Екатерина Казанцева - Отыграть Саму Себя

Поэтому я встала на ноги и резко толкнула стоящего рядом парня. Он не ожидал, поэтому стал заваливаться на второго, а я в это время почти выбежала из кладовой.  Но меня все же успел перехватить второй парень, и отвесил мне приличную оплеуху по ребрам.

 Я снова упала.

– Тварь!

Меня подняли,  но я сразу бью парня по самому больному для него месту своим каблуком. Он заваливается в сторону.

Другой грубо перехватил меня за руку.

Тут я услышала вой сирены.

КОПЫ!

Я спасена! Пусть мне и придется провести ночь полицейском участке, зато я, мать их, спасена!

Как только я толкаю парня, успев воспользоваться его опьянением, которое повлекло плохую реакцию, я сразу впечатываюсь в грудь какого–то парня, который сразу отводит меня за свою спину.

– Отошли от нее!

Шатен врезал идиоту по лицу, когда тот снова потянулся ко мне. Меня же схватила Пайпер.

– Боже, детка, я не могла оставить тебя здесь! Хорошо, что я быстро нашла брата! А теперь давайте сваливать!

Ее брат был мощным, и ему не составило труда быстро разобраться с этими парнями, окончательно вырубив обоих.

– Сваливаем!

Мы выбежали в коридор, но народ был в панике, ко входу было не протолкнуться.

– Через сад!– крикнула Пайпер.

Ее брат, схватив меня за руку, потащил в противоположную сторону от входа, где мы выбежали через запасной выход в сад.

– Спасибо! – удалось прохрипеть мне, но меня быстро заткнули.

– Рано, девочка, твоя машина тут?

– Нет, в конце улицы.

– Отлично.

Мы втроем перелезли через забор и побежали вдоль противоположной улицы.

–  Том, я же говорила, что они уроды, что не нужно ходить к ним!

– Заткнись, Пайпер.

Я же бежала за ними, ничего не соображая. Мы перешли вниз по улице, где стояла моя машина.

– Вас подвести?

Оба переглянулись.

– Да мы почти у нашего дома. А вот ты давай сматывайся отсюда.

Пайпер подошла ко мне и по–дружески обняла, Том же вяло пробубнил:

– Мне жаль, что я не успел раньше. Тебе не следует больше появляться в этой компании.

Я знаю, Том. Я знаю.

– Тебе тоже. Поверь, здесь все завязано на наркотиках. Они не будут общаться с тем, кто не занят в этом «бизнесе». Поэтому не связывайся с ними.  Их «элита» того не стоит.

Я вижу понимание в глазах парня, который так хотел казаться крутым. Сейчас уже четко различаю, что Пайпер и Том были близнецами.

Пайпер быстро разворачивает брата к  себе.

– Видишь, я же говорила! Почему ты никогда мне не веришь?!

Парень виновато пожал плечами.

– Я думал, ты просто пересказываешь бабские сплетни. Откуда я мог знать?

Еще раз, искренне поблагодарив их, я оставляю их у дома, а сама наконец–то сажусь в свою машину.

Надеюсь, Блэйка поймают и посадят. А если он ввяжет в это меня, я найму адвоката, и тот его уничтожит!

Я выехала на шоссе где–то около двенадцати часов ночи. Моя губа была прокушена, бровь рассечена, на скуле здоровый синяк, костяшки в крови, штаны на коленях разорваны. Босоножки я сняла еще в тот момент, когда мы с Пайпер и Томом перелазили через забор. Теперь они, все в грязи и земле, валялись на заднем сидении.

Ну, и видок.

Я истерично рассмеялась.

Паника. Я чувствовала приближение приступа. Мне нужно было подавить его, пока я за рулем. Поэтому я включила радио и, попав на какую–то спокойную медленную композицию, стала вспоминать мягкие губы сероглазого Кэма, которого мне так отчаянно не хватало.

Только это могло меня успокоить.

Только он.

Я припарковалась у дома, уже уставшая, как собака. Выползаю из машины, понимая, что приступ так и не отступил. Мне все еще было плохо.

– Алекс?!

Слишком нервно дергаюсь, напугавшись неожиданного возгласа. И замираю,  когда различаю на крыльце своего дома, какие–то тени.

Но когда я  присмотрелась…

Я закрыла рот рукой, чтобы не закричать и не разрыдаться в голос.

Потому что на пороге моего дома сидели мои друзья.

Все.

Я сразу немею.

Что они здесь делают?!

На меня сразу накатился этот груз воспоминаний и желания защитить их от самой себя. Было легко игнорировать их, не видя, но когда они, вот тут, перед тобой, такие взволнованные и родные, смогу ли я выдержать?

Мы все просто замерли друг перед другом. Я стояла и боялась пошевелиться, когда я увидела их, те, кажется, были еще в большем шоке, чем я.  Даже в темноте я различаю встревоженные лица парней. Все с ужасом осматривают меня.

Кэм, резкий голос которого и заставил меня обратить на них внимание, стоял перед всеми и теперь уверенно направился ко мне.

– Не подходи!

Кэм замер в паре шагов от меня.

– Вы не должны быть здесь. Уходите.  – Видимо истерично уже шептала я, потому что все снова обеспокоенно переглянулись.

Я же просто понимала, что сейчас не смогу долго сопротивляться им.

И все окажется зря.

Я подведу их.

Кэм теперь делает ко мне осторожный шаг, медленно, наблюдая за моей реакцией, словно ожидая от меня какого–то срыва. И когда напряженный парень оказывается в шаге от меня, он его получает.

Я слишком сильно по ним скучала, даже не понимая, как растёт моя потребность в этих людях. Да, мы познакомились не так давно, но господи, эти люди стали мне почти семьей! А уж когда я различаю и Брук, я и вовсе перестаю сохраняться свой каркас.

Поэтому я перестаю держать себя и медленно оседаю на землю, так как ноги больше не могли меня удерживать.

С характерным хриплым всхлипом я закрываю лицо руками.

Кэм сразу уверенно протягивает ко мне руки, чтобы не дать мне упасть на землю, и его уверенное прикосновение стало началом конца. Я начала истерично рыдать у него на груди. Кэм только крепко прижал меня к себе, даже не понимая, какой опорой мне сейчас был.

– Уайт, нужно завести ее в дом.

Напряженный голос Дэйва раздается где–то над нами, и сразу после этого Кэм подхватывает меня на руки, пока Брук поднимает с земли мой, выпавший в момент истерики, ключ.

Я слышала, что ребята что–то кричали друг другу, кто то матерился, Хлоя громко всхлипывала. Творилась какая–то суматоха.

Брук открывает нам входную дверь и по–хозяйски включает свет, параллельно проталкивая нас в гостиную. Меня опускают на диван, и я, уже отстранившись от Кэма, теперь просто закрываю лицо руками от стыда, чтобы никого не видеть перед собой в такой момент слабости.

– Тише, Алекс, тише. – Успокаивал меня Кэм, сев ко мне в ноги. Брук  нашла аптечку, а Нэйт аккуратно присел у меня в ногах рядом с Кэмом.

Ужас ребят от того, какой они меня увидели при свете, был таким острым и осязаемым, что я просто не могла пошевелиться. Стиснутые челюсти парней почти скрипели, и я слишком сильно это чувствую, чтобы не обращать на это внимание.

– Можно? – спросил Нейт, но, не дождавшись от меня ответа, осторожно стал промывать мне разодранные колени. Я сразу шиплю, и из–за боли убираю руки от лица, чтобы коснуться колен. Комната ахает еще громче, лицезрев мое лицо во всей красе.

Я сразу тяну руки обратно, но их перехватывает Кэм. Я боюсь даже посмотреть на него.

Парень медленно крутит мои руки в своих, отмечая разбитые костяшки.

– Дай мне тряпку.

Когда он обращается к Нейту,  я просто пугаюсь. Его голос резкий, как нож, жесткий и слишком уж яростный. А я еще не понимала, на кого направлена его злость.

Я снова пытаюсь убрать руки, испугавшись реакции парня, но Кэм крепче их перехватывает, но при этом так, чтобы не сделать мне больно. И начинает медленно промывать их, стараясь сделать процедуру менее болезненной.

Хлоя  с влажными салфетками в руках садится рядом и теперь начинает оттирать мое лицо. Удается ей это плохо, потому что я постоянно дергаюсь, когда она касается ушибленной скулы или рассеченной брови. Парни в этот момент резко замирают, и их надрывные выдохи снова режут комнату пополам.

Хлоя виновато смотрит мне в лицо, едва сдерживая свои слезы.

Но я терплю дальше. И пусть мои слезы беззвучно льются, так и не прекращаясь, я даю девушке очистить мое лицо. После этого, под наставлениями Нейта и Дэйва, она кладет какую–то холодную мазь мне на бровь и проводит ею по скулам.

Взволнованная Брук, которая выглядела еще бледнее, чем Хлоя, садится с другой стороны,  протягивая мне стакан воды и пачку успокоительного, которое я выпиваю слишком уж лихо. Все молчат, когда отмечают, что пачка почти пуста, так как понимают, что я сидела на них последнее время.

Общими усилиями им удалось меня привести в чувство, поэтому, когда все закончили, мне было скорее стыдно, чем больно.

В комнате воцарилась мертвая тишина, и на меня смотрели шесть пар взволнованных глаз.

А я все еще всхлипывала.

– Кто?!

Одно слово, которое было произнесено с такой ненавистью, что я трусливо закрыла глаза.

Кэм был на грани.

И его надрывное «Кто?», хоть и отражало всеобщий вопрос вслух, но все же напугало присутствующих и последствиями.

Мартин и Дэйв сразу берут парня за плечи и поднимают. Я слышу, как Кэм вырывается и истошно повторяет свой вопрос. Дэйв уже грубо заставляет Кэма заткнуться, сказав, что тот должен держать себя в руках.

– Алекс, мы должны поговорить… – Возле меня опустился Мартин, а заплаканная Брук аккуратно взяла меня за руки.

Вспомнив все угрозы, которыми Лиам и Блэйк меня снабжали все эти дни, я просто качаю головой, беспомощно опустив взгляд в пол.

– Вам нельзя здесь быть.

Слышу, как Кэм вырывается и отходит к окну. К нему снова подошли Нейт и Дэйв, став что–то тихо ему говорить. Хлоя же занимает свободное место с другой стороны от меня.

– Алекс, мы знаем, что Блэйк вернулся…–  прошептала она, а я получила словесную пощечину.

Перестаю прятать глаза и слишком резко поднимаю голову к Хлое.

– Откуда?! Он что–то сделал вам?! Он …

Мои истеричные вопросы Брук и Хлоя сразу прерывают таким же истеричным мотанием головы в разные стороны. Парни сразу оказываются возле нас, когда видят мою неадекватную реакцию на новость о Блэйке.

– Нет, тише, Алекс. Блэйк ничего нам не сделал. – Медленно проговорила Хлоя, обращаясь со мной, как с больной.

– Тогда откуда вы знаете?!

Мой голос хоть и надрывный, но все же твердый. Все понимают, что теперь я напугана именно из–за них.

И всех это озадачивает.

– Итон сказал, что какой–то парень тебя чуть не ударил пару дней назад. Он сказал, что видел твою больную руку, состояние которой ты списала на ожог. А по его описанию того парня я быстро узнала в нем Блэйка. Да и ты проговорилась Хлое, сказав, что он собирается в Калифорнию. Все и сложилось.

Я поворачиваюсь к Брук, когда она все это мне говорит, и дарю ей долгий изучающий взгляд.

Значит, они знают?

– Это этот ублюдок так … – Кэм не может подобрать слово, которое охарактеризовало бы мой вид и при этом не взбесило бы его. Поэтому Дэйву приходится перебить парня, чтобы тот не раскрошил все вокруг себя. Обычно спокойный и рассудительный Кэм сегодня просто был бесконтрольным.

– Он тебя обижал?

Истерично хмыкнув, отвожу взгляд в пол.

Все снова молчат.

– Алекс, почему ты не хочешь поговорить с нами?

Брук непонимающе держит меня за ладони и всматривается своими темными печальными глазами мне в душу.

– Потому что мне нельзя, Брук.

Когда Хлоя спрашивает почему, я медленно поднимаю свой взгляд на нее. И глядя в заплаканное и полное тревоги лицо Хлои, я вспоминаю о Лиаме. Я понимала, что грозит ей, если Лиам узнает, что они все были здесь. Что грозит ее брату. А я никогда себе не прощу того, на что их с ней обреку.

Поэтому я  медленно встала.

– Вам нужно уйти. Всем.

Кэм  смотрел на меня отрешенно. Он смотрел на мои руки, мои разорванные штаны и приукрашенное лицо. Его глаза исказились болью, в то время как у Дэйва они наоборот исказились гневом.

– Мы не уйдем отсюда, пока ты ничего нам не расскажешь! Слишком поздно скрывать что–то, Алекс! Мы знаем про Блэйка, про Санта–Монику, и ты должна объяснить нам все! – вспылил парень, которого теперь усмирял еще сохранявшись спокойствие Нейт.

Когда я удивленно встречаю слова парня, Кэм хрипло обращается лично ко мне.

– Это моих родителей ты встретила на дороге.

Что?

Я впервые осмеливаюсь поднять на него взгляд, чтобы не отвести глаза. Кэм выглядит злым и при этом ужасно расстроенным.