Иман Кальби - Падая за тобой

Ну вот и все. Картинка перед глазами поплыла… Мне мерещился высотный Дубай, арбатская квартира Капиева, куда он привез меня из села, наша спальня с Алмазом в доме на обрыве… А еще в своих бредовых фантазиях я начала танцевать… Танцевала, танцевала, танцевала, пока не почувствовала, что уже не танцую, а стремительно падаю вниз… И музыка стихла, слышен только какой-то щемящий, пробирающий до самых костей гул… Словно сильный ветер обдирает тебе самое нутро… Так, что дух захватывает… Лечу опрометью головой… Мысленно готовлюсь к острой вспышке боли. Которую почувствую, как только коснусь острых скал там, внизу… Но тут внезапно чьи-то большие руки меня хватают и прижимают к себе… Я чувствую жар тела моего спасителя. Его порывистое дыхание на своей коже и оно мне кажется таким до боли знакомым… Не может быть… Из последних сил разлепляю веки и вижу перед собой Алмаза. Моего Алмаза. Моего родного медвежонка…

— Алмаз, любимый… Мне так холодно… — шепчу я, из последних сил протягиваю руку к его лицу. — Я умерла и теперь в раю?

— Ничего, ничего, Лала, потерпи, моя девочка, я тебя сейчас согрею… Потерпи… Ты со мной… Все теперь хорошо…

Я расслабляюсь, зная, что если я в его руках, нечего больше бояться, чувствую только, что мы идем… Он что-то быстро говорит на нашем родном языке в пустоту. Ан, нет, не в пустоту- меня передают из рук в руки спасатели, на задворках сознания гул техники и сквозь слабо прикрытые веки ритмичное мигание сирен.

И тут краем сознания я слышу какой-то неприятный, со скрежетом треск… Этот треск перерастает в громкий хлопок, который вздымает в воздух огромный клуб снега, больно впивающийся в кожу миллионами острых снежинок…

Я из последних сил открываю глаза и смотрю инстинктивно на источник шума… Усталость снимает как рукой. Я истошно кричу, начинаю вырываться из этих чужих рук… Потому что там, где только что стоял Алмаз, передающий меня спасателям, теперь обломки части стены гостиницы, которая не выдержала-таки давления на себя стихии…

Глава 56

Алмаз

И вроде бы даже мне удалось наладить мою жизнь после всего того говна, которое опять приключилось… Вернее не так… Не мне, Руслану… Все это заслуга большого профессионала, верного друга и просто хорошего парня Руслана… Что я не скурвился, не согнулся… Что несмотря на то, что все фирмы разорвали со мной рекламные контракты после истории с тюрьмой, он так смог организовать и держать на плаву наш бизнес, что мы все равно богатели… Но все это-внешняя сторона. В душе была дыра. Настоящая Марианская впадина. Мне было плевать теперь, сколько у меня денег. Конкретно мне самому надо было мало- нормальная еда, груша для битья и желательно зал для тренировок в пешей доступности, удобные кроссы на ногах… Сейчас я уже хорошо понимал, что всё бабло, которое я зарабатывал, было важно исключительно в выражении тех возможностей и той жизни, какую я мог дать своим родным, Камиле… А сейчас нет ни родных, ни Камилы… На хера мне деньги… Вот только срабатывало правило Руслана, который всегда говорил даже про самых ничтожных, сгубивших свою карьеру, но дико распиаренных и продолжавших богатеть, словно на холостых оборотах, бойцах: «тяжело стать сказочно богатым и сказочно популярным. Но еще тяжелее вернуться из этого состояния обратно»… Так что из тюряги я вышел все таким же скандально обеспеченным и скандально популярным… Еще на зоне решил для себя, что из России уеду. Здесь меня больше ничего не держало- только боль. Решил пойти уже проторенным путем- обратно в Орландо, где все знакомо, где по факту мой дом- почти десять лет жизни провел там, как-никак, пока не ввязался в эту авантюру с Капиевым и его файт-клубом… Я отказался общаться с родителями, просто убрал их из своей жизни, щедро откупившись деньгами. Наверное, им было обидно торчать часами у дверей СИЗО в ожидании моей реакции на их желание увидеться… Не было желания, ни малейшего. Я открыл им личные счета с кучей бабла и закрыл для себя эту тему навсегда. Ужасно, наверное, но лучше так, чем снова посмотреть в глаза отцу и оскорбить его такими словами, что потом самому будет стыдно смотреть на себя в зеркало. В конечном итоге, все это ведь было ради денег. Получайте. За что боролись, на то и напоролись… С Мадиной мы тоже развелись. Разошлись по-мирному. Ну как по-мирному. Для меня это означало, наконец, избавиться от нелюбимой женщины рядом, для нее- унести с собой огромную часть моего состояния… По хер. Пусть хоть все забирают… Они найдут деньгам достойное применение…

А вот Она гордая, не притронулась даже, даже не попросила ни раз выписки со счетов- банально чтобы понять, сколькими средствами располагает из того, что я ей оставил. От этого почему-то было больно… Все, что была связано с Камилой, отныне было больно… Начиная от этой боли в сердце, которую теперь ничем не заполнишь, заканчивая банальной и грязной болью в паху, потому что я все равно хотел ее… Даже сквозь годы, сквозь разделяющие нас расстояния… Стоило только закрыть глаза и вспомнить ее тело, вспомнить ее дыхание. Вспомнить ее всю, когда мы были на грани того, чтобы снова слиться, и член начинал жить своей жизнью… Но самое ужасное, что эту боль я не мог компенсировать даже механическим трахом с другими бабами… Потому что не получалось закрыть глаза и думать о ней, когда всё не то- запах не тот, дыхание не то, стоны не те… Скакал с телки на телку в поисках идеального суррогата, который бы сгодился именно на то, чтобы молча лежать и принимать меня, пока я мыслями там, в Ней… Чтобы минимально было ее участия, просто тело, которое бы не раздражало, не воняло чужой женщиной, желательно вообще бы не имело запаха… Я даже для этого заставлял всех своих баб тщательно мыться в душе перед сексом. А потом давал им побрызгать Лалины духи. Вот такой придурок конченый. Псих. Знали бы журналюги, вот бы накатали на меня памфлет… Кстати, Барби тогда неплохо справлялась с такими обязанностями, но только где теперь та Барби. Ускакала с папиком новым, как только я попал в тюрягу… Что и было ожидаемо, конечно. Я и сам не держал.

В США было все знакомо, проторено, тем более, что там светили очень хорошие предложения от второй самой популярной файт-площадки, конкурента капиевского клуба в Дубае, который после его ареста приказал долго жить и теперь все ошивающиеся в его орбите люди устремились в Лос-Анджелес, пытать счастье за морем… Мне предложили фантастические условия- стать одним из управляющих партнеров этой площадки MMA, то есть непосредственно влиться в бизнес… Им нужно было, видимо, громкое имя с другого континента, к тому же в США смешанные бои был прежде всего шоу, а не реальным местом, где бы можно было по достоинству оценить свои кулаки… Для поддержания популярности и интеерсу публики нужны были постоянные интриги, скандалы, истории. А я был просто ходячим скандалом… Я подходил на роль вот такого яркого бойца с противоречивой репутацией… Сам себе усмехался. Докатился, Алмаз. Ты и скандалы… «Буйный», «Неудержимый»- меня называли по-всякому и постыдные, как по мне, факты биографии в виде моих отсидок и разборок на ринге и вне его превозносили как достоинство.

Успех в работе, однако, не избавил меня от то и дело накатывающей депрессии… Сколько раз я порывался все послать на хер, но Руслан не давал… И я чувствовал, что обязан ему, что должен делать так, как он говорит, потому что этот человек посвятил не многим- не малым все свою жизнь моей карьере, а я ее то и дело норовил просрать из-за своих любовных драм… Мы купили два дома по соседству на побережье в Орландо. Хорошее место и для тихой, размеренной жизни, и для тренировок. Переезжали в ЛА на сезон, когда был бой… Ненавидел этот город… То ли стар для него стал, то ли просто это все не мое… Мне бы туда, в горы, к обрыву…с Ней… Но зачем об этом сейчас даже думать…

Наверное, поэтому я его простил, даже когда узнал, что он на связи с Камилой, что время от времени сливает ей то, как у меня дела… Случайно увидел их переписку и первое, что почувствовал- дикую ярость… Хули он писал Камиле? Бесцеремонно открыл телефон и стал читать, прокручивая вверх. Все обо мне… Она спрашивает… Все время спрашивает… И пока было следствие, и пока в тюряге был, и теперь… Давно, правда, не спрашивала… Вот, за два месяца первая смска пришла сегодня, ее и увидел. Бляя… И зачем я только это увидел… Я навру, если скажу, что факт наличия у нее ко мне интереса после всего не разлился по моим венам приятной волной удовольствия… Конечно, мне было… важно, что ей не посрать… Вопрос был в другом. Я запретил себе думать о ней, запретил себе лезть в ее жизнь, запретил себе думать, что имею на нее хоть какое-то право… Оборвал все связи с ней, преднамеренно укатил на другую часть света, чтобы физически дистанцировать себя от нее… А тут такой соблазн… Наличие канала связи, мать его… Вот она, в сети, на другом конце… И мой конец так реагирует, что впору пойти и передернуть… Только не поможет…

— Если бы ты ни был моим другом, я бы назвал тебя крысой и сукой, Руслан, — так и сказал ему, когда тот зашел и вопросительно уставился на то, как я рыскаю в его телефоне… — Не говоря уже о том, что ты на связи с моей женщиной за моей спиной… У нас на Кавказе и не за такое бы тебя кастрировали…

— Она больше не твоя женщина, Алмаз. Ты все время забываешь… — Руслан знал, как нокаутировать меня словами… Больше ничего объяснять мне не стал.

Ужаснее всего было то, что он, сука, прав… Пошел снова бить грушу… С недавних пор я взял себе на попечение четверых молодых бойцов… Позанимался с ними хорошенько, поспаринговался. Они приезжали три раза в неделю и проводили с нами интенсивные тренировки почти весь день. Для меня- новый опыт, новая возможная карьера наставничества. Для них- возможность прикоснуться, мать его, к «легенде». Звучало помпезно, но позиционировалось в их кругах именно так… Глобально же я ввязался в это, потом что просто хотел в перспективе иметь возможность просто соскочить на тренерство, без всех этих громких шоу, так изматывающих морально и физически.

— Пойдем сегодня проветримся, хочется кого-нибудь трахнуть, — сказал Руслану, вытирая пот с торса после очередной изнурительной тренировки…

Тот усмехнулся. Как-то знающе. Меня всегда эта его ухмылка раздражала…

— Чего, опять не в духе, Алмаз? Фотки Ее шерстил в интернете?

— Иди на хер, Руслан… — он знал о всех моих повадках лучше, чем я сам.

— Алмаз, определись уже… Она либо нужна тебе, либо не нужна… Так же невозможно… Ты сколько раз в неделю проверяешь поисковики, забивая ее имя? Когда ты не находишь про нее ничего нового, ты злишься, когда находишь, тоже злишься… Ну сколько это будет продолжаться… Страдаешь- поезжай к ней… Либо забудь, выкинь… Я не знаю, что между вами произошло, но глобально это уже не смешно, ни в какие рамки не лезет… Ну хорошо, трахнешь ты очередную телку, а потом? В твоем возрасте надо иметь как минимум постоянную партнершу, я уже молчу про семью, детей…

Он осекся, понимая, что сболтнул лишнего… Да, у меня ведь типа была и семья, и дети даже намечались, только я все просрал…

— Ничего, Руслан, не напрягайся так, а то такое ебало сделал, что сейчас заплачешь. Поверь мне, этим ты меня не зацепил… женитьба на Мадине была ошибкой. Рад, что она послала меня на хрен, как только оклемалась и надеюсь, у нее теперь все хорошо… Так что в чем — в чем, а в этом драмы никакой нет…

Руслан фыркнул,

— Еще бы, нехорошо. Сколько ты ей оставил бабла? Миллионов десять? Неплохо так, побыть пару месяцев замужем и срубить такое бабло…

Мне не было жаль денег на Мадину. Она правда изрядно настрадалась со мной. И я был уверен, не засунь я ее в такую тошнотворную ситуацию- не унизь своей страстью с Лалой, открытым романом с Барби, похуизмом в отношении ее тяжелой беременности, она бы никогда сама меня не оставила… Она любила меня той классической любовью, которую прививают нашим девушкам на Кавказе к своим будущим мужьям с самого раннего детства- обожание, покорность, смирение, желание угодить… Просто я этой любви не оценил, она мне на хер была не нужна… Мне было в стократ кайфовее гореть в жажде и ревности по Лале, изнемогая одновременно от презрения и обожания…

Руслан ничего не знал о нас, о нашей страшной правде, поэтому мои терзания казались ему просто битвой со стояком, залипанием на бывшей девушке… Он не знал всего того ада, который наваливался на меня, стоило только опуститься ночи — и я оставался один на один со своими мыслями о прожитых годах… Всю жизнь мне казалось, что я защитник, что я сильный, что я смогу постоять за тех, кого люблю, что я призван оберегать их… Когда уводил Лалу за собой, лишал ее права выбора и голоса, делал это, потому что был уверен в своих силах, думал, что знаю, как лучше… А ни хера я не знал… Получается, все эти годы это не я ее, а она меня защищала- от боли, от страшной правды, от того, чтобы в секунде от успеха сломать себе жизнь, не достичь той цели, к которой так долго шел… То, что я был вдали от Камилы, было связано не с тем, что она или я этого хотели, хотя я и не исключал, что после того, как наша страсть приобрела бы более насыщенную, выдержанную форму, переросла бы в более крепкий, семейный формат отношений, ее иллюзии относительно моей непогрешимости, ее обожание меня бы улетучились, уступив место горькому разочарованию, невольному пониманию, что это из-за меня она столько страдала, что ничего «такого» вовсе и нет во мне. Моя ссылка от Камилы была моим собственным наказанием… Приговором, который вынес себе я сам… Поэтому ни разговоры с ней, ни попытки замирения не помогли бы… Как не поможет и поиск новой постоянной подруги. Женщины, кроме нее, никогда не будут впредь существовать для меня в формате, выходящем за рамки простой формулы удовлетворения разовой, животной потребности… Вот только объяснять все это Руслану я не собирался… Не его это дело…А потом произошло то, чего я никак не ожидал… Что в очередной раз перевернуло мою жизнь, разделило ее на вехи…