Джессика Ли - Падаю вверх

Дни сменяют ночи. Я чертовски по ней скучаю. Стараюсь выкинуть ее из головы с помощью виски, но на утро чувствую себя только хуже вкупе с похмельем.

Последние две недели я не возвращался в квартиру. Ночевал на диване в своем кабинете. Я не хочу, чтобы воспоминания о тех днях и ночах, что мы провели там вместе, окончательно сломили меня. Разве мог я подумать, когда догонял ее в тот день с моими деньгами, что она станет такой важной частью моей жизни?

Кейси не оставляет попытки вернуть меня в свою постель. Пару ночей назад она заявилась в мой кабинет в одних лишь кружевных трусиках. Я выставил ее за дверь. Её крики, наверняка, слышал весь квартал. Но прикасаться к шлюхе после тела Микаэллы, которое принадлежало только мне, не было никакого желания.

Морган старательно делает вид, что ничего не знает о Микки. Она кидает на меня полные жалости взгляды, когда я надираюсь за барной стойкой.

Сегодня вечером синеволосая девушка решает составить мне компанию.

— Никогда не думала, что увижу тебя таким? — говорит она, подавая знак бармену. Перед ней появляется высокий стакан с оранжевым коктейлем.

— Каким? — я вливаю в себя стакан с виски и наполняю его снова.

— Жалким, Даффи!

Она криво усмехается и тянет через трубочку свой напиток.

— Заткнись, Скотт! Я не хочу слушать твои проповеди.

Быстро подкуриваю и глубоко затягиваюсь.

— Вчера видела Микаэллу. Она выглядит немного лучше, чем ты. Может потому, что не вливает в себя виски галлонами? — Морган следит за моей реакцией, но я игнорирую ее слова. — Она довольна работой. Кажется вполне счастливой. Только улыбается так, словно кто-то тянет за ниточки уголки ее рта.

— Мне плевать на неё. — цежу я сквозь зубы, и лёд бьётся о стекло, когда я опрокидываю содержимое стакана в свой рот.

— Серьезно? Ты такой идиот, Даффи.

Морган спрыгивает с высокого стула и, наклонившись ближе к моему уху, шепчет, обдавая мое лицо апельсиновым дыханием:

— Салон обуви «Сальваторе», на углу Ривер-стрит и Седьмой Авеню.

Девушка удаляется, виляя бедрами.

Чертова Морган Скотт! Эти слова две ночи не дают мне покоя. Наконец сдаюсь и мчусь в Даун-Таун, выжимая всю мощность из движка «Форда». Мне просто нужно ее увидеть.

Паркуюсь на другой стороне улицы. Мне открывается отличный вид на магазин ублюдка Флетчера. Когда город зажигает неоновые огни и магазин закрывается, Микаэлла появляется в зале. Она занимается чеками, пока девушка-продавец наводит порядок на полках с брендовой обувью.

Мое сердце пропускает удар за ударом. Она сейчас в нескольких футах от меня. Улыбается, заправляет волосы за ухо, что-то обсуждает с другой девушкой. Она выглядит вполне счастливой. Этот факт чертовски злит меня. Ей намного лучше здесь, без меня, без моего удушающего контроля. Она была права. Из одной клетки я посадил ее в другую.

Пока желание ворваться в бутик Флетчера и поцеловать Микаээлу не завладело моим сознанием, поворачиваю ключ в замке зажигания и направляюсь в «Огни Миссисипи».

Осознание того, что я люблю эту девушку только что полностью заполнило меня.

Квартира Гаррета Флетчера весьма уютная и миленькая норка, с видом на Ривер Стрит. Первый рассвет, я встречаю со слезами на глазах, потому что, рядом нет нежного, сонного Коула. Сейчас бы обернуться его руками, как кашемировым пледом и вдохнуть ярмарочные ароматы, вперемешку с мускусно-древесным одеколоном. Но у одиночества, тоже имеются свои плюсы.

Я выполняю работу на дому, не отстаю в учебе и помогаю продавщице — Ясмин, что трудится этажом ниже. Мне совсем не сложно раскидать несколько чеков, свести цифры и предложить свои услуги. Заботы заполняют щемящую пустоту и не дают раскиснуть. Только ночью, я кручусь с одного бока на другой, мучаясь бессонницей. Она изводит меня, окунает в арктическое море, имя которому «любовь». Почему так происходит, что приходится выбирать? Почему нельзя иметь все и сразу? С тумбочки меня манит дневник Эстер. Я тянусь за ним, включаю бра над кроватью и рву души на части:

«Моя мышка, я хочу умереть. Ты же встретишь меня там, в конце тоннеля? Чёрт, я снова говорю чушь. И всё из-за того, что в сердце вонзили тысячу кинжалов. Скажи, что мне делать? Как поступить? Морган говорит, что на нем лица нет, что стал напоминать тень. Отчего же до сих пор не приехал? Не забрал отсюда? Скорей всего, я аномалия, с которой ему не хочется мириться. Или заноза, что рассосалась сама собой. А знаешь, я больше не буду говорить о Коуле. Вспомни, что было с Джимми Челленджем? Любовь всей его жизни Мередит Лурье, вышла замуж за Кристофера Лебовски. Вся община гудела! А родители Джимми молили Бога, чтобы их сын не сорвался в бездну отчаяния. Жаль, что они не смогли его спасти. Панихиду по Джимми я запомню на всю жизнь. Слезы Мередит проложили дорожку от церкви до кладбища…»

Еще пару часов, я общаюсь с Эстер, а потом отключаюсь в обнимку с обветшалой книжкой.

***

Две недели, как стрелки часов на роликовых коньках, проносятся мимо меня. И куда же они так мчатся? Хотят унести меня в вихре лета? Новый Орлеан расцветает всеми цветами радуги. Лишь изредка небо ложится на крыши и проливается дождем. Как раз, два дня назад, когда я и Ясмин задерживаемся в бутике и разбираем чеки, на долю секунды, мне, кажется, что «Форд Эксплорер» мелькает за окном. Ерунда, обман зрения.

Сегодня я прошу Гаррета подбросить меня до клуба, и он сразу же соглашается. Морган, скучающим взглядом, оценивает длинноволосого мужчину на водительском кресле, и едва я успеваю открыть рот, произносит:

— Так вот, как выглядит мистер Флетчер?

— Тише, он услышит.

— И что? Разве на нем стоит штамп «совершенно секретно»?

— Пойдем, поговорим внутри. — я толкаю подругу к парадной двери, где нам улыбается Большой Сэм

— Девушки, советую не задерживаться в зале, у Коула серьезный разговор в кабинете. — учтиво заключает Сэм.

— Коул здесь? — злобно шепчу Морган, одергивая за плечо.

— Извини, он теперь постоянно тут! — девушка фыркает и сводит глаза на переносице, отчего я перестаю хмуриться и растягиваюсь в улыбке.

Пока мы выясняем и прикидываем, куда податься, чтоб обсудить девчачьи штучки, во мраке зала, в свете бриллиантовых софитов, бликующих красным оттенком, появляется Адам Парнис. Рядом с ним в свойственной себе манере вышагивает Даффи. Я превращаюсь в неподвижную, расколотую надвое статую. Свинцовые ноги, бесхребетные, вялые руки, опущенные по швам, сжимаются в слабые кулаки. Морган переходит на крик, чтобы раскачать меня, но я где-то далеко. Где-то в глубине общины Святого Патрика.

— Микаэлла?! — голос Парниса металлическими волнами сносит меня до основания.

— Отец Парнис. — Шевелю деревянными губами.

Он касается моей руки, с которой капает кровь и просачивается в стыки между половыми досками. Ногти продавили кожу настолько, что раны будут заживать не один день. Назад, назад, назад, упираюсь в стену. Я бросаю короткий, равнодушный взгляд на Коула и вылетаю в дверь, как истребитель. Среди городского шума, незнакомцев, прогуливающихся по тротуару и вдоль узких улочек, льну к груди Гаррета, как к единственному очагу защиты и спокойствия. Мужчина обнимает меня и кладет подбородок на мою макушку.

— Микки! — выкрикивает Морган и делает множество шумных вздохов, видя странную картину прямо перед собой.

Я шепчу Гаррету, дать мне знать, когда пастор покинет территорию. Это случается, спустя пару минут с момента моей встречи с ним. Снимаю спасительный круг со своих плеч и оборачиваюсь. Коул подпирает дверной косяк, и меня подбрасывает на раскаленных углях его бесконечно карих, бесконечно родных глаз. Морган прослеживает тропинку этой ядерной пульсации и вздымает ладони к небу.

— За что мне все это!!!

Затем подруга, подходит к нам с Гарретом и просит убраться от греха подальше. Я тяну своего водителя к машине, понимая, о чем она пытается сказать. В боковом зеркале, наблюдаю, что у нее идет какая-то борьба с Коулом. Но все затмевает, чёртов Парнис! Какого хрена, он приперся к «Диким кошечкам»?!

***

Да прибудет Господь с теми, кто нуждается в его помощи. Да защитит Господь всех немощных и слабых! Дерьмо! Проповеди — это сущее дерьмо! Адам — исчадье ада! Мощно хлопаю дверью, выходя у магазина «Сальваторе». Что за идиотское название?! Меня переполняют эмоции. От жуткой, кишащей слизнями ненависти, до всепоглощающей тоски по Коулу! Какого твою мать, чёрта, он стоял, засучив рукава, и смотрел, как я жмусь к Гаррету?! Лучше бы, оттащил меня за волосы и сказал что любит!

Я запинаюсь о стеклянную полочку с туфлями и ругаюсь в сто раз сильнее. Чьи-то крепкие руки, поднимают над полом и прибивают к прозрачной витрине. По спине прокатывается нездоровый холодок. И, как по щелчку, губы Гаррета накрывают мои. Я сопротивляюсь, упираюсь локтями в грудь обезумевшего парня.

— Микаэлла, ты ангел…я мечтаю о тебе с первой минуты знакомства.

Снова целует, стараясь впихнуть свой язык мне в рот. Кажется, я могу лишиться передних зубов, настолько крепко сжата моя челюсть.

— Нет, Гаррет!

— Я тебя никогда не обижу, никогда, малышка.

Оставив в покое мои губы, опускается по шее к плечу, которое оголяет одним легким движением. Вздрагиваю, когда правая ладонь Флетчера сминает мою ягодицу под юбкой. Дай ему отпор, Микаэлла! Ты же можешь!

Я набираюсь сил и ударяю Гаррета коленом в пах.

— Прости, я же сказала, нет.

Морщась от боли в позе зародыша, парень давиться слюной, но надо признать, не сыпет ругательствами в мою сторону.

— Это ты меня прости, Микаэлла. Я думал, что между нами что-то есть.

— Я люблю другого парня, Гаррет. И если моей дружбы тебе не достаточно, я уйду немедленно.

Он кое-как выпрямляется, и все еще находясь в полусогнутом состоянии, берет меня за руки.

— Не нужно. Еще раз, прошу прощения за свое поведение. Друзья?

Я улыбаюсь и согласно киваю в ответ.

— Друзья.

Честен ли Гаррет со мной или прикрывается хорошим отношением, не знаю. Пускай и шаткий, но все же мир. А взбредет ли ему в голову снова приставать ко мне, посмотрим. Я могу вспомнить не только этот прием. Хотя, Гаррет Флетчер не мерзавец, и ложь не его второе обличие. Уверена, он достойный парень и сдержит данное собой слово.

***

В любимой пижаме сажусь на подоконник и пишу Морган короткое сообщение: «Как он?». Подруга присылает гневный смайлик. Я прикусываю губу и издаю нервный смешок. Из открытого окна веет ночной прохладой и дивным речным бризом.

Мне стоило единожды увидеть Коула, как вся происходящая между нами ситуация, кажется, нелепой и какой-то детской. Судьба все равно сталкивает нас при любых обстоятельствах. Ей не навешаешь лапшу на уши и не скажешь, что мы не подходим друг к другу. Я всегда верила, что где-то сидит старушка и связывает ниточки мужчины и женщины, чтобы они встретились и никогда не расставались. Моя мама тоже так думала. В основном это относилось к Богу. Мы с Габи не раз слышали сказку о прекрасной деве, что отдала свое сердце умирающему возлюбленному. Он обернулся солнцем, и согревал людей. А девушка приняла облик луны, и что бы ни происходило, она сменяла его и охраняла от невзгод.

Вспомнив о Габи, фотографирую свою кривую рожицу и отправляю сестре. Про пастора молчу. Она не должна переживать и оглядываться по пути в школу. Я что-нибудь придумаю на его счет. Этот извращенец, не будет разгуливать на свободе, и выискивать новую жертву для своих больных фантазий!

Усталость перемещает меня в постель. В эту ночь, я сплю спокойно и не просыпаюсь от мимолетного шороха. Наверное, Коул моя луна, что даже на расстоянии заботится обо мне и охраняет от злых чар. Как же заставить стрелки, крутить колеса в обратном направлении? Никак. Так пусть, две параллельные сойдутся по воле старушки-судьбы…

Когда в дверь моего кабинета раздается стук, я меньше всего ожидаю увидеть за ней мужчину с той фотографии, что выпала из одной из папок Брайана. Что, твою мать, ему здесь нужно? Позади него маячит Большой Сэм.

Я киваю ему головой и даю понять, что все нормально, я поговорю с неожиданным гостем.

— Чем обязан? — сцепляю ладони в замок и слежу за старым знакомым Микаэллы.

Он явно нервничает. Его глаза обводят взглядом кабинет. Седые брови сходятся на переносице.

— Мне необходимо поговорить с Брайаном Келли. — его взгляд останавливается на мне.

Я поднимаюсь с кресла. Мне чертовски неприятно присутствие в клубе пастора из общины, что в страхе покинула Микаэлла.