Пенелопа Дуглас - Падение

Я водила кончиком языка по его нижней губе.

– Разве тебе не приятно?

Он стянул с себя свою мокрую футболку и бросил ее на пол.

– О да, мне приятно.

Он обхватил ладонями мое лицо и поцеловал в губы.

– Но быть с тобой так близко и не иметь возможности устранить этот крошечный кусочек ткани, – он прикоснулся к резинке моих трусиков, отчего у меня по телу пробежала дрожь, – которая не дает мне войти в тебя, – это настоящая мука. Я так сильно хочу тебя, Кейси, – почти прорычал он. – Я всегда тебя хотел.

Я вскрикнула: его член внезапно дернулся, плотно прижавшись к моему клитору. Я прильнула к его губам, и мы вдыхали друг друга.

– О Джекс, – воскликнула я. Между ног у меня все горело, и я хотела большего.

Боже! Джекс держал меня крепко, двигая вперед-назад, он хотел этого так же сильно, как и я.

– Эй, Джекс!

Кто-то постучал кулаком в стекло с водительской стороны, и мы оба, вздрогнув, подняли головы.

– Какого?.. – процедил Джекс сквозь стиснутые зубы, сжимая мои дрожащие бедра. Оргазм, который был так близок, медленно отступал, и пульсация между ног становилась невыносимой. Я тяжело дышала, желание было до боли сильным. Он тоже это чувствовал?

– Джекс! – снова позвал парень, и я поспешила перелезть на пассажирское сиденье.

Джекс ударил кулаком по рулю, зарычав.

– Оставайся здесь, – скомандовал он мне.

Толкнув дверь, он вылез из машины. Вид у него был напряженный, и эрекция была заметна. Я простонала себе под нос, на лбу выступила испарина.

– Привет, приятель.

– Какого черта? – проворчал Джекс, выходя из машины и без стеснения застегивая шорты.

Дождь кончился, но я не заметила, когда это произошло.

– О, чувак. – Я увидела, как ноги парня попятились. – Извини. Я не знал.

– О чем ты не знал? Тебя что, не смутили запотевшие стекла?

Я закрыла лицо ладонями. Не может быть, чтобы он это сказал.

Джекс, оставив дверцу открытой, сделал шаг вперед.

– Просто свалите, – предупредил он. – Серьезно.

– Привет, детка, – раздался женский голос, и я тут же убрала руки от лица и выпрямилась. Помедлив лишь мгновение, я нараспашку открыла дверь, вышла и через крышу посмотрела на…

Мои плечи поникли. Только не это. Черт.

Это была одна из блондинок, которые развлекались с Джексом той ночью, накануне моего отъезда в колледж. Той ночью, когда он отвез Лиама домой. Я не хотела этого делать, но все равно бросила на Джекса быстрый взгляд. Были ли у них близкие отношения до сих пор? Волновало ли меня это?

Не знаю, но мне определенно не хотелось видеть ее рядом с ним.

Она стояла, положив руку на бедро и приветливо улыбаясь, и все это выглядело довольно странно. Она смотрела на Джекса так, словно они выросли вместе, а не занимались сексом.

А потом ее голубые глаза остановились на мне, и ее брови взлетели вверх.

– Она секси. – Она одобрительно кивнула Джексу. – Позвони мне, если вам понадобится компания, ладно?

Что?

– Прости, что? – вырвалось у меня.

Она же не предложила… Я провела языком по пересохшим губам, не уверенная, правильно ли я ее услышала. Она вальяжно улыбалась мне, и было ясно, чего она хотела… Да.

– Дорогая, – засмеялась она. – Ему обычно одной мало.

С этими словами она показала на Джекса.

– Господи, Кэмерон, – Джекс провел рукой по волосам. – Фильтруй базар. Пожалуйста.

А потом обернулся и обеспокоенно посмотрел на меня.

Кэмерон подняла руки вверх, как бы защищаясь.

– Прости. Хорошо? Она милашка. Попытаться же стоило. – А потом она поймала мой взгляд и поднесла руку к уху, изобразив, что говорит по телефону. И одними губами произнесла: – Позвони мне.

– Твой брат ждет, – Джекс дернул подбородком в сторону парня, который садился в машину за ее спиной.

Я едва увидела, как она улыбнулась и пошла прочь, как Джекс повернулся и посмотрел на меня.

Я не знала, что мне чувствовать: проникнуться к ней симпатией за то, что она жила в свое удовольствие, или ненавидеть за то, что она была с Джексом.

Мне не нравилось представлять их вместе.

Джекс стоял не шевелясь, явно чего-то ждал.

– Кэмерон – моя подруга, – наконец мягко пояснил он. – Давняя подруга.

Я напрягла челюсть. Ком в горле увеличился в размерах.

– Ясно.

– Кейси… – начал он, но я забралась обратно в машину, не дав ему шанса договорить.

Я не хотела потерять самообладание у него на глазах. Я что, злилась? Была расстроена?

Даже не знаю. Все, о чем я думала, были слова, которые произнесла Кэмерон. Одной мало.

Ему обычно одной мало. Значит, для него это было в порядке вещей.

Как я могла с этим конкурировать? Какого черта ему тогда нужно от меня?

Я покачала головой. Грусть сменилась злостью. Мне удалось вернуть себе самообладание как раз в тот момент, когда он сел в автомобиль.

– Я устала, – солгала я. – Мне нужно домой.

Я отвернулась к окну, но видела его в отражении. Джекс так сильно сжал руль, что костяшки его загорелых пальцев побелели. На напряженной руке выступила жила. Губы были плотно сжаты – я слышала, как он дышит носом.

Но он захлопнул дверцу.

По дороге в город единственным сопровождавшим нас звуком был шум воды под колесами автомобиля.

Джекс выключил радио, мы не разговаривали… И у меня было такое ощущение, словно он и сам отключился.

Все в нем было живым, когда он целовал меня. Его сердце под моей ладонью. Дыхание, которое я ощущала. Руки, блуждавшие по моему телу так, словно он пытался запомнить каждый сантиметр моей кожи.

Теперь же он превратился в ракету, без колебаний следующую из пункта А в пункт Б.

А потом тишину внезапно нарушил его ровный голос.

– Пойдем ко мне.

Это был не вопрос, и я не уловила ни единой эмоции.

Повернувшись к нему, я ошарашенно произнесла:

– Ты серьезно? Не думаю, что тебе будет достаточно меня одной.

– Не надо так. Не надо убивать все то, что произошло между нами. Ты была огнем в моих руках, Кейси, и я хочу, чтобы ты это помнила.

Я ощущала на себе его взгляд, сжимая в руках ремешок школьной сумки Тэйт, лежавшей на полу.

– В одежде, без одежды, мне все равно… – произнес он почти что с грустью и умолк. – Главное – чтобы ты целовала меня.

Я поерзала на сиденье, пытаясь выиграть время. То, чего я хотела, и то, что должна была сделать, – две разные вещи. Я сражалась с Лиамом, матерью, и на этом список не заканчивался. Я не солгала, сказав Джексу, что хочу слететь с катушек. Но я не хотела делать себе больно.

– Спасибо за урок вождения, – произнесла я. – И за то, что подвез меня. Но я не такая, как ты, Джекс. Я не могу просто игнорировать правила и брать то, что захочу.

– Ты меня не знаешь. Ты ничего обо мне не знаешь.

– А ты что обо мне знаешь? – парировала я. – Кроме того, что хотел раздвинуть мне ноги в старших классах? Ты хочешь поразвлечься со мной и ничего больше, Джекс. Найди себе другую для этой цели.

Он дернул руль вправо, на полной скорости въехав на подъездную дорожку к своему дому, и я ухватилась за ручку двери, чтобы не завалиться на него.

Когда он резко затормозил перед гаражом, у меня сердце подскочило к горлу, и я выставила вперед руку, уперев ее в приборную доску.

– Джекс!

Он заглушил мотор, дернул ручной тормоз и повернулся ко мне, положив локоть на руль.

– Считаешь, я ничего о тебе не знаю?

Я поджала губы.

– Кроме того, что я жалкая и беспомощная? Нет, ничего.

Он покачал головой.

– Ты мечтаешь путешествовать. По необычным и опасным местам. Ты прятала в школьном шкафчике стопку страниц из журналов National Geographic, потому что не хотела, чтобы твоя мама увидела все эти картинки, которые ты вырывала, чтобы не забыть, где именно хочешь побывать.

У меня открылся рот, а глаза округлились. Что?

Он продолжал:

– В выпускном классе ты не обедала в школе целый месяц, потому что увидела, что Стю Леви не ест, и узнала, что его мать-одиночка потеряла работу и не может положить денег на его карточку. Поэтому ты положила на нее свои собственные деньги. Анонимно.

Откуда?..

– Ты любишь темный шоколад, – не умолкал он. – Тебе нравится Рики Джервейс и фильмы, где поют и танцуют. – Его голос заполнял салон автомобиля, и я слышала биение собственного сердца в ушах. – За исключением «Волшебника изумрудного города», потому что тебя пугает ведьма, верно? И ты собрала почти всю серию винтажных книг о Нэнси Дрю. У тебя было больше всего значков в твоей группе девочек-скаутов, и тебе пришлось бросить плавание в четырнадцать лет, когда твоя мама сказала, что твои плечи становятся чересчур мускулистыми, а это не женственно. А тебе нравилось плавать, – добавил он.

Я обхватила себя руками. Мне стало холодно.

Даже Тэйт с Лиамом не знали всего.

– Я не просто пускал на тебя слюни в старших классах, Кейси. Я слушал тебя. Изучал тебя. А что ты обо мне знаешь?

И он распахнул дверцу, вышел из машины и захлопнул ее, не дождавшись моего ответа.

Я проследила за тем, как он вошел в дом и закрыл за собой дверь.

Затем из глаз у меня полились слезы, но, как бы мне ни хотелось доказать ему, что он неправ, пойти за ним я не могла. Он не знал, что я тоже за ним наблюдала.

Я всегда его замечала.

– Музыка уравновешивает тебя, – шептала я в пустой машине, глядя на входную дверь его дома. – Ты слушал ее на айподе в перерывах между занятиями и перед школой по утрам, сидя на трибуне. – Я улыбнулась сквозь слезы, вспоминая его вечные черные толстовки, которые смотрелись так мрачно. – Ты любишь попкорн. Почти всех видов и вкусов, но особенно тот, что с соусом «табаско», – произнесла я, вспоминая, как он приходил в кинотеатр, где я работала. – Ты открываешь двери перед женщинами: ученицами, преподавателями и даже старушками, выходящими из «Баскин-Роббинс». Тебе нравятся фильмы-катастрофы, но с элементом комедии. Твой любимый – «Армагеддон». – Я сглотнула и подумала, как редко я видела на лице Джекса искреннюю улыбку. – И хотя ты любишь компьютеры, это нельзя назвать твоей настоящей страстью, – заключила я. – Тебе нравится бывать на свежем воздухе. Тебе нравится открытое пространство. – Все мое лицо сводило от боли. Последние слова я произнесла едва слышно. – И ты заслуживаешь человека, который сделает тебя счастливым. Просто я не та, кто тебе нужен.

– Привет, Кейси. – Саймон, один из кураторов, подошел ко мне после окончания занятий в пятницу. – Какие планы на выходные? Что-нибудь интересненькое?

– Ничего особенного, – ответила я, убирая вещи в сумку, когда-то принадлежавшую Тэйт, и не глядя на него.

– Что ж, мы с ребятами сейчас собираемся пойти выпить кофе. Не хочешь с нами?

Прервавшись, я подняла голову и оглянулась вокруг. Другие кураторы так же, как и я, собирали материалы, а некоторые ждали в дверях.

Я вежливо улыбнулась:

– Прости. Жарковато для кофе.

– Тогда, может, холодный кофе? – парировал он с игривой улыбкой. – Там еще смузи есть.

Я перекинула ремень сумки через голову. В ногах ощущалось напряжение – мне хотелось пройтись.

Саймон казался неплохим парнем. И симпатичным. Я не знала точно, чего он хочет – подбивает ко мне клинья или просто проявляет дружелюбие. И тем не менее сжала ремень сумки возле груди, надеясь, что он просто оставит меня в покое.

И дело было вовсе не в нем. Я не должна избегать общения с людьми. И с потенциально классным парнем – тоже. Но вчера вечером – как и почти все вечера на этой неделе – я сознательно игнорировала Шейн и сообщения от Ник и Тэйт, подолгу гуляла пешком или сидела в кресле на заднем дворе, слушая айпод. Я была одна, но одиночества не ощущала.

Как такое вообще возможно?

Последние несколько лет – в старших классах школы и колледже – я всегда была одинока.

На вечеринках. Одинока.

С Лиамом. Одинока.

В кругу семьи. Одинока.

В компании друзей. Совершенно одинока.

И вот что странно. Теперь я была более одинока, чем когда-либо, но не испытывала ни неуверенности, ни тревоги. На смену им пришло нечто другое.

У меня появилось время подумать. С одной стороны, это нервировало меня, с другой – мне было хорошо. Я стала класть ноги на кофейный столик, пить прямо из картонных пакетов и включать музыку по утрам, когда просыпалась.

Я словно начала заново узнавать себя.

Опустив голову, я обогнула Саймона и направилась к двери. Мне стало неловко, но сейчас я и впрямь была не готова к общению.

– Спасибо. Может, в другой раз, Саймон.

Когда я вышла в коридор и повернула направо, в направлении основного выхода, в сумке зазвонил телефон.

Вытащив его, я посмотрела на экран с надеждой, что это не мать. Нет – этот номер мне был незнаком.