Даниэла Стил - Паломино

– Ну, как дела, детка? – Чарли стряхнул с воротника снег, снял пальто и кинул его на стул. Даже в бороде и волосах Чарльза белели снежинки. – Ну?

Он испытующе посмотрел на Саманту, она пожала плечами.

– А чего ты ожидал? Что я буду ждать тебя, сидя в инвалидном кресле, но при этом в розовой балетной пачке и, когда ты зайдешь, начну кружиться в танце?

– Ой-ой-ой! По-моему, мы сегодня просто обворожительны, не правда ли?

– Иди ты в…

Чарли задумчиво поглядел на часы.

– Да я бы с удовольствием, но Мелли ушла в школу на родительское собрание, да и у меня вообще-то нет свободного времени. В два часа мне нужно встретиться с клиентом.

– Очень смешно.

– У тебя шутки еще более убогие.

– А у меня пропало чувство юмора. Что ж, такова жизнь. Мне всего тридцать один год, а я уже инвалид. В этом нет ничего забавного, веселого или остроумного.

– Да, но совершенно необязательно жалеть себя с утра до ночи.

В таком состоянии Сэм пребывала уже три с половиной месяца. С того самого дня, как идиот отчим сообщил ей страшное известие. Теперь пластиковый лонгет был снят, Саманте уже дали костыли, и она сидела в инвалидной коляске. Однако началось самое сложное: изнурительные многомесячные занятия, на которых Сэм предстояло либо научиться жить со своим увечьем, либо – нет…

– Вовсе не следует рисовать себе будущее в таких черных тонах, Сэм. Ты совсем не обязательно должна быть «беспомощной калекой», по выражению твоей матери.

– Не должна? Но почему? Ты что, сотворишь чудо, и я опять обрету власть над моими ногами? – Сэм постучала по ним, словно то были два куска старой резины.

– Нет, этого я сделать не могу, Сэм, – Чарли говорил ласково, но твердо. – Однако ты владеешь своим умом, руками и… – он усмехнулся, – языком. А этим можно очень много достичь, если, конечно, захотеть.

– Вот как? И чего же?

Чарли был готов к такому разговору.

– Видите ли, мисс Зануда, я принес вам сегодня подарочек от Харви.

– Если мне передадут еще хоть одну коробку шоколадных конфет, я закричу!

Сэм говорила как капризный ребенок, Чарли не узнавал ее. И все же надеялся, что она привыкнет. Врачи уверяли, что со временем она, вероятно, придет в себя. Хотя привыкнуть к своему увечью безумно трудно, особенно когда речь идет о такой красивой, деятельной молодой женщине, как Сэм…

– Никаких конфет он тебе не передавал, дуреха. Харви передал тебе работу.

В глазах Сэм промелькнуло удивление.

– То есть как?

– А так. Вчера Харви поговорил с твоими врачами, и они сказали, что ты вполне можешь тут поработать. Я принес тебе диктофон, ручки и бумагу. Харви хочет, чтобы ты внимательно просмотрела три папки…

Он собрался было уйти, но Сэм вдруг откатилась от него, повернулась спиной и почти зарычала:

– Какого черта мне этим заниматься?

Однако Чарли решил, что она слишком долго играла в эту игру.

– Потому что ты уже бог знает сколько времени бьешь баклуши! Потому что у тебя хорошие мозги. Ты могла бы умереть, но не умерла, Сэм. А значит, нечего бездарно разбазаривать дарованную тебе жизнь!

Чарли рассвирепел; Сэм же, наоборот, притихла и спросила уже спокойнее:

– С какой стати я должна что-то делать для Харви?

– А с какой стати он должен делать что-то для тебя? С какой стати он дал тебе пятимесячный отпуск после того, как от тебя ушел муж? А потом не пожалел денег, чтобы перевезти тебя домой, когда с тобой случилось несчастье? Я вынужден напомнить тебе, что ты до сих пор куковала бы одна в Денвере, если б не Харви… А потом, с какой стати он дал тебе неограниченный отпуск по болезни и дожидается, пока ты вернешься на работу?

– Потому что я отлично знаю свое дело, вот почему!

– Нахалка! – Впервые за столько месяцев Чарли позволил себе разозлиться на Саманту, это было приятное ощущение. – Ему нужна твоя помощь, черт побери! Он сейчас завален работой. И я тоже. Ты хочешь наконец взять себя в руки и перестать себя жалеть? Да или нет?

Сэм надолго умолкла, повернувшись к нему спиной и поникнув головой.

– Я пока не решила, – тихо пробормотала она.

Чарли улыбнулся.

– Я люблю тебя, Сэм.

Она медленно повернулась к нему лицом, и Чарли увидел, что по ее щекам струятся слезы.

– Что мне делать, Чарли? Где я буду теперь жить? И как?.. О господи, я так боюсь, что мне в конце концов придется переехать к матери в Атланту! Они звонят мне каждый день и твердят, что я беспомощная калека. И я сама начинаю думать, что… что я…

– Ты не такая! Никакой беспомощности в тебе нет. Ты вполне можешь немного изменить свой образ жизни, но никаких радикальных изменений, вроде переезда в Атланту, производить незачем. Господи, да ты там с ума сойдешь! – Саманта печально кивнула, и Чарли взял ее за подбородок. – Мы с Мелли этого не допустим. В крайнем случае возьмем тебя жить к нам.

– Но я не хочу быть беспомощной, Чарли! Я хочу сама о себе заботиться.

– Я тоже. Но разве тебя не этому здесь учат?

Сэм неохотно кивнула.

– Да. Но это будет тянуться целую вечность!

– Что значит «вечность»? Полгода? Год?

– Что-то вроде этого.

– Разве игра не стоит свеч? Ведь на другой чаше весов – жизнь в Атланте.

– Да, – Сэм утерла глаза рукавом роскошной пижамы. – Ради этого можно потратить и пять лет.

– Тогда не теряй времени даром, обучись всему, чему полагается, а потом возвращайся в мир и живи своей жизнью, Сэм. Ну а пока что, – Чарли улыбнулся Саманте и взглянул на часы, – сделай мне одолжение – прогляди материалы в этих папках. Ради Харви.

– Нечего пытаться разжалобить меня подобными штучками! «Ради Харви»! Да вы оба изрядные поганцы. Я знаю, зачем ты все это затеял. Ну да ладно, постараюсь. Передавай Харви от меня привет.

– Он тебе тоже передал привет и сказал, что завтра придет тебя навестить.

– Скажи, чтобы он не забыл принести мне Мики Спиллейнса.

Сэм и Харви обожали детективы, и Харви постоянно передавал Саманте все новые книги, чтобы ее развлечь.

– О господи… Как вы мне оба надоели! – Чарли снова надел тяжелое пальто и галоши, поднял воротник и помахал Сэм с порога.

– Пока, Санта-Клаус! Передавай пламенный привет Мелли.

– Слушаюсь, мэм, – Чарли отдал честь и ушел, а Саманта еще долго сидела, уставившись на папки.

Уже близилось Рождество, и она все утро думала о Тейте. Год назад она была в это время на ранчо Кэролайн, и Тейт выступал перед детишками в роли Санта-Клауса. Именно тогда и завязалось их настоящее знакомство, тогда-то все и началось… А рождественским утром Тейт привез ее к тайному домику влюбленных… Стоило Саманте подумать о Тейте, и прошлое оживало, а у нее снова привычно болело сердце, и она принималась гадать, куда же он все-таки подевался.

Не далее как утром Сэм разговаривала с Кэролайн. После праздника Благодарения с Биллом случился микроинсульт, а ведь в последние месяцы он практически не работал. Саманте было неприятно спрашивать у Кэролайн про Тейта Джордана, у бедняжки и без того мрачное настроение, однако она все равно поинтересовалась, и, как всегда, оказалось, что новостей нет. Кэролайн страшно удручало состояние здоровья Билла, поэтому она недавно наняла нового управляющего, молодого человека, у которого были жена и трое детей. Кэролайн сказала, что он хорошо справляется с работой, и в который раз принялась уговаривать Сэм сделать над собой усилие, не опускать руки. Заниматься оздоровительной гимнастикой было страшно тяжело, и Сэм часто задумывалась: а стоит ли? Она уже так натренировала руки, что могла висеть на них чуть ли не как мартышка, научилась садиться в инвалидное кресло и вставать с него, ложиться в кровать, обходиться без посторонней помощи в туалете. Ее обучали всему, что может понадобиться человеку, который живет один. И если она будет прилежной ученицей, то в конце концов сумеет обходиться вообще без посторонней помощи. Сэм сопротивлялась, отказывалась от предлагаемой ей поддержки – считая в глубине души, что все это на самом деле неважно, – но теперь… теперь ей вдруг показалось, что надо сделать над собой усилие. Чарли прав. Она выжила, и это достаточное основание для дальнейшей борьбы!

Рождество было для Саманты большим испытанием. Утром к ней пришли Харви Максвелл, Чарли, Мелли и ребятишки. Медсестра их впустила, и Саманте даже дали подержать малышку, ей было почти пять месяцев, и она еще больше похорошела. Когда же друзья ушли, Сэм почувствовала себя безнадежно одинокой. К вечеру одиночество стало непереносимым, и, не зная куда деваться от отчаяния, Сэм выехала из палаты и медленно покатилась по коридору. И вдруг обнаружила в другом его конце маленького мальчика: он тоже сидел в инвалидном кресле и грустно смотрел в окошко на снег.

– Привет! Меня зовут Сэм. – При виде малыша сердце Сэм болезненно сжалось.

Он повернулся к ней. Ему было лет шесть, не больше. Глаза мальчика были полны слез.

– Я больше не смогу бегать по снегу.

– Я тоже. А как тебя зовут?

– Алекс.

– Что тебе подарили на Рождество?

– Ковбойскую шляпу и кобуру для пистолета. Но я ведь и на лошади кататься не смогу.

Сэм машинально кивнула, но тут же переспросила:

– А почему не сможешь?

Он посмотрел на нее как на идиотку.

– Потому что я теперь в инвалидном кресле, вот почему. Я катался на велосипеде, и меня сбила машина. Теперь я всегда буду сидеть в этом кресле, – в глазах малыша вспыхнуло любопытство. – А с тобой что случилось?

– Я упала с лошади в Колорадо.

– Да? – Любопытство переросло в интерес. Саманта усмехнулась.

– Да. Но знаешь что? Я все равно смогу кататься верхом на лошади. И ты сможешь, честное слово! Я видела когда-то статью в одном журнале, и там говорилось, что такие люди, как мы, могут кататься на лошадях. Наверное, для этого нужно специальное седло. Но, во всяком случае, это возможно.

– А лошади тоже специальные? – Мальчика такая идея явно заворожила.

Сэм улыбнулась и покачала головой.

– Нет, не думаю. Просто они должны быть смирные.

– А ты со смирной лошади свалилась? – Он внимательно рассмотрел ее ноги, потом перевел взгляд на лицо.

– Нет. Тот конь был совсем не смирный. Но я вдобавок вела себя с ним очень глупо. Он был такой норовистый, а я допустила столько дурацких ошибок!

– Каких?

– Ну, например, скакала галопом, рисковала.

Саманта впервые призналась себе честно, как было дело. Да и о несчастье, которое с ней приключилось, она рассказывала впервые. И была поражена тем, что рассказ почти не причинил ей боли.

– Ты любишь лошадей, Алекс?

– Конечно! Я один раз был на родео.

– Вот как? А я работала на ранчо.

– Неправда. – Он досадливо поморщился. – Девчонки не работают на ранчо.

– Нет, работают. Я же работала.

– И тебе понравилось? – Он все еще сомневался.

– Очень!

– Тогда почему ты уехала?

– Потому что вернулась в Нью-Йорк.

– Зачем?

– Соскучилась по друзьям.

– A-а… У тебя дети есть?

– Нет, – Сэм почувствовала легкий укол в сердце и с тоской подумала о малышке Саманте. – А у тебя, Алекс?

Она расплылась в улыбке, он громко захохотал.

– Конечно, нет. Какая ты глупая! Тебя действительно зовут Сэм?

– Да. Сокращенно от «Саманта». Но друзья называют меня Сэм.

– А мое имя – Александр. Но так меня зовет только мама.

– Хочешь немного прогуляться? – Сэм не хотелось торчать на одном месте, а с мальчиком было веселее – все-таки компания…

– Прямо сейчас?

– Ага. А почему бы и нет? Ты кого-то ждешь?

– Нет. – Мальчик тут же погрустнел снова. – Они только что уехали домой. Я видел в окно, как они уезжали.

– Тогда почему бы нам с тобой не совершить маленькое путешествие? – Сэм лукаво улыбнулась Алексу и, подтолкнув его кресло вперед, сказала, что они немножко покатаются.

Все медсестры принялись махать им руками на прощанье, а Сэм и Алекс подъехали к лифту и спустились на первый этаж, где находился магазин подарков. Сэм купила Алексу леденец на палочке и две длинные карамели, а себе выбрала несколько журналов. Потом они решили купить жевательную резинку и вернулись на свой этаж, выдувая пузыри и отгадывая загадки.

– Хочешь посмотреть мою комнату?

– Конечно!

В палате Алекса стояла маленькая елочка, украшенная крошечными игрушками, а стены были завешаны рисунками и открытками, которые ему прислали школьные друзья.

– Я скоро вернусь домой. Доктор говорит, что мне необязательно учиться в специальной школе. Если я здесь хорошо позанимаюсь, то буду как все… почти.

– Мне мой доктор говорит то же самое.

– А ты разве ходишь в школу? – изумился Алекс.

Сэм рассмеялась.

– Нет, я работаю.

– И какая у тебя работа?

– Я работаю в рекламном агентстве. Мы делаем рекламные ролики.