Я усмехаюсь и поправляю пиджак

— Если ты заметила, я свободен. И я буду встречаться с тем, черт возьми, с кем считаю нужным.

Она косо смотрит на меня.

— Милое платье, в котором Келли кажется почти одетой. Почему бы тебе просто не выйти на улицу и не поработать ее сутенёром. Только подумай, ты смог бы заработать достаточно денег, чтоб не нуждаться в родительских подачках.

Ох. Это было ниже пояса. Она машет пальцем у моего носа.

— Я знаю, что ты делаешь. Думаешь, я вчера родилась?

Я ухмыляюсь.

— Едва ли. Эти морщинки выдают тебя с головой.

Вы можете почувствовать любовь в этой комнате?

Она стискивает зубы.

— Я бы ударила тебя прямо сейчас, но мы у всех на виду, а я не хочу, чтоб меня арестовали за жестокое обращение с животными.

Я собираюсь уходить, но Керри блокирует путь к отступлению, вонзая каблук мне в ногу. Иисус Христос.

— Слэйд, порой ты можешь быть таким мудаком, знаешь это? Перестань творить это дерьмо!

Я моргаю от боли

— Заставь меня!

Она наклоняется и щипает меня за соски на глазах у всего бара. Из меня вырывается шипение, как у спущенной шины, поскольку она продолжает держать меня.

— Приходи во вторник утром, когда Элла сядет в самолет. Ты отпустишь ее или ответишь мне за это.

— Боже, ты сумасшедшая!

Она хватает меня за ухо.

— Слушай, приятель. Скоро у меня тур по стране, и начнется он с интервью на «Сити радио». Только подумай о том ущербе, который я могу нанести твоей репутации плейбоя перед аудиторией в несколько сотен тысяч женщин.

Она сужает глаза и держит левую руку в воздухе.

— Я могу сделать тебя знаменитым, Слэйд. Но когда я закончу, единственной девушкой во всех трех штатах, которая захочет играть с твоим Винки, будешь ты сам.

Чтоб меня. Она само зло. У Паркера Харрисона, должно быть, какой-то умопомрачительный секс, раз он каждый день имеет дело с этой психопаткой.

Я закатываю глаза.

— Как бы то ни было, Керри. Никто больше не слушает радио.

Она показывает мне средний палец.

Очаровательно.

Закатываю глаза и вижу Эллу. Она с Келли. Они оживленно разговаривают и смеются.

Я отодвигаю Керри в сторону и направляюсь туда.

— Алекс! — приветствует меня Келли и обнимает за талию.

— Познакомься с моим новым другом. Я все рассказала про тебя Элле.

Я улыбаюсь полуулыбкой. Посмотрите на глаза Эллы. Вы заметили, как остекленел ее взгляд?

Я тоже.

Она улыбается, как будто совсем не тронута. Если она притворяется, то делает это чертовски прекрасно. Перейдем на следующий уровень. Поиграем в ее игру. Это будет не просто. Я только что увидел ее декольте, искушение поддаться греху еще никогда не было настолько сильным.

Все еще улыбаясь, она говорит:

— Келли сказала, что встретила тебя на работе и как она каждый раз надеялась на утро понедельника… для обмена контактами.

Мне кажется или она начала кусаться?

Перехожу к следующей части и обнимаю Келли за плечо. Мой тон серьезен:

— Да, Келли действительно знает, как поджарить бобы так, как я люблю. Я никогда раньше не встречал такую, как она.

Вы видели небольшое поднятие брови? Ее губы сжимаются в твердую линию.

— Точно.

Затем она заставляет себя улыбнуться.

Я добрался до нее. И собираюсь добавить крупный кусок приманки на крючок.

Смотрите.

Я оборачиваю руку вокруг талии Келли, притягиваю ее к себе и целую, как умею только я. По полной программе, страстно, заставляя ее задыхаться. Для дополнительного эффекта я позволяю рукам исследовать ее соблазнительные буфера.

После того как в баре становится совсем жарко, я отступаю, желая посмотреть на реакцию Эллы.

Видите мое лицо? Я один, кто тут шокирован.

Эллы нет. Моя рыбка выпрыгнула из пруда и пропала.

Прежде чем предпринять следующий шаг, я чувствую, что кто-то касается моего плеча. Я медленно оборачиваюсь и сталкиваюсь с Керри и Сьюзи, яростно смотрящими на меня. Их лица скривились от злости, а в глазах пылает отвращение. Знаете, что хуже всего? Они обе держат в руках розовые коктейли. Не нужно быть гением, чтобы догадаться что они не собираются их пить.

Не успеваю я даже вздохнуть, как уже стою весь мокрый. Чертовски замечательно. На меня напал мой собственный проклятый коктейль.

Я хватаю салфетку со стойки и пытаюсь вытереть гренадин, просачивающийся сквозь мою белую рубашку.

— Вы обе безумны!

Паркер и Карл встают между нами, чтобы снять напряжение. Келли тоже пострадала от их атаки. Она в баре, пытается вымыть алкоголь из глаз.

Грубый голос раздается слева от нас:

— Эй, принцесса, что то в глаз попало? Позволь помочь тебе.

Пьяный мужчина средних лет с запахом, похожим на аромат скунса, пробирается сквозь толпу и хватает Келли за задницу. Она отталкивает его. Паркер подходит к ним, чтобы сыграть в супергероя.

Что происходит дальше можно описать как сцену из бара о скандальных байкерах.

Смотрите и ищите укрытие.

Мистер Вонючка наносит первый удар. Паркер уклоняется и ударяет соперника прямо между глаз. Друг мистера Вонючки, назовем его мистером Тату, поднимает руки к груди и направляется к Карлу.

А потом я вижу ее, стоящую у дверей туалета. Она смотрит мне прямо в глаза и ее нижняя губа дрожит.

Боже, что я только что натворил?

Теперь Карл валяется на полу, потому что мистер Тату только что ударил его. Керри прыгает ему на спину и ногами обвивает его талию, как будто пытается задушить татуированного монстра. Сьюзи дергает за волосы мистера Вонючку. Вокруг образуется толпа, и начинается суматоха.

По крайней мере, сегодняшний день можно назвать частично удачным, верно? Я пришел сегодня вечером, чтоб увидеть реакцию, и получил ее сполна.

Послушайте, я бы пошел и помог своим друзьям. Я не из тех парней, которые хотят увернуться от боя, но мне выпадает последний шанс. Я только что видел, как Элла выходит через дверь.

Бегу к ней, по пути расталкивая барные стулья, катающиеся по полу на моем пути. Я вижу, как она окликнула такси. Чувствую приступ ностальгии, все как в нашу первую встречу.

Это должно быть хорошим знаком, не так ли?

— Элла! Подожди!

Она все еще стоит на тротуаре, а затем поворачивается ко мне.

Я жду, что она станет кричать. Спустит всю силу Везувия на мою задницу. Бросит в меня туфли. Что угодно, лишь бы показать, что ее это волнует.

Но она этого не делает.

Ее голос спокоен, когда она говорит:

— Теперь я еду домой, Алекс. Спасибо что пришел.

С тротуара я наблюдаю, как уезжает такси.

Затем я ухожу и не оглядываюсь назад.


Глава 20


Прошло две недели, с тех пор как Элла уехала, а я все еще чувствую себя так, словно меня переехал мусоровоз, и мои конечности находятся в неправильном положении. Были ли вы когда-нибудь кем-то сильно увлечены, без ума от кого-нибудь, а потом бум, и они просто ушли?

Мой живот больно сжимается, когда я вспоминаю последний раз, когда видел ее прекрасное лицо. Когда она равнодушно растоптала мне душу.

Я был уверен, что она останется в Нью-Йорке. Я был чертовски уверен, что она вернется ко мне, если все, что между нами было, хоть что-то значило. Хоть что-нибудь.

Как она могла просто использовать меня, чтобы восстановить свою уверенность? Я ведь даже распустил ради неё свой гарем.

Просыпаясь, каждое утро, я на долю секунды ощущаю, что она лежит рядом со мной. Как может один человек так повлиять на вас? У меня были женщины - сотни женщин - почему же сейчас я чувствую себя так плохо?

Мои эмоции колеблются между болезненной утратой, отрицанием и гневом. Она отвергла меня.

Предпочла мне Париж.

Я мастурбирую каждый вечер, чтоб облегчить свою боль. Но это бесполезно. У меня нет энергии или музы.

Сейчас я снова вернулся к работе, просто для видимости. Я печатаю. Делаю презентации. Отправляю почту. Но все это не имеет значения. Там, где должно быть сердце, огромная дыра, как у железного дровосека из Страны Оз.

Карл открывает дверь моего кабинета.

— Доброе утро, Гризли Адамс.

Он принюхивается и немедленно подходит к моему столу.

— Я чувствую запах «Джека»?

Он имеет в виду пустую бутылку в корзине для мусора, а не моего отца. Я надеюсь.

Поднимаю голову.

— Это «Джим», и нет, тебе не полагается. Я сохранил последнюю каплю на обед.

Карл одевает очки на голову и снова вдыхает воздух.

— О. Боже, пора вмешаться? Просто скажи, и я позвоню Паркеру.

Он дергает меня за бороду.

— Чувак, тебе нужно побриться. Завтра днем ты едешь в одну из лидирующих Американских бритвенных компаний. И хорек на твоем подбородке должен умереть.

Я громко вздыхаю и вращаюсь в кресле Доктора Зло. Теперь и Радж здесь. Он, должно быть, получил приглашение на вечеринку жалости ко мне. Хотите услышать что-то очень депрессивное, что я хотел броситься со здания Крайслер?

У Раджа все еще есть женщина, кто-то, к кому можно прийти домой и заняться любовью, а у меня нет. Мда. Видимо мир поменял ось вращения. Не то чтобы я хотел любую женщину.

Не теперь, когда у меня была Элла.

Боже, мой желудок дергается при каждом упоминании ее имени.

— Босс, посмотри на это. Только что из печати.

Радж бросает журнал на мой стол. Это последний выпуск «Нью-Йорк Стайл». Я смотрю на обложку и вижу дьявольски красивого мужчину с зелеными глазами и ямочками на щеках, смотрящего прямо на меня.

Догадайтесь, кто это?

Да верно.

Заголовок гласит. «Встречайте Александра Слэйда. Холостяк года по мнению «Нью-Йорк Стайл».

Года?

Меня трясет, пока я пролистываю страницы.

Нажрись говна и сдохни, Таннер Робсон, он двадцать третий. Продолжаю пока не нахожу номер один и затем нахожу статью. Четыре страницы Александра Слэйда в четком разрешении. Пока мои глаза бегло оглядывают статью, я ощущаю, как маленькая улыбка появляется у меня на губах.

Посмотрите на это:

«…Сияющие зеленые глаза, ямочки за которые можно умереть… харизматичная улыбка и обаяние, которое может растопить даже самое каменное сердце… остроумный, интеллигентный, сочащийся сексуальной энергией. Александр Слэйд, не типичный представитель мужского пола… любая женщина должна считать себя счастливицей, если заполучит его сердце…. он достаточно уверен в себе, чтоб признаться в том, что у него есть какаду по имени Пити… его Фирменный коктейль «Розовый Слэйди». Он упрямый, его аппетиты… Настоящий Мистер Дарси сегодняшнего дня».

Карл потирает газа и ударяет меня по спине.

— Четыре страницы поцелуев в задницу. Все еще думаешь, что она ненавидит тебя?

Это тот тип дерьма, который Паркер, должно быть, разместил в своем объявлении. Как только женщины Нью-Йорка прочтут это, мой гарем восстановится в течение часа.

Я ошеломлён.

Карл все еще что-то говорит:

— И теперь, когда они знают, где ты работаешь, нам надо бы повысить безопасность.

Посмотрите сюда. Элла подписалась своим именем, а не коллеги, и она написала это перед тем, как покинуть вечеринку. Это ее слова.

Я ее номер один.

Не Тайлер Стрикленд.

Не Таннер Робинсон.

Иисус Христос.

Это все не реально. Комната вращается. Я встаю, надеваю пиджак и говорю парням, что заболел.

А затем еду домой.


***

Я, вероятно, перечитал статью раз двести со вчерашнего дня, разбираясь и анализируя каждое слово. Что все это значит? Хочет ли она меня или хочет превратить в самого желанного холостяка Нью-Йорка, чтобы у меня появились новые увлечения, с которыми я смог бы забыть ее?

Как будто это возможно.

Она единственная в своем роде. Незаменимая. Теперь я это знаю.

Я глотаю еще пива. Интересно, догадывается ли она, насколько сильно я болен ей? И потом я вспоминаю, как она покинула вечеринку. Мне не следовало брать Келли. Я не должен был морочить ей голову. На это раз я действительно накосячил. Элла Брайант не заслуживает, чтобы с ней обращались как с дерьмом за то, что она следует своей мечте.

Какой же я мудак.

Я сижу на кровати и сочиняю романтические песни, как влюбленный подросток под действием гормонов.

Достаю гитару.

— Спой снова, Пити. Я дам тебе еще шанс.

Я подбираю аккорды. Он прыгает с ноги на ногу и поет:

— Элла, Элла, Элла

Потрясающе.

Не думаю, что стоит говорить, кому бы еще это понравилось. Я падаю на подушку и закрываю глаза. Мне действительно нужно очнуться, и молить бога, чтоб это все оказалось просто плохим сном.