-Но ты же меня пожалеешь?

-Нет.

-Жестокая.

-Дикобраз.

-Солнышко, просто лучики иногда обжигают.

-В тебе погиб поэт. Боже, я опять влезаю в сделку с тобой.

-Нет, солнышко, ты даешь нам шанс быть вместе.

-Только почему меня не покидает ощущение, что я опять оказалась в ловушке.


«Как всегда, права!». Расставание шло не так, как я думал.


-Ты не можешь меня просто так выкинуть! Ты мой! Ты меня любишь! Как ты можешь забыть, что было все последние три месяца!

Амина кричала, плакала, опять кричала. Объяснять, что все последние месяцы в своей постели представлял другую женщину бессмысленно. А ведь мне казалось, что мы давно все обговорили и никаких иллюзий у нее не должно быть. Ошибся. Я успел перехватить ее руку, надо было ножик для бумаг убрать в ящик стола. Боль отрезвила Амину, в ее глазах появилась привычная покорность и готовность все принять. Ей не мужчина нужен, ей нужен хозяин, который будет контролировать ее, приказывать, иногда гладить. Я нашел ей другого хозяина.


Странные отношения, мы были вместе, он рассказывал мне о себе, пытался узнать обо мне, искали общее и находили различия. Он приезжал на выходные, иногда мог приехать среди ночи, побыть со мной час-два и опять вернуться в Москву. Я почти восстановилась после метотрексата. Стройка шла своим чередом, периодически происходили какие-нибудь мелкие неприятности, но глобальных срывов уже не было.

Середина мая, после праздников все вернулись в рабочий ритм. А меня решили из него выбить. Мама захотела навестить меня и вправить мне мозги, Витичка так и продолжал быть ее лучшим другом, и они вместе переживали за меня неразумную. Телефон, как обычно, не вовремя.

-Привет, солнышко.

-Привет, Игорь.

-Я скоро будут.

-Не приезжай лучше.

-Что случилось?

-Ничего, набег родни в лице мамы.

-Ничего, дорогая, мы это выдержим. Нашим мамам будет о чем поговорить.

-Нашим?

-Ага, моя тоже решила узнать к кому же я уезжаю.

-Спрячусь-ка я в подвале.

-Для меня плед прихвати.

-Договорились.

Утром я с ужасом ждала встречу родственниц. Они вдвоем радостно прошлись по моей готовке, кулинария не мой конек. Потом нашли общую и неисчерпаемую тему – дети, кто из нас более неразумен. После нескольких часов перечислений кто из нас чего учудил за жизнь, наши мамы стали чуть ли не лучшими подругами. Нам все же удалось сбежать из объятий родительниц, правда, далеко за полночь.

-Забронировал номер в гостинице.

-Какой ты предусмотрительный.

-Знаю свою маму, может проболтать до утра.

-В этом они похожи.

-Пошли спать.

-Ага. День был тяжелым.

-Ты устала.

Он подхватил меня на руки.

-Идти не можешь.

-Могу.

-Не можешь, и не спорь, женщина. Идти не можешь, я отношу тебя в номера, и ты до утра спишь в моих объятиях. Как же я соскучился по твоему запаху, милая.

-Только по запаху?

-Не только. Может они без тебя все достроят, а ты со мной в Москву вернешься.

-Начнут вторую очередь делать, тогда и вернусь.

-Как контракт закончится в общем.

-Нет, раньше скоро уже котлован отрывать начнут. Кому я отчеты шлю еженедельно, а?

-Я их читаю, но как вижу твое фото в спецовке, то забываю все, что прочел выше.

-Уберу фотографию.

Он внес меня в гостиницу, девочка с ресепшен отдала ключи.

-Есть же лифт.

-Слишком быстро, а я хочу держать тебя на руках дольше.

-Приезд мамы пробудил в тебе романтика.

-Ты его пробудила, а считал его мертвым еще с детского сада, когда одногруппница не оценила мои стихи.

-И нанесла глубокую психологическую травму юному гению.

-Да, сгубила мою поэтическую карьеру.

-Ты уже нужный этаж прошел.

-Ничего страшного, всегда можно вернуться.


Телефон зазвонил, отвлекая от интересного. И что ему-то надо, давно все решили.

-Слушаю, господин Иванов.

-Петра, кончай дурить, я тебе уже три письма отправил, надо срочно сделать.

-Сами и делайте, а еще лучше пусть ваш зам это делает.

-Царева!

-Прощайте, товарищ Иванов!

Князев старательно подслушивал этот «содержательный» диалог.


-Значит, всегда можно вернуться. Тогда возвращайся сейчас, не хочу выбираться на крышу.

-Нет в тебе романтики, а как же звезды.

-Могу предложить кое-что лучше звезд, Игорь.

-Себя?

-Догадливый.

-Тебе нельзя.

-Уже можно.

Наши странные отношения продолжались все лето, хотя все больше и больше они стали напоминать семейные. Мы привыкали друг к другу, уступая в каких-то моментах. Игорь действительно старался, словно хотел серьезных отношений, а не привычных краткосрочных.


-Я как всегда в своем репертуаре, как для других – так усилить надо, как для себя – и так сойдет, сто лет простояло и еще простоит.

Спич предназначался мне и темноте вокруг. Телефон осветил небольшое пространство, фонарь валялся в паре метров от меня, целый, уже хорошо.

-Мне же везде надо влезть, все осмотреть и пощупать. Дура!

Подбадривания себя любимой шли полным ходом. Высказав все о собственной дурости, я начала думать, что же мне делать и как выбираться. Не работает «вернуться можно всегда», проход завален. Надо или ждать, когда меня откопают, или пытаться найти выход. А лучше совместить, если фонарь позволит.

Пока из реальных опасностей для жизни было две – повторное обрушение и холод. Воздуха было в избытке, даже небольшой сквозняк. Сквозняк значит, где-то есть дыра. Пока меня откапывать будут, можно и прогуляться по катакомбам. Не думаю, что здесь много выкопали ответвлений.

Уйти далеко не удалось, сразу после небольшой комнаты был очередной завал, некое подобие лаза там было, если бы мне было года три, то пролезла. Остается только ждать, когда меня откопают. Если откопают.

Молодой мальчик, разнорабочий, бледный и перепуганный влетел в вагончик прораба.

-Убило!

-Ты чего орешь?

-Ее там убило.

-Говори нормально.

-Проход вчера нашли, она туда пошла и ее завалило.

Виталич и Игорь сорвались с места и побежали к котловану, уточнять, кого завалило не имело смысла, единственная женщина на стройке.

Начальник участка уже организовывал спасательные мероприятия.

-Дальше вручную надо, здесь ее точно не было, она вглубь уже прошла, когда своды рухнули.

Откапывал, руками, с остервенением, пытались оттащить, не моя эта работа, но не получилось. Только бы жива. Остальное не имело значение. Работяги укрепляли свод, ненадолго прервав работу, вызывая ярость. Она там одна, в темноте, может быть ранена, а они мешают. Разум говорил, что все правильно, надо предупредить следующие обрушение. Я опять стал разбирать завал.

Жаль, что связи нет, можно было бы позвонить, сказать, что я в принципе в порядке, пусть спокойно разбирают все и не спешат. У меня даже некое подобие еды есть, куча карамелек, которыми меня снабжала охрана, почему-то им всем меня было жаль. Сегодня Игорь должен приехать, надеюсь, меня откопают до его приезда. Вот уже и свет в конце туннеля.


-Дура!

Сама знаю, что дура, но зачем остальным об этом так громко сообщать. Все же обошлось. Но Игорь все никак не мог успокоиться. Приехал бы на пару часов позже, ничего бы не узнал. Необязательные мужики пошли, написал, что приедет вечером, сам в обед приперся.

-Долго орать собираешься?

-Долго! Как ты так можешь, а? Ты обо мне подумала? Как я без тебя буду?

Прораб и начальники участков решили удалиться, понимая, что разговор уже пошел о личном, а не только о моих умственных способностях.

-А как ты без меня будешь?

-Никак!

-А я без тебя?

-И ты без меня не сможешь.

-А может проверим?

-Нет.

-Боишься?

-Нет.

-Тогда проверим. Подпиши мне отпуск на две недели.

«Какой отпуск ее чуть не прибило, а она про отпуск? Где логика?».

-Давай ты на меня позже покричишь. Мне бы в душ, еще и новую спецовку купить надо, с порванными брюками ходить нельзя, да и в травму я бы заглянула, как-то нехорошо нога болит, но после душа, чтоб к нам ГИТ не пришел.


-Слушай, а не надо в травму, это просто синяк, только очень большой, кости целы.

-Сказала в травму, значит едем в травму.

Давно Игоряня не встречался с отечественной медициной, потеряли мы там пару часов, потом нас пытались отослать в другую больницу рентген делать, но тут милый друг вспомнил проверенное средство для решения проблем и за деньги меня осмотрели все врачи, что в этот злосчастный день дежурили, диагнозов мне понаставили уйму, хорошо, что кости целы оказались, а то бы меня с радостью в гипс укатали на месяцок при таком спонсоре.

Осознание произошедшего со всеми страхами и перспективами накрыло меня ночью, мысли, что я не позволяла себе целый день, вырвались. Сначала меня начало трясти, потом я начала рыдать. И как всегда в самый неподходящий момент позвонила мама. Я пыталась скрыть свое состояние, но как назло, по телефону в разы слышней, что ты в плачевном состоянии, скорей по привычке, включила громкую связь.

-И он тебя бросил! Я так и знала! Ты все всегда делаешь не так, как я тебе говорю!

-Все нормально, мама.

- Я же слышу, ты рыдаешь. Он точно тебя бросил. И правильно! И Виктор тебя бросил и этот сбежал!

-Никуда я не сбежал! – совсем не вовремя вернулся из аптеки с моим успокоительным Игорь.

-Довел ее до слез! Я так и знала!

-Ничего Вы знать не могли, никого я не довел и никого не бросил! И хватит звонить ночами!

-Хочу и звоню, моя дочь.

-Хочет и плачет, моя жена!

-Жена?! Ты вышла замуж и ничего мне не сказала?! Ты не благодарная!

Ответить я ничего не успела, гудки огласили комнату. Завтра будут разборки, завтра. Какой богатый выбор седативных средств. А не хлопнуть ли мне по рюмашке? А что по рюмашке-то. Выпила сразу весь пузырек валерьянки. Не каждый же день замужем вдруг оказываешься.


Разбудил меня звук захлопнувшейся дверцы, звон посуды и тихий шепот последовавший за этим.

-Не шуми, она еще спит.

-День давно, а она все спит.

-Мама, не шуми. Она много работает, ей отдыхать нужно.

-Но она же должна понимать, что став твоей женой, работать она не должна.

-Она будет делать то, что ей хочется.

-Сын, ты и так поставил меня в неудобное положение со своим скоропалительным браком, как я буду это объяснять нашим друзьям?

-Никак, их это точно не касается.

-А праздник, мы должны устроить праздник.

-Мы можем устроить его и потом. Сейчас, прошу, не надо к ней лезть?

-Что значит лезть? Я никогда ни к кому не лезу. Я просто хочу познакомиться с ней поближе.

-Мама.

-О, сын, я, кажется, все поняла.

«Свекровь» радостно влетела ко мне в спальню.

-Дорогая, проснись.

Пришлось открыть глаза.

-Милая, это так здорово. Я все знаю, вы женаты. И я скоро буду бабушкой!

-Мама!

-Да, я так давно жду внуков, а тут и свадьба и внук. Внук это так хорошо! Я буду его баловать, буду покупать ему разные красивые вещи. А еще лучше внучка, я буду заниматься ее воспитанием, она будет настоящей леди.

Я накрылась с головой одеялом, спрятавшись от энтузиазма «свекрови».

-Она плачет? Что такого я сказала?

Игорь увел мать из комнаты.

-Не будет никакого внука, мама, мы потеряли ребенка, а ты ей опять об этом напомнила. Просил же к ней не лезть.

-Ой, сыночка. Я не хотела. Просто это единственное, что могло объяснить ваш скорый брак.

-А то, что я ее люблю, тебе в голову не приходит?

-У тебя столько женщин было, что я уже давно не верю, что ты можешь любить.

«Вот и я сомневаюсь в этом».

-Я поеду, сынок, ты уж извинись за меня. Не хотела.

-Хорошо, мама. Позвони, как доберешься.

-Да.

Дверь закрылась, Игорь пришел ко мне в комнату.

-Прости, солнышко, я не хотел.

Он стянул с меня одеяло.

-Не плачь, милая.

Его сочувствие вызвало у меня очередной приступ хохота.

-Я не знаю, как ты будешь из этого всего выпутываться, но помогать я тебе точно не буду. Две мамаши на одного Игоряшу, бойня века.


Моя мамаша была более настырна, я сидела, попивая безалкогольный коктейль через соломинку и наблюдая как Игорек будет выкручиваться.