Он повернулся и вышел из комнаты.

Филадельфия сидела у двери, прислушиваясь, как Тайрон ходит по своей комнате. Она предполагала, что он немедленно отправится искать Макклода. Когда он этого не сделал, она в конце концов догадалась, почему он тянет. Убийство, даже хладнокровное убийство, лучше всего совершать под покровом ночи. Несколько минут назад она услышала, как он приказал седлать ему лошадь. Значит, он скоро уедет, и тогда она покинет этот дом.

Когда он вышел на балкон, она увидела у него на боку пояс с кобурой. Лицо у него было бесстрастное, холодное, совершенно лишенное человеческой теплоты или человеческих слабостей. Ее проняла дрожь, когда он проходил мимо ее двери. Однако он к ней не вошел и не сказал ни слова. Она услышала, как он свистнул своей лошади. Спустя минуту до нее донесся стук копыт.

18

Она выждала минут десять после отъезда Тайрона, прежде чем начать действовать. Надела шляпку и завязала ленту под подбородком. Потом взяла дорожную сумку, в которой было все только самое необходимое, но даже это показалось ей лишним. Она чувствовала себя измученной и больной. Она послала человека убить другого человека.

— Нет! Я не должна так думать, — прошептала она, беря свою сумку и направляясь к двери.

У нее одна главная цель — бегство.

Двор был странно пуст. Она думала, что Тайрон может оставить одного из своих слуг сторожить ее, но с другой стороны — зачем ему это? Он получил он нее то, что ему было нужно, — новое имя Макклода. Она свободна и может идти, куда хочет.

Она пересекла двор и открыла калитку в воротах. Колокольчик наверху ожил и весело зазвенел. Она выскочила за нее и пустилась бежать по узкой темной аллее.

Филадельфия тут же услышала шаги у себя за спиной, но не стала оборачиваться, чтобы посмотреть, кто ее преследует. Она бежала мимо темных ворот и частных экипажей. Она говорила себе, что будет в безопасности, как только добежит до главной улицы и окажется среди людей. Но как только она ступила на деревянный тротуар, ее кто-то схватил сзади и потянул обратно в темную аллею.

Она успела вскрикнуть, прежде чем чья-то рука зажала ей рот и другая прижала к твердой мужской груди.

— Ну и здорова ты бегать, милая, — рассмеялся Эдуардо. — Я весь день поджидаю тебя, чтобы…

Филадельфия услышала звук удара, прервавший слова Эдуардо, и тут же ей на голову набросили сзади толстую ткань, заглушившую ее крик. Она пыталась сопротивляться, но чьи-то руки подняли ее и понесли. Уже через несколько шагов она услышала фырканье лошади, и ее стали вталкивать в экипаж.

— Быстрее! — скомандовал чей-то голос около ее уха. В следующее мгновение она уже лежала на полу экипажа.

— К реке! — услышала она тот же голос и ощутила, как экипаж тронулся.

Ее похитили. А что с Эдуардо? Звук удара, который она слышала, отдавался в ее голове с десятикратной силой. Она попыталась сесть. О Боже! Его тоже везут, или он лежит в темной аллее, истекая кровью?

Нога в сапоге уперлась ей в спину и прижала к полу экипажа.

— Лежите тихо, — произнес грубый голос. — Никто не причинит вам вреда.

Слишком перепуганная, чтобы здраво рассуждать, она пыталась закричать, но толстая ткань не давала ей возможности вдохнуть воздух. Неужели это месть со стороны Тайрона? Он угрожал расправиться с ней, если она не будет помогать ему. Теперь, когда она дала информацию, нужную ему, она одна может назвать имя убийцы Макклода. Наверное, Тайрон оставил ее потому, что подготовил ее смерть. Она припомнила рассказы о людях, которых завязывали в мешок и бросали в реку.

Ее охватил безумный ужас, и она вновь попыталась закричать. Потом она ощутила навалившуюся на нее тьму, и больше ничего.


— Дурак! Она чуть не задохнулась до смерти! На кой черт мне нужна мертвая заложница?

Филадельфия попыталась глотнуть, но ее язык прилип к гортани и каждый вздох отдавался болью в легких. Она попыталась открыть глаза.

— Добрый вечер, мисс… Хант? Я сожалею о неудобствах, которые вам приходится испытывать, но вынужден спешить.

Филадельфия обнаружила, что видит перед собой лицо Макклода. Он протягивал ей стакан.

— Вам нужно выпить. Я прошу извинить меня за грубое обращение. Надеюсь, с вами все в порядке?!

Только теперь Филадельфия поняла, что ее развязали и она может двигаться. Она лежала на койке в маленькой каюте, прикрытая легким одеялом. Филадельфия медленно села, не глядя на него. Голова у нее гудела, но она старалась преодолеть боль.

— Где я? — спросила она, борясь с болью в горле.

Макклод протянул ей стакан.

— Сначала выпейте. Вам это необходимо.

— Почему я здесь?

— Вы гостья на моем пароходе, маленькая леди.

Правота его слов подтверждалась легкой вибрацией каюты. Теперь до нее дошло, что ее захватил не Тайрон, а Макклод. Он не настолько ее ненавидел, чтобы убить. Она метнула в сторону Макклода испепеляющий взгляд.

— Вы похитили меня.

Он улыбнулся и пожал плечами, ставя стакан на место.

— Я сожалею, что вынужден был прибегнуть к этому, но вы не оставили мне другого выхода. Ваш визит ко мне сегодня утром был для меня почти убийственен. Я не мог рисковать, чтобы Тайрон нашел меня раньше, чем я предприму кое-какие меры безопасности.

— Я не понимаю, что вы имеете в виду.

— Я имею в виду вас. Вы живете в его доме. Да, да, за вами следили. Тельфур — Тайрон… Меня поразила эта ирония судьбы: мы занимались совместным бизнесом, не зная, кто мы оба на самом деле. Должен признаться, я преклоняюсь перед его вкусом в выборе любовницы. Он захочет получить вас обратно в целости и сохранности, и я готов пойти ему навстречу, как только буду в безопасности там, где ему не добраться до меня.

— То, что вы похитили меня, не защитит вас от него.

— Надеюсь, что вы ошибаетесь. — Его голос звучал искренне, почти радостно. — Я послал ему записку, в которой сообщил, что верну вас, когда буду уверен, что он не преследует меня. Я…

Крик с палубы прервал его, сообщая о готовности к отплытию.

— Ну вот мы и готовы, прекрасно! Путешествие вверх по реке в это время года — настоящее удовольствие.

Она не отреагировала на его слова, и он подошел к двери.

— Вы будете заперты в этой каюте, а в остальном вы свободны. Я советую вам отдохнуть. Вы пережили неприятные минуты.

Значит, она пленница. А Эдуардо тоже?

— А что с другим мужчиной, с тем, который первым заговорил со мной?

Брови Макклода полезли вверх.

— Там был еще кто-то? Я об этом ничего не слышал. Да, у вас был трудноватый вечер. Я вернусь поболтать с вами, когда мы покинем порт. Вы должны рассказать мне, откуда вы столько знаете об Уэнделле Ханте и его семье. Вы на какое-то время ввели меня в заблуждение, пока я не припомнил, что у дочери Уэнделла каштановые волосы. А вы блондинка. Маленькая ошибка, но немаловажная. Но я все равно восхищен вами. Когда вы отдохнете, вы сможете убедиться, что в ваших интересах обойтись со мной с таким же радушием, какое вы оказывали Тайрону. Увидимся позднее.

Она услышала, как повернулся ключ в замке, но все-таки, когда его шаги удалились, она встала и проверила запор. Теперь она понимала, что ей грозит опасность, и стала осматривать каюту в поисках путей к бегству. Когда ее запихивали в экипаж, она потеряла одну туфлю, теперь она сбросила и вторую.

Начав двигаться, она почувствовала острую боль в правом боку. Ощупав пальцами это место, она обнаружила, что у нее сломана основа корсета. Рукава были порваны, и под ногтями виднелось нечто подозрительное, похожее на кровь. Она с удовлетворением констатировала, что храбро сражалась со своими похитителями.

Филадельфия подошла к иллюминатору и выглянула, но ничего не увидела. Иллюминатор, выглядывавший на пристань, был задраен снаружи и не открывался. Одно было для нее ясно — она не будет сидеть и терпеливо ждать, когда вернется Макклод. Ей нужно найти чем защищаться, какое-то оружие.

Не обращая внимания на головную боль, она стала обшаривать шкафы в каюте, внимательно осматривая каждый предмет. Все вещи были мужские. Она внезапно поняла смысл последних слов Макклода. Под радушием он имел в виду, что она ляжет с ним в постель.

Разозлившись, она стала выбрасывать на пол всю его одежду. Заодно она выбрасывала и бумаги, даже географические карты. В этом был ее слабый протест против того, что ей предстояло, и, кроме того, эта активность поддерживала ее мужество. Когда она наконец добралась до запертого ящика бюро, ей под руку попалась ложка, и она, не думая о последствиях, вскрыла ящик. Там лежал бархатный мешочек.

Еще не дотронувшись до него, Филадельфия уже знала, что в нем Голубая Мадонна. Она очень осторожно взяла мешочек, взвесив его тяжесть на ладони, и вернулась к постели. Она держала мешочек в руках, раздумывая над тем, как такая прекрасная вещь могла стать причиной такой ненависти и стольких смертей.

Из-за того, что свет так причудливо преломлялся сквозь этот камень, умерли многие люди, сколько именно, она никогда не узнает. Одни жертвовали жизнью, в надежде защитить Голубую Мадонну, другие рисковали, чтобы завладеть ею. Ее отец был одним из них.

Филадельфия прикрыла глаза, чтобы продумать самое странное открытие в ее жизни. Неужели ее отец сознательно отдал приказ, который привел к кровопролитию? Как ей поверить в ото? Он обожал прекрасное во всех его формах. Ничто не радовало его больше, чем новое произведение искусства, будь то драгоценность, или картина, или канделябр. Особенно его интересовали вещи, вокруг которых существовали легенды. Он вновь и вновь рассказывал ей, что ему понадобилось десять лет, чтобы выследить ожерелье из жемчужин Мэй Лин. Он хвастался ей, как в каждую свою поездку в Сан-Франциско предлагал награду за малейшую информацию, пока наконец след не привел его к торговцу в Чайнатауне, который владел этим ожерельем.

— Алчность — это страшная сила, — тихо произнесла Филадельфия фразу из легенды, которую рассказывал ей отец. — Ныряльщик за жемчугом заметил алчность, сверкнувшую в глазах полковника, и понял, что избрал правильную приманку.

Она открыла мешочек и положила Голубую Мадонну себе на колени. Камень лежал на ее юбке, темный и спокойный, синие оттенки играли на его поверхности, когда на нее падал свет. Эти темные глубины скрывали таинственное лицо, но не могли скрыть красоту совершенного камня. Вот она, приманка, запретный приз, от обладания которым ее отец не мог отказаться.

Гордость была самым большим грехом полководца. И чудовище, скрывающееся в морской пучине, схватило его, предательское подводное течение, с которым не мог справиться даже полководец.

Желая заполучить этот драгоценный камень, ее отец привел в движение подводное течение, которое настигло его в конце концов. Его слабостью была непреодолимая страсть обладать прекрасными вещами, и он использовал алчность других людей для достижения своей цели. Он не мог знать, что воры ради обещанной им награды будут убивать, но, если верить Макклоду, он понял свою вину, когда в первый раз посмотрел на камень. Неудивительно, что он не мог оставить его себе. Как и добыча ныряльщика за жемчугом, Голубая Мадонна услаждала сердца одних и приносила гибель другим.

Филадельфия отложила камень, не в силах больше видеть его. Ее никто никогда не убедит, что ее отец был злым человеком. Он был слишком мягким и слишком радовался возможности разделить с ней свою любовь к прекрасному. Но она могла допустить, что в своих делах он становился беспощадным и что неблагоприятные обстоятельства погубили его. Вероятно, он думал, что, кончая жизнь самоубийством, кладет конец всему, но не мог предвидеть, что последнюю цену придется платить ей, что его наследство будет стоить ей утраты единственного мужчины, которого она когда-либо любила, — Эдуардо Тавареса.

Она не знала, сколько времени просидела в таком оцепенении, возможно даже забылась с открытыми глазами, как вдруг услышала крики и стрельбу. Чьи-то сапоги прогрохотали мимо ее двери, потом она услышала голос Макклода, выкрикивавшего приказы. Судно накренилось и начало двигаться, но медленно.

Она бросилась к двери и принялась колотить в нее руками и ногами и кричать. Ей так долго никто не отзывался, что она растерялась, когда вдруг из-за двери услышала ответный крик.

— Отойдите! — услышала она мужской голос и успела отпрыгнуть от двери как раз вовремя, потому что раздался выстрел и пуля разнесла замок в двери. Она распахнулась, и в ее проеме стоял Тайрон.

— Сюда! — прорычал он. — Эдуардо ждет нас.

Сжимая в руке бархатный мешочек, Филадельфия бросилась к нему. Он на мгновение обнял ее и потом вытолкнул из каюты.

— Бегите к борту! — закричал он.