она обручена или вообще замужем? Она очень хорошенькая, и вполне вероятно, что у нее уже есть мужчина. Представив себе, как какой-то мужчина бесцеремонно касается ее, занимается с ней любовью, Ник сжал зубы в приступе ревности. Он не был вполне уверен, что хочет иметь ее рядом с собой, однако не был уверен и в том, что не желает. Ему было ясно одно: он не хочет, чтобы ею обладал кто-то другой.

— Да я убью того мужчину, который посмеет прикоснуться к ней!

Услышав его голос, Саманта пошевелилась во сне и что-то пробормотала. Ник наклонился пониже.

— Мэтью! — выдохнула она.

Сердце Ника болезненно сжалось, когда он услышал, что она произносит имя другого мужчины.

— Нет! Беги, Кейти! — Она беспокойно ворочалась на кровати. — Мэтью! Я… не могу… дышать, — прохрипела она.

Ник вскочил на ноги и наклонился над кроватью. Он опустил простыню пониже, чтобы убедиться, что ничто не сдавливает ей горло.

— Ей что-то снится, — пробормотал Ник.

— Кейти, помоги! Мэтью… хочет… убить меня…

В ее голосе звучал неподдельный ужас. Ник ощутил гнев, поскольку не мог расправиться с врагом, который ее мучил. Он сел на кровать, поднял Саманту на руки и прижал к себе.

— Ш-ш-ш, все будет в порядке. Ты в безопасности. Никто тебя не обидит. Я не позволю тебя обидеть.

Она подняла тяжелые веки и посмотрела в его глаза.

— Моя любовь, — прошептала она. Подняв руку, Саманта дотронулась до его щеки.

Сердце Ника подпрыгнуло от счастья. Она назвала его любовью!

Глаза ее закрылись.

— Моя любовь, моя… или… Билли…

Билли? Ее любовь зовут Билли? Ник покачнулся, и его горестно-сладкие видения исчезли в ночи, словно насмехаясь над ним. Тем не менее он продолжал баюкать Саманту, успокаивая и защищая ее от демонов ее сновидений. Наконец, когда она успокоилась, Ник положил девушку на кровать и подоткнул одеяло. На него накатила неописуемая грусть, ему сделалось как никогда тоскливо и одиноко.

Отвернувшись от кровати, он медленно направился к письменному столу. Вынув сигару, надрезал ее конец и сунул в рот. Руки его дрожали, пока он искал спички в кармане. Понаблюдав за пламенем, он поднес его к сигаре и раскурил ее.

Ник подошел к окну и сел на подоконник, открыв створки настолько, чтобы дым уносился в холод ночи. Задача его была ясна — он должен найти мужчину, которого она звала во сне, которого называла своей любовью. Человека по имени Билли.

С отдаленных холмов долетел заунывный вой. Постепенно этот звук то ли замер сам, то ли его отнес в сторону холодный ночной ветер. Ник поднял глаза, чувствуя, как его сердце встрепенулось, откликаясь на скорбный зов одинокого волка.