Екатерина Казанцева - Отыграть Саму Себя

– Она не может сейчас говорить. Но она может слушать, поэтому, если ты скажешь мне, зачем ты звонишь, я передам твои слова ей.

Кэм  усмехнулся.

– И что с ней? Проглотила язык или кто-то наконец-то зашил ей рот?

Эй?

– Как грубо.

Я сама не засекла тот момент, когда мой голос стал таким мягким и располагающим к флирту. Но это говорил во мне виски. Поэтому я не напугалась того, что так кокетливо ответила парню.

Вывод: мне нельзя разговаривать с людьми в таком состоянии.

Я перестаю контролировать свою речь.

– Алекс, позови к телефону Брук.

Парень по голосу казался несколько удивленным и словно не знал, как себя вести. Но на его несчастье, я разошлась и вошла во вкус.

Ухмыльнувшись, снова переглядываюсь с Брук, обнимающей унитаз.

–Тебе придется попросить меня, Кэмерон Уайт.

В трубке какое-то время молчали, после чего я даже сквозь телефон чувствую расплывающуюся на лице парня улыбку.

– Я очень рад тебя слышать, Алексис Джонсон.  – Сказал он уже более приветливо и мягко. – Но мне нужна Брук.

И еще через секунду:

– Пожалуйста, Алекс.

Как-то он быстро сдался.

Даже не интересно.

Поэтому, пожав плечами, я протянула телефон Брук,  которая еле ворочала языком.

– Не сегодня, Кэм.

– Я помню.

– Хорошо.

Я слишком внимательно следила за этим односторонним диалогом, не понимая, почему мне так интересно узнать, зачем этот парень звонил ей.

О чем они говорят?

Брук вскоре отключила телефон и попыталась встать, но безуспешно. Когда я спросила, что он хотел, Брук почти ответила мне, если бы ее снова не скрутило. Поэтому, забыв про парня, я включила кран и стала брызгать на нее холодной водой, чтобы она пришла в себя хоть немного.

– Алекс, я спать.

Что?

Уже?!

Я кое - как подняла Брук с пола и уже нормально умыла. Я попыталась вытащить ее из ванной, но это закончилось тем, что мы распластались в коридоре, потому что тот стал вращаться. Обе истерично засмеялись, совсем не переживая из-за этого. Отлично, тут и заночуем, потому что до комнаты уже даже я не дойду.

Но нашу истерию прервал неожиданный звонок в дверь. Я напряженно повернула голову к Брук.

– Ты кого-то ждешь?

Действительно, уже почти ночь. Кого могло притащить к ней так поздно?

– Это, наверно, Кэм.

Брук выговорила его имя, уже почти засыпая, поэтому мне пришлось ее тормошить.

– Не смей засыпать, Брук! Я не собираюсь открывать входную дверь!

– Открой, это точно он.

Я кое-как поднялась с пола и, держась за перила лестницы, стала спускаться вниз. Не знала, что у Брук такая большая и высокая лестница. Вот если бы она еще и не вращалась...

В дверь настойчиво звонили, но это не помешало мне запутаться в своих ногах, чтобы упасть на колени сразу, как я спустилась с лестницы. Простонав, поднимаюсь, и почти доползаю до входной двери. Схватившись за стоящий рядом комод, как за точку опоры, я медленно поднялась перед дверью.

– Брук, имей совесть! Открой дверь!

Действительно, Кэм.

Жаль только вот, что его ждет разочарование, потому что Брук уже точно не откроет ему эту дверь.

Ему открываю я, теперь уже держась свободной рукой за стену.

– И что ты тут орешь?

Кэм стоял передо мной несколько раздражённый и уставший, но когда медленно осмотрел меня, сразу смягчился.  Я, в свою очередь, тоже обвела его взглядом на этот раз лишенным ворчливости.

Белая футболка, черные джинсы, спортивные белые кроссовки, красная кепка на голове. Красиво очерченное лицо,  волевой подбородок, скулы, правильные и мужские черты лица, длинные ресницы, которые делали серые глаза парня еще более проникновенными. Кэм был широкоплечим и высоким, а так как я сама не была девушкой низкорослой, приятно было видеть перед собой парня, рядом с которым я казалась миниатюрной.

Этот парень не мог не вызывать эстетическое удовольствие.

Кэм дерзко повел бровью.

– Ты выглядишь какой-то возбужденной. – Протянул каждое слово парень, и, склонив голову, осмотрел меня своим взглядом, который словно раздел меня догола. Когда парень вернулся к моим глазам, он снова широко улыбнулся. – Дай угадаю, в тебе говорит алкоголь?

Я отпустила руку, держащую дверь, чтобы шутливо врезать ему, но вместо этого лишь навалилась на парня всем своим весом. Кэм либо этого и ждал, либо просто умел не теряться в такие моменты.

 – Я тоже соскучился, Алексис.

Ослепительно улыбаясь, проворковал парень, обхватив меня руками и помогая принять вертикальное положение.

Я же, как дура, заулыбалась.

Мы стояли довольно близко друг к другу, и я чувствовала и запах его туалетной воды и тепло его рук на моей оголенной талии. Уже было глупо игнорировать тот факт, что парень меня волновал.

Кэм, оторвавшись от изучения моего лица, посмотрел внутрь дома.

– Может, мы хотя бы зайдем внутрь?  – улыбнулся Кэм  и стал заталкивать меня обратно в дом.

Я же не сопротивлялась и послушно повисла на нем. Кэм хотя бы не вращался, в отличие от комнаты.

Мы прошли в гостиную, где Кэм заботливо усадил меня на диван. Я же продолжала держаться за ворот его футболки, простонав, когда все вокруг снова поплыло перед глазами.

– Не вращайся, пожалуйста.

Я, практически, умоляла его.

Парень негромко и абсолютно искренне засмеялся. После чего аккуратно взял меня на руки и куда-то понес. Я послушно уткнулась лицом ему в шею, жадно вдохнув его запах.

– Как вовремя я оказался у вас дома. –  Сказал Кэм, все еще чему-то ухмыляясь.

Я же не могла думать ни о чем. Ни о том, почему он здесь, ни о том, почему я веду себя так, ни о том, что я буду делать со всем этим завтра, когда протрезвею.

Мне было слишком хорошо в руках Кэма, чтобы думать о чем-то кроме этого.

Но хорошо, что я просто не слушала, что он там говорит. Все эти его шуточки и комментарии, наверняка пошловатого окраса, сейчас отзывались в голове едва различимым звуком, словно  приглушенным толстым куском ваты.

Наверху мы, понятное дело, встретились с, лежащей и мирно спящей на полу, Брук.

– Да, девчонки, вы даже не представляете, что вас ждет завтра! – Все еще смеялся Кэм, но при этом сильнее прижав меня к себе, чему я не была против.

Меня положили на что-то мягкое, буквально, через пару минут, но я не собиралась отпускать Кэма, потому что он не вращался и был твердой точкой опоры. Парень это понимал, поэтому мягко разжал мои пальцы и, нежно погладив по щеке, сказал, что должен принести сюда Брук.

Он уходит, и я остро ощущаю его отсутствие, что напугало бы меня, будь я трезвой. А через пару минут рядом со мной что-то опустилось. Значит, он принес Брук.

И я чувствовала, что неизбежно проваливаюсь в глубокий сон, пока кто-то ласково касается подушечками пальцев моей щеки.

В комнате что-то настойчиво трещало. Такой противный и дико раздражающий звук. Только вот мой внутренний голос поддержал и какой-то посторонний.

– Какой ужасный звук.

А потом рядом со мной что-то зашевелилось, и я резко распахнула глаза. Это незнакомый голос. Это голос, какого-то взрослого парня?!

Боже, что вчера было?!

– Черт.

Я не стала поворачиваться на этот хрип, а лишь сильнее зажмурила глаза. И, честно говоря, мне было очень плохо. Голова раскалывалась неимоверно.

Поэтому тот факт, что меня резко ударило по всей голове что-то мягкое, не поспособствовал тому, чтобы эта боль ушла.

– Вставай, Алекс! У нас час, чтобы прийти в себя!

Брук?

Перевернувшись на другой бок, я сразу встретилась взглядом с подругой, которая выглядела так же дерьмово, как я себя чувствовала.

– Я тебя не узнала. Я думала со мной лежит взрослый мужик.

Брук засмеялась, но тут же прекратила, мучительно хватаясь за свою голову.

– Встаем, Алекс. Мне нужно еще прийти в форму, а это дело не пяти минут, сама понимаешь.

Брук поплелась в душ первая.

Я же медленно поднялась с кровати. Да. Мы вчера, видимо, перебрали. Голова трещала и расходилась по швам, да и в горле все пересохло. Поэтому, шаркая ногами по полу, я вяло спускаюсь на кухню, где к моему удивлению, уже стояли два бокала с водой и пачка аспирина.

Серьезно? Когда Брук успела это подготовить?

Я непонимающе кручу в руках пачку, когда запиваю таблетку водой. Хорошо помню, что я вчера убирала что-то со стола, но я не могла навести такой порядок.  Слишком уж чисто.

И где наша бутылка?

Я вчера точно не успела ее выбросить.

Сначала ко мне в голову залазит пугающая мысль, что могли так рано вернуться родители Брук. В немом ужасе лечу наверх, чтобы осторожно осмотреть дом и облегченно выдыхаю, поняв, что кроме нас тут никого нет. Но когда прохожу мимо ванной, я слишком резко замираю, встав перед дверью.

Мои глаза расширяются от ужаса, по мере того, как  картинки в моей голове обретают чёткость и яркость.

Кэм. Он был здесь!

Точно!

Я помню, как он стоял в двери. Но, черт. Что было потом?

Я запаниковала. Из всех вариантов,  именно этот дерзкий парень видел нас в таком состоянии.

Мне не жить после этого!

Мучительно застонав, я топаю ногой, в ужасе от того, что теперь делать. То, что я уже начинаю вспоминать из вчерашнего, я не хочу вспоминать, но, будь я прокляла, картинки практически атаковали мой мозг!

Передо мной резко распахнулась дверь ванной, и Брук, усмехнувшись мне, сразу пролетела мимо, забежав в свою комнату.

Мне пришлось принять ледяной душ, чтобы как-то прийти в себя. Мысли на это время перестают меня мучить, но как только я вылезаю из душа, сразу вспоминаю, что меня обнимал Кэм.

Черт.

Это же он принес нас в комнату.

Бледность резко сменяется краской, и быстро переодевшись в свои узкие джинсы и черную футболку, я трачу на макияж больше времени, чем обычно. Сегодня мне нужно было придать лицу здоровый вид, чтобы скрыть улики «веселой ночи».

Завтрак прошел тихо. Если Брук было легче, так как она вчера успела избавиться от части алкоголя  внутри себя, то мне нет. Подруга тоже не стала заморачиваться с волосами, но макияж нанесла ярче обычного.

- Алекс, посмотри на меня. Похоже, что я вчера провела бурную ночь?

Подняв тяжелую голову, я скрупулёзно осмотрела подругу: синяки под глазами она удачно замаскировала, тон лица тоже был почти ровным. Брук надела черные шорты, свободную белую кофту, пару браслетов, которые всегда носила в комплекте, а массивные ботинки на высокой подошве эффектно дополняли ее образ. Отросшие волосы Брук сейчас все еще были растрепаны, но это даже ей шло. В целом, она выглядела довольно свежо, если не считать ее взгляд, который открыто кричал о том, что внутри ей, вот прям очень, хреново.

– Я думаю, даже если мы попытаемся это скрыть, Кэмерон все равно нас сдаст.

Да, я так увлеклась  своей внутренней паникой, что забыла поделиться ею с подругой.

Брук не помнила ничего, что было после того, как она поднялась в ванную, поэтому упоминание имени ее друга заметно ее напрягло.

–Кэм?

Тупо киваю.

– Он вчера заходил …

Следующие пару минут Брук истошно меня трясёт, панически сжав за плечи. Она выспрашивает все, что я помнила, я помнила я достаточно, чтобы хотеть провалиться сквозь землю. Но Брук мало интересовали подробности моего сближения с Кэмероном, ее больше волновала она сама.

– Алекс, вспомни еще что-нибудь! Меня еще тошнило?

После чего панически округляет глаза, усилив свою хватку.

– Я что-то говорила про Нейта?!

Я прекрасно понимала ее испуг. Ведь я сама прилично паниковала. Но я помню только, как повисла на нем у входа, и как он отнес меня к Брук в спальню, позволяя мне нюхать его шею.

И это плохо.

Это очень плохо.

Когда я снова пересказываю все это Брук, виновато и сочувственно дополнив рассказ всплывшим воспоминанием, связанным с тем, что когда мы с Кэмом проходили мимо нее, она, почти уже уснув на полу, несколько раз пробубнила имя Нейта. Конечно, Брук это не устраивает.

– Может, мы останемся дома?

Очень заманчиво.

Я опасливо открываю рот:

– Думаешь, Кэм будет издеваться?

Брук усмехнувшись, отходит к своему месту со словами, что нам стоит бояться не издевательств Кэма, а подколов со стороны остальных парней, которые обязательно возникнут, стоит Кэму заикнуться о том, что он видел.

А видел он, похоже, предостаточно.