Кейси Уэст - P.S. Ты мне нравишься

Группа «Фриквент Стопс», была громкой, но потрясной. Дома я определенно скачаю парочку их песен. Интересно, слышал ли о них Кейд? Надо будет написать ему и предложить добавить «Фриквент Стопс» в плейлист…

Нет. Я этого не сделаю. Да что со мной не так?

Я посмотрела на Лукаса. Его клубный наряд не сильно отличался от школьного – джинсы и футболка, минус наушники. Мы находились здесь уже час. Габриель и Изабель поехали на концерт со мной, Изабель болтала всю дорогу, очевидно понимая, как я нервничала. Но оказалось, нервничала я зря. Лукас уже ждал меня возле клуба и, увидев, улыбнулся. Я представила его Изабель и Габриелю, и мы все вместе вошли внутрь, где на наши запястья прицепили красные браслеты для несовершеннолетних.

Мы все стояли в пятнадцати шагах от сцены, слишком близко к колонкам, чтобы нормально переговариваться. Я уверила себя, что привела всех на это место не специально.

И собиралась доказать это разговорами.

– Тебе нравится группа? – крикнула я Лукасу.

– Что? – Он поднес руку к уху и наклонился ближе.

– Тебе нравится группа?

Он кивнул.

– Ты много слушаешь подобной музыки?

– Что?

– Тебе нравится такая музыка? – спросила я, когда он снова наклонился ко мне, его плечо слегка коснулось моего.

– Мне нравится разнообразие, – ответил он.

– Интересно, насколько схожи наши плейлисты.

– Что?

– Да ничего. – А может, я и специально привела нас на это место.

Изабель постучала меня по руке и изобразила, будто пьет из стакана:

– Я за водой. Скоро вернусь.

– Хорошо.

Лукас сказал что-то, но я не поняла. Наверное, нам обоим стоило взять пример с Изабель и начать общаться жестами.

– Что? – В этот раз я подалась к нему.

– Не хочешь тоже что-нибудь выпить? – спросил он, показывая на Изабель и Габриеля, которые направлялись к бару, расположенному за нами. Народу было немного, как обычно и бывает с малоизвестными группами.

Солист на сцене вопил в микрофон, пот стекал по его виску.

– Пока нет. Может, когда они сделают перерыв, – ответила я Лукасу.

На сей раз Лукас либо услышал меня, либо понял мои жесты, потому что обратил свое внимание на сцену.

* * *

В ушах все еще звенело, а в груди гудело, хотя мы уже были на улице, в дальнем конце стоянки через дорогу. Вечер был тихим. После концертов во мне все гудело. Сама я не жаждала оказаться в центре внимания и выступать. Для меня счастьем было бы услышать, как поют мои песни, исполняют мою музыку, вдыхая жизнь и страсть в мои идеи.

Мы остановились у машины Лукаса – синего «форда фокуса». Не в такой машине я себе его представляла. По мне, так он больше походил на парня в побитой «королле». Не то чтобы почти все люди, которых я знаю, подходили своим машинам. Чаще всего я ездила на мамином мини-вэне… Ладно, это вроде как подходило.

Изабель несколько раз потыкала указательными пальцами в уши.

– Им стоит выдавать беруши на входе. – Она говорила очень громко. Видимо, у нее до сих пор звенело в ушах.

– Говоришь как бабушка! – поддразнил Габриель, хотя сам говорил не тише.

Я хихикнула.

– Это было круто, – улыбнулся Лукас.

Я тоже улыбнулась:

– Потрясающе. Ты раньше их слышал?

– Нет, думаю, они местные. Новички.

– Теперь, когда они прославятся, мы сможем сказать, что видели их в начале пути.

– Да. И будем этим щеголять, – добавил Лукас, и я засмеялась.

Габриель кивнул:

– Возможно, к тому времени Лили также прославится, и мы будем гордиться, что знаем ее.

Лукас крутанул ключи на пальце и сжал их в ладони.

– Ты играешь в группе? – спросил он меня.

– Нет, ничего подобного, – засмеялась я.

– Она играет на гитаре и пишет музыку, – вставила Изабель.

Я переступила с ноги на ногу:

– Играла… точнее, пыталась. Но теперь нет. Моя гитара сломалась.

Лукас склонил голову набок.

– Ее реально починить?

– Не уверена. Ей хорошенько досталось.

– Я знаю одну девушку из музыкального магазина, которая ремонтирует гитары. Могу скинуть тебе о ней инфу.

– Серьезно? Это было бы здорово. Спасибо.

Лукас кивнул:

– Нет ничего хуже сломанной гитары.

Я собралась было согласиться, но остановилась, когда вникла в его слова.

– Подожди, ты играешь? – удивилась я.

– Играю. – Лукас заулыбался.

– Круто, – восхитилась я.

– Очень круто, – добавила Изабель, рассмеявшись.

– Постараюсь скинуть тебе о ней инфу на этой неделе, – сказал мне Лукас. – Магазин может быть закрыт – День благодарения и все такое.

– Да, конечно. Через неделю тоже сойдет.

– Я отправлю тебе сообщение сразу же, как смогу.

– По небу? – со смешком спросила я.

– Нет, эсэмэской, – озадаченно ответил он.

– Это была шутка… самолеты… распродажи… не важно, да, эсэмэской будет круто.

Прекрати ссылаться на письма, будто все должны понимать, о чем ты говоришь, Лили.

Мы обменялись номерами телефонов, потом Лукас открыл машину и вытянул руку. Я не была уверена в интерпретации этого жеста, но наклонилась к нему для объятия.

– Спасибо, что приехал. Было весело.

– Да. Увидимся.

Когда он уехал, я сжала руку Изабель, а она мою в ответ. Я ходила на свидание с Лукасом! И мы обменялись номерами телефонов. И обнялись!

Все было идеально.

Я наконец-то могла перестать думать о друге по переписке.

– Почему он в доме? – спросил папа, переступая через кролика.

Мы с Эшли сидели в гостиной и смотрели документальный фильм про огненных муравьев (ее идея, не моя), который я находила по-странному увлекательным.

– Ему нужно немного поразмяться. Вот если бы у него была клетка побольше… – сказала мама, которая сидела за столом и нанизывала бусины на цепочку, и умоляюще взглянула на папу.

– Я не буду строить дворец для кролика.

– А я говорила про дворец? Девочки, я разве говорила про дворец?

Я вскинула руки:

– Не впутывай в это нас. Этот кролик – зло. Я на папиной стороне.

– Здесь нет сторон, – одновременно произнесли мама с папой.

Эшли посмотрела на меня и приподняла брови.

– Так нам больше не придется голосовать? Никогда? – спросила она.

Папа засмеялся:

– Это просто веселое занятие. Готовьтесь через два дня голосовать за самый лучший пирог. Я усовершенствовал свой рецепт.

Эшли встала:

– Пойдем, Лили. Давай прогуляемся.

– Но я не хочу. Огненные муравьи! – Я ткнула в экран телевизора.

Сестра потянула меня за руку:

– Пойдем.

– Хорошо. Мы идем гулять.

Когда мы прошли полквартала, Эшли сказала:

– Почему ты выбросила газетную вырезку?

– Что? – переспросила я, хотя прекрасно ее расслышала.

– Ту, которая висела у тебя на стене несколько недель.

– Я не выбросила ее, – возразила я. – Она до сих пор где-то в углу нашей комнаты… смятая в комок.

Эшли пихнула меня в бок:

– Я думала, ты наконец собралась преодолеть страх и поделиться своими песнями.

– Собралась. Но моя гитара сломана, и теперь у меня нет возможности.

Я не стала упоминать, что Лукас, вероятно, знал того, кто мог бы ее починить. Не хотела зарождать надежду на случай, если ничего не получится.

– Купи новую, – сказала Эшли, когда мы завернули за угол.

– Ты знаешь, я не могу себе этого позволить.

– Возьми напрокат.

– Я…

Сестра похлопала по почтовому ящику, мимо которого мы проходили, будто он принял ее сторону в этом споре:

– Так я и думала. Ты схватилась за первый же предлог, чтобы не участвовать в соревновании.

Я раздраженно нахмурилась:

– Эшли, моя гитара сломана. Вещь, которая необходима мне для написания песни. Думаю, это достаточно веский предлог.

– Ладно. Если это единственная причина, ты можешь поделиться с семьей в День благодарения текстом песни, над которой работала.

– Хорошо, поделюсь, – помедлив, сказала я.

– Вот и отлично. Кстати, бабушка с дедушкой тоже будут.

– Знаю.

– И тетя Лиза с детьми. И дядя Джеймс с детьми.

– Знаю.

Сестра пыталась отговорить меня или заставить признаться, что я напугана?

– И Марк.

– Знаю… подожди… кто?

– Парень с работы. У нас все серьезно.

– Правда? – У сестры никогда не складывались серьезные отношения, и это меня удивило. – Тот парень, который увидел еду у тебя в зубах?

Эшли шлепнула меня по руке:

– Заткнись.

Я хихикнула:

– Я просто шучу. Это здорово, Эш.

– И я пригласила его на ужин в честь Дня благодарения.

Я кивнула. Парень на День благодарения – это что-то новенькое.

– Если тебе нравится этот парень, держи его подальше от нашего дома, – усмехнулась я. – Особенно в праздники.

Эшли засмеялась, словно я шутила, но ее смех быстро затих, сменившись взволнованным выражением на лице.

– О нет. Ты права. Я совершила ошибку.

Я кивнула:

– Да уж, но еще не поздно предложить ему остаться дома.

– Наша семья может быть нормальной всего один день, верно? – с надеждой спросила Эшли. – Это не сложно. Ведь иногда, хоть недолго, мы же бываем нормальными. – В ее голосе звучало сомнение.

– Это твои похороны.

– Все будет хорошо. – Сестра махнула рукой в воздухе. – Если что, я вмешаюсь и все улажу.

– Не обращайте внимания на человека за ширмой.

– Не говори при нем так.

– Я не могу цитировать «Волшебника страны Оз»? Все знают «Волшебника страны Оз». А если он не знает, тогда ты должна радоваться, что мы выяснили это в начале ваших отношений.

Эшли прижала руку ко лбу:

– Ты права. Ему лучше остаться дома.

– В точку.

– Он останется дома… но ты все равно поделишься с нами песней в День благодарения.

* * *

– Что ты сделала?

Я наливала в тарелку горячий соус и чуть не расплескала его по стойке. Немного попало мне на запястье, и я быстро вытерла каплю, пока она не обожгла кожу.

– Пожалуйста, Лили, – со вздохом сказала мама. – Давай не будем устраивать представление. Я думала, ты его знаешь.

– Знаю, поэтому и не хочу, чтобы он приходил к нам на День благодарения.

– Ну, его пригласил твой брат, и он принял приглашение.

Эшли закинула оливку в рот:

– Уайат пригласил его на День благодарения? Странно.

– Видишь. Это странно, – не унималась я. – Просто позвони Кейду и скажи, что планы изменились.

Потому что Кейд Дженнингс, мой враг, бывший тайный друг по переписке, не мог прийти в мой дом на День благодарения.

– Кто такой Кейд? – помешивая батат, спросила тетя Лиза с ребенком на бедре.

Она с тремя детьми, бабушкой и дедушкой приехала к нам час назад. Дядя, его жена и четверо их детей приехали прошлым вечером. И мы еще ждали другую мамину сестру.

А еще Кейда, видимо.

– Друг Лили, – ответила мама.

У меня запылало лицо.

– Нет. Мы не дружим. Он тренер Уайата по бейсболу. – Я поставила соусник рядом с картофелем. – Мама, наша семья слишком безумная, чтобы еще и гостей приглашать, – попыталась я донести до нее свою мысль.

И почему Кейд не мог пойти к Саше на День благодарения? Он не мог мучить другую семью?

– Они с Марком могут пообщаться, – предложила Эшли, переключившись на поднос с овощами.

– Что? Я думала, ты убедила Марка остаться дома, – удивилась я.

– Нет, не убедила. Но сегодня все будет нормально, хорошо? Нормально!

Эшли выбежала из кухни – видимо, чтобы дать инструкции по «нормальности» остальным членам семьи. Наша семья не знала, что такое нормально. Сестре стоило выражаться поточнее.

Я вытерла руки о полотенце и поняла, что направляюсь в ванную, чтобы посмотреться в зеркало. Все закончилось дополнительным слоем туши, румян и блеска для губ. Не для Кейда, а потому, что сегодня был День благодарения.