К концу недели, которую она пролежала в постели, Чентел обнаружила, что сон больше ее не успокаивает: он ей смертельно надоел. И если раньше ее раздражало, когда Ричард будил ее и заставлял поесть, то теперь ей хотелось, чтобы он был с ней дольше. Посидев с ней не более получаса, Ричард обычно вставал и уходил, наказывая ей отдыхать. Чентел никак не могла понять, почему он держался так отстранение. Неужели он не чувствует, как ей нужно, чтобы он обнял ее и утешил.

Жажда жизни постепенно возвращалась к Чентел. Вскоре она поняла, что нет никакого смысла в том, чтобы жалеть себя. Ее тетя сошла с ума из-за жадности и ревности, но Чентел ничего не могла с этим поделать. Бедная женщина умерла от разрыва сердца, но ее смерть предотвратить было невозможно. Чентел хотела забыть обо всем, что случилось с ней в тот день. Она начала с изменений своей внешности.

Простую хлопчатобумажную ночную рубашку она заменила на полупрозрачное розовое одеяние с пышными рукавами, ниспадающими с плеч, украшенное шелковыми лентами, что подарил ей Ричард. Когда он входил к ней, она улыбалась так обворожительно, как только умела, и нежным голоском благодарила его за его доброту. Она старалась подольше задержать его внимание, но он всегда помнил об отведенном ему доктором времени. Порою он резко вставал и уходил. На шестой день Чентел сидела в постели, размышляя о его странном поведении. Может быть, он ее больше не любит? Она не хотела думать о том, что он остыл к ней. Но почему же тогда он не желает оставаться с ней подолгу наедине? Доктор сказал, что она должна лежать в постели неделю, и хотя Чентел собиралась послушно следовать его рекомендациям, ее угнетало то, что она не может покинуть свою комнату, чтобы найти Ричарда и поговорить с ним.

— Я хочу разыскать его, — пробормотала она вслух и уже собиралась встать, как дверь отворилась. Как только Чентел увидела, кто к ней вошел, она воскликнула с искренней радостью:

— Тедди! Алисия! — Она протянула к ним руки. — Наконец вы здесь!

— Видишь ли, в пути встретились небольшие затруднения, — смущенно пояснил Тедди.

— Ох, Чентел, он открыл передо мной целый мир! — с сияющим видом произнесла Алисия и поспешила к постели Чентел. Ее карие глаза излучали счастье, трудно было узнать в ней прежнюю застенчивую девушку.

— Ну, не целый мир, зато показал ей Англию, — скромно поправил ее Тедди. — Вообще-то я этого не хотел, но так уж получилось. Никогда не думал, что Гретна-Грин так трудно отыскать! Указатели могли бы быть и получше, — проворчал он.

— Но зато это было так волнующе! — восторгалась Алисия, усаживаясь в кресло рядом с изголовьем Чентел. — Я имею в виду нашу поездку к границе. Мы боялись, что в любой момент нас могут поймать мои родители!

— Правда? — Чентел рассмеялась в первый раз за все эти дни. — Что ж, сэр Томас храбро бросился в погоню за вами, прихватив с собой леди Лиллиан.

Настала пора смутиться Алисии.

— Я и подумать не могла, что мама захочет с ним поехать! Она с трудом переносит любые путешествия, — с раскаянием произнесла она.

Чентел погладила ее руку:

— Ну теперь, когда вы женаты, все позади. Кстати, вы действительно женаты? — спохватилась она.

— О да! — Щеки Алисии покрылись легким румянцем. — И это так восхитительно!

Тедди покраснел, как свекла, он в замешательстве переминался с ноги на ногу. Когда он наконец заговорил, лицо его расплылось в глуповатой улыбке:

— Да, мы это сделали. Мы женаты и связаны друг с другом крепко-накрепко. Оказывается, быть женатым просто замечательно, может быть, это лучше всего на свете.

— Я очень рада за вас. — Чентел изо всех сил старалась не рассмеяться, глядя на влюбленных: такой у них был смущенный вид. — И каковы же ваши дальнейшие планы?

— Мы собираемся провести медовый месяц в Лондоне, — ответила за двоих Алисия. — Мама и папа сказали, что мы должны это сделать обязательно, иначе нас никогда больше не примут в приличном обществе.

— Я в этом не уверена, — заметила Чентел, — но наверняка леди Лиллиан знает обо всем, что касается правил поведения в свете, лучше меня, так что имеет смысл прислушаться к ней.

— Но после того как медовый месяц закончится, мы хотели бы… — неуверенным тоном произнес Тедди, — мы хотели бы отремонтировать Ковингтон-Фолли и жить в там.

— Ты не будешь против этого возражать? — быстро проговорила Алисия. — Тедди теперь исправился, но я подумала… то есть мы подумали, что будет лучше, если мы будем жить вдали от Лондона.

— И от игорных домов, — добавил Тедди, отбросив в сторону деликатность, с которой Алисия избегала называть вещи своими именами. — В любом случае, мне надоело все время проигрывать. Кстати, ты знаешь, что сэр Томас заплатил мой карточный долг?

— Да, — радостно улыбаясь, ответила Чентел.

— Он поступил очень порядочно, но мне неловко, что тесть оплачивает мои счета. — Тедди говорил с такой убежденностью, что Чентел поверить не могла, что слышит это от своего безответственного братца.

— Мы собираемся завести детей, — Алисия снова покраснела, — и я вовсе не уверена, что город будет лучшим местом для их воспитания. Я знаю, что это звучит странно, и мама сказала мне, что я заблуждаюсь, но я чувствую, что права.

Чентел представила себе свой родной дом с бегающими повсюду маленькими Тедди и Алисиями и покачала головой. Что ж, Ковингтон-Фолли и раньше противостоял набегам множества маленьких Ковингтонов, наверняка выдержит и их потомство.

— Я думаю, это будет замечательно, — сказала она. Но улыбка вскоре сошла с ее лица, и Чентел спросила: — А вы знаете, что стало с тетей Беатрис?

— Да, — серьезно ответил Тедди. — Я всегда говорил, что она немножко того… Но я ведь еще говорил тебе и о том, что убийца охотится за сокровищем, правда?

— Да, — подтвердила Чентел, — ты говорил мне об этом и оказался прав.

— Иногда Тедди говорит очень умные вещи, только не все это осознают. — Алисия явно гордилась своим мужем. — И вот еще, Чентел… — Она многозначительно посмотрела на Тедди, тот подхватил ее мысль:

— Мы решили больше не искать сокровище, сестренка, уж как-нибудь и без него обойдемся.

Чентел была поражена до глубины души и, придя в себя, спросила:

— А как же вы в таком случае будете растить маленьких Ковингтонов?

— Что касается этого, — пожал плечами Тедди, — то сэр Томас сказал, что, если у него будут внуки, он нам поможет и что он не позволит, чтобы Сент-Джеймсы нищенствовали или опустились до положения про-ле-та-ри-ата… Так он, кажется, выразился… или я что-то перепутал? Знать бы еще, что это такое…

— Чентел, мы и подумать не могли, что эта охота за сокровищем так опасна. Мы поняли, что вели себя как последние эгоисты, заставив тебя рисковать жизнью, — виновато произнесла Алисия.

— Ты нам нужна гораздо больше, чем сокровище, — добавил Тедди.

Потрясения последних дней привел» к тому, что у Чентел глаза оказались на мокром месте. Моргая, чтобы смахнуть слезу, Чентел смогла сказать только:

— Спасибо. Но вы не виноваты в том, что тетя… что она приняла это чересчур близко к сердцу…

— Нет, я должен был это предусмотреть, — вздохнул Тедди.

— Тедди, дорогой, — обратилась к нему Алисия, — ты не можешь на минутку оставить нас вдвоем? Мы хотим посекретничать.

Тедди, выпятив грудь, выпрямился и походкой гордого собой павлина направился к двери.

— Конечно же, леди, — сказал он на ходу.

— Он такой милый! — Алисия повернулась к Чентел; ее лицо приобрело очень серьезное выражение. Чентел по своему печальному опыту знала, что если Алисия серьезна, то ничего хорошего собеседнику это не сулит.

— Чентел, ты правда не возражаешь против того, чтобы мы с Тедди жили в Ковингтон-Фолли? — начала она.

— Нет, какие у меня могут быть возражения?

— Я не знаю, какие у тебя планы, в конце концов, дом принадлежит тебе. Я боялась, что ты не захочешь постоянно находиться в нашем обществе, если ты сама решишь там жить, — смущенно сказала Алисия.

— Я… я не думала об этом, — ответила Чентел, запинаясь. — Но… но если я вернусь в Ковингтон-Фолли, я только буду рада вашему присутствию. Жить одной, мне кажется, невыносимо скучно…

— Ах, Чентел, — вздохнула Алисия. — Замужество — это так прекрасно! Ты думала о том, как уладить твои разногласия с Ричардом?

— Уладить разногласия? — удивилась Чентел. — Что ты имеешь в виду? Я вовсе не ссорилась с Ричардом, но он меня избегает.

— Тогда я ничего не понимаю! С момента нашего приезда Ричард пребывал в самом мрачном настроении, я его таким никогда не видела. Рид сказал мне, что он мечется по дому, как дикий зверь в клетке, с тех пор, как ты пошла на поправку.

— Да? — изумилась Чентел. — Алисия, я тебя не узнаю, ты что, действительно разговаривала с Ридом?

На лице молоденькой леди появилась озорная улыбка:

— Чентел, после замужества я так изменилась! Теперь я сама себе хозяйка, я делаю то, что хочу, и разговариваю, с кем хочу. Никакого сравнения с тем, что было в доме родителей!

— Алисия, ты неподражаема! — Чентел заразилась от Алисии ее великолепным настроением. — И что же еще сказал тебе Рид?

— Он сказал, что в первые дни после того, как Ричард привез тебя из Ковингтон-Фолли, он не отходил от твоей постели, а когда тебе стало лучше, чуть ли не переселился в холл и теперь не отходит от твоей двери, — еле сдерживаясь от смеха, проговорила Алисия.

— Но я его почти не вижу! Он приходит ко мне, только чтобы принести еду, и не задерживается больше чем на полчаса. Почему же он не проводит у меня больше времени? — удивилась Чентел.

— Я его об этом спросила, — как бы между прочим заметила Алисия.

— Что? — воскликнула ошеломленная Чентел. — Ты посмела это сделать?

— Я его об этом спросила, — повторила Алисия, — и он пробормотал, что ты еще не поправилась и он не хочет тебе надоедать.

— Но это же смешно! Эти несколько дней я мечтала только о том, чтобы Ричард… Ну, словом, мне не хватало его компании, — не скрывая своего недоумения, сказала Чентел.

— А ты не можешь прямо сказать ему об этом? Во всяком случае, слуги бы это оценили, уверяю тебя. Рид говорит, что Ричард превратился в домашнего тирана, просто страшно попадаться ему на глаза. Рид считает, что ты останешься, а кузен Ричард далеко в этом не уверен.

— Правда?

Алисия оглянулась, как бы желая убедиться, что их никто не подслушивает, потом наклонилась к Чентел и доверительным шепотом произнесла:

— Чентел, хотя мужчины действительно сильные и смелы, но я поняла, что они далеко не всегда так быстро соображают, как мы; иногда им приходится растолковывать, что находится у них перед глазами.

Чентел с трудом сдержала улыбку. Но слова юной леди заставили ее задуматься. Может быть, в чем-то Алисия права, и Ричард далеко не так сообразителен, как ей кажется… Или… Чентел вдруг покраснела. Или это она чего-то не понимает? Ричард не раз говорил ей, что будет ждать, пока она не поверит в него и не придет к нему сама…

— Боже мой, — воскликнула она. — Алисия, я должна идти к нему!

— Ты пойдешь?

— Да! — отозвалась Чентел со счастливым видом.

— О Чентел, я надеюсь, что у тебя все получится! — Алисия подпрыгнула на месте от возбуждения. — Тогда мы с тобой будем и сестрами, и кузинами одновременно! Все так и будет, я в этом уверена! — Алисия захихикала. — Ты не пожалеешь. Это так восхитительно! — Она снова покраснела и встала. — А теперь я пойду, а ты отдыхай. Ричард запретил мне утомлять тебя.

— Утомлять меня? Он очень скоро узнает, что утомить меня довольно трудно! — задорно произнесла Чентел.

Легко было похваляться перед Алисией, уверяя ее, что она пойдет к Ричарду и все уладит, однако сделать это оказалось гораздо труднее: Чентел обнаружила, что ее храбрость улетучилась без следа, а настроение колебалось, как погода: то она готова была пойти и объявить ему, что хочет стать его женой во всех отношениях, то в следующее же мгновение она думала лишь о том, чтобы спрятаться в своей комнате и никогда из нее не выходить.

Ее волновало, почему ей так трудно признаться Ричарду, что она любит его и хочет остаться с ним навсегда. Когда она репетировала перед зеркалом, у нее все выходило гладко и убедительно, но как только она представляла себе, что говорит с Ричардом, у нее тут же подкашивались ноги и сердце замирало в груди. Если Ричард узнает о ее любви и отвергнет ее, останется только умереть. Чентел покачала головой.

— Черт побери, — обратилась она к себе. — Встряхнись! Ведь это игра! Ты Ковингтон, где же твой задор?

Она спрыгнула с постели. Да, где ее ковингтоновский дух? Она может многое потерять, но если она не рискнет, то ничего не выиграет. Сейчас полдень. Где может быть Ричард в это время? Она позовет Бетти и оденется, а потом найдет Ричарда и поговорит с ним. Пора выложить карты на стол… И тут ее рука замерла на шнурке звонца. «Избавься от плохих карт», — вспомнила она слова Чеда. Чентел нахмурилась; она хорошо знала, какие карты ей нужно поменять на более выигрышные.