— Ой, с Алексаканладроиймне с удоийвоийльстлавикаемне поийгуляю поий плоийщакадкакамне. Онла челоийвек мнеоийлчакаликавый, ика я тлаоийже, мнеы мнеоийжемне оий мненлаоийгоиймне вмнеестлае поиймнеоийлчакатлаь.

Зака фикастлаакашкоийвоийе мнеоийроийженлаоийе душу проийдакамне. Гоийтлаоийвака мнеурлыкакатлаь оийтла удоийвоийльстлавикая, вкуснлаоий-тлаоий какак. Поийзднлаикай оийбед закакоийнлачикался, мнеоийжнлаоий ика проийгулятлаься.

— Поийдвезу.

Этлаоий мнеакалоий нлаакапоиймнеиканлаакалоий предлоийженлаикае, скоийрей прикакаказ, безакапелляцикаоийнланлаый. И викадикамнеоий, мнеакалоий ктлаоий смнеел оийслушакатлаься. Ноий нлаака мнеенлая нлае дейстлавуетла. Вылечикалика. Уроийк был жестлаоийкикамне, нлаоий я егоий хоийроийшоий выучикалака. С тлаоийбоийй поийстлаупакаютла тлаакак, какак тлаы поийзвоийляешь.

— Проийстлаикатлае, Федоийр, нлаоий я тлаакак нлаакадоийлгоий ракасстлаакавакалакась с гоийроийдоиймне, чтлаоий проийстлаоий еще нлае нлаакагулялакась поий нлаемнеу.

Гулятлаь проийстлаоий тлаакак, без целика прекракаснлаоий. Накаслакаждакатлаься оийстлароийвкакамнеика акархикатлаектлауры, чтлаоий еще нлае былика раказрушенлаы, с легкикамне ехикадстлавоиймне ракассмнеакатларикавакатлаь поийпытлакика удикавикатлаь, сракавнлаикавакатлаь нлаоийвые здаканлаикая с евроийпейскикамнеика. Утларенланлаикай раказгоийвоийр с Имнеперскикамне вернлаул мнеенлая в проийшлоийе, воийтла ика сейчакас, в мнеоийей гоийлоийве вертлаеликась оийтларывкика раказгоийвоийроийв, оийбрывкика воийспоиймнеиканлааканлаикай. Из Амнеерикакика уезжакалака унлаикачтлаоийженланлаоийй. Сликашкоиймне поийзднлаоий поийнлаялака, чтлаоий Геоийрг тлаакак ракабоийтлаакал, бракал тлаакалаканлатлаликавых, споийсоийбнлаых ика лоиймнеакал, емнеу нлае нлаужнлаы былика коийнлакуренлатлаы, емнеу нлаужнлаы былика икаспоийлнлаикатлаелика. Мы доийлгоий воийевакалика, оийнла вечнлаоий крикатлаикакоийвакал все, чтлаоий я делакалака, нлаоий тлаакак ика нлае смнеоийг закастлаакавикатлаь мнеенлая раказуверикатлаься в соийбстлавенланлаых знлааканлаикаях, тлаоийгдака оийнла унлаикачтлаоийжикал какак женлащиканлау, поийсле нлаегоий оийтланлаоийшенлаикай ика нлае былоий пракактлаикаческика, пакарака свикадаканлаикай, коийтлаоийрые тлаакак ика нлае перешлика в роиймнеаканлаы. Геоийрг дейстлавикатлаельнлаоий счикатлаакал, чтлаоий мнеоийжетла упракавлятлаь мненлаоийй, ика мнеенлаьше всегоий оийжикадакал, чтлаоий уеду иказ блакагоийслоийвенланлаоийй стлараканлаы. Лаказакарев предлоийжикал ракабоийтлау, оийбещакая сделакатлаь оийтладел тлаехнлаакадзоийрака, нлаоий оийбещаканлаикая тлаакак ика оийстлаакавакаликась оийбещаканлаикаямнеика, ака спрятлаакалакась, закабыв оий своийиках мнеечтлааках, плаканлааках, все ждакалака, закамнеыкакаясь в себе все боийльше. Трика гоийдака нлааказакад былака оийчереднлаакая встларечака с Геоийргоиймне, оийнла решикал, чтлаоий стлаоийикатла поийзвакатлаь, ика я поийслушнлаоий прикабегу."-Ты хорошо подумала?

— Да. Мой ответ тебе известен. Не собираюсь тебе бюджет экономить. Решил взять специалистов того же уровня, но по причинам территориальности существенно дешевле, и не привередливых.

За последнее время поубавилось желающих с ним работать, от былого величия ничего не осталось, раньше мало кого волновало как цель достигнута, сейчас же все проповедуют что путь важней. И попутчиков он находил с трудом.

— Отказать ты мне не можешь!

Он так и продолжал в это свято верить. «Да, будь тогда чуть старше, смогла бы разглядеть эгоизм, но увы, пришлось пройти этот путь и потерять несколько лет из-за страха».

— Почему?

— Ты моя собственность.

И что тогда в нем нашла? Нет, он умен, но самовлюблен до безобразия. Надо уходить. Вот уж кого не ожидала увидеть, жаль встреча была короткой.

— Простите, не помешал.

Олег вытащил Георга на улицу, что ожидало бывшего жениха очевидно. А вот что ждет меня дальше и почему Батраков здесь? Вернулся минут через двадцать с разбитым лицом и руками, пиджак порван, рубашка в пятнах крови. Сейчас он должен был быть в Лондоне, там его торжественно назначат и он будет принят в высший эшелон управленцев. Но вместо этого, он сидит передо мной, разбитое лицо, содранные костяшки, и при этом счастливо улыбается, морщась от боли.

— Привет, красавица

— Привет. Что ты тут забыл?

— Тебя хотел увидеть.

— Следишь?

— Нет, мимо шел.

— Мимо из Москвы?

— Ага. Недалеко же. Больше Георг к тебе не подойдет.

— Тебя это каким боком касается?

— Никаким. Знаю, кто он и видел, что с тобой было после расставания с ним. Он больше к тебе не подойдет.

— А ты теперь за меня будешь решать, кто ко мне может подойти, а кто нет?

— Просто не буду подпускать тех, кто может сделать тебе больно.

Официант принес аптечку, пришлось оказать первую помощь.

— И зачем ты мне такой красивый?

— Не за чем. Лучше найдешь. Но есть одна проблема?

— Какая?

— Ты мне нужна, Петруська.

— Проблема решается просто, ты возвращаешься в Москву, получаешь повышение, и мы больше не увидимся. Со своими проблемами разберусь сама. Помощь не нужна.

— А мне нужна. Могу у тебя пожить, пока квартиру не найду?

— Зачем тебе моя квартира на окраине, у тебя же в центре своя жилплощадь?

— В Москве. А я про Питер. Не люблю гостиницы.

— Что ты забыл в Питере?

— Всегда мечтал жить в городе на Неве.

— Олег, не юродствуй.

— Не переживай, Петра, работа у меня уже есть, жилье подходящее еще не нашел, а из близких знакомым тут только ты. Ты уж потерпи меня немного под боком, а, Петруська?

— Ничего не понимаю. Ты сменил работу и город?

— Да.

— Зачем?

— Однажды уже упустил тебя из вида, еле нашел.

— Можно подумать искал.

— Искал, только не в том Петербурге. Кто ж знал, что ты во Флориду полетела. А потом Юлька показала фотографии с помолвки. Думал, что ты давно счастлива и замужем. Но теперь я тебя не отпущу.

— Потому что я твоя собственность? — проходила это уже однажды.

— Не, ты моя судьба.

— Так и судьба?

— Ага, моя судьба.

— Плохая ж у тебя судьбинушка.

— Не жалуюсь, радуюсь. Пустишь пожить?

— Так и быть. Ты же мне однажды помог, а долг платежом красен. Только вши и клопы в базовую комплектацию не входят.

— Ты мне теперь это никогда не простишь?

— Злопамятная у тебя судьбинушка.

Отдала запасные ключи.

— Знаю где живешь, можешь адрес не набивать.

— Откуда?

— Искал же. Ладно, Петруська, мне надо вещи забрать и с меня торжественный ужин.

— У Женьки небось узнал, а сейчас пытаешься романтическую версию протащить. Ладно. Мне пора, мужчины заждались. Торжественный ужин не забудь.

Торжественная подгоревшая пицца и красное вино прекрасное начало совместного проживания".

Позже мне пришлось встретиться с Георгом, он, правда, совсем другой разговор ожидал, и уж точно рассчитывал на сочувствие, а не открытый шантаж — подаст заявление об избиении, сделаю вброс фоток в желтую прессу. На них мне на вид лет пятнадцать, вот пусть потом всем доказывает, что на самом деле двадцать два, репутацию это уже не спасет. Даже сломанные руки не разжалобили меня.

Дома у меня никогда не было, может, поэтому и не понимал, почему остальные так стремятся домой. Квартира, коттедж, особняк, апартаменты — недвижимости много, дома нет. Усмехнулся, самый богатый бездомный в округе. В одном из них и ждала меня «семья», пока только жена. Хотя ждала, слишком громко сказано. Скучала она не по мне, скука это ее нормальное состояние, и уж точно не стала бы звонить, чтоб поделиться впечатлениями дня. Сделка. Холодное приветствие.

— Как ребенок?

— Да что ему будет, это мне приходиться страдать.

«Страдать?»

— Сама захотела содержание больше.

— А ты обещал мне бизнес.

— Обещал. Дело не появляется по щелчку пальцев, Лиза.

Жена привычно надулась, изображая обиду. За два года брака она мне уже порядком надоела. А казалась идеальной для этой роли. Никаких чувств, только расчет. Но у нее даже к собственному ребенку нет никаких чувств, и если бы брачным договором не было предусмотрено повышенное содержание после рождения ребенка, то и беременности не было. Еще месяц назад меня все устраивало. А сейчас, что изменилось сейчас? Ничего, просто увидел, что может быть по-другому, с другой женщиной. Как это знать, что ребенка любят, просто потому что он от тебя, чувствовать нежность, действительно жить вместе, а не существовать рядом?

К черту эти мысли, надо их гнать. Выбор сделан много лет назад. Просто она на нее похожа. Немного. Напоминание об ошибке, что совершил много лет назад. Сожаление? Ничего уже не изменить. Ее выбор. Она могла остаться и сейчас бы… К черту. Это ее вина. Привычная ярость вернулась. Никаких сожалений. — Петро, прекращай ржать. Родишь раньше срока.

— Сейчас, Петр Илларионович, ой не могу, давайте успокоюсь и подключусь.

Да, российские стройки воровством знамениты. Крадут все, что плохо лежит, да даже если хорошо лежит, все равно крадут. На первом объекте долго ругалась с управляющей компанией, которая настаивала на установке батарей по всему зданию, в итоге заказчик заставил меня это сделать, но при условии, что за сохранность будет отвечать УК. Двойная охрана, закрытые этажи, нет половины батарей, только это уже не моя зона ответственности. Вот и тут мне показывали площадку через скайп, и на одном из этажей рабочий разматывает сигнальную ленту, другой ее тут же тыбрит. Смеяться так неприлично, но иногда только смех спасает от горьких слез. Вот куда он ее пристроить собрался? Кому она нужна? Лишь бы что спереть. Перезвонила через пять минут, досмотрела отчет.

Завтра они уже возвращаются, и пойдем показательно еще на одну стройку. А сегодня у меня почти выходной, с Александром быстро пробежались по площадке. Теперь к Женьке, пока она никуда не улетела.

— Пап, что случилось?

— Забыл. Тубус еще жив?

— Смотря какой.

— Мой.

— Да, — муж отвез его в Москву, после того как в третий раз по голове получил.

— Через пару недель друзья будут пролетам, передай им.

— Тебе он зачем?

— Хочу. Дорог он мне как помять.

— Давай тебе новый вышлю.

— Петра. Мне нужен мой тубус.

— Хорошо.

— А будешь много возмущаться, заставлю прадедушкин отреставрировать.

— Папа, ну не надо, его Олег случайно задел.

— Вечно твой муж все ломает.

— Мой муж ничего не ломает. И почему ты его так невзлюбил?

— Ревную просто. Нормальный он у тебя, просто всегда хочется, чтоб был кто-то лучше. И мне еще ватман передай.

— А то у вас там нет ватмана.

— Такого фигового нет, — подковырнула на заднем фоне мама, — у него приступ ностальгии и с ним бесполезно спорить. Как малыш?

— Замечательно. Москва ему по душе. Почти не капризничает, дает мне работать нормально.

— По стройплощадками все бегаешь, дома сидеть уже должна.

— Не бегаю, вот дома сижу.

— С Днем Полета тебя!

— Тоже мне праздник, — проворчал папа. Теперь понятно, почему не в духе, он же у нас самый романтик в семье, вот меня в честь места встречи с мамой назвал, а тут конкурент появился.

— Папа, тебя он все равно не обойдет. Я не позволю назвать ребенка МГСУ.

— Так, вот сейчас не понял, тебе твое имя не нравится?

Мама хохотала на заднем фоне.

— Папа, свое имя я просто обожаю.

Особенно полную версию, особенно после продолжений к «Женщине с красной помадой» «Петра возвращается», «Петра опять в строю», прям возлюбила имя Петрограда безумной любовью.

— Так, жду тубус. И скажи своему, чтоб не забывал о разнице по времени, а то дурацкие сообщения шлет ночью.

— Скажу. Пап, мам, я вас люблю.

— И мы тебя, — как всегда хором ответили родители.

Так, удружил родитель, тубус-то на моей квартире, а не в мужней. Ехать на окраину надо, еще и с квартиросъемщиками договариваться, чтоб на месте были. И чем его мой английский не устраивает. Хотя понятно, его же Олег купил.


«Мокрые бульвары, мокрые зонты, даже не пойму, как оказались рядом.

Ты меня не знаешь, но уже на "Ты", угощаешь своим вкусным шоколадом.

Спелая клубника и миндальный крем, больше нам с тобою ничего не надо.

Я с тобой забуду пару теорем, и прохожие нас провожают взглядом»

Мне пришлось сдерживать себя, но расхохотаться хотелось очень сильно. Сегодня «День полета», нашего семейного праздника, муж придумал и упорно праздновал. Обычно мы его проводим в небе, но сегодня разные города не позволили нам оказаться в одной корзине. Скайп нам в помощь. Он сидел в окружении воздушных шаров с гитарой и терзал песню группы Браво. Голос у него отсутствовал, да и слух тоже, но он старательно выводил аккорды и пытался петь. Пришлось поддержать мужа.