Пенелопа Дуглас - Падение

Мы с ней не виделись уже несколько недель, но я знал, что девушка моего брата пришла поговорить насчет Джульетты.

Она меня выследила. Тогда, вечером, высадив Джульетту, я поехал прямиком к Мэдоку, решив побыть у него, пока не приведу мысли в порядок. Я думал, что вдали от нее смогу прийти в себя, но пробыл здесь уже пять дней, и пока безрезультатно.

– Послушай, я не собираюсь допытываться, – произнесла Тэйт. – Кейси ничего мне не рассказывала, но я видела, как ты высадил ее в прошлые выходные, и знаю, что между вами что-то произошло. А еще Кэтрин звонила. Ты не отвечаешь на ее сообщения, она беспокоится. Я пообещала, что проверю, как ты.

Я ударил по груше, сфокусировав взгляд на небольшом разрыве вдоль шва. Я не хотел причинять беспокойства маме Джареда.

– Я знаю, ты хочешь побыть один, но сегодня приедет Джаред, – продолжала Тэйт, – и я хочу, чтобы ты был дома. – Она обошла грушу и встала по другую сторону от нее, придерживая ее обеими руками. – Пожалуйста, возвращайся.

Я помешкал, а потом продолжил бить – полегче. Если я сделаю ей больно, Джаред меня убьет.

– Ее зовут Джульетта, – сказал я.

– Я знаю.

– Я не могу вернуться домой, Тэйт.

Ее длинные светлые волосы отлетали в сторону с каждым моим ударом – я бил все сильнее.

– Можешь, – произнесла она, охая, но по-прежнему придерживая тяжелую грушу. – Ты всегда можешь вернуться.

Я посмотрел на нее и прошептал, обращаясь больше к самому себе.

– Она меня, наверное, ненавидит. Спорим, задрала нос так высоко, что облака задевает.

Тэйт вдруг рассмеялась:

– Послушай, она вообще о тебе не говорит.

Я остановился и выпрямился. После того, что произошло между нами в павильоне на ярмарке и на «Петле», она должна была с кем-то поделиться. Но она не говорит обо мне? Совсем?

– Ага, – кивнула Тэйт. – Она в порядке. Не сказала о тебе ни единого слова. Она сейчас собирает документы, чтобы получить кредит на обучение. Думает сменить профилирующий предмет на педагогику, чтобы стать учительницей. Кроме того, будет работать в кинотеатре до конца лета.

– Кредит? – Я сдвинул брови. – Зачем ей получать кредит?

Тэйт поджала губы, задумавшись.

– Ну, ее мать отказала ей в финансовой помощи. Поэтому Кейси, – она покачала головой, – то есть Джульетте понадобятся деньги, чтобы закончить колледж.

Отвернувшись, я нахмурился и вытер пот со лба.

Что за мстительная сучка ее мамаша. Ничем не лучше моего отца.

Ни матерей. Ни отцов. Я улыбнулся себе под нос, вспомнив ее слова.

– У нее все нормально, Джекс, – произнесла Тэйт, стоявшая за моей спиной. Я протянул руку за полотенцем. – Если честно, то я никогда еще не видела ее такой сосредоточенной. Как будто теперь точно знает, кто она и чего хочет.

– Отлично, Тэйт, – процедил я сквозь зубы, швырнув полотенце на пол. – Рад это слышать. А теперь мне нужно закончить тренировку.

Классно. Я без нее разваливался на части, а она без меня готова завоевать мир.

Я услышал, как Тэйт пошла к двери, но не стал оборачиваться. Однако перед тем, как покинуть зал, она остановилась и добавила:

– А еще она сделала татуировку. Крылья ангела на шее сзади. Оба крыла сломаны, а под ними надпись: «Только ты – всегда».

Я закрыл глаза.

Не знаю, когда именно Тэйт ушла. Все, что я помню, – как опустился на стул и закрыл лицо ладонями. Мне казалось, что я падаю и никогда, никогда не коснусь земли.

– Я недоволен тем, что мне приходится за тобой гоняться, – сказал Киаран.

Я раздраженно вздохнул, проигнорировав сердитый взгляд своего работодателя, смотревшего на меня с экрана компьютера. Вытащив несколько флешек, я бросил их на стол. На свой стол в своей комнате в доме Мэдока. Когда мама Джареда – а теперь и моя мама – вышла замуж за отца Мэдока, она позаботилась о том, чтобы у меня даже здесь была своя комната, несмотря на то что технически этот дом теперь принадлежал Мэдоку и Фэллон, а мой собственный дом находился всего в двадцати минутах езды отсюда.

Слава богу, она не настояла на том, чтобы как-то обустроить ее. И все же этот угол не раз выручал меня, когда Мэдок устраивал у себя вечеринки. У меня было место, где меня никто не трогал.

– Расслабьтесь, – проворчал я. – Я работал без выходных с тех самых пор, как вы меня наняли.

– Я плачу тебе, чтобы ты был доступен.

Я бросил на него мрачный взгляд.

– Вы чего расхныкались? Господи, как ее зовут?

– Заткнись, – отрезал он с выраженным ирландским акцентом.

Я закатил глаза.

– Отлично. Вот. – И нажал несколько кнопок, начав отправлять файлы, по мере того как они загружались с моих флешек. – Когда получите всю эту шнягу, оставьте меня в покое на пару дней, ладно?

– А что случилось? – Он отпил кофе. Получив от меня то, что ему было нужно, Киаран явно расслабился.

– Ничего особенного. – Я не хотел, чтобы мой работодатель понял, что я растерян, и перестал в меня верить. Чем меньше информации, тем лучше. – Мне просто нужно сосредоточиться на одном параллельном проекте.

– Как ее зовут?

Он повторил мои собственные слова с усмешкой в голосе, и я свирепо воззрился на экран.

– Это не ваше дело, к тому же она все равно меня ненавидит!

– Сомневаюсь.

Загрузив данные с последней флешки, я перетащил файлы в папку Киарана и отправил их ему.

– Я впервые занимался с ней любовью в грязном павильоне на ярмарке, а потом не разговаривал пять дней. Поверьте, она ненавидит меня.

Он покачал головой.

– Сынок, у женщин все просто. Они хотят получить все. Ничего сложного.

Я нервно усмехнулся.

– Точно, ничего сложного.

А потом посмотрел на него.

– А что если она хочет знать то, о чем я не хочу ей рассказывать?

– Ты ставишь вопрос неверно, – ровным тоном произнес он. – Он, скорее, звучит так: ты предпочтешь сохранить свои тайны или удержать ее?

Я опустил глаза.

– Если хочешь, чтобы у тебя была женщина, – продолжал он, – пора начать вести себя как мужчина. – Я понимающе кивнул. – И это означает, что и выглядеть ты тоже должен как мужчина.

Я прищурился и окинул взглядом свои тренировочные штаны и кроссовки.

– В каком смысле?

– Пора повзрослеть, парень.

Я смотрел на него во все глаза, а когда наконец заговорил, в моем тоне отчетливо прозвучало предостережение.

– Ну, знаете что? Девчонкам нравится, как я выгляжу.

– Точно. Девчонкам, – отрезал он. – Им могут нравиться все эти футболки с надписями, цепочки для бумажников и хулиганские косички, но готов поспорить, что в этой одежде ты не чувствуешь себя достойно, не так ли?

Я выгнул бровь.

– Подавай себя с достоинством, Джексон. Ты удивишься, как это отразится на твоем поведении. Однажды ты станешь отцом, ради всего святого.

– Какого черта?

– Возможно, – поправился он. – И вот в таком виде ты будешь приходить на родительские собрания?

Полегче! Что, вообще, происходит?

– Этот разговор явно зашел не в ту степь. – Я нервно хохотнул.

С чего вдруг мой внешний вид подвергся критике? Никто еще на него не жаловался. Джинсы, черные штаны, удобные футболки, которые отлично на мне сидели…

Моя одежда не привлекала лишнего внимания, но и Армией спасения тут не пахло. Черт, почему он заставляет меня чувствовать себя каким-то бомжом?

Киаран откашлялся.

– Мой зять – в нем есть что-то от Барби. – Он дернул подбородком. – Пусть сходит с тобой в магазин.

Мэдок и я? Вдвоем на шопинге?

Я набрал побольше воздуха в грудь, пытаясь понять, что вообще творится. Да, точно. Возможно, Мэдок был своим там, куда не вписывались мы с Джаредом. Мы не придавали значения одежде, внешнему виду, и в какой-то мере это работало на нас. Однако по отношению к Мэдоку люди проявляли чуть больше уважения. О нем у них с первого взгляда складывалось иное впечатление, нежели обо мне. Я это замечал, несмотря на то что все вели себя тактично. У Мэдока было собственное чувство стиля. Люди ценили такое.

– Магазин? – повторил я.

– Да, магазин, – передразнил меня Киаран. – И отстриги свои чертовы патлы.

С этими словами он отключился.

Недоуменно глядя на пустой экран ноутбука, я медленно откинулся на спинку стула, чувствуя себя еще более растерянным, чем после визита Тэйт.

Что это, вообще, было? Как так вышло, что от дел мы перешли к разговору о женщинах, а потом к разговору обо мне как о будущем отце и о смене имиджа?

Я провел пальцами по волосам. У меня никак не получалось отдышаться.

Я стану отцом?

А потом я увидел свое отражение в экране ноутбука и замер.

Однажды я, возможно, стану отцом. Чьим-то отцом.

Был ли я недоволен собственной внешностью? Никогда не задумывался об этом всерьез. За женщин мне бороться не приходилось, я был чист и здоров. Этим, собственно, и ограничивались мои соображения касательно собственного внешнего вида.

И мне нравилось, как на меня смотрела Джульетта. Так, словно не видит во мне никакого дерьма. И ее вроде бы совсем не волновала ни моя одежда, ни моя прическа.

Мэдок однажды сказал, что не одежда красит мужчину, а мужчина – одежду.

Я схватил свой хвост, намотал его на кулак. Не знаю, как одежда, но волосы определенно мной управляли, и мне это порядком надоело.

Может, Киаран прав? Вскочив со стула, я вышел из комнаты и спустился по лестнице. Перемахнув через перила, спрыгнул на покрытый плиткой пол и направился к кухне, откуда был выход во внутренний дворик, где Мэдок и Фэллон недавно плескались в бассейне, но потом вдруг услышал звук клавиш пианино и резко остановился.

Подвал.

Развернувшись, я рванул к двери в подвал.

У Мэдока было классическое пианино фирмы «Стейнвей», которое он поставил внизу, чтобы можно было играть в уединении. Они с Фэллон думали поднять его наверх, но этого так и не произошло.

Я не знал почему.

Но прямо сейчас меня это не волновало. Быстро сбежав по лестнице и одним прыжком преодолев последние несколько ступеней, я оказался в подвале. И тут челюсть у меня отвисла, а глаза, черт возьми, едва не вылезли из орбит.

Э-э-э…

Фэллон сидела на громадном пианино, обвив Мэдока ногами и запрокинув голову назад. Несмотря на то, что он стоял перед ней, прильнув к ее шее, я догадался, что на девушке, кроме шортов, ничего нет.

– Вот черт, – прошептал я.

Фэллон резко вскинула голову и завизжала, а Мэдок развернулся, прикрыв ее своим телом.

Я поднял руки вверх.

– Простите.

Теперь я, кажется, понял, почему они не подняли пианино наверх.

– Какого черта? – прошипел Мэдок. В его голубых глазах полыхала ярость. – Вон отсюда!

Фэллон пряталась за ним, выглядывая из-за его плеча.

– Нет, – ответил я. – Такими вещами надо в спальне заниматься. И мне нужна помощь. Сейчас же.

Мэдок, раздосадованно закатив глаза, уставился в потолок.

– Боже, как хорошо было, когда я был единственным ребенком в семье.

– Детка, – захныкала Фэллон за его спиной, обидевшись на это его замечание.

Они когда-то были сводными братом и сестрой.

Я смотрел на него и ждал.

– Что? – Мэдок выставил ладони вперед, раздраженно потрясывая ими. – Какая помощь тебе нужна?

Мне стало не по себе. Я выпрямился и едва слышно пробормотал:

– Мне нужно купить одежду.

– Одежду?

Я посмотрел на него так, словно в этом не было ничего особенного.

– Да, что тут такого? Мне нужна одежда, а ты же в этом сечешь, как девчонка, так что… – я умолк, надеясь на то, что он просто заткнется и выполнит мою просьбу.

На лице Фэллон появилась ухмылка. Мэдок смотрел на меня с подозрением.

– Тебе нужна новая одежда. – Он повторил это так, словно я говорил на латинском.

– Да, только никакого пастельного дерьма, – распорядился я. – Просто что-то повзрослее.

Чего он так насупился?

Да, мне нужна новая одежда. Примирись с этой мыслью. Дыши, Мэдок. Мир не рухнул.

Наконец он проворчал:

– Ладно. Поднимусь через пару минут.

Я кивнул и развернулся, а подойдя к двери, добавил:

– Мне еще постричься нужно.

И с этими словами захлопнул за собой дверь.

Тэйт прошагала по гостиной, расправив свою свободную светло-серую блузку, которая оголяла одно плечо и чуть-чуть прикрывала ее короткие белые шортики.

– Я нормально выгляжу? – обеспокоенно спросила она, остановившись передо мной.

Я оторвала взгляд от ноутбука и улыбнулась. В мягком свете ламп ее кожа выглядела безукоризненно.

– Просто потрясающе, – сказала я.

Она сморщила лицо и страдальческим тоном произнесла:

– Мне нужно было надеть юбку. Но я, вероятнее всего, запрыгну на него, как только увижу, вот и подумала, что в шортах будет удобнее.